Сердцеед

14

Непроизвольный крик Виктории заглох в складках халата Хантера, когда О'Хари упал на нее. Придавленная к полу телом Хантера, она подумала, что не превратилась в лепешку лишь благодаря толстому ковру и быстрой реакции Хантера, ослабившего руками силу падения.

— С вами все в порядке? — спросил Хантер.

«Не закончил ли он свой вопрос каким-то ласковым обращением? Кажется, прозвучало слово «милая»…» — вспоминала потом Виктория. В ее ушах в тот момент все еще стоял звон. Но ведь мужчины вроде Хантера не называют посторонних женщин «милая»…

— Думаю, что да… — пробормотала она.

Справившись с приступом страха, Виктория подумала о его колене. Она не смогла предотвратить несчастный случай.

— А как вы? Ваша нога?..

О'Хари застонал, попытавшись освободить ее грудь от тяжести своего тела.

— Думаю, что эта часть моего организма упакована лучше всех остальных, — заметил он, скрежеща зубами в отчаянии от безрезультатности своих попыток сдвинуться в сторону. — Нилли? Вы все еще здесь?

Теплое дыхание Хантера обдувало щеку Виктории. Ее обоняние дразнил запах дорогого одеколона после бритья, и он напомнил ей соблазнительные журнальные рекламы, на которых изображались обнаженные пары в чрезвычайно рискованных позах.

— Да, я здесь, сэр, — с тревогой откликнулся Нилли. Он все еще не решался приблизиться к упавшим.

— Нам потребуется помощь, — распорядился Хантер. Он приподнялся на локте и попытался повернуть голову в сторону камердинера. — Пойдите и позовите кого-нибудь.

— Кого я должен позвать, сэр? — почтительно спросил Нилли: он не хотел нарушить ни единого предписания протокола.

— О Боже, — с раздражением пробормотал О'Хари достаточно громко для того, чтобы Виктория услышала его слова. Возвысив голос, он попросил Нилли привести любого, кого тот сможет найти. — Остается только ждать, — сказал он, когда Нилли ушел, шаркая ногами.

— А не попытаться ли нам выбраться самим? — предложила Виктория, обеспокоенная тем, какое впечатление может произвести на посторонних вся эта сцена. — Чем меньше будет свидетелей — тем лучше. Может быть, я все-таки попробую продвинуться вперед…

— Тогда начинайте! — поддержал ее Хантер. Однако появившаяся на его лице при первом же ее движении гримаса и гортанный стон поставили крест на этой идее.

— Вы так же, как и я, чувствуете нелепость положения? — спросил он после некоторого молчания.

— Я не думала, что такое вообще возможно, — ответила Виктория, пытаясь уйти от чувств, которые вызывал мощный торс, лежащий на ней, и опьяняющая близость его губ.

Хантеру потребовалось лишь мгновение, чтобы понять, что подразумевало ее замечание.

— Вы хотите сказать, что предупреждали меня?

— Я не могу указывать человеку, который подписывает чеки на мое жалованье, — дипломатично ответила Виктория.

— Но вы, конечно, считаете меня самоуверенным болваном?

Виктории казалось, что на таком близком расстоянии он должен был бы читать ее мысли как по книге Брайля для слепых. Вслух же она высказала мнение, что ему следовало бы взять еще несколько уроков хождения с помощью трости.

— Дело не в трости, — раздраженно возразил Хантер. — Перед вами левша.

— Но какое это имеет отношение к данной ситуации? Вы же левша не на ногу.

— Я хотел опереться на трость, чтобы, вставая с кровати, сохранить равновесие, — оправдывался он, — но держал ее в правой руке. — Хантер вновь попытался переместить свое тело, на этот раз придавив ей бок. — Простите, — извинился он. — Какого черта задерживается этот проклятый Нилли?

— Но он ушел отсюда всего лишь минуту назад, — напомнила Виктория, не меньше его стремящаяся выйти из щекотливого положения, но осознающая, что ее неудобство не идет ни в какое сравнение с тем, которое испытывает этот признанный символ совершенства. Он потерпел поражение.

В словаре Хантера не было места для слова «неудача». Он просто привык к этому, решила она, создавая империю и расширяя свое влияние. И вот теперь он испытал унижение перед слугой и женщиной…

— Не хотите ли попробовать освободиться еще раз? — спросил Хантер, и в его голосе прозвучало нетерпение.

— Сейчас уже кто-нибудь подойдет, — предположила она.

— Мне надоело ждать!

— Вы можете получить еще одну травму. Этого я и боюсь.

Хантер помолчал.

— Может быть, я и в самом деле тороплю события, — неохотно признал он, — но мне страшно наскучили четыре стены.

Его лицо оказалось прямо над ней. Их глаза встретились. Испытав неловкость от столь щекотливой ситуации, первым отвел взгляд О'Хари.

— Что-то слишком долго не идет Нилли, — заметила она, ощущая неудобство от того, что в этот момент в мозгу ее мелькали запретные мысли.

О'Хари предпринял очередную попытку высвободить ногу. Его халат при этом распахнулся немного больше. «Если вы вновь сделаете это, — возопило тело Виктории, — я не отвечаю за последствия!»

— Наверное, он пошел в обход, через кухню миссис Причард, — предположил Хантер.

— Он всегда такой медлительный…

— Вы правы, но куда он все-таки мог деться?

В ее воображении прокручивался юмористический, но, тем не менее, внушающий опасения сценарий. И она сказала:

— А что если он забудет о нас и никто сюда сегодня не придет?

Хантер на секунду задумался.

— Может быть, это и называют продленным сеансом?

Виктория рассмеялась над его остротой, и ее смех заразил Хантера.

Приступ неистощимой взаимной веселости был неожиданно для их обоих прерван голосом, раздавшимся со стороны дверей.

— Ну и ну! — с сарказмом воскликнул вошедший в комнату Син Майкл. — Теперь, кузен, я могу понять, почему ее мнение никогда не совпадает с моим.

Виктория почувствовала, как под тканью халата напряглись мышцы Хантера.

— Вы пришли нам помочь или лишний раз подтвердить свою несносность? — парировал О'Хари.

Син Майкл присел на корточки позади правого плеча Хантера, так что тот не мог видеть его лица. Однако оно было полностью открыто взгляду Виктории.

— Действительно, — ответил Син Майкл, — как было бы забавно смазать вам спину медом, а потом выпустить на нее из кувшина южноамериканских муравьев.

— Я бы позаботился о том, чтобы они не миновали и вас, — в тон ему ответил О'Хари и посмотрел на лежащую под ним Викторию, давая ей понять, насколько он разгневан тем, что первым нашел их именно Син Майкл.

— Вы, по-видимому, находитесь сейчас в положении, весьма выгодном для торга, — спокойно сказал Син Майкл. — А может, это скорее относится ко мне.

— Все говорит о том, что вы неправильно оцениваете ситуацию, — твердо сообщил ему О'Хари, не желающий показать врагу, как ему больно.

Син Майкл рассмеялся.

— Неужели? А ведь секунду назад вы просили меня помочь вам!

Ощущая медленно нарастающий в Хантере гнев, Виктория подумала, что ценой нечеловеческих усилий он способен в любой момент вскочить на ноги, низведя своего насмешливо ухмыляющегося кузена до размеров моллюска.

Неожиданное появление Нилли в сопровождении Чена прервало полет ее фантазии.

— Я нашел мистера Чена, сэр! — объявил Нилли, задыхаясь так, как будто несся на помощь со всех ног.

— Следовательно, — вздохнул Син Майкл, — во мне вы больше не нуждаетесь.

Он вышел прежде, чем мускулистые и ловкие руки шофера успели приблизиться к распростертому телу Хантера.

Виктория вошла как раз в тот момент, когда пришедший осмотреть О'Хари врач выражал неудовольствие его преждевременным рывком.

— Несомненно, это искусная работа, — сказал доктор Сити, поглаживая знакомую Виктории трость. — Но она совсем не годится для того, чтобы на нее опираться.

— Простите, — прервал его О'Хари при появлении Виктории. — Это факс от Тэппинга? — обратился он к ней.

— Только что пришел, — кивнув, сказала она и подошла к кровати, держа в руках депешу. — Остальную информацию он собирается прислать сегодня вечером.

— Вы уже знакомы с моим врачом? — спросил Хантер, проглядывая документ своего лондонского адвоката.

— Ваш секретарь, — сказал доктор Сити, — согласна с моим мнением: вам не стоит торопить события.

— Проклятье! — прорычал Хантер.

— Другого выхода нет, — заверил его доктор Сити.

— Я имел в виду факс, — раздраженно разъяснил О'Хари. — Виктория, Тэппинг приедет к нам неделей раньше. Он уже получил свои билеты?

— Нет, они только забронированы.

— Видите, какая между нами разница! Перед вами миры, которые предстоит покорить, а передо мной — пациенты, которых следует лечить, — вежливо вмешался в разговор врач. — Полагаю, я могу считать себя свободным?

Хантер посмотрел на него и вскинул брови:

— Лекция закончилась?

— Не пытайтесь снова пользоваться этой штукой, — предупредил напоследок доктор, ткнув пальцем в трость, лежащую в ногах Хантера. — Она предназначена для прогулок джентльмена, мистер О'Хари, а не для замены костыля.

— Какая разница?

— Большая — примерно восемь тысяч долларов, которые вы должны будете заплатить за корригирующую операцию, если только попытаетесь ходить с ее помощью. — Доктор взял в руки трость, чтобы подкрепить свою мысль. — Красивая резьба, — сказал он. — Но лошадиная морда слишком велика для того, чтобы было удобно держать ручку трости.

— Резьба с натуры, — подчеркнул Хантер, вкратце рассказав о привязанности своего прадеда к увековеченной на трости беговой лошади.

— Прежде всего, — перебил его доктор Сити, — вы не должны ходить, по меньшей мере, три дня. Во-вторых, если через три дня вам будет так уж необходимо встать, пользуйтесь только тростью, которую я вам оставляю.

— Какое-нибудь уродливое металлическое чудище из лечебницы?

— Уродливое, но практичное. А теперь я действительно должен покинуть вас.

На полпути к двери доктор остановился и обернулся.

— Между прочим, этот молодой азиат, который уложил вас в постель… он знает свое дело.

— Чен очень многое умеет, — задумчиво ответил Хантер.