Сердцеед

24

К ее удивлению, ездить верхом оказалось не так трудно, как казалось.

— Не могу поверить, что я в седле, — призналась она Сину Майклу, который вел Роксилайн по пастбищу: Виктория должна была сначала привыкнуть к тому, что сидит на лошади.

— Вы будто рождены для этого, — похвалил он ее. — Неужели и в самом деле никогда не ездили верхом?

— А вы похожи на отпетого льстеца, — парировала она, в глубине души довольная тем, что сидит на спине Роксилайн вот уже десять минут и до сих пор не сверзилась.

— Подождите секунду. — Син Майкл отпустил поводья. — Я сейчас вернусь.

— Что?!

— Я пойду за Паладином.

Виктория запаниковала. «Как же я заставлю ее стоять?!» Перед ее мысленным взором молнией пронеслась картина: серая кобыла несется в лес и сбрасывает наездницу в ближайшее болото.

— Стойте здесь! — испуганно закричала она.

Виктория попыталась наклониться вперед, чтобы, как это делал Син Майкл, погладить голову лошади. Роксилайн запрядала ушами и фыркнула.

— Если ты будешь стоять спокойно, то и я воздержусь от резких движений, — пробормотала Виктория, тревожно оглянувшись через плечо. Она увидела Сина Майкла, который бежал в сторону конюшен. — И как только я позволила ему уговорить меня на это? — произнесла она шепотом, ухватившись, как за талисман, за кожаные поводья.

«Я даже забыла о Хантере!» — напомнила она себе.

Хантер… Черт его побери! Она снова и снова прокручивала в мозгу все, что он ей говорил. Виктории почему-то совсем расхотелось возвращаться в адвокатскую контору. Сейчас она могла понять лишь одно: Хантер больше не желал, чтобы она была рядом.

Но что же произошло?

В ее мысли незвано ворвался голос Мэрсайн: «Да он же, конечно, хочет, чтобы ты была рядом, сладкая моя! Но сейчас он стремится к одиночеству и одновременно ругает и жалеет себя».

«Жаль, что ты не видела Хантера О'Хари», — чуть не вырвалось у Виктории вслух. Она обрадовалась, что смолчала, поскольку именно в этот момент вернулся Син Майкл.

— Вы, как я вижу, еще не упали, — усмехнулся он. Теперь Син Майкл ехал рядом, оседлав самую красивую лошадь, какую только Виктории когда-либо приходилось видеть.

— А вы думали, не усижу?

Син Майкл засмеялся.

— Ну а какого вы мнения об этой гордости и радости Хантера? — спросил он, потрепав загривок иссиня-черного животного, на котором восседал. Черная шкура Паладина сверкала даже под покрытым тучами небом.

— Вы уверены, что вам можно ездить на нем?

Виктория вспомнила, как, описывая этого коня, миссис Причард назвала его сатаной. Как бы мало ни понимала Виктория в лошадях, она не могла не признать, что Паладин обладал характером. Характером необузданным. В этом он был похож на седока.

— Никаких проблем! — пожал плечами Син Майкл. — Пока Роксилайн рядом, о его поведении можно не беспокоиться.

Его слова Викторию не убедили.

— Сейчас я вам покажу, — продолжал настаивать он, прищелкнув языком.

Обе лошади сдвинулись с места, и Виктория, спасая свою жизнь, ухватилась за поводья.

— Расслабьтесь и просто получайте удовольствие, — посоветовал Син Майкл.

«Легко тебе, выродку, так говорить», — молча обругав его, подумала Виктория. Когда же Роксилайн перешла на рысь, держась вровень с жеребцом, Виктория изо всех сил зажала ногами бока лошади, чтобы не выпасть из седла.

— А не доехать ли нам до западной изгороди? — предложил ей спутник.

— Не хочу, — ответила она под стук копыт. — Поезжайте медленнее.

К удивлению Виктории, Син Майкл не только замедлил бег лошади, но даже остановился и подъехал к ней.

— У вас все прекрасно получается, — сказал он. — Я еще превращу вас в наездницу! — Роксилайн тихо заржала, как бы соглашаясь с ним.

Виктория отбросила волосы с лица.

— Это не значится в списке моих намерений, — сообщила она. — А вот желание остаться в живых в него включено.

— Черт побери! — пробормотал Син Майкл, переключив внимание на что-то у нее за спиной.

Виктория оглянулась и увидела Яна, идущего по дорожке, которая вела из замка к конюшням. Ей показалось странным, что Син Майкл так отреагировал на Яна.

— Что случилось? — встревоженно спросила она.

— «Добрый доктор Айболит» и большой болтун, — заметил саркастически Син Майкл. — Давайте скроемся, пока он нас не заметил.

— Что…

Даже если Виктория и хотела остаться на месте, сделать это ей бы не удалось: Син Майкл схватил свисающий конец поводьев серой кобылы и погнал обеих лошадей. Слышал ли Ян или кто-либо другой крик Виктории, когда она обеими руками вцепилась в седло Роксилайн, можно было только догадываться. Они неслись галопом в покрытый зеленью овраг.

Когда же они наконец выехали на свободную от деревьев делянку, Син Майкл остановил Паладина. Покорно остановилась и Роксилайн.

Переполнявший Викторию гнев чуть не лишил ее дара речи.

— Это был, — зло выговорила она, преодолевая удушье, — самый глупый, самый безответственный, мальчишеский поступок, который я когда-либо…

Син Майкл лишь хихикал, тем самым еще больше раздражая ее.

— Ведь вы же не упали! — сказал он. — Зачем тогда хныкать?

Он легко спрыгнул с седла на зеленую траву и пригладил свои черные волосы.

— Не хотите ли немного пройтись? — спросил он, рыцарским жестом подавая ей руку, чтобы помочь слезть с лошади.

Ну и наглость!

— Я намерена вернуться, — сказала она.

Син Майкл покачал головой и картинно положил руки на бедра:

— На вашем месте я бы этого не делал.

— Почему?

— Из-за Яна, — кратко ответил он. — Как только вы появитесь там с Роксилайн в поводу, он тут же набросится на вас, желая узнать, что с Паладином.

— Зачем же ему понадобится делать это? — с вызовом спросила Виктория. — Я просто скажу ему, что Паладин у вас.

Син Майкл изобразил на лице очаровательнейшую улыбку:

— А почему бы нам немного погодя не пойти туда вместе и, когда Ян уйдет на перерыв, тайком поставить лошадей в стойла?

Виктория подозрительно подняла брови.

— Значит, вам все-таки запрещено ездить на Паладине? — Несмотря на все его разговоры о том, что он делает все, что ему только заблагорассудится…

— Сэр Патрик, — возразил Син Майкл, — разрешал мне ездить на нем всякий раз, когда я того хотел.

— Теперь конь принадлежит уже не сэру Патрику, — сказала она.

Син Майкл заговорил с плохо скрытой наглостью:

— А он действительно до вас добрался?

— Кто? — спросила Виктория.

— Вы полагаете, что никто этого не заметил?

— Не имею представления, о чем вы говорите! — рассердилась Виктория.

— Так это правда?

Он просто изводил ее.

— Если вы желаете оставаться в лесу и разговаривать с самим собой, — хладнокровно сказала Виктория, — это ваше дело. Что касается меня, я возвращаюсь.

Он схватил поводья Роксилайн.

— Вы не уйдете до тех пор, пока я не сообщу вам кое-что, что, по-моему, вам слышать не хотелось бы.

С его словами у нее внутри что-то оборвалось. Она подумала, что какую бы ужасную тайну ни собирался открыть ей Син Майкл, она обязательно касается Хантера. И как бы ей ни хотелось оказаться в этот момент как можно дальше от Сина Майкла, Виктория осознала, что хочет его выслушать.

— Ну, давайте, говорите, — сказала она сквозь зубы.

Ее реакция, по-видимому, удивила Сина Майкла. Он колебался.

— Что случилось? — вежливо спросила она. — Забыли, о чем хотели сказать?

Злость засверкала в его темных глазах.

— Нет. Ведь он заставляет меня каждый день расплачиваться после того, как это произошло.

— А что, собственно говоря, произошло?

Син Майкл бросил поводья Роксилайн и пошел к Паладину.

Садясь на жеребца, Син Майкл через плечо посмотрел на Викторию. Его лицо выражало и боль, и ненависть.

— Даже вы не сможете привести ее обратно, — сказал он. — Так что лучше и не пытайтесь.

Заключенный в одном лишь слове вопрос застыл на губах Виктории и был растоптан подковами Паладина, когда Син Майкл галопом ускакал от нее.

«Нет!» — мысленно вскрикнула она. Ведь она оказалась так близко от правды, что просто могла тронуть ее рукой. Нельзя допустить, чтобы он так легко отделался от нее! Виктория крепко ухватилась за седло и поводья и направила Роксилайн в ту сторону, куда ускакал Син Майкл.

Виктория сочла просто чудом, что ей удалось удержаться в седле, когда она скакала меж деревьев и гнилых бревен.

— Наконец-то! — пробормотала она, увидев Паладина, стоящего у изгороди.

Вздох облегчения перешел в крик ужаса, когда Виктория увидела упавшего на землю всадника, неподвижно лежащего в канаве.