The Syndicater: A Dangerous Dark Romance (Dark Verse Book 6)

Глава 32

Морана, город Тенебра

Сказать, что все было эмоционально, было бы мягко говоря.

Она не могла вспомнить, когда в последний раз плакала или видела, как Тристан так много плачет, даже в ту роковую ночь, когда он сломался у него на руках. И это были не только они. Зефир и Амара рыдали вместе с ними, и хотя Данте и Альфа не плакали, у них были подозрительно затуманенные глаза. Любой с бьющимся сердцем был бы рад услышать горячую речь Луны. Она всегда была тихой, больше времени проводила слушая, чем разговаривая в обществе людей, но вчера вечером она ушла, и Морана гордилась ею не только за то, что она выжила, но и за то, что она была сильна.

Как бы она ни любила и ни понимала Тристана, он пытался запугать ее, чтобы она заговорила, а она стояла на своем и боролась с ним лицом к лицу. Их упрямство, казалось, было чертой их родства, и она была этому рада. Тристан был страшным достаточно для других людей; женщины в его жизни вообще не должны были попадать в эту категорию.

Ночь выдалась чертовски напряженной, и, похоже, все отсыпались.

Но Морана не могла. Ее мозг работал сверхурочно из-за перегрузки информацией, которую она получила, и она чувствовала, что она была так близка к ответу, как будто он был почти у нее в руках, и он все время ускользал.

Тристан спал измученным рядом с ней, храпя так, как он делал, когда был очень уставшим. Да, у него были разные храпы, и да, Морана уже знала их.

Прижавшись легким поцелуем к уголку его губ, она выскользнула из кровати и включила планшет, проверяя свои коды.

Они были созданы — цифровое оружие, готовое найти данные в любом уголке даркнета и обезобразить любого.

Она вставила флешку в помаду-пулю, перенесла коды и освежилась, пока они это делали. Одевшись небрежно, накинув куртку, чтобы укрыться от холода раннего утра, она все проверила. Все сделано. Она оставила записку Тристану, чтобы он не волновался, если она немного опоздает, жевала банан, пока она надевала свою сумку через правое плечо, неся все необходимое, и вышла из коттеджа, туман стелился низко над землей в слабом рассветном свете, когда она направлялась к припаркованным машинам. Они возвращались домой вечером, но было кое-что, что ей нужно было проверить перед этим, кое-что, что она должна была увидеть.

Охранник кивнул ей, когда она выбрала автоматическую коробку передач, чтобы не беспокоиться о ручной передаче, и села. Плюхнувшись, она пошевелила плечами, понимая, что ей действительно нужно обратиться к специалисту по левой стороне, и не могла больше игнорировать это. Включив планшет, она вошла в свою учетную запись Dark Web и вошла.

После всего произошедшего, особенно зная, что Человек-Тень теперь связан с Луной, информация буквально взрывалась в ее мозгу, и обрывки информации, упомянутые ранее, объединялись воедино.

Она открыла изображение Луны, которое Человек-Тень прислал ей несколько недель назад, и внимательно посмотрела на стену и на кусочек вида сбоку.

Однажды Зефир расспрашивал окружающих о лучшем месте, которое они когда-либо посещали, и Луна назвала название тихим шепотом и чудаковатой улыбкой.

По наитию Морана набрала:

Бэйфорд.

«Вы имели в виду Бейфьорд?»

Она нажала на нее.

Изображения забрызгали ее экран, и она почти ахнула от того, как чертовски великолепно это было. Высокие серые горы и огромные серые моря с темными пляжами. Это был не город, скорее маленький городок, и единственный способ, которым Луна могла говорить о нем так тоскливо, был, если бы она жила там с хорошими воспоминаниями.

Это означало, что упомянутый ею дом находился в Бейфьорде, дом, который дал ей Человек-Тень. Морана просмотрела списки недвижимости в регионе, ее брови поднялись от цен. Это было дорого, что означало, что у Человека-Тени были деньги. Так что же она знала о нем — 1. Он любил Луну. 2. Он был богат. 3. Ему было около тридцати, скорее всего. 4. У него была недвижимость в Бейфьорде.

Она сузила круг поиска и просмотрела каталог объектов недвижимости, зарегистрированных за последние десять лет, а затем, вспомнив, что на данный момент Луне, по оценкам, двадцать четыре года, сузила круг до шести лет, если она считалась совершеннолетней.

«Он дал мне свое имя и все, что у него было».

Слова вчерашнего вечера, сказанные так страстно, вернулись к Моране. Она прокрутила списки, а затем, следуя интуиции, добавила еще один фильтр.

«Бейфьорд + последние шесть лет + текущая недвижимость, зарегистрированная на имя женщины».

Вышло всего три результата.

Одной из них была семидесятилетняя бабушка пятерых детей.

Другой была тридцатисемилетняя одинокая модель.

И последней была двадцатичетырехлетняя замужняя женщина.

Лайла Блэкторн.

Имя звенело в голове Мораны, но она не могла вспомнить, где она его слышала. На вечеринке, может быть? Она пыталась вспомнить, но она была так возбуждена по Тристану в ту ночь, что все остальное было гигантским пятном размытия.

Покачав головой, она открыла другой браузер и вставила имя, просматривая публичные записи. Вышло всего несколько результатов, и один из них заставил ее затаить дыхание.

Лайла Блэкторн, главный операционный директор Blackthorne Group.

Группа Блэкторн.

Мистер Блэкторн.

Внезапно перед ней возникло лицо высокого, напряженного мужчины с гетерохромными глазами, одетого в черный костюм.

Данте представляет его как партнёра. Амара упоминает, что встречалась с ним раньше. Тристан коротко его приветствует.

И его разноцветные глаза, устремленные прямо на Луну, или Лайлу, когда он поцеловал ее руку, сел рядом с ней.

Ее муж.

Человек-тень.

И они все встречали его раньше. Он был прямо на виду, прямо перед ними, буквально поглощая Луну, или Лайлу, прямо перед ними.

Проклятие.

Морана была впечатлена .

Она уже была впечатлена им раньше, но теперь она была впечатлена еще больше, особенно после того, как узнала все, что он для нее сделал. Даже без того, чтобы Луна рассказала им все, это было прямо у нее на глазах. Роскошная уникальная недвижимость на ее имя, должность в компании, дающая ей власть контролировать все его активы, золотое ожерелье, которое было эмоциональным талисманом, и многое другое, о чем они даже не знали.

Из большего любопытства она поискала информацию о компании, чтобы узнать, чем они занимаются, и не нашла ничего, кроме туманных сводок и финансовых отчетов. Ее брови достигли линии роста волос.

Черт, мужик был при деньгах. И то, что он отдал все это Луне... черт.

Решив, что пришло время выложить все карты на стол, она поискала недвижимость в Тенебре на его имя. Ничего не вышло. Она проверила название компании. Ничего. Она была почти уверена, что у него что-то было, но, возможно, через подставные компании, которые взломать и найти займет больше времени.

Или, может быть, он этого не делал и просто предпочитал останавливаться в отеле во время командировок? Она взломала пять лучших отелей города и поискала бронь на его имя. Нашла золотую жилу в третьем ударе, по совпадению, тот же отель, в котором они с Тристаном останавливались одновременно.

Она набрала номер отеля, и трубку взяла администратор.

«Привет», — сладко сказала Морана. Не могли бы вы соединить меня с пентхаусом 1403? Мой друг мистер Блэкторн остановился там, но я не могу дозвониться до его номера».

«Одну минуту, пожалуйста, мэм». Леди на ресепшене, должно быть, проверила записи. «Кто, как мне сказать, звонит?»

Морана задумался на секунду, имя, которое он узнал. «Мисс Рипер».

"Конечно."

Линия ушла на удержание, общая музыка играла в ее ухе, когда он засунул ей большой палец в рот от беспокойства, почти кусая ноготь, прежде чем остановить себя. Она просто надеялась, что он ответит.

А потом музыка прекратилась, и раздался глубокий голос.

«Мне было интересно, сколько времени вам понадобится, чтобы понять, за кем я охотился прошлой ночью, мисс Виталио».

Черт возьми, он знал. Он знал, что произошло. Конечно, знал. Как?

«Чей телефон ты взломал?» — спросила она, чтобы восстановить его и защитить для своих друзей.

Он усмехнулся, и Морана была рада за Луну. Потому что, хотя она и любила ее голос, напоминающий виски и грех, она могла с чисто женской признательностью признать, что у этого мужчины тоже был горячий голос.

«Я позволю вам разобраться с этим».

Морана глубоко вздохнула. «Мы можем встретиться?» Это был тот же вопрос, который она ему отправила, но так и не получила ответа.

«Думаю, пора», — согласился он. «Встретимся там же, где мы встретились здесь».

Общественный пирс. «Когда?»

«Час».

«Мне прийти одному?»

«Если вы хотите, чтобы мы работали вместе, то да».

Морана колебалась.

«Не волнуйтесь, мисс Виталия. Вы будете в безопасности. Вы ведь моя почти невестка».

С этими словами раздался гудок. Морана уставилась на свой телефон, размышляя, что ей делать. Она могла пойти одна, но это было бы глупо, особенно после того, как в нее выстрелили. Но она не могла взять охрану, потому что он сказал ей идти одной. Она глубоко вздохнула, потому что он сказал ей, что она будет в безопасности, и она была собираюсь поверить ему на слово. Для умного человека она иногда была очень глупой.

Она отправила сообщение в групповой чат девушек, зная, что они соберутся и займутся делом, если не получат от нее ответа в течение следующего часа.

И с этими словами она выехала из лагеря.

***

Это было дежавю, когда она стояла на пирсе с кофе в руке. Хотя в прошлый раз это был полдень и многолюдно, в этот раз было раннее утро и довольно безлюдно, магазины были закрыты, за исключением одного крошечного кафе, и только местные рабочие убирали территорию. Морана сидела на скамейке лицом к реке, делая передышку и наслаждаясь сбалансированной погодой.

Осознание того, что за ней наблюдают, заставило ее волосы встать дыбом. Она держала правую руку на пистолете в кармане, не зная, насколько метким стрелком она будет с одной рукой, а левая рука была совершенно бесполезна для балансировки, но это было лучше, чем ничего, на всякий случай.

Рядом с ней на скамейке сидело тело, оставив между ними некоторое пространство.

Впервые он не сказал ей не смотреть, поэтому она послушалась и впервые увидела его.

Черт, Луна.

Он был горячим , в очень темном, очень интенсивном смысле, его взгляд был прямым и сосредоточенным, его глаза почти гипнотизировали. Он ничего не сделал ей, хотя, но она могла оценить его форму, как она оценила необычную внешность Данте или массивные размеры Альфы — с женской оценкой и аплодисментами своим девочкам за то, что они трахают таких красоток. Если бы ей нужно было связать с ними одно слово, Если Тристан был сильным , Данте был красивым , а Альфа был огромным , то этот человек был мрачным.

«Рада наконец-то вас видеть, мистер Блэкторн». Она поприветствовала его. «Или мне следует сказать Человек-Тень?»

Его губы приподнялись так, что не коснулись глаз. «Ты уже рассказал кому-нибудь еще?»

Она покачала головой. «Я так и сделаю. Мы не храним секретов».

Он усмехнулся. «Все хранят какие-то секреты, но очень хорошо».

«Они уже знают тебя», — указала она. «Данте и Тристан из прошлого. Тристан придет за тобой». Она вспомнила, как он был зол.

Утки крякали на волнах реки. Солнце стало немного теплее. Еще больше людей зашло в кафе за ними.

Мужчина посмотрел на реку, его язык тела был расслаблен. Но она узнала охотника, когда увидела его, и зная, кто он, было очевидно, что он был самым опасным.

«Он может, — разрешил Человек-тень. — Я даже могу позволить ему сделать укол, чтобы он мог вывести его из себя и сделать мою жену счастливой».

Он называл ее своей женой.

«Но если он когда-нибудь снова попытается ее запугать, — что-то твердое прозвучало в его голосе, — брат или нет, я его прикончу». Он повернулся, чтобы пронзить ее взглядом, самым близким к смерти, который она видела на лице, и ее осенило, что этот человек убил больше ужасных, могущественных людей, чем она могла сосчитать. Он действительно имел в виду то, что сказал.

Морана почувствовала, как ее сердце забилось от легкого страха, понимая, что это не тот человек, над которым она имеет контроль и который действительно может угрожать ей и ее семье.

«Ты не поступишь так с Луной», — сказала она ему, и ее голос дрогнул сильнее, чем ей хотелось.

Мрачное выражение на его лице исчезло. «Будем надеяться, что до этого никогда не дойдет».

Морана сглотнула, обнаружив в себе кишки, которые доставляли ей неприятности больше раз, чем она могла сосчитать. «Знаешь, угрозы в семье не работают».

Улыбка снова прорезала его лицо, не достигнув глаз. Для нее это было такой резкой разницей — Тристан, который не выражал никаких эмоций, кроме глаз, и этот мужчина, который вообще не выражал эмоций глазами.

«Я не угрожаю, мисс Виталио».

«Зови меня Морана. Ты мне почти зять».

Он не ответил на это, плавно сменив тему. «Ваши коды полные?»

Морана быстро кивнула. «Да, но зачем они тебе?»

«Я отвечаю на ваши вопросы, вы даете мне коды. Мы договорились?»

Морана колебалась. Коды могли быть очень опасны в его руках, если не знать его мотивов. «Сначала ответь на мои вопросы», — договорилась она.

Он на секунду замер, прежде чем расстегнуть куртку и достать файл, протянув его ей. Морана взяла его, увидев логотип змей, который она видела несколько раз, и название сверху.

«Что такое проект «Уроборос»?» — спросила она, открывая папку.

«Это был слух еще несколько дней назад», — объяснил он, пока ее глаза просматривали слова. «Я узнал об этом во время допроса и в конце концов обнаружил это».

Чем больше Морана читала, тем хуже ей становилось. Электрошок. Наркотики. Увечья. Извращения.

«Они проводили эксперименты над младенцами», — прошептала она испуганным шепотом.

«В пятидесятых». Его тон был прямым, безэмпатичным. «Некоторые вполне легальные организации хотели провести незаконные эксперименты над младенцами. Синдикат выступил в ответ на спрос».

Морана почувствовала, как кислота из желудка подступила к горлу, и она проглотила ее обратно, закрыв файл, не в силах прочесть больше ни слова. Тот факт, что в их мире существуют такие ужасы, что есть люди, которые прошли через то, что она читала в черно-белом, вызывал у нее отвращение. Никто этого не заслуживал. Никто. Особенно младенцы!

Она повернулась, чтобы посмотреть на мужчину рядом с ней, который выглядел невозмутимым, и задалась вопросом, какие ужасы он видел, что оставался таким невозмутимым и нейтральным, рассказывая об этом.

Набравшись смелости, она снова открыла файл и пробежала глазами, стараясь сосредоточиться только на данных. «Там говорится, что проект был закрыт через десять лет?»

«Может быть, для протокола», — заметил Человек-тень. «Я думаю, что это было возобновлено с Альянсом между твоими отцами, настоящим и приемным, и Лоренцо Марони. Жнец думал, что это было о секс-торговле, но это было не так, или, по крайней мере, не только это. Для секс-торговли они всегда похищали девочек и мальчиков не моложе шести и помещали их в дома. Малыши? Они были для экспериментов. Синдикат был вовлечен в это, и Альянс тоже».

Ужас продолжал разворачиваться один за другим. «Нет», — ее отрицание было нервным. Ее внутренности были нервными. Если то, что он сказал, было правдой, это означало, что ее похитили, чтобы сделать объектом экспериментов. Если то, что он сказал, было правдой, это означало, что Луна, Зенит и все остальные девушки были объектами экспериментов?

Шок на ее лице и молчание, должно быть, были слишком громкими, потому что он покачал головой. «Над тобой не ставили экспериментов».

«Откуда ты вообще это знаешь?»

Он указал на файл. «Там все есть. Я просто соединил точки. Девочки для экспериментов всегда были пронумерованы. Я на самом деле узнал это, благодаря Вин. Комбинации из пяти, пяти и семи».

«Каково значение числа семнадцать?» — спросила она, и этот вопрос беспокоил ее с тех пор, как она узнала о нем.

«Ничего», — сказал он ей, выждав секунду. «Значение равно единице и семи». Он закрыл файл, обведя символ сверху. «Один и семь составляют…»

«Восемь», — закончила она, и по ее спине пробежал холодок. Они не только пронумеровали младенцев, но и пронумеровали их, чтобы объявить о своем ужасном проекте. Змеи, составлявшие восьмизначное число, уставились на нее.

«Значит, Зенит был объектом эксперимента?» — вспомнила она, вспомнив номер.

«Я так думаю. Хотя я не могу сказать наверняка», — размышлял он. «Я не слышал о многих детях с номерами, работающих на Синдикат, что заставляет меня думать, что только те, кто провалил эксперименты, были отправлены в секс-торговлю».

Морана позволила этому впитаться, совершенно вызывая тошноту от того, что она узнала. Она уставилась на файл в своей руке, как будто змеи сверху скользили по ее коже, отталкивая ее.

И тут ей в голову пришел самый большой вопрос, который мучил ее на протяжении двух лет. Она подняла глаза на мужчину, который сидел с закрытыми глазами, небрежно греясь на солнце для любого наблюдателя.

«Почему меня вернули?»

Он не двигался, но не торопился, словно пытаясь найти ответ, собирая пазл, все части которого были известны только ему, удерживая ее на грани. Затем он открыл глаза и наклонил голову в сторону файла в ее руке. «Из-за этого».

Она положила папку на скамейку между ними. «Пожалуйста, объясни». Это была просьба. Она бы умоляла, если бы это было необходимо, ее отчаяние в этом единственном ответе было сильнее ее гордости.

«Лоренцо Марони был марионеткой Синдиката», — начал он, засовывая руки в перчатках в карманы. «Может быть, он хотел уйти, может быть, нет. Мы никогда этого не узнаем. Но он был главной властолюбивой партией в Альянсе, и отсюда Тот, кто возобновил эксперименты, поставляя детей Синдикату».

«Ладно», — кивнула она, следуя до сих пор. «И какое отношение это имеет ко мне?»

«Итак», — протянул он, почти лениво своим глубоким голосом. «Лоренцо Марони взял дочь Габриэля, Зенит, и дочь Жнеца, тебя, в качестве залога, чтобы заставить их молчать. Но твой отец, Жнец, заключил с ним сделку. У него было это досье по проекту, и в обмен на твое безопасное возвращение он передал бы его Лоренцо. И Лоренцо, ублюдок, вернул тебя, но использовал тебя как инструмент, чтобы держать Виталио в узде».

«Откуда ты это знаешь?»

«Потому что мой допрос показал, что файл был у вашего отца, и я нашел его в офисе Марони прошлой ночью».

Морана сидела в ошеломленном недоумении, ее сердце снова болело из-за отца, которого она никогда не встречала, кроме как на короткое мгновение, но который любил ее и защищал ее всю свою жизнь. Рыдание застряло в ее горле, ее эмоции были повсюду, когда она смотрела на файл, тот самый файл, к которому ее отец прикоснулся и обменялся, чтобы вернуть ее от судьбы, настолько ужасной, что она содрогнулась.

И что-то пришло ей в голову. «А ты знаешь его настоящее имя? Мое имя при рождении?»

Человек-тень посмотрел на нее. «Да».

Она посмотрела ему в глаза, прежде чем отвести взгляд, не забывая, что он не тот человек, которого она хотела бы разозлить. Она открыла рот, чтобы спросить, закрыла его, снова открыла и снова закрыла.

«Если когда-нибудь ты будешь готов узнать, просто спроси», — тихо сказал он.

«И вы просто поделитесь этим?»

Он пожал плечами. «Для меня сохранение этого ничего не значит, но для тебя это имеет значение. Ты помог мне в моих поисках, так что да, только из-за этого я это сделаю».

Морана кивнула. Она не была готова, не к кризису идентичности, не сейчас, когда уже так много всего нужно было пережить. Может, она никогда не будет готова. Она всегда была Мораной, росла, обладая этим именем, вписываясь в него, как в сшитое на заказ платье. Это было имя, которым ее называли ее возлюбленный, ее друзья, ее почти сын. Ей больше ничего не было нужно, ее имя при рождении было частью ее прошлого, от которого ей пришлось отказаться и двигаться вперед.

Они сидели в тишине несколько минут, Морана обдумывала все, что узнала, а он думал о том, кем он был. Тишина, хотя и тяжелая, не была неловкой.

В кармане зажужжал телефон, звонила Амара, проверяла, как дела, так как ее час уже истек. Она взяла трубку. «Я в порядке».

«Где ты?» — спросила Амара тихим голосом, давая Моране понять, что Данте спит.

Морана посмотрела в сторону, на мужчину, который рассматривал ее. «Встреча с Человеком-Тенью».

«Морана!» — воскликнула Амара тихим голосом. «Одна? Ты что, с ума сошла?»

«Он не причинит мне вреда». Она надеялась. Мужчина просто улыбнулся, угроза, которую он выдвинул ранее, все еще была у нее в голове. Он причинит ей вред, только если она причинит вред Луне. Его послужной список говорил то же самое.

«Я приду за тобой», — Амара уже двинулась вперед.

«Нет», — поспешила Морана. У нее все еще были вопросы. «Я вернусь через час. Если не вернусь, дайте знать другим».

Амара колебалась. «Ты уверена?»

"Да."

«Хорошо. У меня с собой телефон».

Морана кивнула и повесила трубку, звонок заставил ее задуматься над другим вопросом. «Почему ты привела нас к Ксандеру? Ты рассказала ему о нас, почему? И ты все еще звонишь ему иногда. Почему?»

Его единственный светлый глаз потемнел от вопроса, темный и без того глубокий. Он снова посмотрел на реку.

«Ты сказала, что не хранишь секретов от своей семьи», — он перевел ее слова на нее. «Ты уверена, что хочешь знать? Потому что этот секрет не твой, чтобы рассказывать его и не твой, чтобы его хранить. Ты останешься в противоречии».

«А ты нет?» Морана задавалась вопросом, как работает его мозг. Он мог казаться холодным и отчужденным для других, но в нем было нечто большее: глубоко интеллигентный ум и сердце, предназначенное исключительно для одной женщины.

"Нет."

Морана долго разглядывала его профиль. «Кто такой Ксандер?»

Его губы дернулись в улыбке. «Он — причина, по которой его мать не отказывалась от своей жизни много лет. Он — рычаг, который я использовал годами, чтобы сохранить ей жизнь. Он — единственный ответ, которого она ждала».

У Мораны отвисла челюсть, шок проник в ее организм, и все внезапно встало на свои места.

«Он сын Луны?» Ее голос был сдавленным шепотом. Воспоминания проносились в ее голове — Луна, наблюдающая за Ксандером издалека, ее взгляды на малышку Темпест, ее лицо при объявлении о беременности Зефир. Морана уставилась на мужчину рядом с ней, потеряв дар речи, когда пришли другие воспоминания. Ксандер делал ей сэндвич, Ксандер учился у нее технологиям, Ксандер поправлял очки, Ксандер позволял ему обнять ее. Калейдоскоп воспоминаний, которые были у нее с ним, которые были у Тристана с ним, никогда не знавшего, что он его биологический дядя. Но он чувствовал себя отцом. Она чувствовала себя матерью для него. Они почти усыновили его. Они собирались завести собаку для него в следующем месяце, отказавшись от кошки, которую она хотела в качестве своего первого питомца, потому что Ксандер лучше реагировал на собак, чем на кошек. Должны ли они отпустить его сейчас? Могут ли они? Когда он стал такой важной частью их ближайшей семьи?

«Ты его…?» — остановилась она. Если да, то зачем он привел к ним Ксандера?

«Его опекун», — поправил он ее предположение. «Я воспитывал его с младенчества с помощью прекрасной няни. План всегда был в том, чтобы вернуть его в семью по материнской линии, если и когда я их найду».

«И ты привел к нему Тристана».

«Да», — подтвердил он. «С его помощью и с помощью его друга, который жил в том же районе».

«Лекс», — догадалась Морана.

«Да. После того, как его семья умерла, и Ксандер, и няня выступили в его защиту. Он прожил с нами год, прежде чем я отправила их к вам».

Все стало предельно ясным. «Сколько лет Ксандеру?»

"Шесть."

Еще один шок. Они все считали, что у него развитый интеллект и ему около восьми лет. Это было больше похоже на одаренность.

Человек-тень протянул руку в перчатке. «Коды».

Морана сглотнула, вынула из сумки тюбик помады и нерешительно вложила его в его перевернутую руку. «Что ты собираешься с ними делать?»

"Что вы думаете?"

«Покончить с Синдикатом?» — предположила она.

«Синдикат никогда не прекратит свое существование», — прямо заявил он. «Он должен существовать, чтобы предотвращать любой хаос в вакууме».

Он был прав, но хаос был и будет существовать. Может ли быть что-то хуже Синдиката?

«И что ты тогда будешь делать?»

Человек-тень улыбнулся. «Я собираюсь его перезагрузить».

И с этими словами он встал и ушел.