Скованные одной цепью 2, или Ты мне не муж! (СИ)

Глава 29. Импульс

Через полчаса мы сидели на скамеечке в близлежащем парке, в самом малопосещаемом его уголке, и глядели в небо.

— Насколько высоко надо запустить твой импульс? — уточнила я у эльфа.

— Так высоко, как сможешь.

Ответ был ожидаемым. Я вздохнула — тысячный раз за день.

Чем дальше, тем меньше мне нравилась идея Хейса. Когда мы покинули музей, оказалось, что на улице стоит середина осени. После жаркого Мараиса, в котором снег даже зимой был событием века, промозглый холод неприятно хватал за плечи. Мужчины как-то держались, ну а я вытащила из заплечной сумки плащ и по меркам современности стала выглядеть еще более нелепо. Не было ни одного прохожего, который не проводил бы нас взглядом. Некоторые исподтишка снимали нас на смартфоны, в том числе и охранник у входа в парк. Хорошо хоть приставать не стал. Насколько я помнила, здесь всегда тусовалась творческая молодежь, и в его глазах мы, наверное, были просто очередными фриками.

Впрочем, лучше так, чем нас сочли бы сбежавшими из психушки. А вели себя мои спутники, к сожалению, недалеко от этого образа. Через дорогу их пришлось переводить за руки, потому что они не понимали сигналов светофора, Хейс вздрагивал от каждого проехавшего мимо автомобиля, Ингвар надолго завис у стеклянной витрины магазина и круглыми глазами наблюдал за происходящим внутри. Оба сдерживались как могли, но я все равно чувствовала себя так, словно вывела погулять двух австралопитеков, и это ощущение меня угнетало.

Ингвар никогда не видел других миров. Хейс, наоборот, насмотрелся на них столько, что его это травмировало. Глупо требовать от них, чтобы они отнеслись к окружающим их чудесам равнодушно. В конце концов, первое время в Мараисе я выглядела ничуть не лучше их обоих вместе взятых. Один раз, к примеру, оперлась на столб, а оказалось, что это задумавшийся тролль. Уважаемый член магистрата, между прочим…

Вот тут-то Ингвар меня и удивил.

— Пожалуй, твой мир не так уж плох, — сказал он, разглядывая сорванный возле скамейки клевер.

Не знаю, чем его так заинтересовал этот цветок. В Ровире клевера было предостаточно, как и почти любой луговой травы. И уж точно этот экземпляр не был четырехлистным.

— Почему? — спросила я.

— Если судить по тому, что ты успела рассказать, пока мы шли, люди здесь живут так же, как и у нас. С одним отличием — у вас можно стать тем, кем захочешь, а не тем, кем обязан.

— Мне кажется, это некоторое преувеличение, — мягко ответила я.

— Отчасти, — согласился он, продолжая вертеть в пальцах цветок. — Как и всегда, все простое на вид оказывается на самом деле сложно устроенным. Как этот клевер, к которому мы настолько привыкли, что не замечаем его под ногами. Но если ты родился сыном конунга, в этом мире ты не обязан становиться конунгом. Перед тобой лежат тысячи иных путей, и никто тебя не осудит за их выбор. Теперь понимаю, почему боги облюбовали мир, где их никто не заставляет быть всесильными.

— И только если эльф родился эльфом, он остается эльфом и должен с этим как-то жить. Несчастная наша эльфийская судьба! — раздраженно встрял Хейс. — Давайте оставим философские рассуждения на потом. Нам тут мир надо спасать. Лия, ты готова?

— Почти, — сухо сказала я.

Ему легко было рассуждать, а отправлять в пространство некий импульс невиданной силы, который должны уловить мифические боги, придется мне. Я уже несколько минут прикидывала, как вообще создать этот импульс. Что он должен собой представлять? Какую иметь форму? Хейс не мог дать никаких подробностей о том, как это сделал Дамиан, а на упреки в том, что провидец из него как-то не очень, отмахивался тем, что даже провидцы знают не все.

Мне от этого, увы, легче не становилось.

Наконец я решила использовать воздушную магию. Хейс по неизвестной причине настаивал на том, что сигнал нужно отправить вверх, а с воздушной массой такой трюк было куда проще проделать, чем с другими стихиями. И заклинание подходящее у меня нашлось — то же, с помощью которого под Корта-Эдой я спасла товарищей от алавирского отряда.

Сначала я попыталась, как в том форту, установить «силовые линии», создав основу для воздушных потоков. Но стоило заняться следующей, как предыдущая тут же развеивалась, словно сталкивалась с Ингваром. На всякий случай я заставила его отойти подальше, но это не помогло. Мир без магии упорно сопротивлялся попыткам колдовства.

Отбросив этот способ, я сконцентрировалась на своем собственном даре — магии желаний. Только тогда дело сдвинулось с места — медленно, с трудом, но это было хоть что-то.

Мимо прошли две школьницы, женщина с тяжело нагруженными пакетами из супермаркета, промчался мужчина в спортивной форме. Я не обращала на них внимания, сосредотачиваясь на колдовстве. Все равно со стороны пока невозможно было что-то заметить. Только ветер, и без того не самый тихий сегодня, подхватил пожухлые листья из аккуратно заметенной дворниками кучки. В воздухе замелькали желтые и алые пятна — закрутились в маленьком вихре кленовые листы.

Я едва заметно закачала рукой, помогая вихрю разойтись. Закрыла глаза — формируя желание, а не обычное заклинание, так было проще отбросить все мешающие факторы и добиться нужного эффекта. Это подействовало. Не прошло и минуты, а ветерок, только что шутливо играющий с моими волосами, дергал за подол плаща, словно пытался его оторвать.

— Мы начинаем привлекать внимание, — напряженно произнес Ингвар еще через минуту.

Вихрь уже подхватывал листья и вздымал их до верхушек лип. Удивительное «природное» явление заинтересовало молодую парочку, которая шла по соседней асфальтовой дорожке. Несколько раз сверкнули вспышки камер, и ребята ушли, восторженно обсуждая смерч и постоянно оглядываясь.

К этому времени круговерть стала еще сильнее. Даже если бы я захотела остановиться, прямо сейчас это было бы невозможно. Покачивалась не только моя рука — меня саму пошатывало, увлекая мощью. Ветру стало мало нападавших листьев, пахнущих прелой землей, он нещадно срывал последние остатки одеяний с деревьев, оставляя их совершенно нагими пред ликом зимы.

— Мало, — прошептал Хейс. — Лия, поднатужься.

Стиснув зубы, я добавила вихрю больше силы. Но куда еще-то? Меня уже больно секло по лицу порывами, а волосы сбились, мешая зрению. Пальцы замерзли. Кажется, меня начало трясти, но не от холода, а от количества энергии, которое лилось по венам. Я морщилась, кривила губы, но терпела. Потому что надо. Потому что это мелочь в сравнении с тем, сколько может погибнуть из-за того, что я каждый раз уступала Дайшу в его требованиях.

По телу вдруг разлилось тепло. Грубоватые пальцы неожиданно нежным движением убрали с моих глаз спутавшиеся локоны. Ингвар прижал меня к себе, горячо дыша в шею.

— Может, хватит? — сердито сказал он эльфу. — Ее уже колотит.

— Еще, — безжалостно ответил тот. — Вихрь сильный, но этого мало, чтобы привлечь внимание богов. Не забывайте, что они избалованы обилием колдовской энергии. Обычная магическая буря, даже развернувшаяся в мире без магии, вряд ли заставит их присмотреться к этому городу. Нам нужно что-то из ряда вон выходящее.

Я облизала сухие губы. Они тут же высохли.

— Я постараюсь.

— Лия, уверена?

Голос Ингвара полнился тревогой. Невзирая на это, я кивнула.

— Хейс прав. Под Корта-Эдой я выложилась больше. Надо и тут попробовать.

— Правильно, — одобрил эльф.

— Пошел бы ты… людей, что ли, отвлек, — с досадой посоветовал ему напарник. — А то как сожгут нас на костре за колдовство. Лия как-то говорила, что тут такое делают.

Я хотела поправить, что ведьм не жгут уже несколько веков, но отвлечься означало растратить часть необходимых сил, поэтому промолчала. Оказалось, что это и к лучшему. Хейс сразу перестал зудеть над ухом и пошел разгонять очередных зевак, фотографирующих «торнадо», а под боком у меня остался Ингвар. Он ничего не говорил, но его тепло и объятия сообщали намного больше, чем слова.

Меня это подбодрило. Я зачерпнула еще силы, однако тут же поняла, что зря. Ветер взвыл яростнее, вихрь действительно начал походить на американский торнадо, и восторженные голоса прохожих зазвучали ближе и громче.

Сидя на скамейке, я не видела зевак, но было похоже на то, что Хейс не справляется и созданная мной буря притягивает все больше и больше зрителей. У меня же не было никакого желания становиться звездой интернета. А если на видео меня узнает кто-то из друзей или родственников? Во время погони за Дайшем со мной может случиться что угодно. Моим близким не нужны новые потрясения. Если, конечно, родители вообще еще живы…

Прикусив губу, я ослабила мощь вихря. Но только внешнюю — порывы, мельтешение палой листвы выглядело эффектно, но таким богов вряд ли привлечешь. Хейс говорил о чистой магической силе — вот ее и следовало использовать.

Ветер понемногу стихал. Для прохожих все должно было выглядеть так, будто смерч рассосался сам собой, но если бы кто-то мог посмотреть на него колдовским зрением, то увидел бы, что воздуховорот уплотнился и превратился в столб. Я снова зажмурилась, расставив руки и мысленно укрепляя его.

Энергия перетекала от меня к столбу волнами. Люди начали расходиться — никто не чувствовал, что в действительности стержень недавнего смерча стал еще выше. Однако гудение не пропало. Лишь через какое-то время я поняла, что это не вой ветра, а мое собственное напряжение отдается в ушах.

Скоро энергия начала заканчиваться. Я отчаянно черпала ее с самого дна своего дара, даже из тепла, которое своими прикосновениями дарил Ингвар, но боги пока не появлялись. Через несколько минут столб начал расплываться, и стало ясно, что удерживать его я больше не состоянии. Я тщетно попыталась долить немного силы, чтобы сохранить форму, но поток магии элементарно выскользнул из пальцев.

Незримый столб, покачнувшись, расплылся и осел вниз, рассыпавшись, словно песочная башня. Я ощутила, как по парку разливается колдовская энергия, но увы, сил мне это не придало. Я вяло опустилась на колени Ингвара и прошептала:

— Боги появились?

Губы не хотели слушаться. Меня потянуло в сон, но я усилием воли его отогнала. Еще не время. Я ведь сильнее, чем была под Корта-Эдой, так ведь? Значит, смогу выстоять на ногах еще немного. По крайней мере, пока не появится какой-нибудь Андремакс, чтобы можно было переложить бремя спасения мира на могучие драконьи плечи.

Но Ингвар покачал головой.

— Зеваки разошлись. Эльф ходит выглядывает, но пока никого не видно.

Скоро Хейсу надоело бродить вокруг, и он вернулся на скамью. Я продолжала лежать на коленях напарника, изредка проваливаясь в дремоту. Так прошло, кажется, около получаса. В глубине парка, между деревьями, начали сгущаться сумерки — предвестник скоро наступления темноты.

— Боги не придут, — наконец сказал Ингвар.

— Надо еще подождать, — возразил Хейс.

— Просидим тут хоть на полчаса дольше — замерзнем, — отрезал тот. — Посмотри, как дрожит Лия. Я готов рискнуть собой, но не ей. А ей нужны горячее питье, сытная еда и постель.

— Но…

— Богов здесь нет, — произнес он ледяным тоном. — Если помнишь, я тоже был представлен королю Дамиану и его жене. О том, как они призывали богов, я знаю из первых уст. Боги появились почти мгновенно. Сколько мы уже торчим на этой скамье? Если бы Андремакс, Вириника или кто-то другой хотели бы, они бы уже давно явились на зов их потомка.

Хейс отвернулся и опять принялся подбрасывать в ладони игральные кости.

— Тогда нам остается только догонять Дайша, — недовольно объявил он. — А мы отстаем от него почти на сутки. Если не найдем обходной путь, можно и не пытаться что-то делать, а вернуться в Мараис и мирно ждать смерти. Ну, или остаться здесь. В мире, к которому ни ты, ни я никогда не сможем привыкнуть.

— Лия же смогла.

— Я историк по образованию, — я тяжело поднялась с колен Ингвара. — Моя цивилизация уже проходила этап, похожий на ваш, и для меня ваши технологии не новинка. А вы многих вещей, какие существуют в моем мире, и вообразить не могли. К тому же в Ровире обо мне заботился Дайш, а я здесь за вами присмотреть не смогу — у меня не то положение в обществе. Не говоря уже о том, что вы до конца жизни будете жалеть, что остались в этом мире. Поверьте, — вздохнула я, — мне это хорошо известно. К счастью, вам и не придется примерять мой опыт к себе.

— У тебя есть идея, как обогнать Дайша? — уточнил напарник.

Я поправила волосы, обдумывая ответ.

— Если мои догадки верны, то, строго говоря, нам не придется его обгонять. Хейс, скажи, сколько раз ты возвращался в преддверие мира богов — коридор с тысячью дверей?

— Много, — он пожал плечами. — Не знаю сколько. В какой-то момент я сбился со счета.

— При этом ты провел в иных мирах всего полтора месяца, а в Ровире прошло полтора года.

— О том, что в разных мирах время идет по-разному, известно не только привратникам Оси, — заметил Ингвар.

— Не сомневаюсь. Но когда Дайш рассказывал о том, как меня выслеживал, он довольно точно указал время. А когда мы входили в парк, я заглянула в газетный ларек — это та лавка с бумагой, которая вас удивила, — и проверила, какая сегодня дата. С моего похищения прошло столько же месяцев, сколько и в Мараисе. Время растянулось, только когда мы с Дайшем попали в коридор с активными порталами. Что если изменение времени — еще одна ловушка, которую боги установили в преддверии своего мира?

— Выглядит логично, — согласился напарник. — Для всех желающих проникнуть в мир богов в таком случае попытки теряют смысл — есть риск вернуться, когда необходимость в этом уже давно отпала.

— Это совпадает с многочисленными легендами моего мира о людях, которые попадали к волшебному народцу фей и проводили в их царстве семь дней, а на родине проходило семь лет или вообще сто, — продолжила я. — И это объясняет, почему отец Дайша, перед тем как его схватили стражники, исчез на долгое время, и семья понятия не имела, где он.

— То есть не исключено, что пока мы сидим на этой скамье, Дайш еще только подходит к двери, за которой расположен мир богов?

— Именно.

— Тогда решение очевидно, — подытожил Ингвар. — Надо отправиться в этот коридор.

— Ну уж нет, постойте, — неожиданно резко сказал Хейс. — Ладно неотесанный северянин, но ты-то, Лия, уже там была. Забыла, что это гребаный лабиринт?

— А ты уже забыл, как признался в погребе, что запомнил несколько символов? — парировала я. — Как бы ты это мог сделать, если не видел обозначения на дверях? Может, просто признаешься, кровь кого из богов в тебе течет?

Вместо ответа изо рта эльфа полилась отборная ругань. Судя по тому, как внезапно он после этого остановился, Хейс вспомнил, что мы все до сих пор под действием переводческого заклинания, и на каком бы языке он ни описывал «красоты», мы с Ингваром будем прекрасно все понимать.

То ли темная кожа дроу не могла краснеть, то ли Хейс вообще был не из стыдливых, потому что он ограничился тем, что мрачно буркнул:

— Никакой я не потомок богов. Иначе бы тоже так умел, — он помахал руками, очевидно, изображая мою магию. — В игре в кости я выиграл у Рейанда несколько даров, вот почему он на самом деле взбесился и выставил меня из дома.

По наглой серой морде было не понять, врет он или нет, но у меня верить ему желания не возникло. Ингвар тоже едва слышно пробормотал:

— Лжец.

Эльф прикинулся, что не услышал. Ну а мне оставалось лишь поморщиться. Если Хейсу угодно держать свое происхождение в секрете, мы все равно ничего не можем с этим сделать.

— Мы в любом случае не можем вечно сидеть на этой скамье, — наконец произнес Ингвар, оглядывая темнеющий парк. — Пора возвращаться к порталу, а оттуда — в коридор с тысячью дверей и искать в нем нужный проход.

— Или в Мараис, еще раз перечитать книги из библиотеки Сарвалеса и подобрать другой символ, — возразил эльф.

— Других символов там не было, — напомнила я. — Хейс, я понимаю, почему ты не рад возвращению в коридор, но у нас нет большого выбора.

— У нас с эльфом — да, но не у тебя, — напарник коснулся моего плеча и напряженно посмотрел в глаза. — Ты исполнила мечту, Лия. Попала домой. Никто не ждет от тебя, что ты снова бросишь все и кинешься за Дайшем.

— Вообще-то ждет, — тихонько подал голос дроу, но Ингвар так грозно на него глянул, что он тут же заткнулся.

— Не ждет, — повторил напарник и снова повернулся ко мне. — Я хорошо помню, как отчаянно ты хотела снова оказаться дома. Это твой шанс выжить и наладить новую жизнь.

Я помолчала несколько секунд. Взгляд скользнул по парковым аллеям, по фонарям и паутине проводов над головой, по высоткам, которые поднимались вдалеке над голыми черными ветвями деревьев. Еще несколько дней назад я бы многое отдала за то, чтобы вновь здесь очутиться. А теперь на языке чувствовалась горечь от выхлопов автомобилей, раздражали вспышки камер и сосредоточенность людей моего времени на соцсетях и виртуале, когда можно исследовать мир вокруг по-настоящему. Мы ведь, как выяснилось, столько о нем не знаем!

Да, по сравнению с Мараисом жизнь здесь была божественно удобной. Но счастливой ли?

Собравшись с силами после опустошающего колдовства, я поднялась со скамейки.

— Сейчас мне больше всего хочется остановить Дайша. Идемте к порталу, пока в самом деле не стало слишком поздно. А по пути надо обдумать, как мы попадем в музей — желательно без высаживания окон и без драк с охраной.

Кажется, Ингвар с огромным облегчением выдохнул. Сумерки опускались все быстрее, поэтому я была уверена лишь в том, что он крепко, очень крепко сжал мою ладонь после этих слов.

— О, проблему с музеем я уже решил, — бодро сообщил Хейс.

— Каким образом? — с подозрением сощурился напарник.

Дроу засунул руку в складки своей одежды и вытряхнул на ладонь кожаный мужской кошелек.

— Скажем так, я выудил хоть немного пользы из той бестолковой толпы, которая наблюдала за смерчем, — он с удовлетворением разглядывал свой «улов». — Лия, проверь-ка, есть тут что-нибудь ценное? Если честно, я не понял, какие у вас деньги.

Со вздохом я взяла у него кошелек. Не хотелось признавать, но вороватость эльфа нам пригодилась. Внутри оказались две кредитки и тысяча рублей наличными с небольшой горстью мелочи.

— Здесь достаточно, чтобы купить билеты в музей, и даже немного останется, — подсчитала я.

— Да? — оживился Ингвар. — А хватит денег, чтобы попробовать тот напиток, о котором ты говорила?

— Какой напиток? — не поняла я.

— Набулдыршафт.

— На брудершафт, — со вздохом поправила я. — Это не напиток. Вернемся в Мараис, я научу тебя, как это делается. И вообще, идемте-ка быстрее к порталу, пока музей не закрылся. А то, боюсь, этот мир вам так понравится, что вы сами откажетесь из него уходить…