Сложности

Глава 18 Испытай меня

Хиксон

Следующим вечером, пока Грета была у клиентки на дому, моя, высушивая и укладывая той волосы, Хикс шел на баскетбольную площадку старшей школы, чтобы посмотреть, как играет дочь.

Войдя, он сразу же устремил взгляд к скамейкам команды, замечая дочь в черно-красной форме «Райдеров» — длинные рукава, слишком тесные шорты, черные щитки на коленях. Ее темные волосы были собраны в хвост, сама дочь стояла рядом с тренером и остальными членами команды.

Он почувствовал, как его губы скривились в улыбке. Которая тут же исчезла, когда перед ним материализовалась Хоуп. Он замер, потому что бывшая жена загородила ему дорогу.

— Хикс, нам надо поговорить.

Он выдохнул и задал вопрос, на который и так знал ответ, потому что дети были у Хоуп всего день, а одну дочь он видел собственными глазами прямо сейчас:

— Девочки в порядке?

— Да, но, — она подошла ближе, и выражение ее лица сменилось на такое, что Хиксу пришлось постараться, чтобы сдержать раздражение. — Они рассказали, что… что… та женщина провела ночь в твоей квартире, пока они там находились.

Хикс пристально посмотрел на нее.

— Ты знаешь, что это неправильно, Хиксон, ты знаешь, — прошипела Хоуп еле слышно.

Он продолжал смотреть на нее.

— Девочки так же рассказали мне о прискорбном событии, которое послужило причиной ее нахождения у тебя, но не похоже, что у этой женщины нет друзей, — продолжила она.

Хикс ничего не сказал, просто продолжая смотреть.

— Если тебе нужно встретиться с ней, не стоит пихать ее прямо детям в лицо, — приказала она.

Тогда Хикс обошел ее стороной, проходя мимо вдоль трибун, прекрасно понимая, что за ним наблюдают.

Его взгляд остановился на стене в противоположной стороне, где спиной к бетонным блокам стоял Тост, упираясь подошвой ботинка об стену и скрестив руки на груди.

Именно такую позицию он начал занимать, когда приходил посмотреть, как его дочь играет в волейбол (так они и стали друзьями: их дочери играли вместе) вскоре после того как бывшая превратила нахождение на трибунах в мучение, не упуская возможности поиздеваться над ним с близкого расстояния.

Когда спина Хикса ударилась о стену рядом с Тостом, и он занял точно такую же позицию, Тост пробормотал:

— Мне не нравится это говорить, но добро пожаловать в мой мир, брат.

Хикс издал лишь нечленораздельное мычание.

— Дай угадаю, она злится из-за того, что твоя женщина осталась ночевать, — сделал вывод Тост.

— Пока дети находились со мной, — подтвердил Хикс.

— Нет, брат, она бы разозлилась, даже не будь они там, просто их присутствие дало ей больше козырей.

Хикс ничего не ответил, продолжая смотреть на дочь и ее команду.

— И учти, они теряют всю рациональность, когда утрачивают контроль над твоим членом, которым наслаждается другая женщина. Ей неважно, что на твою женщину напали. Но судя по тому, как на нее смотрят, это важно для всех остальных, — сказал ему Тост.

Это заставило Хикса перевести взгляд на трибуны, и оказалось нетрудно понять, что на Хоуп, пробирающуюся на свое место, смотрят осуждающе. Судя по всему, это не укрылось и от Хоуп. К счастью, его вниманием завладела младшая дочь, протискивающаяся в его сторону.

— Привет, пап, — поприветствовала она, вставая на носочки рядом с ним, наклоняясь вперед и перенося весь вес на него. Мэми опиралась на его плечи, положив руки ему на предплечья, а голова ее была откинута назад. Дочь ухмылялась.

— Привет, малышка, — пробормотал он, разжимая руки и касаясь пальцем ее носа.

— Можно мне поп-корн?

О черт.

— Ты спрашивала у мамы? — поинтересовался он.

Выражение ее лица подсказало ответ.

— Мэми, — это было все, что он сказал.

Она сморщила лицо, затем соскользнула в сторону, но при этом повернулась так, что ее плечо оказалось прижатым к его боку.

Хикс завел руку за ее спину и прижал дочь к себе.

— Твой брат уже здесь? — спросил он, снова осматривая трибуны.

— Он поехал за Венди, потом приедут сюда, — сказала она ему.

— Хорошо, — пробормотал Хикс.

— Привет, дядя Тост, — запоздало поприветствовала она.

— Привет, красавица, — ответил Тост.

— Хотите поп-корн? — спросила она. И сразу же предложила: — Я могу принести.

— И съесть половину по пути? — спросил Тост.

Она одарила его нахальной улыбкой.

— Иногда они не накладывают до самого верха.

Тост оттолкнулся от стены, чтобы достать бумажник.

— Тогда я точно хочу попкорн.

— Тост, — предупредил Хикс.

— Что? — с притворной невинностью спросил друг. — Я ужинал целых пятнадцать минут назад. — Он протянул деньги дочери Хикса. — И проголодался.

Она широко ему улыбнулась, взяла деньги и ушла.

— Поделюсь еще одной мудростью, брат, — начал Тост, устраиваясь поудобней. — Если тебе представится возможность подгадить им или разозлить любым способом, воспользуйся ей.

— Хоуп существует для меня только как женщина, к которой каждую вторую неделю отправляются мои дочери. Но она ищет любые возможности доказать обратное. Я не большой любитель отдавать ей дочерей.

— Так ли это?

— Да.

— Я смотрю на нее прямо сейчас, брат.

Хикс отвел глаза с площадки, куда выходили девушки, чтобы посмотреть на Тоста, а затем проследил за ее взглядом, который был направлен на Хоуп, сидящую на трибунах и наблюдающую за ними.

Она больше не выглядела рассерженной. Она была печальной.

«Господи».

Хикс вернул внимание к игрокам, но промолчал.

— Она хочет, чтобы ты вернулся, Хикс, и очень сильно, — поделился Тост.

У Хикса был ответ на это.

— Если это и правда, ничего хорошего ей не светит.

— Та другая, знаешь…

Его голос затих, когда Хикс посмотрел на него.

— Что я знаю?

Тосту явно было неловко, когда он проговорил:

— Ты долго оставался вне игры, но должен знать, что с таким не играют в игры.

— С какими? — спросил Хикс, желая знать, куда заведет разговор, и будет ли он в ярости или нет.

— С хорошими, Хикс.

Значит, в ярости он не будет.

Тост не закончил:

— Благодаря тому, что мы дружим, все достаточно свободно говорят о ней. Я узнал, что она как вторая мать для дочерей Лу, что очень хорошо, учитывая, что большую часть времени у них нет отца. Слышал, что у ее брата проблемы с головой, и она заботится о нем. Господи, они ездят играть с собаками в приют по выходным! Я как-то зашел в кофейню «Бейбикекс» в воскресенье сразу после того как они с братом ушли, и богом клянусь, Бейбикекс выложила мне все напрямик: либо я достану твою голову из задницы или же это сделают остальные жители города.

Хикс выдохнул и проговорил:

— Они могут расслабиться. Мы снова вместе.

— У тебя хорошая репутация, брат, но эта женщина…

Хикс оборвал его.

— Мы снова вместе, Тост, и я не собираюсь все портить. Я понимаю, что получил. Я получил ее, поэтому и понимаю. Все могут расслабиться и ты в том числе.

Тост одарил его огромной глумливой улыбкой.

— Что ж, хорошо. И когда ты приведешь ее в «Аванпост», чтобы она познакомилась с твоими друзьями?

— Скоро, как заживет сломанный нос, который этот придурок разбил ей, ударив головой об ее собственный кухонный остров.

Пока Хикс говорил, улыбка Тоста померкла.

— Ублюдок, — пробормотал он.

— Он уедет надолго, — проговорил Хикс, наблюдая, как начинается игра и за дело берется его дочь, играющая в команде уже два года.

— Сколько усилий тебе пришлось приложить, чтобы не надрать ему задницу, пока он сидел в вашей камере? — спросил Тост.

— Достаточно. Сам удивляюсь, как держусь на ногах.

Тост усмехнулся и вернул все внимание к игре.

Они наблюдали за игрой, когда Хикс убрал руки с груди и захлопал, крикнув:

— Молодец, Коринн! — когда она сделала подачу.

Дочь была явно разозлена на него, но ей нужно было сосредоточиться на игре. Она все равно любила своего старика, и он знал это, когда ее глаза ненадолго скользнули к нему, и ухмылка заиграла на ее губах в ту минуту, как она подошла к линии с мячом, после чего вновь сосредоточилась, чтобы настроиться на следующую подачу.

— Детям она нравится? — спросил Тост после того, как команда провалила игру и проиграла подачу Коринн.

Хикс знал, о чем спрашивает друг.

Нравилась ли им Грета?

— В ней нет того, что могло бы не нравиться.

Тост выдержал паузу и пробормотал:

— Рад за тебя, брат. Хорошо, что ты нашел верный путь.

Хикс взглянул на него, после вновь сосредоточился на игре.

— Ты найдешь кого-нибудь, Тост.

— Мне нужно трахаться на полурегулярной основе и оставаться холостым. Мне следовало оставаться таким с самого начала, если не считать того дерьма, из-за которого появились мои дети.

— Все пройдет.

— Я не был бы в этом так уверен, — пробормотал Тост.

Хикс покачал головой и больше ничего не сказал.

Хоуп и ее дерьмо были уродливы. Тост и дерьмо его жены были настоящим Армагеддоном.

Пока команды менялись сторонами, Мэми подскочила с половиной коробки поп-корна, которую протянула Тосту.

Затем она вновь вернулась к отцу, который прижал ее к себе.

Он увидел, как подошел сын, и попытался не напрягаться, увидев выражение на его лице. И выражение лица его девушки.

Хикс внимательно посмотрел на Шоу. Шоу покачал головой, и Хикс понял, в чем дело по тому, как Шоу смотрел на Венди, когда та вела их на места. И делала она это так, будто ее ноги были повреждены.

С лечением отца дела обстояли не лучшим образом.

Черт.

Он поговорит со своим мальчиком.

Но сейчас время Коринн. Поэтому он вернулся к игре.

***

После игры, пока Шоу заканчивал свидание с Венди, которое, как предполагал Хикс, затянулось до последний минуты комендантского часа сына в будние дни, Хикс въехал на подъездную дорожку Греты. Въезжая, он заметил на крыльце Грету, поэтому подъехал как можно ближе.

Он подошел прямо к ней, тогда как Грета не сводила с него глаз ни на минуту, и наклонился, обхватив рукой ее затылок и коснулся ее губ. И только тогда она заговорила:

— Привет, она выиграла?

— Нет.

— Облом, — пробормотала она.

Хикс усмехнулся, отпустил ее и уселся на стул рядом.

— Хочешь пива? — спросила она.

— Я сам принесу через минутку.

— У меня сломан нос, Хиксон, а не нога.

Он отвел взгляд с улицы и посмотрел на нее, повторив:

— Я сам принесу пива через минуту.

Она закатила глаза, но сделала это с подрагивающими губами. Затем подняла кружку к губам и сделала глоток.

— Что это? — спросил он.

— Травы, — ответила она.

— Повтори, — приказал он.

Теперь уже она посмотрела на него и повторила:

— Травы. Травяной чай. Ромашка, мята и…

Он оборвал ее:

— Детка.

— Что?

— Не трать силы. Понятие «чай» не существует для мужчины, владеющего «Бронко».

Он просто наслаждался зрелищем, когда она смеялась.

Отсмеявшись Грета заметила:

— Британия — повелительница морей, дорогой, а те ребята пьют очень много чая.

— В том чае, который они пили, не было мяты.

— Верно замечено, — пробормотала она, ее губы изогнулись, когда она сделала еще один глоток.

Ему очень не хотелось этого делать, но он должен был, чтобы это не стояло между ними.

— Хоуп была на игре.

Взгляд Греты вернулся к нему.

— И?

— Она в курсе, что ты провела ночь у меня, пока дети были со мной.

— И ей это не особо понравилось, — предположила она.

— Не уверен, что меня это волнует, но ты должна знать на тот случай, если она что-то выкинет.

Она кивнула и добавила:

— Мы немного притормозим.

Нет, они этого не сделают.

— Мне нравится, когда ты в моей постели.

И ему понравилось, как смягчилось выражение ее лица, когда он сказал это.

— Мне тоже там нравится, малыш, — сказала она ему. — Но твоя квартира не очень большая, поэтому все происходит буквально у них на глазах, не то что здесь. К тому же, все это ново для них.

— Может оно и ново, но реально, и им стоит привыкать к нашим отношениям.

— И вновь, точно подмечено, — пробормотала она.

— И Грета, в субботу мы переезжаем в дом в Лавандовом переулке.

Она уставилась на него.

— Лавандовый переулок?

Он усмехнулся.

Хикс сделал это и потому, что ему понравилось место, которое они нашли. Но теперь оно нравилось ему в два раза сильней, потому что находилось оно через две улицы к северу от ее дома, в том же квартале.

— Ого, мы будем практически соседями, — заметила она и сделала это так, будто старалась изо всех сил не рассмеяться.

— Ага, — так же согласился он.

— Ты покупаешь? — поинтересовалась Грета.

Он покачал головой.

— Нет. Все, что есть на рынке, полный отстой. А я больше не могу держать детей в той квартире, и не только потому, что сам ненавижу это чертово место. Домом, который мы выбрали, владеет пара. Они вышли на пенсию и переезжают во Флориду. Но боятся, что им там не понравится. Поэтому сдают свой дом в аренду на год, чтобы посмотреть, как пойдут дела. Если им не понравится, они вернутся и пересмотрят место, где хотят провести свои золотые годы. Если им наоборот понравится, они продадут дом мне и вычтут годовую аренду из суммы окончательной продажи.

Она улыбнулась.

— Отличная сделка.

Если они не вернутся, так и будет. Но если решат возвратиться, ему придется искать новое место. Но пара заверила его, что уведомит о своем решении заранее, а его агент по недвижимости все это время будет просматривать другие варианты. Было бы ужасно, если бы ему пришлось переезжать дважды за год.

А может все наладится, но если и нет, то у них будет больше времени на поиски подходящего места, вместо того, чтобы вновь переехать в неправильное место.

— Три спальни, две полноценные ванной комнаты, одна в главной спальне, другая на верхнем этаже, — рассказал он. — Гостиная, столовая, уборная, большая кухня на первом этаже. Отремонтированный подвал, где у Шоу будет собственная ванная и огромная общая комната.

— Похоже на мой дом, — заметила Грета.

— В твоем подвале тоже сделан ремонт? — спросил он.

В ответ Грета кивнула.

— Ты должна устроить мне экскурсию, — попросил Хикс.

Она склонила голову набок.

— Хочешь начнем прямо сейчас?

В ответ он покачал головой, поднимаясь со стула.

— Сейчас я хочу пива.

— Хикс, я могу принести.

Он остановился и посмотрел прямо на нее.

— Детка, у тебя какие-то проблемы с моим нахождением в твоем доме? — мягко спросил он с неподдельным интересом.

— Конечно же, нет, но мне нравится… — она прикусила губу, прежде чем закончить, — ухаживать за тобой.

И, черт возьми, ему это понравилось.

— Как насчет того, чтобы сегодня я сам принес себе пива, а с завтрашнего дня начнем действовать по-твоему.

— Меня устраивает, — усмехнулась она в ответ.

Он дал себе мгновение насладиться ее улыбкой, после чего спросил:

— Тебе подлить? — Хикс кивнул головой в сторону ее кружки.

Грета отрицательно покачала головой.

— Понял. Скоро вернусь, — пробормотал он.

Зайдя в дом, взял себе пива и направился на выход, наконец, по-настоящему осматриваясь вокруг. Хорошей была не только кухня, но и остальное. Все было отремонтировано. Большой, старомодный, шикарный стол в столовой, с одной стороны которого вместо стульев стояла скамья. В гостиной огромная кушетка со множеством деревянных деталей, изогнутые подлокотники и массивные подушки для спины с принтом из каких-то причудливых, едва различимых кремовых и бежевых вихрей. Диван был богато украшен, но выглядел удобным.

Многие ее вещи были в его вкусе. И ему это нравилось. Но даже если бы все это не было в его вкусе, между собой вещи сочетались отлично, что тоже ему нравилось. Ее обстановка была великолепной, но сбивала с толку.

Он знал, что женщины платили большие деньги за свои волосы. Был в курсе, сколько на это тратили Хоуп с дочками. Они жили в сельской Небраске, в больших городах стоимость была больше, но даже так, это и близко не стояло с той суммой, которую он отдавал за себя и Шоу.

Но это не сделало бы Грету богатой.

Он вышел обратно и увидел, что она машет в чью-то сторону. Поэтому и сам посмотрел туда, двигаясь прямо к Грете, кивнув головой женщине, выгуливающей собаку перед домом Греты.

Женщина улыбнулась ему так, будто луч солнца озарил тьму, когда он уселся на место, держа в руке пиво.

Хикс вытянул ноги и скрестил лодыжки. Усаживаясь, он пытался вспомнить, как начать узнавать женщину, которая тебе нравится.

Это казалось странным — все то, что происходило между ними, будто она была в его жизни куда дольше, чем было на самом деле. Но на деле они были знакомы недавно, и он почти ничего о ней не знал.

— Как твой нос? — начал он с вопроса.

— Сегодня лучше, спасибо, Хиксон, — ответила она.

— А твой брат? — спросил он.

— Хорошо, малыш, — тихо сказала она.

Она всегда говорила о брате подобным образом. Она практически всегда говорила подобным образом, исключая случаи, когда высказывала, что думает после того, как он повел себя как последний придурок.

Хикс отпил немного пива и спросил:

— Ты придумала, что ему скажешь?

— Думаю, скажу, что упала.

Хикс удивился, что она собирается солгать, поэтому посмотрел прямо на нее.

— Да?

Она громко выдохнула, смотря во тьму, и проговорила:

— Да. Он… — она повернулась к Хиксу, — он может быть непредсказуемым. Большую часть времени он смог бы переварить случившееся, понять, что парня поймали, и он будет наказан. Он увидел бы, что со мной все в порядке, и справился бы. Но в плохие времена…

Она не закончила.

— Что в плохие времена, милая? — мягко спросил он.

— Может произойти, что угодно. Он может так расстроиться и разочароваться из-за того, что не смог ничего сделать, что может стать агрессивным. Он может регрессировать до состояния маленького ребенка, и оставаться в таком состоянии какое-то время, а персоналу куда сложней разбираться с этим. Потому что одно дело управляться с молодым человеком с травмой мозга, а другое — иметь дело с мальчиком, у которого случаются истерики или который может стать угрюмым и необщительным. — Грета пожала плечами. — Поэтому мне придется соврать. Ради него. Он все равно ничего не смог бы сделать. Все кончено. Чтобы обезопасить его, я расскажу ему альтернативную версию событий, которая ничему не повредит. Никто ему не расскажет. Он ничего не узнает.

После ее слов, он прошептал:

— Не представляю, как ты справляешься.

Она выглядела по-настоящему озадаченной, когда спросила:

— Справляюсь?

Хикс поднял пиво и описал им круг.

— Со всем. С работой. Присмотром за братом. При этом разбираешься со всем случившимся. Продолжай в том же духе.

— У меня нет выбора.

Он переложил пиво в другую руку, чтобы взять Грету за руку.

— Если бы один из моих детей… — начал он.

— Не надо, — тихо проговорила Грета. — Не думай об этом. Это случилось с нами. Но такое происходит нечасто, поэтому не думай. Ни о том, что подобное произойдет с твоими детьми. Ни с кем-то еще.

— Я просто пытаюсь встать на твое место, чтобы лучше понять тебя, — объяснил он.

Когда он замолчал, она посмотрела на него, будто никогда не видела его ранее. Поэтому он сжал ее пальцы.

— Грета?

— Я очень-очень рада, что разблокировала тебя, Хиксон, — заявила она.

После этих слов, Хикс наклонился к ней и притянул ее ладонь к своим губам, только чтобы удержаться от чего другого: например, подхватить ее на руки, отнести в дом и прикоснуться губами к другим частям ее тела.

Он расслабился в своем кресле, положив их руки между ними, и заметил:

— И все же я не понимаю, как ты справляешься. Это хороший дом, милая. И я сейчас в таком положении, что понимаю, насколько он хорош, поскольку и сам в поиске своего собственного. Ты работаешь. Заботишься о брате. Отлично одеваешься. Ты превратила дом в чудесное место. Будто ты умеешь творить чудеса.

Он мог бы продолжить, но не стал, потому что она перевела взгляд на улицу и поднесла кружку с чаем ко рту, как он понял, чтобы спрятать лицо.

— Я сказал что-то не то? — поинтересовался он, повернув их руки так, чтобы пальцы были направлены наверх, а затем провел кончиками пальцев по внутренней части ее ладони.

Она вновь повернула голову, чтобы посмотреть на их пальцы, после чего подняла глаза на него.

— Кит дал нам это.

Его пальцы остановились.

— Кит?

— Мой бывший муж. Кит. Он… очень богат. Я не… не хотела этого, но он внушил мне, что я должна все принять, чтобы развод был исключительно комфортным. Для меня. И Энди.

Хикс просто смотрел на нее.

— Он был… мы были… мы встречались, когда Энди получил травму. Они и раньше были близки. Он, ну, он всегда заботился об Энди, — поделилась Грета. — И все еще делает это. И обо мне тоже. Ну, в том смысле, что развод обеспечил меня домом.

Черт.

— И машиной.

Господи.

— И всей обстановкой.

Бл*дь.

— И он оплачивает проживание Энди и будет платить еще долгое время, поэтому я всегда могу, ну знаешь, не имея ипотеки или кредита, позволить другие вещи.

Она замолчала.

— Грета, это очень много денег, — тихо проговорил Хикс.

Он наблюдал, как она сглатывает.

Хикс посмотрел на улицу и отхлебнул еще пива. При этом размышляя, что сам никогда бы не смог этого сделать. Просто взять и купить дом. Или машину. Черт, он даже не мог ей помочь заботиться о брате, когда ему приходится обустраивать свой дом. Уж не говоря о том, что будет происходить с детьми по окончанию старшей школы и вступлением во взрослую жизнь. Он уже залез в наследство, чтобы купить мебель и заплатить за развод, а ему понадобится еще больше.

Его зарплата не была маленькой, но он не смог бы просто купить кому-то новую машину. А уж тем более дом. Не с его жизнью.

— Хиксон? — нерешительно спросила она.

— И он развелся с тобой из-за твоей матери? — спросил Хикс, не поворачивая головы.

— Он заботился об Энди и дал мне действительно хорошую жизнь. То есть, я работала и иногда пела, но знаешь, у нас была комфортная жизнь по большей части благодаря ему.

Хикс был уверен, что так и было.

— Но, я давала ей деньги, и Кит ненавидел ее, и его беспокоили мои поступки.

«Эээ. Что?»

Он вновь посмотрел на нее.

— Прости?

Она снова пожала плечами.

— Он действительно ненавидел ее. Как я и сказала, мы были вместе, когда произошла авария. Он знал Энди до нее и после. Она причинила ему боль. И даже не была мила со мной. Поэтому то, что я давала ей деньги…

— Она твоя мать.

Грета закрыла рот. И вновь открыла его, чтобы сказать:

— Да.

Он не знал, почему ее голос звучал озабоченно, но не стал спрашивать. А просто проговорил:

— И на этом все? У него была ты, и он тебя бросил, потому что твоя мать паразитирующая сука?

— Ну, это и я, ну…

Она попыталась убрать руку. Хикс продолжал держать ее.

Ее взгляд сосредоточился на нем, и она прошептала:

— Я не хотела семьи.

— А он хотел, — догадался Хикс.

— Да.

— И вы двое не обсуждали этот момент до свадьбы?

Ее голова дернулась.

— Мы обсуждали. Он знал.

Хикс свел вместе брови.

— Тогда откуда претензии?

— Он думал, что сможет изменить мое мнение.

— Это не претензии, Грета. Это чушь.

Ее пальцы сжались.

— Почему ты не хотела семьи? — спросил он.

— У меня была одна.

Он повернулся в ее сторону.

— Грета, я понимаю, что твоя мать не лучший пример. И, само собой разумеется, что мне ненавистно, что тебе и твоему брату приходится жить с тем, что она с ним сделала. Но я имею в виду семью, которая будет твоей.

— У меня была семья, Хикс.

— Я говорю о той, которую создашь ты сама, — объяснил он.

— Я вырастила Энди, Хиксон, — сказала она ему. — Он был моим. И никогда не принадлежал ей. Когда она позвонила мне и сказала, что родила, я поехала на автобусе в больницу. Медсестры принесли его мне и отвели нас в маленькую комнатку, где я сидела в кресле-качалке и держала его на руках. И тогда на меня обрушилось понимание. Он был моим. Я имею в виду не только в эмоциональном смысле. Но и во всех остальных смыслах. Потому что она не имела к нему никакого отношения.

Эээ.

«Что?»

— Повтори?

— Ничего. — Она покачала головой. — Ни бутылочки. Ни памперсы. Она не заставляла его вставать в школу по утрам. Мы не были детьми-дошколятами, которые должны были самостоятельно о себе заботиться, пока мать зарабатывает на жизнь. Она жила своей жизнью с двумя детьми в трейлере, с которыми ей приходилось мириться и, вероятно, иногда подбрасывать денег на еду. Или чтобы я могла купить Энди памперсы или сходить в магазин, чтобы купить ему одежду. А в самом начале мне нужно было ходить в школу, и кто-то должен был присматривать за ним. Но если я не могла позвать на помощь соседку, я приходила домой, а он плакал, потому что он лежал в грязном подгузнике. И она едва собиралась с силами, чтобы дать ему поесть, поэтому передавала его мне и сразу исчезала. Кроме этого, мы едва выживали, пока я не начала зарабатывать. И она начала обращаться ко мне за своей долей.

Он не мог поверить в то, что слышал.

— Ты шутишь, — прорычал он.

Она покачала головой, вновь пытаясь выдернуть руку, но Хикс держал крепко. Грета оставила попытки и продолжила рассказывать свою историю.

— Обычно он шел пешком. Но тогда начался дождь. И именно она забрала его с той вечеринки, потому что я была с Китом, и Энди не захотел прерывать нас, поэтому позвонил ей. И, к сожалению, она оказалась в том редком настроении, когда была согласна его подвезти.

Хикс посмотрел на улицу и количество пива, которое он выпил, было значительно больше в этот раз.

— Значит, теперь ты понимаешь, — заметила она странным голосом, который привлек его внимание.

— Понимаю, что? — спросил Хикс.

— Понимаешь, что Кит чувствовал к ней. Почему я не хочу семью, поскольку уже вырастила сына, которого обрела в четырнадцать лет. Поэтому я бы не хотела пройти через это еще раз, это тоже из-за нее в своем роде. Как все это, учитывая сотворенное, могло… — она неуверенно потянула руку на себя, но когда он не отпустил ее, прекратила, — заставить его развестись со мной.

— Нет, я не понимаю.

Грета моргнула несколько раз, после чего спросила:

— Нет?

— Черт, нет, не понимаю.

Выражение лица смягчилось, в глазах появилась тревога, и она тихо сказала:

— Хикс, он жил с этим десять лет.

— Милая, может он и чувствует себя нормально, оставив тебя, откупившись машиной и хорошим домом в милом городе, и поместив твоего брата в приличное место, где о нем достойно заботятся. Но ты все еще здесь, и где бы ни был он, его нет здесь, с тобой. Этого я не понимаю. Я думаю, он настоящий идиот.

Что-то вспыхнуло в ее глазах, похожее на смех с нечто большим, но искра потухла, и она проговорила:

— Ты пока даже не встречал Энди.

— Я познакомился с твоей матерью. Я далеко не всю жизнь и не всю свою карьеру в правоохранительных органах провел в этом городе, поэтому знаю таких женщин. И понимаю, что следом за ними следуют неприятности. Детка, я понимал это еще до того, как она открыла рот. И когда это произошло, я лишь убедился в своей правоте. Я все понимаю. И представляю, насколько все это было неприятно. Я не думаю плохо о мужчине из-за этого, потому что это дерьму ужасно, и он явно хотел позаботиться о тебе разными способами. Он просто полностью провалился в своем начинании.

— Но я была… я была слаба с матерью, — заявила Грета. — Все было не так, будто она заискивала или все время ошивалась рядом, надоедая. Она приходила и уходила. Но приходя, она всегда протягивала руку. И отчасти я давала ей деньги потому что, она уходила без скандала, если получала деньги. Поскольку в тех случаях, когда все шло не по ее, она устраивала настоящий беспорядок. Но отчасти я шла у нее на поводу, потому что, даже не исполняя хорошо свои обязанности, она — единственная мать, которая у меня есть.

— Грета, детка, она куда менее милая, нежели я ожидал, но я видел, как дети заботились о родителях, которые избивали их. Кто подвергал их сексуальному насилию. Кто неоднократно впускал в дома мужчин или женщин, которые впоследствии применяли насилие. Как я понимаю, она использует всякое дерьмо, чтобы получить желаемое, и ты не могла отказать. А еще я понимаю, что родителям и так сложно говорить: «нет». И дело не в том, что тот, кто смог вычеркнуть все это из своей жизни, сильней. Может просто твое сердце больше, поэтому ты заботишься о ней. Но опять же, дело не только в этом. Это как с курицей и яйцом. Никто не может дать верный ответ. Это просто одна из жизненных ситуаций, с которыми мы справляемся так, как подсказывает сердце. И в этом нет ничего плохого.

Грета промолчала.

Она просто смотрела на него своими большими глазами, и даже сломанный нос не смог стереть красоту ее лица и, осознавая это, Хикс еще больше убедился в том, что мужчина, который развелся с ней, был идиотом.

Но, несмотря на все то, что Грета рассказала, Хикс чувствовал себя чертовски прекрасно.

Конечно, он не мог дать ей дом или машину, или помочь ей с братом (в финансовом плане) до тех пор, пока девочки не выпустятся из школы.

Но он мог смириться с ее матерью, и судя по ее голосу, когда она говорила о брате, Хикс не испытывал ни малейших колебаний по поводу присутствия Энди в его жизни и жизни его детей.

Так что да. Если все получится, он сможет дать ей это.

И у него было такое чувство, что это значит для нее куда больше, чем самый лучший «Чероки». Или кольцо с бриллиантом.

Он выпил еще пива и услышал ее осторожное:

— Хикс?

— Да? — посмотрел на нее он.

— Я просто… эээ… слишком много информации? — с осторожностью пробормотала Грета.

— Ага, — согласился он.

Грета внимательно его изучала. Хикс же наклонился к ней и прошептал:

— Испытай меня.

— Прости?

— Я пройду испытание.

Он наблюдал, как ее глаза становится влажными.

Хикс не хотел заставлять ее плакать. Но ему нравилось, как она отреагировала на его слова. И тем не менее, он никогда не хотел быть тем мужчиной, который заставляет Грету плакать.

— Наши отношения — это нечто новое, — заявил он. — В последнее время жизнь подкинула мне несколько крученых мячей, так что я понятия не имею, что будет дальше. В тебя, очевидно, летело куда больше мячей, причем с самого рождения. Но я знаю точно, что мне нравится быть с тобой. И это чувствуется очень хорошо. И я хочу сохранить это. Однажды я позволил твоей матери повлиять на ситуацию, это было глупо, но я не дурак, так что усвоил урок. Это не повторится. Кажется, за всю свою жизнь я не слышал ничего более прекрасного, чем то, что ты давала и даешь своему брату до и после аварии. Я понимаю, что могу говорить такое до посинения, но должен доказать свои слова на деле. Поэтому испытай меня. Сделай это. Я пройду. Но я не хочу, чтобы ты плакала из-за этого, Грета. Ты рассказала все как есть и теперь должна просто сесть и посмотреть.

— Боже, я действительно хочу заняться с тобой сексом, прямо сейчас, — заявила она.

Его член оживился. Но губы едва улыбнулись.

— Детка, я не буду заниматься с тобой любовью спустя всего два дня после того, как тебе сломали нос.

— Прошло уже три дня.

Его губы перестали улыбаться.

— Грета, милая, я не буду заниматься с тобой любовью спустя всего три дня после того, как тебе сломали нос

— И мы не будем даже целоваться.

— Черт, конечно, не будем, — прорычал он.

— Мы могли бы…

Хикс крепко сжал ее руку и наклонился ближе.

— В будние дни Шоу должен быть дома к десяти. Он скоро вернется домой, и я должен находиться рядом с ним. Но в пятницу, Шоу играет в мяч, и ты не будешь петь. Я попрошу его устроить ночевку у кого-нибудь из своих приятелей. И после игры у нас будет вся ночь.

Ее глаза мгновенно поднялись к потолку крыльца, губы зашевелились, но слов не было.

— Малышка, — позвал он.

— Шшш, — шикнула она на него.

Он начал смеяться.

— Грета.

Она вернула взгляд на него.

— Тише, Хикс, я считаю часы до нашей встречи, чтобы потом отсчитывать их в обратном направлении.

Он прекратил посмеиваться и разразился настоящим смехом. Затем наклонился ближе и поцеловал ее медленным нежным поцелуем. Закончив, он отклонился на дюйм.

— Успокоилась?

— Даже близко нет.

Он нежно коснулся губами кончика ее носа, затем откинулся назад, не выпуская ее руку, и поднял пиво.

Сделав глоток и опустив руку, спросил:

— Хорошо, так что это такое — мыть, полоскать и укладывать?

Теперь рассмеялась Грета, и он повернулся, чтобы понаблюдать за ней. Успокоившись, Грета, наконец, все объяснила.

Будучи мужчиной, он понял, что на самом деле ему не нужны были подробности. Но он был рад, что спросил.