Сокровище для царевны

Глава 23

Дворец кардинально переменился за время отсутствия Гвендолин. Девушка сначала оглядывалась по сторонам, стараясь понять что же произошло, но смогла лишь отметить, что не видит княжеской стражи, только наемники и ласнийские воины ходили по коридорам. Кое-где на стенах виднелись обугленные следы и копоть, пахло горелым. Пол в некоторых местах был испачкан темными пятнами, которые в полумраке Гвен не могла идентифицировать, но ровно до того момента как увидела, что слуги с выражением ужаса и брезгливости на лицах убирают тело бездыханного стража и стараются затереть следы крови на плитке. После этого Гвендолин отвернулась и больше по сторонам не смотрела, опустив взгляд под ноги.

Ее провели в комнату, которую охраняли двое наемников, втолкнули внутрь и заперли дверь снаружи.

— Мама! — Гвен кинулась к Найрин. Женщина подалась вперёд и облегченно выдохнула, принимая дочь в объятия. Через минуту царевна все же отстранилась и удивленно посмотрела через плечо матери, заметив знакомую рыжеволосую принцессу. — Оливия? — принцесса в ответ лишь кивнула и отвернулась. Гвендолин вновь взглянула на печальную Найрин: — Что тут происходит?

— Присядь, Гвен, — тихо попросила женщина. Она первой подошла к диванчику, возле которого стояла принцесса Гриуса, села и похлопала ладонью по сиденью. — Мы тут надолго.

Царевна минуту решалась, неуверенно смотря то на маму, то на принцессу, хмурившую тонкие бровки, но все же послушно заняла предложенное место, а венценосная гостья осталась стоять, задумчиво глядя в окно.

Оливия была раздосадована чередой неудач, которые выпали на ее долю. Казалось, что Триединое издевается над ней: стоило ей впервые покинуть родное государство и ее похитил варвар, а едва замаячило спасение, как она попала в ловушку, предназначенную царю и его наследникам. Радовало лишь то, что принц Ласнии узнал ее, теперь он не посмеет причинить ей вред. Но этот довод на самом деле не внушал доверия.

Когда золотой дракон, в которого принцесса вцепилась руками и ногами, закрыла глаза, прижавшись к неожиданно тёплой чешуе на всякий случай еще и лбом, спикировал вниз и рыкнул, подавая сигнал спешиваться, Оливия пребывала в полнейшем шоке. От последнего она отошла, когда крылатый ящер вновь взмыл в небо, обдав ее потоком воздуха. Девушка подобрала платье и поспешила в сторону дворца, но ее встретили на полпути. Оказалось, что рыжего дракона ждали. Точнее его наездницу, но вместо нее оказалась принцесса Гриуса. Каин был невероятно удивлен этой встрече, но когда оторопь сошла, он хитро ухмыльнулся.

В темноте ночи Оливия смогла разглядеть глаза принца лишь когда над его ладонью вспыхнул огонь, окрасивший радужки в медный цвет. Принцесса непроизвольно вздрогнула, ощутив как по спине пробежал холодок. Отчего-то ей показалось, что в лагере кхидеев рядом с варваром ей было намного спокойнее.

— Добро пожаловать, принцесса Оливия, — Каин изобразил шутливый поклон. — Будьте нашей желанной гостьей.

Оливия судорожно сглотнула, обводя взглядом вооруженную охрану принца. Заметила светловолосого красивого мужчину, которого держали двое ласнийцев. Он окинул прибывшую непонимающим взглядом и грустно улыбнулся одними губами. Принцесса была солидарна с незнакомцем в его молчаливом приговоре: по голосу Каина можно было понять одно — он совершенно не заинтересован в сохранности принцессы.

Поначалу в голову Оливии закралась мысль, что Гвен специально отправила ее в это место, чтоб отдать ласнийскому принцу, но в комнате она встретила Найрин, которая смогла легко расположить к себе девушку и кратко пересказать то, что произошло в замке. Теперь то же самое предстояло объяснить Гвендолин.

— То есть мой отлёт стал сигналом к тому, чтоб начать действовать? — непонимающе переспросила Гвен.

— Да. Думаю, если бы ты не улетела сегодня, то Каин не выдавал бы себя дольше. Ждал, когда во дворец прибудет больше ласнийских солдат, а армия Ласнии доберется до позиций царского войска. Как ты и предрекала, Николас не собирался помогать царству, он преследовал свои интересы. Ему захотелось части земель, которые давно мозолили глаза, а ещё у него какие-то свои разногласия с Лорканом.

Из рассказа Найрин выходило следующее: вскоре после того, как она помогла дочери сбежать ее задержали наемники и привели к Лоркану. Царь находился в обществе князя и представителей Ласнии.

Лоркан допытывался о том куда отправилась Гвендолин и с какой целью. Найрин утверждала, что дочь отправилась в Фольское княжество, к деду, так как испугалась дольше находиться во дворце. Царь даже сделал вид, что поверил и все успокоились, но в один миг все переменилось.

Найрин даже сама не смогла точно сказать в какой момент Каин отдал приказ наемникам, которых нанял лисанский князь, но они в один миг сменили сторону, объединившись с воинами принца против царя. Принц вряд ли понял, что Гвендолин отправилась к Повелителю кхидеев, но явно заподозрил нечто неладное, потому претворил свой план в жизнь раньше, чем задумывалось.

Князь старался воспротивиться приказу Каина сложить оружие, его преданные воины ринулись в бой, но все были убиты вместе с новоиспеченным феодалом. Лоркан лишь стиснул зубы и свысока смотрел на принца, велевшего связать царя, а трусливый советник Вакиль вовсе испарился в один миг, словно сквозь землю провалился. Арестовали и Колина со Стефаном, где они сейчас Найрин не знала, но обрадовалась словам Гвен, что та видела старшего брата живым.

— Они планировали переворот в Лисанском княжестве достаточно давно, — констатировала Найрин. — Перекупили наемников, подготовили армию и вывели ее к границам, ожидая нападения кхидеев. Для них стало открытием лишь то, что Стефан настоящий наследник Калана.

— Как об этом вообще узнали?

— Лоркан сообщил послам утром, после того разговора со Стефаном, о котором он говорил нам.

— Неужели государь сам признался в том, что он не истинный царь?

— Гвени, — Найрин покачала головой. — Правителя определяет не наличие какого-то артефакта, а его способность управлять целой страной, действовать на благо ее процветания, улучшения жизни ее жителей. То, что Лоркан не такой было видно и до его признания, но, конечно, царь не сказал подобного. Он все-таки объявил, что готовит себе преемника, и именно будущий правитель сейчас владеет сокровищем. Потому Стефана схватили, а так как известно, что ты и Колин его родственники, то нас просто так не выпустят из замка.

— Что они намерены делать? — понурившись спросила Гвендолин. Она сплела пальцы в замок и низко склонила голову.

— Они намерены подождать пока царская армия разобьет кхидеев, а затем ласнийцы добьют выживших, — хладнокровно пояснила Оливия, присаживаясь рядом. — Правители когда-то уже уничтожили Кхидею: выжгли землю, осушили реки и лишили государство правителя с божественным артефактом.

— Не лишили, — исправила Гвен. Оливия отрешенно кивнула:

— Уже знаю. Но тогда четыре правителя возомнили себя вершителями судеб, хотя после этого их отношения сошли на нет. Султанат до сих пор не стремиться заводить никаких дружеских связей с соседями, кроме чисто делового сотрудничества. Сейчас же король Ласнии решил, что сможет повторить подобное в одиночку, раз уж царство лишилось сокровища, а кхидеи так и не смогли полностью восстановить силы.

— Он и не собирался помогать Лоркану, — кивнула в подтверждение своих мыслей Гвендолин. — Король прибыл убедиться в том, что у царя нет дара предвидения. Все уже знали о готовящемся наступлении варваров, государства подготавливали армии. Вот только Николас собирался помочь кхидеям, а не царству.

— Скорее он третья сторона. Король ставит на то, что царство сможет разгромить врагов. Войско Ласнии вошло на территорию царства как союзники, но в конечном итоге окажутся предателями.

— Что же он собирался делать дальше? Разделить земли царства или подмять территории под себя?

— Много вариантов, — Оливия пожала плечами, направив взгляд в одну точку перед собой. — Проще всего действительно попробовать разделить земли, либо посадить на престол своего сына, а если обручить его с истинной царевной, то можно передать наследникам способность владеть сокровищем.

Гвендолин резко сжала челюсть и гневно сверкнула глазами в сторону принцессы, но последняя лишь безучастно смотрела в пустоту. Царевна вздохнула, признавая правоту Оливии.

— И что нам делать? — беспомощно спросила Гвен, глянув на маму. Найрин скорбно поджала губы, протянула руку и погладила дочь по белым шелковистым волосам:

— Сейчас мы можем только ждать. Они установили вокруг дворца ловушки для драконов, потому лучше не зови Аксая, не хочу, чтоб они его ранили.

— Но там отец, — жалобно произнесла Гвендолин. Найрин судорожно вдохнула, но силой воли заставила себя говорить спокойно и рассудительно, не позволяя шторму переживаний вырваться наружу хотя бы слезинкой:

— Я понимаю, Гвени, и молю Пресветлую за Эйнара. Но здесь ты и твои братья, не знаю даже где Каин держит их, но он опасен. Принц остался в царстве с сокровищем, не знаю доверил ли ему артефакт отец, или младший сын украл его сам, но принц может сжечь весь дворец дотла, стоит ему лишь пожелать.

Последняя фраза мамы заставила Гвендолин нахмуриться. В мыслях восстал образ выжженного сада из видения; черные от копоти стены, ранее сиявшие красотой в лучах солнца; едва прижившиеся на новом месте растения, от которых остались лишь уродливые черные тени. Гвен показалось, что ее кожи коснулись колючие язычки огня. Она вздрогнула и подняла голову, заговорив шепотом:

— А если армия отца не встретиться с кхидееями? Вдруг их Повелитель знает обходной путь?

— Эта местность опасна, — задумчиво мотнула головой Найрин. — В округе слишком много топей.

— Опасна для тех, кто ее не знает, — согласилась Оливия, но затем многозначительно глянула на Гвен: — Но тебе лучше знать, сможет ли Дарай добраться до дворца или нет.

Гвендолин не поняла был ли это вопрос или утверждение, но принцесса сразу же отвернулась и замолчала, что-то обдумывая. Гвен закусила губу, глянув на входную дверь за которой раздались несколько коротких фраз, которыми обменялись между собой наемники.

Царевна знала, что Повелитель кхидеев точно доберется до княжеской обители, но могла лишь догадываться как именно и когда это произойдет.