Сокровище для царевны

Глава 2

Тот о ком Гвендолин часто вспоминала за прошедшие годы, с того самого момента, как вернувшись на следующий день в грот застала там лишь пустующую лежанку и остатки еды, сейчас стоял на балконе темного гротескного дворца. Дарай даже не догадывался о том, что за много миль от его мрачной резиденции между Найрин и ее дочерью состоялся разговор, главным неозвученным героем которого был он.

— Повелитель, — старец, ступивший на балкон из темной практически неосвещенной комнаты, поклонился молодому мужчине. Последний совсем не походил на своего отца: Оркантр был мощным воином крупного телосложения, а Дарай вырос другим — жилистым, сухим, в чем-то даже изящным. Он двигался с кошачьей пластикой, и много кто из бывших варваров мог ошибочно принять его за слабака.

Наследник Оркантра вернулся в родные земли пять лет назад, когда новые претенденты на место правителя едва не развалили с таким усердием созданную Повелителем страну. Они были далеки от политических интриг, которые мог с закрытыми глазами плести государь соседнего царства, и просто подло уничтожали друг друга, стравливали между собой народ, разрушали все, что построил отец Дарая. Многочисленные братья и сестры наследника были убиты сразу после смерти Оркантра, эта же участь ждала и мальчишку, если бы он не проявил чудеса ловкости и смекалки, убежав в горы. Сунувшихся за ним убийц спугнули охотящиеся драконы. Кхидеи решили, что ящеры сожрут наследника и отступили. Но рептилии лишь проводили уходящего на рассвете ребенка, который чем-то приглянулся их человечке, безразличными взглядами.

Дарай вскоре набрел на монашью келью в горах, на границе царства и Кхидейских земель, где жил отшельник. Мальчик планировал остаться у мудрого старца всего лишь на ночь, но ушел оттуда уже юношей, закаленным изнурительными тренировками в горах, и перенявшим знания пожилого монаха.

— Я слушаю тебя, — ответил Дарай не оборачиваясь. Он смотрел на пустошь, простирающуюся перед его резиденцией, и за которой, словно стена, выросшая из земли и достигшая небес, начиналась горная гряда.

— Вы уверены, что вам стоит отправиться туда? — спросил мужчина. Советник нового Повелителя имел в виду запланированный поход в горы. Он был горбат и стар. Один его глаз был ярко-карим, а второй подернулся белесой пеленой, будто туман, спустившись с горных пиков, заполз в глазное яблоко. Его темные бесформенные одежды скрывали много оружия и маленьких колб с ядом.

— Уверен.

Дарай стоял прямо, расправив широкие плечи. Руки его лежали на каменных поручнях, а на лице застыло выражение спокойной уверенности. Его нос пересекал старый шрам, оставленный хвостом дракона, но в остальном он был даже по своему красив: высокий лоб, широкая челюсть, волевой подбородок. Единственное, что не вписывалось во внешность молодого правители были глаза: светло-серые, окаймленные темным ореолом, они могли бы принадлежать бывалому воину или прожившему жизнь старцу, но не двадцатилетнему человеку. Эти глаза повидали много крови, предательств, смерти, борьбы и несправедливости, оттого стали жестокими и прагматичными.

— Мой народ слишком долго не воспринимали всерьез, — говорил Повелитель, у которого неожиданно оказался очень глубокий насыщенный голос. — Мы поклонялись не тем божествам, и этим воспользовались наши соседи. Я намерен исправить эту оплошность, а потом вернуть наши земли.

— Но идти в одиночку на дракона… Это слишком опасно!

— Не опасней, чем заявить свои права на кхидейский престол, — Дарай недовольно дернул плечом.

Когда он вернулся в родные земли, никто, как и ожидалось, не воспринял эту новость радостно. Наоборот, его тотчас попытались убить. Сначала юноше пришлось сойтись в бою за свою жизнь, и только выйдя победителем из этой схватки — заявить права на престол и сразиться с другими претендентами. На протяжении нескольких недель после победы Дарая их головы украшали главные ворота перед его дворцом, который возводили еще для Оркантра.

— Но вы сражались с людьми, а это драконы, — все же не спешил согласиться с Повелителем советник. — Для охоты на них в соседнем царстве годами придумывали и мастерили специальное оружие, и то возвращались после рейдов в горы совсем не многие.

— Рэйм, — Дарай, наконец, обернулся и скрестил руки на груди. — Убийство дракона — моя забота, а твоя — царское сокровище. Что ты смог узнать?

— Совсем немного, Повелитель, — горбун снова поклонился, досадливо поджав губы, и продолжил доклад: — Царь Калан Великий обладал предметом, освещенным их божеством — Пресветлой. По моим данным, он хранил его в сокровищнице к которой имеют доступ лишь носители его крови.

— Что именно делал этот предмет? Почему мой отец считал его угрозой?

— Достоверно не известно. Скорее всего, это секрет, передающийся из поколения в поколение в царском роду. Разные легенды приписывают ему разные свойства: кто-то утверждает, что он предсказывает будущее, а другие говорят, что наделяет человека немыслимой силой.

Дарай помолчал, смотря в одну точку перед собой, а потом решительно направился внутрь дворца. Тут было мало света из-за маленьких окошек, и пахло гарью, из-за чадящих факелов. Стены из темного камня и низкие потолки давили. Ни о какой роскоши не шло и речи. Молодому Повелителю казалось, что несмотря на прогресс, которого он смог добиться, они еще не скоро избавятся от славы варваров в глазах соседей.

Мужчина целенаправленно шел вперед уверенной сильной походкой. Советник едва поспевал за ним. Дарай вошел в кабинет и принялся искать что-то на столе, отрешенно спросив:

— Почему Лоркан до сих пор не использовал это пресловутое сокровище?

— Возможно, он пользовался им тайно, не предавая огласке, — пожал покатыми плечами старик. Дарай уверенно мотнул головой:

— Нет. Если бы он сделал это, то не было бы смысла убивать моего отца.

Повелитель, наконец, нашел что искал и всмотрелся в мелкий кривой почерк. Это был доклад одного из разведчиков, проникших в царство. Взгляд мужчины скользнул по строкам и он уверенно завершил:

— Мой отец был слишком предан старым верованиям. Тяга к мистичности погубила его, сделав слабым. Если бы сокровище Калана Великого было таким могущественным, как гласят слухи, то Лоркан воспользовался бы им. Оно либо бесполезно, либо утрачено. Потому я намерен свергнуть наших богов с постамента и повести кхидеев за собой.

Дарай вновь взглянул в карий глаз Рэйма. Тот хмурился, слушая правителя:

— Много лет наши люди были уверены, что они потомки драконьих наездников. И то, что человек, оседлавший ящера, богоподобен.

Повелитель на это негромкое изречение ухмыльнулся, проговорив зловеще:

— Благодаря мне — они поверят в другое. Кхидеи станут теми, кто свергнет драконьих наездников. Нам предстоит убить богов.