Спецназ по соседству

Глава 25

Две недели спустя

– Ой, кажется, я забыла выключить компьютер, – спохватываюсь я, хватаясь за ручку двери. Дергаю, открывая. Но Глеб ее закрывает обратно, забирая у меня ключи.

– Не забыла, – мягко говорит он. – Я сам лично слышал, как системник заглох.

– А принтер? Я выключила принтер?

– Ага.

– Оба?

– Оба. Цветной аж дважды.

– Дважды – это как? Выключила, а потом опять включила?

Мой, с недавних пор, парень смеется. Ловко вставляет ключ в скважину и с тихим щелчком запирает салон на все замки. Потом так же спокойно и уверенно жмёт на кнопку, опуская на стеклянные двери и окна рольставни. Пять секунд, и над входом загорается красная лампочка, сообщающая нам, что объект встал на сигнализацию.

– И все-таки ты уверен? – зябко кутаюсь я в свой объемный шарф и натягиваю на ладони любимые розовые варежки. – Может, откроем и еще раз проверим?

– Перестань дергаться, котенок, – возвращает мне связку ключей мужчина. – Нечего там проверять, – берет меня за руку Глеб, мягко уводя от моего нового места работы в сторону нашего с ним дома. В ночном небе красиво кружатся пушистые снежинки, под ногами задорно похрустывает свежевыпавший снег, а из кофейни напротив потрясающе пахнет имбирным печеньем. Сказка, да и только!

– Я все время боюсь напортачить и что-то забыть, – признаюсь я.

– Ты работаешь там уже больше недели. Твои действия уже доведены до автоматизма. Даже если голова что-то забыла, руки вспомнят и сделают за тебя. Меньше нервов.

– Хотелось бы верить.

– Давай лучше подумаем, чем сегодня будем ужинать, котенок? Я жутко голодный!

– А ты хочешь проявить инициативу и что-то приготовить? – хмыкаю я, задирая нос.

– Ну, если тебя устроят слипшиеся недосоленные пельмени, то я могу! – улыбается Глеб, чмокая меня в губы.

– О, нет, спасибо! – смеюсь, выпуская изо рта облачко пара. – Давай заскочим в магазин. Я приготовлю овощи и рыбу на пару.

– А можно хоть что-то без пара?

– Пельмени.

– Понял. Ты у нас главный по тарелочкам.

– То-то же!

На улице середина декабря. Удивительно снежного для Питера и жутко морозного. Благо от фотосалона, куда я устроилась работать, до дома идти не больше десяти минут черепашьим шагом по подсвеченному иллюминацией оживленному проспекту. А город уже во всю готовится к приближающему Новому году. В витринах магазинов сверкают огнями разноцветные гирлянды, на крылечках стоят и радуют глаз зимние инсталляции, а в большинстве дворов красуются красивые ёлочки. Наш не исключение.

Мы с Глебом забегаем в супермаркет за продуктами. Как всегда, он, безропотно повинуясь, катит следом за мной тележку, а я с энтузиазмом скидываю нужные для нашего ужина продукты. Между делом мы успеваем пообжиматься, спрятавшись от чужих глаз между полок с крупами, и поцеловаться в отделе с хлебобулочными изделиями. На кассе мужчина не позволяет мне даже снять с плеча рюкзак, сам рассчитываясь за покупки. И так же сам тащит полные пакеты до квартиры. Я лишь с довольной улыбкой семеню за ним следом, открывая своему рыцарю двери.

Оказавшись в нашем уютном гнездышке, Глеб сваливает пакеты на пол в прихожей и сгребает меня в охапку, набрасываясь с поцелуями. Следом за пакетами летят наши шапки, шарфы и куртки. Холодные с улицы мужские ладони уже пробираются под мой свитер.

Я хохочу, пытаясь вырваться из объятий Глеба. Но, как и всегда, проигрываю в этом неравном бою! Оказываясь подхвачена на руки и вероломно утащена к себе в берлогу (читай – спальню), которая с недавних пор стала «нашей». Общей.

– Да не-е-ет! – смеюсь я. – Ужинать опять будем ночью? Ты вроде говорил, что голоден!

– Страшно голоден, котенок! – рычит мне в губы Глеб. – Но этот голод кабачок на пару точно не утолит…

Снова охваченные буйством гормонов, мы моментально избавляемся от одежды и, сплетаясь телами, оказываемся на широкой кровати, жадно целуясь и лаская друг друга. Я снова с трепетом и любопытством наблюдаю за тем, как Глеб расправляется с презервативом. С волнением думаю о том, какой он большой, и как вообще такие размеры способны уместиться в маленьком женском теле! Но отбрасываю все прочие мысли и максимально открываюсь ему, когда легким движением бедер он наполняет меня. До предела. До приятной боли. И снова и снова берет, повторяя тихо и ласково:

– Мой котенок…

Мы не виделись лишь восемь часов, но нападаем друг на друга так, словно это была маленькая и мучительная вечность. За последние две недели Глеб во всех красках продемонстрировал мне этот горячий мир секса. Буквально провел меня за руку, посвящая в то таинство, что происходит с двумя за закрытыми дверьми их спальни (и не только ее), и, черт, это так прекрасно! Отдаваться любимому человеку без остатка. Сгорать с ним до пепла. И снова воскресать, взлетая на невидимых крыльях до самых небес, мягко покачиваясь на волнах общего удовольствия. Только с ним одним. Не смущаясь, не робея и не боясь показаться глупой. Клянусь, любовь – это самое восхитительное, что придумало человечество!

В этот вечер из спальни мы выползаем лишь в десятом часу ночи. Ни о какой рыбе с овощами уже и речи быть не может. Да и сил на готовку не остается. Совсем. Ни капельки. Все из меня выжал, соблазнительный негодяй! Поэтому, пока Глеб нарезает бутерброды, я жарю глазунью.

Ужинаем мы под тихий бубнеж телевизора, попутно делясь тем, как прошел наш день. И если у меня на работе было примерно с десяток клиентов, парочка из которых откровенно странные, то Глеб, вернувшись утром с тяжелой смены, все восемь часов без меня мял бока и сопел в подушку. И сейчас он выспавшийся, сытый, довольный и полон сил на новые «подвиги».

После ужина мы устраиваемся на диване в гостиной с огромной чашкой сырного попкорна и новым ужастиком, недавно вышедшим на платформах. Но режиссеры этого посредственного «шедевра» удерживают наше внимание ровно пятнадцать минут. Потом мой соблазнительный негодяй снова начинает свои бесстыжие телодвижения – разминая мне плечи. И я снова расплываюсь в его руках, как эскимо. В конце концов, заметить не успеваю, как оказываюсь без одежды на нем верхом.

Вопрос: нормально ли это – так часто заниматься этим?

Ответ: нам совершенно плевать! Там, где начинаются отношения двоих, все нормы и правила идут к черту!

Следующее мое утро начинается, по ощущениям, в обед. Тело поет, словно струна гениального арфиста. В голове шелестит ветер блаженства. И пора бы поднять свою попку и пойти готовить завтрак, но… выползать из-под теплого пригретого гнездышка под одеялом совсем не охота. Поэтому я лишь переворачиваюсь на другой бок и подползаю к половине кровати Глеба. Планирую устроиться у него под боком, обнять и отключиться еще часа на два. Но, елозя ладонью по простыням, не ощущаю мускулистого тела рядом.

Вздыхаю и лениво открываю один глаз. Кровать пуста. Подушка Глеба примята и еще хранит тепло своего хозяина. Сгребаю ее в охапку и утыкаюсь носом, вдыхая аромат мужского шампуня с ментолом. По губам растекается улыбка. Совершенно дурацкая и хмельная.

Дотягиваюсь до телефона на тумбе и смотрю на время – начало одиннадцатого. Вот это я засоня! Прислушиваюсь к звукам в квартире. Вокруг звенящая тишина. Только город негромко шумит за окнами.

Куда делся мой личный тискатель? Я категорически против просыпаться одна при наличии горячего парня в своей жизни!

Набираю своему бойцу, прижимая телефон к уху. Через пару длинных гудков слышу:

– Котенок, уже проснулась? – до мурашек волнующим все внутри голосом.

– Доброе утро. Проснулась. Полезла обниматься и огорчилась, что ответила на мои объятия только твоя подушка. Ты где?

– Сильно с ней не шали, – говорит Глеб весело, – так, только разогрейся. Приеду, и мы проложим. Я отскочил ненадолго, машину загнал на СТО. Нужно кое-что проверить по ходовке.

– Оу, ясно. А чего не разбудил?

– Совесть не позволила.

– М, а она у тебя есть? Вот это да!

– Ха-ха, Аврора. Ладно, я скоро буду. Нужно что-нибудь купить по дороге домой?

– Да. Желейных мишек своей любимой девушке, – мурлычу я в трубку, потягиваясь.

– Мне, значит, овощи на пару, а тебе сплошные красители? – в оскорбленных чувствах спрашивает мужчина. – Теперь понятно, кто в нашей паре главный абьюзер.

Я коварно похихикиваю в трубку. Глеб обещает вернуться домой так быстро, что я соскучиться не успею, и отключается.

Перекатываюсь на спину, раскинув руки и ноги на всю кровать. Звездочкой. Мне так хорошо, и внутри меня такой приятный штиль, что сложно подобрать правильные слова, чтобы это состояние кайфа описать. Хочется просто без причины улыбаться и танцевать. Сходить с ума. Громко смеяться. Творить всякие приятные глупости и учинять безумства. И любить, любить, любить!

Воодушевившись, с постели я подлетаю, как подхваченный ветром парус. Топаю в свою бывшую спальню за беспроводными наушниками. Вставляю в уши вкладыши и включаю на всю громкость подборку любимых песен. Когда из крохотных динамиков начинает читать репчик MAUR в забойном ремиксе, пританцовывая и подпевая, несу свое тело в душ, чтобы проснуться окончательно и, начистив перышки, отправиться радовать своей красотой этот серый декабрьский мир!