Спецназ по соседству

Глава 8 (Глеб)

Следующие пару дней моя жизнь становится снова похожа на обычную. Никто больше не подливает мне краски в шампунь, не раскидывает свои бутыльки по всей квартире, не подрезает меня у двери в ванную за пять минут до семи утра и не пытается надорвать свою задницу, двигая мебель. Аврора залегла на дно. Нынче о ее гораздом на выдумки характере и мстительной натуре напоминали только косые недовольные взгляды в мой адрес и по-прежнему размножающиеся в нашем холодильнике розовые стикеры с надписью «мое». Хочется верить, что такие перемены в ее симпатичной головке случились после эпизода с наручниками. Надеюсь, эта малышка поняла, что я на порядок старше и шутки мои могут быть на порядок жестче.

К слову, я этот «белый флаг» увидел. Принял. И тоже стал мальчиком-зайчиком. Перестал воровать из холодильника ее еду, источающую изумительные ароматы на все девять этажей нашей панельки. Больше не включаю музыку, пока принимаю душ по утрам. И даже перестал называть ее «котенком». Хотя тут надо уточнить, что мы вообще свели все свои разговоры к необходимому минимуму, убрав из уравнения даже привитую нам с детства вежливость, обязывающую сказать друг другу «доброе утро». Мы даже пересекаться стали реже, как будто наша квартира стала в пять раз больше.

Война в нашей «общаге» перешла в стадию стазиса.

Нравится ли мне это затишье? Определенно.

Скучаю ли я по безумным выдумкам соседки? К сожалению, да. И эта мысль до усрачки меня пугает. Видимо, за пару недель столкновений мой мозг привык быть всегда начеку и сейчас ему тупо скучно. А моим глазам не хватает воинственно вздернутого носа девчонки, мечущих молний взглядов ее больших зеленых глаз и вида стройных красивых ног в обтягивающих леггинсах.

Стыдно признать, но в дни нашего «довоенного перемирия» я появлялся в гостиной, когда тут отсвечивала Аврора, исключительно ради того, чтобы поглазеть на ее упругую попку. Пару раз, из этого же побуждения, задирал ненароком ее футболку. И разочек даже ущипнул ее за ягодицу. За что тут же получил поварешкой по лбу, к сожалению, выбрав не самый удачный момент, когда она была вооружена.

Было прикольно. А сейчас стало скучно. Мой решительный «ответный ход» достиг своей цели. Зло затаилось. Но будни снова стали унылыми и однообразными. Поэтому, чтобы хоть как-то растрясти свою задницу, в вечер субботы я заваливаюсь с парнями в спорт-бар.

– Ну!

– Давай-давай!

– Э-э-э, ты че, олень, ворот не видишь, что ли?!

Гудят посетители, грохая бутылками о деревянные столики. Сегодня по телику гонят прямой эфир хоккейного матча «СКА» против «ЦСКА». Думаю, не надо объяснять, за кого болеет Питер? Принципиальные соперники и все дела. Страсти накаляются до предела, когда наша команда начинает сливать игру в середине второго периода при счете ноль-три.

– Мне кажется, или в этом году мы как-то слабенько гребем? – спрашивает Раш.

– Не, гребем-то мы как раз нормально в свои ворота, – хмыкаю я, не сводя глаз с шайбы. – А вот забиваем херово, – говорю в тот момент, когда от удара нашего нападающего резиновый снаряд с лязгом влетает в штангу.

– Именно это я и имел в виду, спасибо, мистер придурок, – пихает меня кулаком в плечо Марк.

– Не люблю хоккей, – качает головой Сота. – И не понимаю всеобщего ажиотажа.

– Это потому что ты бывший футболист, – бросаю я. – Извечное фанатское противостояние: у кого яйца крепче.

– Возможно. Почему в этом баре никогда не показывают матчи «Зенита»? Я бы поболел.

– Наверное, потому что он хоккейный? – ржет Раш.

– Реально? – искренне удивляется Никитос. – Вы уже год водите меня в хоккейный спорт-бар? Ну вы и придурки! – качает головой командир оскорбленно.

– Нет, просто два больше, чем один, дружище.

– Видал? – машу я головой в сторону Раша.

– Чего? – хмурится друг.

– Кажется, это были зачатки разума.

Мы с Сотой начинаем ржать.

– Го-о-о-ол!!! – сотрясает стены бара дружный вой болельщиков.

– Да идите вы, – отмахивается Раш. – Из-за вас гол просмотрел. Три-один. У нас еще целых двадцать минут, чтобы отыграться, – бурчит и утыкается взглядом в экран.

Мы с Ником, посмеиваясь, чокаемся бутылками пива. Завтра нам всем на смену, поэтому толком и не пьем, а лишь неторопливо посасываем весь вечер одну жалкую «ноль-пять». Я мог бы сделать это и дома. Но, во-первых, в одиночестве пить и болеть – это скучно. Во-вторых, моя невыносимая соседка куда-то свалила, и мне взгрустнулось.

Я закидываю в себя горсть соленого арахиса. Матч сегодня откровенно лажовый. Даже смотреть интереса нет. Поэтому нахожу себе более увлекательное занятие – брожу взглядом по бару, разглядывая собравшихся. Как и всегда, за круглыми столиками сидят преимущественно мужики. Но пару симпатичных девчонок мой взгляд все же находит. И одна из них смотрит прямо на меня.

Заметив мой взгляд, девушка улыбается и подается вперед. Красотка упирается в стол локтями и буквально ложится на свои предплечья аппетитными буферами. И теперь я даже с расстояния в пять метров вижу ложбинку в вырезе ее кофточки. М-м, кажется, там даже есть татушка? Интригующе.

Я хмыкаю, подмигивая.

Она кокетливо отводит за ухо темную прядь волос.

Поднимаю бутылку и едва заметно салютую незнакомке.

Она прихватывает зубами пухлую губу и бросает на меня такой жаркий взгляд, что гением по части женщин быть не надо, чтобы понять: меня пытаются склеить. Бесстыдно и откровенно предлагают себя. Об этом говорит всё: от вербальных до невербальных знаков. Например, как вот этот картинный жест – закинутая одна нога на другую, – транслирующий, мол: «Я уже теку». Или этот скошенный в сторону уборных взгляд, прямо намекающий: «Давай уединимся». И томный выдох, от которого сиськи в глубоком вырезе кофточки подпрыгивают, как бы сообщая мне: «Мы жаждем, чтобы ты зарылся в нас лицом».

– Проклятье! – выругивается Сота, привлекая мое внимание. – Как ты это делаешь, мужик?

– Что именно? – не отдупляю я, на мгновение переводя взгляд на друга.

– Вот это, – кивает товарищ себе за спину, явно намекая на горячую цыпочку, продолжающую раздевать и трахать меня глазами.

– Все еще не понимаю, о чем ты, – смачиваю я горло глотком пива.

– Вы просто пару раз переглянулись, а она уже готова выпрыгнуть из трусов и запрыгнуть на твой член, причем в ближайшем туалете. Как?

– Ну, – пожимаю я плечами, – я обаятельный?

– Нет, просто у тебя на лбу написано: «пожалейте меня, мне очень нужен секс», – встревает Раш, гогоча. – У этого козла взгляд кота. Ему дают из жалости.

– Ну, мне-то хотя бы дают, – хмыкаю я. – А на тебя просто смотрят и жалеют.

Трошин пихает меня локтем в бок, с видом оскорбленного достоинства заявляя:

– У меня жена есть. Я не ищу леваки.

– Жена? Напомни, когда это вы успели расписаться? – спрашивает Сота.

– Расписаться? Он еще даже кольцо ей не купил, – говорю я.

– Это все формальности! У нас все серьезно. Свадьба – вопрос денег и времени.

– Надеюсь, мы приглашены? – посмеивается Никита.

– Ни в коем случае. Я вас ближе чем на километр к ЗАГСу не подпущу.

– То же мне, друг называется…

– А мы его жопу на выездах прикрываем…

Мы втроем переглядываемся, посмеиваясь. Мы свадьбу Трошина всем отрядом уже пару месяцев ждем. Каждый из нас был бы не прочь хорошенько погудеть за чужой счет. А он, гад, не торопится. Маринует. То ли нас, то ли балерину свою – фиг поймешь.

В баре мы задерживаемся еще на час. Прямо пока наша хоккейная команда с треском не продувает москвичам, пропустив в третьей двадцатиминутке еще три безответные шайбы. Я все эти шестьдесят минут слежу за матчем лишь номинально, активно флиртуя с сексуальной девчонкой. Передаю ей через официанта свой номерок, написанный на салфетке. Она пишет мне в мессенджере. Оказывается, ее зовут Лика.

У нас завязывается пошлая переписочка, в которой мы уже успеваем кончить и не один раз. И в итоге, когда мы с парнями в начале девятого выходим из бара, уровень моего желания потрахаться взлетает до максимума. Накладывая это желание на отсутствие секса в последние полторы недели – в штанах пожар. И я твердо настроен продолжить наше с Ликой «общение» уже в более тесной и интимной обстановке. Желательно лежа. Еще желательней друг на друге.

Я прощаюсь с парнями и кидаю девушке смс, спрашивая прямо:

Глеб: «Секс сейчас. У меня. Да-нет? Пять минут жду у входа в бар».

Ибо не по двадцать, чтобы долго рассусоливать.

Вызываю в приложении машину такси и меряю шагами тротуар. На улице зябко, темно и сыро. Хотя в Питере сыро примерно… всегда. Вижу, как моя желтая тачка с номером «семьсот один» подруливает к крыльцу. В этот момент дверь бара открывается. Оттуда выходит мой сегодняшний объект вожделения, с накинутой на плечи шубкой и натянутой на лицо решительной улыбкой. Лика идет ко мне, плавно покачивая объемными бедрами.

– Полагаю, это «да»? – спрашиваю я, открывая перед ней дверь такси.

– Допустим.

– Тогда обозначу сразу: это просто перепих, детка. Никакого продолжения. Если согласна, запрыгивай.

– Не разочаруй меня, красавчик, – стреляет хитрым взглядом она и забирается в салон.

Вот это мне нравится!

Я сажусь рядом и называю водиле адрес.

Пока тачка мчит нас по ночному городу, спрашиваю:

– Кто это был с тобой в баре? – интересуюсь чисто так, для галочки.

– Друзья, – говорит девчонка. – Недавно они начали встречаться, поэтому я откровенно чувствовала себя лишней. А твоя компания?

– Тоже друзья. Но мне повезло больше. Они не встречаются.

Девушка хохочет. Ее смех кажется мне резковат. В голове моментом всплывает мягкий и нежный звук, что слетал с губ Авроры, когда я щекотал ее, прикованную к кровати. Изнутри жаром обдает. Ее тонкая лодыжка так саксаульно смотрелась зажатая в моих пальцах. Если чуть-чуть разогнать фантазию, то я в красках могу представить, как хватаю и вторую. А потом эти самые лодыжки закидываю себе на плечи. Заставляю котенка согнуть ножки и ныряю лицом под ее безразмерную футболку, касаясь языком развилки ее ног. У меня в глотке пересыхает. Я облизываю губы и тут же себя осаждаю. Какое мне, на хер, дело до смеха незнакомки? Мы не на стенд-ап смотреть едем. Главное, чтобы ее стоны не были похожи на скрип поезда по рельсам. Остальное переживу.

– Так, – начинаю я, чтобы отвлечься от неуместных мыслей, – и часто ты вот так уезжаешь из бара в компании мало знакомых мужчин? – оглядываюсь на Лику.

– Первый раз, – говорит она, кажется, честно. – Но почему-то у меня ощущение, что я могу тебе доверять, – кладет ладошку мне на бедро. – Ведь могу? – ползет пальчиками вверх по штанине.

– Кхм, определенно, – закидываю я руку ей на плечо. – Но это только мне. В этом мире полно конченных уродов, с которыми так не надо.

– М-м, хочешь прочитать мне лекцию, как лучше не делать? – двигается она ко мне ближе.

– Кто я такой, чтобы учить тебя жизни, детка, – хмыкаю я.

Лика кладет свою руку на мой пах, слегка сжимая член поверх джинс. Приятные ощущения стреляют аж в позвоночник. Я обхватываю ее за затылок, наклоняюсь и срываю грубый поцелуй с ее губ. Она стонет мне в губы и, надавливая, поглаживает меня пальчиками вверх-вниз. М-м, очуметь как приятно. Мое тело тут же реагирует бодрым стояком, таранящим ширинку. Девчонка выдыхает:

– Оу-у, кто-то уже готов…

– Всегда готов.

Оставшуюся часть пути до моего дома мы неторопливо целуемся и стараемся максимально незаметно для водителя трогать друг друга. Ее ладошка прочно прописалась в районе моего паха: гладит и сжимает. Моя ладонь у нее под шубкой и кофточкой: играет с соском прямо поверх бюстгальтера. Сосемся, распаляя желания друг в друге до предела. Перенося прелюдию к сексу на заднее сидение такси, чтобы, оказавшись в спальне, не тратить на эту хероту свое время. В этих действиях нет ни капли чувств или нежности. Это все грубая физика. Она знает, как сделать приятно мужскому телу. Я неплохо разбираюсь в части женского удовольствия. Эта ночь обещает быть горячей и приятной для обоих.

Выходя из машины у подъезда, я беру ее за руку и веду за собой. Оказавшись в лифте, мы снова притягиваемся друг к другу, как магниты, и запускаем языки друг другу в рот. Я сжимаю задницу девчонки. Она стонет мне в губы.

Из кабины на пятом этаже мы почти вываливаемся. До квартиры идем, продолжая обниматься. У двери я вжимаю Лику в стенку и лезу в карман куртки за ключами. Ее губы целуют меня в нос, скулы, подбородок. Везде, до куда добираются. Ровно в тот момент, когда малышка присасывается к моей шее, как пиявка, я случайно вскидываю взгляд и…

Моя рука на женской талии каменеет. С губ срывается тихий рык. А на фоне тотального возбуждения начинает полыхать поутихшая за пару дней перемирия ярость.

– Вот же стерва!

– Что, прости? – опешив, отстраняется девушка.

Я киваю на табличку на двери, где на белом фоне красуется шаржовое изображение человека в красном круге и надпись «Осторожно, злой сосед». Вот же засранка мелкая! Уши на жопу натяну!

– Что это? – проследив за моим взглядом, хмыкает Лика. – Оригинально.

– Соседка. Я живу не один. Снимаю комнату в двушке, и моя соседка невероятно болезненная заноза в заднице! Засела так глубоко, что теперь удалять только хирургически.

– А-ха-ха… То есть это ты «осторожно, злой сосед»?

– Коза, блин! – вставляю ключ в замочную скважину, открывая дверь.

Я тебе устрою! Праздник ночи закачу. Ты сегодня получишь такой секс-марафон, котенок, что порносайты покажутся тебе безликими онлайн-магазинами.

– Детка, – бросаю Лике, прежде чем открыть дверь. – Будет одна просьба.

– Валяй, – с подозрением прищуривает глаза девушка.

– Сегодня надо очень громко стонать!

Девчонка смеется. Я улыбаюсь. Мы оказываемся на моем «поле боя», и сегодня я предвкушаю триумфальную победу. Я знаю, что в прошлый раз, когда я приводил женщину, эта пигалица все слышала. Иначе откуда бы в ее списке взялось «правило номер четыре»? Только она заблуждается, если думает, что после: с мясом выдранного белого флага и вывешенной на входную дверь таблички – я буду искать для своей ночной визитерши кляп. Наоборот. Я сделаю так, что наша смежная стена будет ходить ходуном. А женские стоны будут такими явными и громкими, что у этой задницы будет ощущение, будто мы трахаемся прямо в ее кровати!

Сложно сказать, чего во мне больше к тому моменту, как мы с Ликой оказываемся в моей спальне: желания отомстить или желания получить разрядку. В пятидесяти процентах происходящего мной двигает уже далеко не возбуждение, а злость. Мы чисто механически избавляем друг друга от одежды и падаем на кровать. Беспрерывно целуясь, лаская и щупая друг друга, возимся на постели. Каким-то немыслимым образом Лика оказывается верхом на мне. Ее подтянутый дымкой возбуждения взгляд прожигает до самого нутра. Она плавно опускается на меня, впуская в себя.

Я поджимаю губы. Зато девчонка протяжно стонет, запрокинув голову. И начинает двигаться. Быстро, резко, оседлав меня, словно я – гребаное родео! Двигается на мне, а ее большая и упругая грудь с гордо торчащими пиками сосков скачет в такт шлепкам наших тел. Мы оба совершенно не сдерживаем криков и стонов своего удовольствия. Отрываясь на полную катушку, быстро подводим наши тела к разрядке.

Лика начинает ускоряться.

Я обхватываю ладонями ее за талию и закрываю глаза, позорно проваливаясь в свои пошлые фантазии. Представляю, что сейчас на моем члене скачет другая малышка. С огромными зелеными, доверчиво распахнутыми глазами и длинными светлыми локонами, рассыпавшимися по худеньким плечам. Ее маленькая попка касается моих бедер при каждом толчке. А ее тугая киска обхватывает так, что в глазах искрит. И эта фантазия…

Ох…

Я уже чувствую, как еще парочка ее движений на мне, и я взорвусь. Лика тоже на грани. Наше дыхание сбитое. Наши тела двигаются в унисон. Шлепок за шлепком. Еще мгновение, и… на всю гостиную раздается истошный женский вопль.

Мы с девчонкой замираем. Переглядываемся.

– Э-это не я, – решает уточнить Лика, хватая ртом воздух. – Там орут так, как будто с кого-то срывают скальп… – упирается ее ладошка в мою грудь.

Звук повторяется. Снова крик. Женский. Какая-то истеричка орет «помогите-е-е». И эта истеричка точно не Аврора. Не ее голос. Но интонации такие, что кровь готова хлынуть из ушей. А следом плачь. Надрывный. С придыханием.

– Это что за на хрен, Глеб? – напрягается и соскакивает с меня Лика, подхватывая с пола свою одежду. – У тебя там что, кто-то заперт? Ты что, маньяк?

– Очень, блять, вовремя ты решила это уточнить! – бурчу я, тоже поднимаясь с постели и натягивая трусы. – Сам не знаю. Возможно, моя соседка имеет в своем шкафу пару скелетов, и они неожиданно решили заговорить?

Визг снова повторяется. Только на этот раз в разы громче, будто кто-то прибавил громкость…

Громкость, мать твою!

Телевизор!

– Эта шибанутая врубила на всю телевизор, – выругиваюсь я, сжимая челюсти.

– Что? Кто? Твоя соседка?

– Нет, моя предыдущая ночная визитерша, – решаю пошутить я, раз момент уже все равно безбожно испорчен. – Ну, та, что в плену.

– Да ты просто чокнутый! – испуганно взвизгивает Лика и, суетливо натянув на себя одежду, вылетает из моей комнаты. – Вы оба ненормальные! – кричит напоследок, и через мгновение я слышу, как хлопает входная дверь.

Вау, так быстро женщины от меня еще не сваливали. Если бы эта красотка служила в армии, то большинство парней позавидовали бы ее сегодняшней скорости.

Я качаю головой, так и продолжая стоять в одних боксерах среди погруженной в полумрак спальни и слушать звуки какого-то дерьмового кино.

Напомните, что там делают с неугодными котятами? Топят? Кажется, у кого-то сегодня будут незапланированные водные процедуры.