Спецназ. Притворись моим

Глава 21 Никита

Картинка смазанная. Действия нетерпеливые. В груди пожар. И далеко не от пережитого паршивого двойного свидания…

Мы с Агаповой добираемся до ближайшего приличного отеля, постоянно целуясь. Жарко и глубоко. Смущая случайных прохожих и распаляя себя, накидывая пошлые, многозначительные шуточки.

Я протягиваю паспорт и карту на ресепшене, крепко сжимая в своей ладони ладошку Агаповой. Девчонки, что перевернула мой мир.

Она льнет ко мне, прижимаясь всем телом к моей руке. В ее глазах томление и желание, такое густое и глубокое, что хочется в нем утонуть. В ней утонуть. Спойлер: это я и планирую делать всю ближайшую ночь!

Нас оформляют. Девушка-администратор многозначительно поглядывает на нетерпеливых нас, прекрасно считывая, для чего нам нужен номер.

Мне по херу. Я слишком взрослый мальчик, чтобы рефлексировать по этому поводу. Ире, как ни странно, тоже. Это мне в ней и нравится. Если она чего-то хочет, весь мир может сгореть дотла. Эту девчонку ничто и никто не остановит.

Я забираю ключ-карту от номера и документы, даже не потрудившись администратора поблагодарить.

Мы с Ириской буквально бежим к лифтам. Оставшись в кабине, пока лифт поднимает нас на восьмой этаж, смеемся и снова целуемся. На этот раз неторопливо и со вкусом. Смакуя этот общий момент безумия. Эту шикарную прелюдию.

Тело в лихорадке.

В башке все плывет.

Сигнал. Двери разъезжаются.

Я снова хватаю свою «невесту» за руку и тащу за собой по коридору в поисках нужной двери. Под стук ее каблучков и тихий смех нахожу номер «четыреста четыре».

Открываю и затаскиваю ее за собой в темноту номера. Закрываю дверь, отрезая нас от всего мира. Прижимаю спиной к стене и касаюсь кончиком своего носа ее носика. Холодный. Замерзла? Сейчас согрею.

Веду носом по ее щеке и добираюсь до ушка. Вдыхаю полной грудью. Ее всю вдыхаю! Целую в нервно бьющуюся венку на шее. Вкусная. Дерзкая. Безумная. Моя.

С губ Ириски срывается тихий стон.

У меня внутренности узлом скручивает от того, как сладко это звучит!

— Сделай так еще раз, — прошу.

— Тебе придется постараться, Сотников, чтобы снова это услышать… — дерзит.

Вызов принят.

Встречаемся взглядами.

Я задираю подол ее платья. Касаясь холодной ладонью внешней стороны бедра. Ира слегка вздрагивает от контраста на разгоряченной коже.

Поглаживаю и чуть щипаю за ягодицу, удерживая в прицеле ее взгляд. Агапова улыбается.

— И это все, боец? — шепчет хитро.

— Это только начало… — говорю и пробираюсь пальцами под ее платье выше. Поглаживаю внутреннюю сторону бедра, все ближе подбираясь к заветному местечку.

Ее дыхание учащается. Грудь быстро вздымается. Я и сам начинаю задыхаться.

Цепляю пальцем кружевные трусики и слегка натягиваю, чтобы ткань впилась в горячую плоть.

— А-а-а-ах… — вскрикивает моя кошечка, прогибаясь в спине. — Боже, Ник!

— Ты уже мокрая…

— Рядом с тобой со мной это случается довольно часто.

Теперь улыбаюсь я. Опьяненный ее словами, накрываю ее губы, терзая медленными и нежными поцелуями. Каждый уголок, впадинку, каждый миллиметр ее потрясающих губ. Мои пальцы медленно натягивают ее трусики, создавая на клиторе легкое трение.

Агапова обнимает меня за шею, словно боясь упасть. Впивается ноготками в мой затылок и закидывает ножку на мое бедро. Двигается навстречу моим рукам. Постанывая мне в губы, делает все сама. За меня. Мне остается только фиксировать пальцами кружево, чтобы оно касалось ее так и там, где я отчаянно желаю увидеть свой рот.

— Так тебе хорошо?

— Потрясающе…

— Дальше не пойдем? — посмеиваюсь.

— Н-нет, — выдыхает она, — давай временно зафиксируемся в этой точке… Я уже… Я почти…

— Я чувствую.

Я усиливаю давление ткани. Большим пальцем ныряю под кружево. Размазываю ее влагу и слегка надавливаю на возбужденный чувствительный бугорок.

Агапова протяжно стонет и взрывается с моим именем на своих губах. Задыхаясь, сотрясается в моих объятиях, закатывая от удовольствия глаза.

Какая чуткая мне досталась девочка…

Мы даже не разделись. В зимней обуви и пуховиках. На нас целая куча одежды. А я уже готов разрядиться прямо в штаны, как какой-то сопливый юнец, не умеющий сдерживать свои порывы. Стояк в штанах настолько болезненный, что приходится стиснуть зубы, когда Ира слегка задевает пах своей ножкой, которую она снимает с моего бедра, едва отголоски оргазма отпускают ее тело.

Она обхватывает своими ладонями мое лицо и целует.

— Спасибо, красавчик, теперь мой ход…

— У нас тут какое-то соревнование намечается, а я не в курсе, Агапова?

— Нет, но ты же помнишь, что я не люблю быть должной? — шутливо, но ее руки уже вполне реально ныряют под мою куртку. Она стягивает ее с моих плеч. Парка с глухим стуком падает к нашим ногам.

Ира отстраняется и заглядывает мне в глаза. Снимает и свою куртку. А следом и платье. Оно летит куда-то в сторону кровати, по звукам шлепаясь на матрас. Эта дерзкая кошечка остается в одних кружевных трусиках и сапогах на высоком каблуке. На ней нет лифчика. И я отчетливо вижу две темные вершинки стоящих сосков. Как под гипнозом я тяну ладони, сжимая два небольших полукружия.

Агапова прикусывает губу. И, не разрывая зрительного контакта, тянет пальчики к моей ширинке.

Я перестаю дышать.

Звук расстегивающейся молнии на моих брюках в тишине номера такой громкий, словно усиленный тысячей микрофонов.

— Думаю, ты не против? — медленно опускается передо мной на колени девчонка.

Голая, возбужденная, в этих сапогах… Невероятно, черт!

— Офигенно красиво смотришься…

Ира, хищно улыбнувшись, облизывает свои губы и ныряет пальчиками под пояс моих брюк. Стягивает их вместе с боксерами.

Рвано выпускает воздух из легких, когда мой член во всей красе оказывается прямо перед ее лицом.

Он уже на полную готов шалить. И я не уверен, не умру ли на месте, если она сейчас коснется его своими ладонями. А если ртом? Сгорю к херам прямо в это же мгновение!

Опускаю ладонь на ее макушку. Поглаживаю. Собираю распущенные волосы и наматываю на кулак.

Ира нервно сглатывает, во все глаза разглядывая меня.

— Уверена, что хочешь это сделать, Ириска?

— Больше, чем когда-либо. Только… я не уверена, что справлюсь с таким… большим. Слышала, чтобы мужчина кончил от оральных ласк, минет должен быть глубоким. А это… этот… ну, он во мне там не поместится…

Я хрипло посмеиваюсь.

Детка, ты можешь просто на него дунуть, и я уже взлечу!

— Просто расслабься и не думай об этом.

Агапова снова облизывает свои губы, и ее ладошка почти робко обхватывает мой ствол у основания. Так неуверенно и нежно, словно у нее в руках хрустальная палочка, а не крепкий мужской орган. И я впервые вижу ее такой… почти невинной. Немного смущенной. Сразу становится понятно, что опыта в этом у девчонки немного. Хотя по ней и не скажешь, что хоть что-то в этом мире способно заставить ее растеряться.

Я накрываю ее ладонь своей и сжимаю себя сильнее, прохрипев:

— Не бойся взять его крепче.

— Скажи мне, как тебе нравится?

— Просто поласкай его для начала.

Ира кивает и начинает двигать своей ладошкой. Плавно и ритмично.

Вверх-вниз…

Вверх-вниз…

С моих губ срывает низкий стон. Мышцы пресса напрягаются. Она смотрит на меня из-под трепещущих ресниц, такая горячая, как живое воплощение мужской мечты. Наблюдает, продолжая двигать своими ладошками.

Первые ее движения словно «на пробу». Всего лишь попытка прощупать, насколько велика сейчас ее власть надо мной. И едва Агапова осознает весь ее масштаб — начинает действовать смелее.

Ее губы касаются головки. Она, плавно двигая кончиком языка, слизывает каплю. Зажмурившись, принимает меня глубже в свой ротик. Настолько, что в уголках ее глаз выступают капельки слез.

У меня мотор заходится в приступе тахикардии.

Ира задерживает его у себя во рту на мгновения и выпускает. Облизывает ствол по всей длине. И одновременно сжимает, помогая себе рукой.

Я уже на грани обморока!

Поймав темп, она повторяет это снова и снова. Полностью отдается процессу, лаская меня. Тогда как я шепчу сбивчиво:

— Черт, Ириска… Детка… Это бесподобно… Ты бесподобна… Малышка…

Нервно наполняя легкие воздухом. Вдыхаю через нос, чтобы не сорваться. Чуть надавливаю на ее затылок. Насаживаю на себя глубже.

Стону.

Начинаю осторожно двигать бедрами, входя в ее ротик.

Это невероятно!

Космически.

Волшебно.

Это долбанный рай на земле!

Это отвратительное двойное свидание и должно было сегодня случится хотя бы ради этого момента. Я готов повторить эти мучения еще бесконечное количество раз, если все они будут приводить к подобному исходу!

Ира.

Передо мной.

На коленях.

Проклятье!

Я вижу, как двигается ее макушка, когда она насаживается на меня. Чувствую ее горячее дыхание в паху. И влагу на члене.

Это.

Долбанный.

Рай!

Агапова берет меня максимально глубоко, одновременно сжимая ладонями яйца. Поигрывая с ними. По позвоночнику проходит ток, а кровь резко приливает в пах.

Я уже готов сорваться.

Еще пара движений. Концовка накатывает волной, зарождаясь где-то в макушке. Захлестывает так резко, что я едва успеваю выругаться и предупредить:

— Ириска, стой… — пытаюсь отстраниться.

Агапова не дает. Впивается ногтями в мои ягодицы и принимает в себя в тот момент, когда меня разносит в щепки от мощнейшего оргазма. С тихим грудным рыком я разряжаюсь ей прямо в рот, содрогаясь и упираясь рукой в стену над ее головой, чтобы не рухнуть.

Дышу натужно.

Душа в ошметки!

Что это сейчас было⁈

Беру пару мгновений отдышаться и открываю поплывший взгляд.

Ира слизывает пару капель со своих губ. Поднимается с колен, поправляя прическу, и обнимает меня, улыбнувшись так, будто подобные вещи в нашей с ней жизни — обыденность. Минеты на завтрак, обед и ужин. И вид у нее такой, словно это не она сейчас отсасывала мне, стоя на коленях в номере первого попавшегося на нашем пути отеля.

Черт, эта девочка — огонь!

— Не буду спрашивать, понравилось ли тебе, Сотников. Думаю, я и так знаю ответ на этот вопрос, — говорит с ухмылкой.

— О, Ириска, это было… — качаю головой, не в силах подобрать слов. Их в моей башке просто не осталось. Ни одного. Поэтому я беру ее за затылок и вжимаюсь губами в ее губы.

Чувствуя вкус своего наслаждения, целую, выкладывая в это отчаянное движение рта все то, что не в состоянии сказать языком. То, что теперь она нужна мне так же сильно, как еда, вода и воздух. То, что мне срать на бывшую. Меня не шатает ее выходки. И не колышет ее судьба и проблемы. Мой мир сузился до одной точки. До одной девушки. Мне нужна лишь она. Ее губы, ее тело, улыбка и сердце. Она нужна мне вся, потому что… люблю.

Да!

Люблю!

И едва не ляпаю ей это прямо здесь и сейчас.

Ира опережает меня, кокетливо прикусывая за подбородок, спрашивает:

— Сколько времени тебе нужно на перезарядку, боец?

— Ты сильно расстроишься, если я скажу, что заряды закончились?

— Эх, все время забываю, что ты уже мужчина в возрасте, — закатывает глаза коза.

— Пятнадцать минут и горячий душ, — шлепаю ее по жопе, — и я покажу тебе, детка, что у меня не возраст большой, а опыт.

Ира касается подушечкой указательного пальца моих губ:

— Надеюсь, ты стер из своей головы эту сучку и тебе полегчало?

— Детка, ее там и не было. В этой голове, — упираюсь лбом в ее лоб, — уже давно только ты одна…

Ира на мгновение замирает. Ее пальчики на моей спине напрягаются. Из чего я понимаю: для глубоких признаний еще рановато. Не готова она.

Цель сейчас — хотя бы рядом удержать, а остальное приложится. Как-нибудь, когда-нибудь.

Не время, Сота, не время.

— Ну что, кто первый в душ? — спрашиваю, меняя тему.

— Вместе…? — предлагает моя — пока еще фиктивная — невеста.

— О, я так боялся, что ты не предложишь! — смеюсь и подхватываю девчонку на руки. Переступаю через собственные брюки, выбираясь из штанин. Тащу свою довольную принцессу в уборную. — Я могу потереть тебе спинку, Агапова. Хочешь?

— М, хочу, чтобы ты потер мне кое-что другое, Сотников…

— Только покажи где, и я все сделаю в лучшем виде, детка.