Судья и палач

Глава 8

Конец августа. Пятница

На следующее утро Агафью разбудил дикий грохот и приглушенный мат. Еще чумная со сна девушка выскочила в коридор.

— Я тебя разбудил, прости, — повинился Макс.

— Что это было?

— Завтрак готовлю, — объяснил майор, с трудом подавив зевок.

— Понятно, — кивнула магичка, и, сообразив, что на ней, кроме короткой футболки, ничего нет, добавила, — я тогда оденусь пока.

Когда она вернулась, на столе уже стояли тарелки с яичницей.

— Пахнет вкусно, — улыбнулась девушка, садясь к столу, пока Макс разливал чай. — И, кстати, доброе утро.

— И тебе, — вернул улыбку майор. — Извини, я тебя разбудил.

— Ничего страшного. А что это был за грохот?

— Сковородку уронил… Ну, и то, что там еще стояло, по мелочи. Тебе, как, вкусно?

Агафья кивнула.

— Соли, наверное, многовато, да?

— Да нет, соль не проблема, — отозвалась магичка и мысленно добавила: «Кусочки скорлупы — куда более неприятная приправа». Говорить это вслух девушка не стала, и майор, успокоившись по поводу своих скромных кулинарных талантов, продолжил:

— Какие планы на сегодня?

— Неопределенные. По собаководам — я в тупике. К Гвоздю мы же решили пока не обращаться, а прочие свои источники информации по этому вопросу я исчерпала. Наверное, попробую разыскать безутешного родственника гнилого дедка. Кроме того, надо выяснять личность мертвяка из парка. Кто такой, и почему его выбросили именно там. Почему не отвезли тело в какое-нибудь болото. В общем, вопросов масса.

— Разумно, — одобрил Макс. — Я сегодня дежурю, так что из конторы мне не выбраться, но попробую кое-кого озадачить на счет собаководов.

— Тогда поехали.

— Сейчас, только посуду приберу… — начал было майор и осекся под насмешливым взглядом девушки.

— Если ты не против, я слегка ускорю процесс, — усмехнулась она, и тарелки взвились в воздух.

Несмотря на то, что до начала рабочего дня оставалось еще минут пятнадцать, Николай уже сидел за своим столом и, мрачно тыкая в клавиатуру двумя пальцами, набирал какой-то отчет.

— А ты все в трудах, великий государь, все в трудах. Аки пчела, — приветствовал его Макс, пародируя старый фильм.

— А ты думаешь, нам, царям, легко? — хмыкнул капитан.

Агафья непонимающе перевела взгляд с одного на другого.

— Фильм такой был, — пояснил майор, заметив ее недоумение. — У меня он на диске записан. Комедия. Захочешь, посмотрим как-нибудь.

— Хорошо, — равнодушно пожала плечами девушка. — Коля, дай мне, пожалуйста, материалы по твоему гнилому старичку. К родственникам хочу съездить.

— Держи, — капитан вытащил из сейфа тоненькую папку.

— Макс?! — возмутилась магичка, едва ее открыв. — Ты, что, с ума сошел?!

— Что такое? — майор оторвался от чайника.

— Нет, это ты мне скажи, что это такое?

Агафья двумя пальцами брезгливо достала из материалов уголовного дела густо исписанную салфетку.

— Ах, это! Ерунда. У меня блокнот закончился. Пришлось кое-что записать на том, что попалось. Потом перепечатаю. Это же не протокол допроса свидетеля. Тут только моя подпись требуется.

— Ты неисправим, — вздохнула девушка, усаживаясь за компьютер. — А если этот шедевр Бурундук увидит?

— Да я как раз собирался его перепечатать… — заговорил майор, но его прервал телефонный звонок. Кротко переговорив, Макс невинно развел руками, — придётся заняться этим попозже. Новообнаруженное тело жаждет внимания дежурного офицера полиции, то есть, меня, грешного.

— Сомневаюсь, что тебя, грешного, это сильно расстроило, — хмыкнула Агафья. — Вернешься — подпишешь.

— Ты чудо! — воскликнул Макс и, быстро поцеловав девушку, выскочил из кабинета.

Довольный, что удалось избежать ненавистного общения с бумагой, оперативник в приподнятом настроении плюхнулся на переднее сидение дежурной машины.

Полицию вызвали соседи, обнаружив, что наркоманка, жившая за стенкой, лежит без движения лицом вниз поперек лестничной клетки.

Макс коротко взглянул на мертвую девушку и уступил место эксперту. Будет еще время уделить телу внимание. А пока можно было осмотреть квартиру. Впрочем, квартирой однокомнатное помещение с кухней-нишей назвать было сложно. Скорее уж, берлога. Под потолком на коротком шнурке болтался засиженный мухами надбитый плафон с тусклой лампочкой. Стены украшали оборванные, давно потерявшие свой первоначальный цвет обои. Кое-где их покрывали бурые разводы. Похоже, ныне почившая наркоша во время ломки имела обыкновение размазывать по стенам собственную кровь. За исключением нескольких отвратительно воняющих матрацев на полу, мебели не было никакой. На сером от пыли подоконнике стояла консервная банка, переполненная окурками, и валялся засаленный паспорт.

Майор натянул резиновые перчатки и раскрыл бордовую книжицу. С фотографии на мужчину смотрело хмурое, болезненно худое лицо, обрамленное редкими, похожими на сосульки светлыми прядями. Что-то было не так, и он никак не мог понять, что именно. Лучи солнца с трудом пробивались через заросшее грязью оконное стекло, и Макс, чтобы лучше рассмотреть фото, пошел в коридорчик, где лампочка была несколько ярче, чем в комнате.

По дороге его взгляд упал на нишу, где стояли загаженная двухкомфорочная плитка и маленький, залапанный холодильник, одновременно служивший столом. Повинуясь какому-то внутреннему чутью, майор распахнул исцарапанную дверцу. На полках неожиданно обнаружились хлеб, внушительный кусок колбасы, пластиковый контейнер с чем-то вроде густого супа. Сбоку торчало несколько пакетов молока. Кто-то из родственников явно продолжал заботиться об этой конченой наркоманке.

«Хотя по внешнему виду и не скажешь, что такой уж конченой», — подумал он, смерив труп взглядом. Голубые сапожки-босоножки, идиотская мода этого лета, короткий синий сарафан и грива белокурых волос. «Да какая же это наркоманка, осел я слепой?!»— мысленно завопил оперативник, припомнив сальные космы на фото из паспорта хозяйки квартиры.

— Это не… — начал было он и умолк, потому что одновременно с ним заговорил и эксперт.

Тот хмыкнул в седые усы и продолжил:

— Не наркоша это. Никаких «дорожек». Кожа чистая, шмотки модные, довольно дорогие, тоже. А хозяйка… — он с чуть заметной брезгливостью кивнул на загаженную квартиру, — уже перешагнула ту грань, когда еще хоть как— то заботятся о внешнем виде.

— Ну, я примерно так же решил, — согласился Макс. — Документов, я так понимаю, нет?

— Ничего нет, — развел руками эксперт. — Ни документов, ни сумочки. Даже мобильника. Только ключи. Судя по всему, от этой квартиры и еще от какой-то. Похоже, споткнулась о порог и сломала шею. Видишь, тут перила торчат? Вот об них она и приложилась.

— Оригинально, — задумчиво протянул майор и повернулся к стоявшей тут же молодой паре понятых. — Тело вы обнаружили?

— Да, — подался чуть вперед парень. — Обычно я рано утром ухожу, а Леночка может поспать подольше…

— Иногда я и в двенадцать встать могу, если вечером долго за компьютером просидела, — пояснила девушка. — Я дома работаю.

— А с сегодняшнего дня в отпуске, — продолжил мужчина, — хотел к родителям на дачу съездить. Выходим утром, а она лежит.

— Ребров, тебе тушка не нужна? — Вмешался подошедший оперативник. — Там труповозка приехала.

— Нет, пусть забирают. Вот только понятые на ее личико глянут.

Девушка шарахнулась за спину своего друга:

— Мы ее в лицо не знаем!

— Как же так, — удивился майор. — Я думал, это вы вызвали полицию.

— Да, мы, — в разговор снова вступил парень, приобняв свою подругу.

Она тут же спрятала лицо у него на плече. Макс поймал себя на мыслях, что было бы неплохо, если бы Агафья вот так же прижималась к нему, ища защиты от какого-нибудь страшного зрелища. Оперативник улыбнулся своим неуместным мыслям. Лейтенант Полозкова скорее отпихнет его в сторону, чтобы побыстрее осмотреть очередной труп.

— Тогда почему вы решили, что перед вами тело… — он снова заглянул в найденный паспорт, — гражданки Леоновой?

— Да не знаем мы, как ее звали, — взорвался молодой человек. — Мы соседнюю квартиру купили. Обрадовались, что цена не высока. Только эти гады риэлторы «забыли» рассказать о настоящих причинах такой дешевизны! Дескать, лифт в дом в девяностые годы поставили, с нарушениями всех норм лестницу переделали.

— Да, действительно, не очень удобно, — согласился майор, окинув взглядом пространство шириной сантиметров семьдесят, отделявшее двери квартир от лифта и ступенек. — Но не смертельно.

— И я, дурак, так решил, — горячился парень. — Пока ремонт делали, ни о чем не подозревали. Я получаю хорошую зарплату, нанял серьезную бригаду. А вот когда въехали — началось. В первую же ночь за стеной шум, крики. Леночка перепугалась, я полицию вызвал. Так они, дармоеды, даже не приехали. У вас за стеной, говорят, буйная парочка живет. На семейные разборки они, видите ли, не выезжают! Благо, соседка, Алевтина Михайловна, разъяснила, в чем дело.

— И в чем же? — уточнил Макс, делая зарубку в памяти: пообщаться с всезнающей соседкой.

— Наша квартира уже три года пустая стояла. Из-за этой вот наркоманки продать ее не могли. Негодяи из агентства уже и цену спустили ниже плинтуса, все равно никак. Алевтина Михайловна обманутых покупателей жалела, и про соседку буйную рассказывала. Только нам не повезло… В жизни бы не купил жилье с таким «довеском»! Но когда нас сюда проклятые риэлторы привезли, Алевтина Михайловна в санатории отдыхала. И вот результат.

— Понятно. Значит, опознать покойную вы не можете?

— Нет. Мы ее сегодня первый раз увидели. И, слава Богу, в последний.

— Боюсь, что вынужден буду вас разочаровать.

— В каком смысле?!

— Похоже, что это не ваша неудачная соседка, — майор кивнул на тело, которое как раз паковали в черный пластиковый мешок.

— О, Господи, — ахнула девушка. — А кто?

— Разберемся. Скандалы какие-нибудь вчера и сегодня утром у соседей были?

— Нет. Редкая тихая ночь.

— Понятно, — кивнул Макс. Он написал на листке из блокнота свой номер телефона и вручил свидетелю. — Если что-то еще вспомните — звоните. А пока спасибо за помощь. Кстати, в какой квартире Алевтина Михайловна живет?

— В соседней, — парень кивнул на правую дверь.

— Она на работе?

— Нет, соседка давно на пенсии.

— Спасибо, — поблагодарил майор и шагнул через куцую лестничную клетку.

Ему показалось весьма странным, что соседка-пенсионерка не проявила любопытства, не поинтересовалась, что такое происходит рядом. «Клиентов горе-риэлторов бабуля выслеживала виртуозно, а теперь молчок. Может, в магазин отправилась?»— думал оперативник, нажимая на звонок. За дверью царила тишина.

— Ребров, глянь-ка сюда, — позвал вдруг эксперт, снимавший отпечатки пальцев. — Тебе понравится!

— Что там? — спросил Макс, присаживаясь на корточки.

— Смотри, — ткнул пальцем тот.

Рядом с дверным косяком в стену на высоте сантиметров двадцати была вкручена маленькая стальная петелька.

— С другой стороны — то же самое, — хмыкнул эксперт. — Вот тебе и причина «полета». А я все думал, как же девица умудрилась так споткнуться. Порожек-то низкий. Глянь, как красиво привертели. За косяком и не видно практически.

— Леску натянули?

— Скорей уж, тонкую проволоку. Одно меня смущает, Ребров. Дверь-то наружу открывается.

— Более, чем странно, — пробормотал майор, внимательно осматривая находку.

Из-за старых, массивных петель между открытой дверью и косяком образовывалась внушительная щель. Но это ничего не объясняло. Макс попытался представить, как было дело. Девушка распахивает дверь. Потом некто подходит, просит немного обождать и привязывает проволоку. Девушка шагает вперед и летит головой в перила. Бред! Но если бы проволоку примотали заранее, то дверь бы просто не открылась. И куда, кстати, подевалась сама проволока? Сняли? Но ведь эксперт сказал, что девушка погибла не так давно. Максимум минут за десять до того, как на ее тело наткнулись молодые супруги.

Макс поднялся на ноги. Итак, кто-то отцепил проволоку, за которую запнулась девушка. Почему этот кто-то не выкрутил заодно и петельки? Его спугнули супруги? И куда он метнулся? Майор осмотрелся. Последний, пятый этаж. Лестницы на чердак нет — люк в потолке. Три двери и лифт. Он снова позвонил в дверь парочки.

— Ну, что еще? — недовольно спросил молодой муж. — Мы уже все вам рассказали!

— Выходя из квартиры, вы никого не заметили? Может, шаги на лестнице или шум лифта?

— Никого мы не заметили! Тишина была в кои то веки!

— Вы у Алевтины Михайловны спросите, — вмешалась в разговор Лена, старательно отводя глаза от того места, где на плитке расплылось кровавое пятно.

— Ее нет дома, — развел руками майор.

— Странно, — протянула девушка. — Когда мы выходили, я четко слышала, как в ее квартире упало что-то тяжелое. Потом уже глаза опустила, а там… Ужас… Она совсем умерла, да? Насмерть?

Макс не стал отвечать на глупый вопрос. Поблагодарил и вернулся к двери странной соседки.

— Алевтина Михайловна, откройте! — позвал он, нажав на звонок. — Не бойтесь, мы из полиции!

За створкой послышался какой-то шорох, но никто не отозвался. Макс нахмурился. Непонятное нежелание бабки общаться с полицией нравилось ему все меньше и меньше. «Ничего, — подумал он, обозлившись. — Сейчас я тебя выкурю».

— Серега! — нарочито громко позвал он несуществующего коллегу, — тащите топоры! Будем ломать дверь! Похоже, старушка от инфаркта скопытилась!

Эксперт недоуменно воззрился на майора. Тот подмигнул. За дверью зазвенели цепочки и защелкали замки.

— Я тебе дам, дверь ломать! — высунулась на лестничную клетку грузная тетка гренадерского роста. — Ты ее вешал, чтоб ломать?! И какая я тебе старуха?!

— Мы звоним, а Вы не открываете. Думали, Вам плохо, — развел руками Макс, навешивая на лицо самую виноватую улыбку, какую только мог изобразить, и скромно опустил глазки в пол.

Взгляд моментально зацепился за царапину на косяке. Скорее, даже не царапину, а потертость. Свежую потертость! В мозгу забрезжило понимание. Он взглянул на мощную бабу. Старухой ее действительно назвать было сложно, несмотря на то, что шестой десяток она, скорее всего, уже разменяла.

— Задремала я, — буркнула хозяйка. — Не слышала. Что надо-то?

— Да, вот, хотел спросить, куда вы проволочку подевали, за которую бедная девушка зацепилась, — с непринужденной улыбкой заявил Макс.

— Ка… Какую еще! Я ничего не знаю! — попыталась возмутиться тетка.

Но трясущиеся руки и моментально покрывшийся испариной лоб выдали ее с головой.

— Ну, как же? Привязали проволочку, пропустили через ушки и положили под порог. А когда услышали, что дверь соседки открылась, резко натянули. Девушка полетела кувырком, как вы и планировали. Неприятный сюрприз ожидал вас, когда вы пошли убирать проволоку и эти милые петельки, да? Все по плану, а девица-то не та. Вот незадача! Да к тому же соседи за дверью зашевелились. Еще одна неприятная неожиданность. Уж Вы-то знали, что соседка спит до полудня, а муж ее уходит рано. Что Вы у себя в коридоре своротили, когда с перепугу в квартиру удирали? — продолжал давить Макс под заинтересованными взглядами супругов, эксперта и остановившегося на лестнице следователя.

Тетку била крупная дрожь. Наконец, она тяжело рухнула на табуретку в прихожей и закрыла лицо руками.

— Ящик с инструментами… Но я не хотела ее убивать! И вообще не ее… А наркоманку эту проклятую!!!

— А чего вы добивались? — мягко спросил майор.

— Я свою жилплощадь продать хочу. У меня сын в Германии. Я туда переезжаю. А как продать, когда тут эта… Соседнюю квартиру, вон, три года продавали, за копейки еле втюхали!

— Вашими же стараниями, Алевтина Михайловна, — напомнил Макс.

— Какая разница, — отмахнулась женщина. — Иногда Леонова сама на глаза покупателям попадалась… В агентстве меня предупредили, что будут интересующихся приводить… Ну, я и решила, что если эта мерзавка себе что-нибудь сломает и в больницу попадет, то я квартиру спокойно продам и уеду!

— Оригинально, — протянул следователь. — Думаю, пока Германия откладывается… Собирайтесь, гражданка… Как Вас?

— Казакова…

— Гражданка Казакова… Поехали в отделение, будете подробно рассказывать, как дошли до жизни такой…

Макс посторонился, пропуская носилки с трупом, и достал из кармана запищавший мобильник. Звонил Николай.

— Как успехи?

— Нормально, — усмехнулся майор. — Преступление раскрыто по горячим следам.

— Это радует. Тебе там еще долго?

— Ну, пока все оформим, то да се… Сам знаешь. Раньше вечера вряд ли освобожусь.

— Тогда я возьму твою машину, если ты не против. Поеду кое-кого за нервные окончания подергаю.

— Не вопрос. Бери. Агафью только подвези потом. Я-то сегодня дежурю.

— А она уже унеслась. Сказала, что заскочит домой. Так что твоя невеста, скорее всего, на колесах, хоть и на двух, — отозвался капитан.

— Тогда удачи, — Макс с трудом подавил зевок. — Стой! Чуть не забыл. Кофе купи, пожалуйста. Наш кончился.

— Хорошо, — согласился Николай. — Кстати, вы, наконец, решили, когда у вас свадьба? А то я не знаю, подарок уже искать, или как?

— Какая свадьба?! — возмутился майор. — Только помирились. Я и не заикался про это после вчерашнего.

— Понял. Вопрос снимается. До вечера, майор.

Макс спрятал телефон в карман. Хорошее настроение испарилось в момент. «Свадьба, — раздраженно подумал он. — Хотел бы я сам знать, когда она будет. И будет ли вообще!» Последняя мысль так не понравилась майору, что он, скрипнув зубами, запретил себе размышления на эту тему.

— Проходите, господа понятые, — позвал он с лестничной клетки двоих из толпы любопытных соседей.

Обратно на рабочее место Макс попал около пяти.

— Ты весь день отсюда не выходил? — пошутил он, увидев Николая в кабинете.

— Ну, отчего же? — улыбнулся тот. — Кофе будешь?

— Ты читаешь мои мысли, — хмыкнул майор. — Если я не выпью сейчас кружечку, да покрепче, то остаток дежурства на душегубов смогу только грозно храпеть. Проболтали вчера с Агафьей полночи. Да я потом еще ждал, пока она в душ сходит и уляжется. Чтоб не смущать… В общем, ты понял.

— Да понял я все, — капитан поставил перед другом исходящую паром кружку.

— Здравия желаю, господа офицеры! — в кабинет вошла Агафья.

Она привычно поцеловала майора, улыбнулась Николаю и, бросив на стол пачку каких-то документов, стала снимать куртку.

— Как день прошел?

— Довольно плодотворно, — улыбнулась девушка. — Пообщалась с сынком нашего гнилого дедка. Он — не убийца. Зато рассказал интересную историю.

— Не тяни, — поторопил Николай.

— Сынок в гости к папочке приходил. И примерно в интересующее нас время. Но то, что это именно он помог родителю переселиться в бездну, категорически отрицает. Дескать, они повздорили, папаше поплохело, и он упал, ударившись головой о комод, но сам тут же и поднялся, от вызова скорой отказался и сына прогнал. В общем, завтра поеду с экспертом и следователем на квартиру, будем проверять.

— Следов крови на мебели не было. Мы бы заметили.

— Могли и не заметить, — качнула головой девушка. — Ее там и было-то… Чирик в отчете написал, что смерть наступила минут через сорок после удара. Кровоизлияние в мозг, гематома… Ну и так далее. В общем, уточнять буду завтра. С экспертом и в присутствии следователя. Подозреваемый наш не врал. Я-то знаю. Но мое знание к делу не подошьешь.

— Это точно, — ухмыльнулся майор.

— А твоя поездка как? — спросила магичка, мельком посмотрев на Макса. — Разобрался, или еще один висяк?

— Разобрался. Как сказал классик: «Люди гибнут за металл».

— Отлично. У меня еще есть около часа. Можешь продиктовать мне рапорт и отчет по этому делу.

— О! Вот за это огромное спасибо, — обрадовался майор. — А у тебя потом встреча?

— Ага, — кинула Агафья, включая компьютер. — Я же вчера при тебе договаривалась. Забыл?

— Уже вспомнил, — буркнул Макс, разом растеряв хорошее настроение.

— Кстати, — девушка обернулась к Николаю, то ли не заметив, эту перемену, то ли просто не обратив на нее внимания. — Мою машину домой отгонишь?

— Твою машину? — опешил капитан. — С каких это пор у тебя есть машина?

— С сегодняшнего дня, — пожала плечами Агафья. — Ты же от колес отказался. Поэтому я купила ее себе.

— Погоди, — помотал головой Николай, окончательно запутавшись. — У тебя права-то хоть есть?

— Разумеется! Но я предпочитаю мотоцикл.

— Так зачем же ты купила машину? — нахмурился капитан.

— Мотоциклетный сезон в Питере довольно короткий.

— Агафья, — еще сильнее помрачнел Макс, — а если проверка какая-нибудь? Как ты будешь объяснять, откуда у тебя деньги? Мы-то знаем, откуда…

— Все нормально Макс, — улыбнулась девушка. — Я еще месяц назад продала свою сибирскую халупу мадам Люлю, с тем, что она мне выплачивает не всю сумму сразу, а постепенно. Так что у меня еще лимит где-то на два миллиона.

— И, что, она вот просто так согласилась подписать долговое обязательство на два с половиной миллиона?

— Если бы мне это было надо, согласилась бы, — хмыкнула магичка. — Но мы сделали проще. У Анны лежит моя расписка на ту же сумму. Мадам выплачивает мне очередной гонорар как выплату по кредиту, а «гарант моей честности» уменьшается на соответствующую сумму. Так что у меня есть, что ответить на любые вопросы прокуратуры. Плачу налоги и сплю спокойно.

— Ловко.

— А то, — откровенно ухмыльнулась Агафья. — Так отгонишь?

— Отгоню, — улыбнулся Николай. — Куда я денусь?

— Серый Роно Логан. Держи бумаги и ключи, — девушка передвинула по столу прозрачный пластиковый конверт. — Доверенность я оформила бессрочную, так что можешь пользоваться спокойно.

— Ах, ты, лиса! — возмутился капитан, а Макс расхохотался, забыв о плохом настроении. — Так вот что за «другие методы» ты имела в виду!

— А что такое, — невинно захлопала глазами магичка. — Реношку я купила себе. А ты пользуйся, пока жигуленок не починишь. Или будешь действовать по принципу: «Назло кондуктору, куплю билет — пойду пешком»?

Николай не нашелся, что ответить, беспомощно переводя взгляд с веселящегося майора на хихикающую в кулачок девушку.

— Заговорщики, — проворчал он, наконец. — Ладно. Но только пока жигуль не починю.

— Ну, и славно, — закрыла тему Агафья. — Макс, ты отчет будешь диктовать? А то у меня всего сорок минут осталось.

— Буду, — буркнул майор, опять помрачнев.

Девушка пересела на место майора и вывела на экран вордовский файл. Последнюю точку она поставила одновременно с телефонным звонком.

— Миллиметраж, — удовлетворенно кивнула девушка, взглянув на мобильник, и поднялась.

Она накинула куртку, кивнула Николаю и, поцеловав на прощанье майора, ушла. Едва за магичкой закрылась дверь, Макс подошел к окну. Минут десять он молча смотрел на улицу, а потом отвернулся, присев на подоконник.

— Уехала. С ним.

Капитан промолчал. Он не знал, что сказать другу. Говорить надо было не с ним, а с Агафьей. Но фокус был в том, что Николай и ей не знал, что сказать. В такие моменты, как сейчас, оперативнику хотелось схватить девчонку за плечи и хорошенько потрясти. «Скорее бы эти двое поженились или расстались, наконец, окончательно», — неожиданно для себя подумал он.