Тайная помощница для ректора-орка (СИ)

Глава 15. Дело

— Твои обязанности, — его голос по-прежнему ровный, но в нем исчезает та ледяная острота, что резала слух во время допроса, — будут заключаться в выполнении моих поручений. Исследовательских. Личных. Ты будешь анализировать, наблюдать и докладывать. Только мне.

Он делает еще одну паузу, давая мне осмыслить.

— Иногда я буду просить тебя разобрать архивы. Ты будешь готовить для меня отчеты по тем проектам, которые я сочту нужным тебе доверить. Ты будешь делать то, что я скажу, когда я скажу. И ты никогда и никому не расскажешь о нашей договоренности.

Я слушаю, и внутри все сжимается. Это слишком расплывчато, но все же он оставляет меня в академии.

— А как же антидот? — спрашиваю я, закусив губу.

Он подходит ближе, и я уже не могу сидеть, встаю. Осторожно поднимаю глаза на него.

Ректор усмехается, рассматривая мое лицо. А я никак не могу прочитать ни одной его эмоции.

— Управляет нами не эмориум, Кьяра, — негромко произносит он. — Управляю я. Антидот мы сделаем. Вместе. В той самой мастерской, где тебе предстоит отрабатывать свое наказание. Кроме учебы, это будет твоя основная работа.

Он делает эффектную паузу.

— И мы доведем до ума твой резонатор, — усмехается он.

От этих слов дыхание перехватывает. Резонатор? Я не ослышалась? Он готов довести до ума мой резонатор?! В той самой мастерской?!

— Правда? — вырывается у меня, и глаза сами собой расширяются. — Я смогу работать там? Открыто? И… резонатор?..

Я не могу сдержать дрожащую, счастливую улыбку. Ректор поднимает руку к моему лицу, трогает подбородок, проводит по нему большим пальцем.

— Я все продумал, — он говорит спокойно, разглядывая мое лицо непроницаемым взглядом и невесомо проводя тыльной стороной пальцев по скуле. — Для всех ты наказанная студентка, выполняющая грязную работу. Никто не станет задавать лишних вопросов. Ты будешь в безопасности. И эмориум под контролем. Мы начнем работу над антидотом в ближайшее время. Резонатором тоже займемся.

Все внутри переворачивается. Груз вины, отчаяния и страха внезапно становится легче. Я смотрю на него, и мои глаза все же наполняются влагой. Облегчение настолько сильное, что тело слабеет.

Ректор вытирает большим пальцем слезу с моей щеки, которая все же пролилась.

— У меня к Веритек давние счеты, Кьяра, — говорит он тихо, внимательно вглядываясь в мое лицо. — Очень давние. Они разрушили далеко не одну жизнь. Десятилетиями прятались за своими юридическими уловками, думая, что их никто не достанет. Твой жидкий резонатор — это ключ, который я искал все эти годы. Сырой, опасный, но гениальный. Вместе мы доведем его до ума. На этот раз они не смогут отвертеться.

Сказать, что я ошеломлена и обрадована, это ничего не сказать.

Мысли путаются, но сквозь этот хаос проступают ясные, твердые истины. Он не просто ректор, соблюдающий правила. Он человек, у которого свои счеты с Веритек. Он не просто наказывает — он вербует.

Ректор видит во мне не преступницу, а союзника! Он сам теперь мой союзник! С такой властью, знаниями, связями, о которых я и помыслить не могла! Не говоря уже о доступе ко всем ресурсам академии.

С ним я смогу сделать то, о чем не смела и мечтать. У моих родителей появится настоящий шанс. Антидот, резонатор — да, все это еще предстоит создать, но теперь у меня есть он, мой ректор, мой…

Чувства захлестывают. Не совсем понимая, что именно делаю, я делаю шаг вперед, обнимаю его за пояс и прячу лицо на его широкой груди.

Дорхар не отталкивает меня. Его рука тяжело опускается на мой затылок, и несколько секунд он просто позволяет мне так стоять. Потом его пальцы приподнимают мое лицо.

Его взгляд твердый и ясный. Он наклоняется и целует меня. Обдуманно, властно, уверенно, утверждая на меня свои права. Я отвечаю ему с трепетом, смешанным со страхом, и тут же заставляю себя опомниться. Упираюсь ладонями в его каменный торс и пытаюсь отстраниться.

— Мы… мы должны идти, — выдыхаю я, когда наши губы размыкаются.

— Идем, — соглашается он.

Разжимает руки, разворачивает меня и мягко, но непреклонно направляет к двери.

Я делаю несколько шагов, чувствуя его взгляд на своей спине. Рука тянется к ручке…

Открыть не могу — его ладонь ложится на дверь чуть выше моей головы, намертво блокируя выход. Дорхар подходит вплотную сзади. Я замираю, сердце колотится с новой силой.

Затем его руки обхватывают мою талию, прижимая спиной к его груди. Он огромный, горячий.

Дорхар наклоняется ко мне, и я чувствую, как его дыхание касается кожи у моего уха, а затем ощущаю его глубокий вдох у самой моей шеи.

— Мне понравилось, — его голос звучит низко и хрипло, заставляя все тело дрожать в предвкушении, — что ты не стала смывать мой запах. Хочу, чтобы ты пахла мной.

— Но… — я пытаюсь вырваться, найти логичный аргумент. — Я же твоя помощница… Тайная! Ты сказал, никто не должен… Ах!.. Ммм…

Мой протест тонет в стоне, когда его рука резко задирает подол моего платья.

Его чуткие пальцы скользят по коже бедер, задев резинку чулок.

Он проводит кончиками пальцев по внутренней стороне бедра, чуть выше края чулка, заставляя меня вздрогнуть. Затем он сдергивает с меня трусики до середины бедер. Воздух касается обнаженной кожи, и по телу пробегают мурашки.

Его пальцы возвращаются, теперь уже скользя прямо между ног, легко, дразняще.

С этим Дорхар не спешит, основательно гладит, умело ласкает так, что я, даже закусив губу, не могу сдержать стон. Тело охотно откликается, становясь влажным под его прикосновениями.

— Правильно сказала, Кьяра, — хрипло выдыхает он. — Моя помощница. И у нас прямо сейчас дело, не требующее отлагательств.

Раздается звук расстегиваемой пряжки ремня.

Давление твердого между половых губ, один резкий, точный толчок — он входит в меня сзади на всю длину, заполняя меня полностью.

Я вскрикиваю, впиваясь пальцами в дерево двери. Боли нет. Только дикая, шокирующая стремительность происходящего и нарастающая, пожирающая все волна возбуждения.

Его движения жесткие, властные, лишенные вчерашней нежности. Он берет то, что считает своим.

И мое тело мгновенно откликается, сжимаясь вокруг него в спазмах нарастающего удовольствия. Я кончаю быстро, почти сразу, с громким, сдавленным криком, беспомощно обмякнув в его руках.

Он не останавливается. Его ритм становится лишь глубже, настойчивее, несмотря на мои спазмы. И через несколько мгновений я чувствую, как его тело напрягается, низкий рык вырывается из его груди, и он изливается в меня, горячим потоком, заполняя глубину.

Мы стоим так, тяжело дыша. Он все еще держит меня, прижимая к себе уверенно и твердо.

Он медленно выходит из меня, проводит по моей промежности очищающим артефактом и поправляет мою юбку. Его ладонь на мгновение ложится на мою спину — короткий, почти нежный жест.

— Вот теперь пойдем, — говорит он, отступая и открывая передо мной дверь.