Тени Равенсхолма

28. После бури

" Процесс обращения в вампира не изучен до конца. В некоторых случаях достаточно лишь одного укуса, чтобы трансформация была запущена; в других- нужно досуха осушить вены жертвы, добавив после в его организм каплю вампирской крови. Существует и ряд причин, по которым трансформация может ускоряться или замедляться. Но нет ни единого верного варианта, кроме смерти, чтобы заставить трансформацию прерваться, оставив жертву человеком.".

Виктор Харт. " Вампирские хроники".

Равенсхолм медленно возвращался к обычной жизни после катастрофы, которую большинство жителей восприняли как сильное землетрясение. Официальные новости сообщали о подземных толчках, разрушивших часть Мрачного леса, образовав на его месте глубокий кратер. Местные власти оградили эту территорию от любопытных, поставив по периметру охрану.

Для посвящённых же правда была иной; портал между мирами был закрыт, "Сердце Тьмы" уничтожено, а вместе с ними исчез и Ульрих, его создания и те немногие вампиры, что последовали за ним.

Совет Бессмертных и "Серебряный крест" вернулись к своему неустойчивому перемирию, хотя теперь оно строилось на гораздо большем взаимном уважении. Виктор Харт и Лидия Мортем встречались чаще, чем когда-либо прежде, координируя восстановление системы доноров и защиту города от других возможных угроз.

Для Элеоноры же мир утратил часть своих красок. Прошёл месяц с той ночи в катакомбах, месяц с момента, когда Себастьян Валериан пожертвовал собой, чтобы спасти не только её, но и весь город, возможно, весь мир.

Она вернулась в университет, продолжила учёбу, но часто замирала, проходя мимо аудитории, где когда-то преподавал историю загадочный профессор с тёмными глазами. Официально сообщалось о его внезапном отъезде для исследований в Европе, и коллеги вскоре перестали о нём говорить.

В один из вечеров, когда осенний ветер гнал палую листву по улицам Равенсхолма, Элеонора сидела в старой башне, в квартире- убежище Себастьяна. Совет благодушно позволил ей забрать некоторые его вещи — книги, записи, памятные предметы. Виктор не возражал, понимая, что дочери нужно как-то справиться с потерей.

Она перебирала древние фолианты, написанные на языках, которых не знала. Среди них нашла небольшой альбом с рисунками — портретами людей разных эпох, выполненными рукой Себастьяна. Оказалось, он был очень талантлив. На последних страницах она с удивлением обнаружила наброски собственного лица — иногда задумчивого, иногда смеющегося. Причем, по одежде она поняла, что наброски сделаны в то время, когда Себастьян даже не преподавал в их университете. Но уже был рядом. Всегда был рядом. Внутри разлилась горечь- теперь его отсутствие ощущалось рваной раной, ампутацией части себя. Без него она не могла жить, дышать, улыбаться новому дню. Это ещё больше сблизило их с отцом, ведь теперь дочь Виктора Харта знала, что значит потерять любимого человека.

— Он всегда хорошо рисовал, — раздался голос от двери.

Элеонора вскочила, узнав голос Томаса Грейва. Пожилой вампир стоял в дверном проёме, вежливо дожидаясь приглашения войти. Скорей всего, у Совета были запасные ключи. А не инстинкты дампира в эти дни вновь погрузились в сон. Отец и вовсе полагал, что дампир выходит на свободу лишь в моменты наивысших пиков в её психоэмоциональном состоянии. Впрочем, ей это было не важно. Ничего было не важно, если рядом не было Себастьяна. Странного вампира, что пожертвовал собой ради спасения мира.

— Прошу, — она указала на кресло.

Томас вошёл, осматривая полупустое помещение.

— Эта квартира была его сердцем. Дом он держал лишь для вида. Честно сказать, никогда не понимал, почему Себастьян жил так аскетично, — заметил он. — Для существа, накопившего сокровища за пять веков, он был удивительно равнодушен к материальным благам.

— Вы пришли за чем-то конкретным? — спросила Элеонора, не желая обсуждать Себастьяна в прошедшем времени.

— Вообще-то, да, — кивнул Томас. — Я нашёл кое-что в архивах Совета. Кое-что о "Сердце Тьмы" и жертве Древнего.

Элеонора напряглась.

— Я не уверен, даст ли это надежду или только усугубит боль, — продолжил Томас, — Но вы имеете право знать. Согласно древним текстам, закрытие портала требует не смерти Древнего, а его перехода.

— Перехода? — переспросила Элеонора.

— В другое измерение, — пояснил вампир. — Тело и душа Древнего служат... мостом, запирающим дверь с другой стороны. Но это не обязательно означает конец существования.

— Вы хотите сказать, что Себастьян может быть жив? — Элеонора почувствовала, как сердце забилось быстрее. Она желала как можно скорее получить ответ- и страшилась его одновременно. Что, если ответом будет уверенное твердое " нет"?

— "Жив" — возможно, не самое точное слово, — осторожно сказал Томас. — Скорее, существует в другом измерении, в другой форме. Но главное — если мост остаётся, значит, есть и путь обратно. Теоретически.

— Как? Как можно вернуть его?

Томас вздохнул.

— Вот тут и начинаются сложности. Тексты упоминают о "якоре в реальности" — чём-то, что связывает Древнего с нашим миром настолько сильно, что может притянуть его обратно. Обычно это узы крови — создатель, дитя...

— Ульрих был его создателем, — нахмурилась Элеонора. — Но он...погиб... исчез вместе с Себастьяном.

— Да, — кивнул Томас. — Но есть и другие виды уз. Ещё более сильные. Например, узы сердца.

Он многозначительно посмотрел на Элеонору.

— Вы считаете, что я...?

— Я видел, как вы смотрели друг на друга, — мягко сказал Томас. — Думаю, так же, как Себастьян и Элизабет пять веков назад. Но в вашем случае все ещё не дописано до конца.

Он достал из внутреннего кармана небольшую книгу в потёртом кожаном переплёте.

— Это дневник Себастьяна, который он начал вести в последние годы. Он просил передать вам, если с ним что-то случится. — Томас положил книгу на стол. — Возможно, в нём вы найдёте ответы. Или хотя бы утешение.

С этими словами он направился к выходу.

— А что вы думаете? — остановила его Элеонора. — Есть ли шанс вернуть его?

Томас обернулся, его древние глаза казались бесконечно усталыми.

— За пять столетий я узнал одно: там, где есть истинная любовь, всегда есть надежда. Даже для таких, как мы.

Когда Томас ушёл, Элеонора долго сидела неподвижно, глядя на дневник. Наконец, собравшись с духом, она открыла его. На первой странице было лишь одно предложение, написанное элегантным почерком Себастьяна:

"Для Элеоноры Харт. Когда я больше не смогу сказать это лично: кажется, я любил тебя сквозь века, любил ещё до твоего рождения, и буду любить за пределами смерти."

Элеонора прижала книгу к груди, чувствуя, как слёзы текут по щекам. И в этот момент маленький флакон с кровью Себастьяна, который она всегда носила с собой, слегка нагрелся, словно откликаясь на её эмоции.

Она осторожно достала его, глядя на тёмно-красную жидкость внутри. Кровь Древнего, частица его сущности, его связь с этим миром...

Якорь в реальности. Мост между мирами.

Впервые за месяц Элеонора почувствовала, как в её сердце зарождается надежда. Девушка воспряла духом — нет, она не сдастся. Если есть хоть какая, пускай даже самая крохотная капля надежды на то, что Себастьян жив и его можно вернуть, она будет пытаться. Снова и снова.