Трагическая связь

Глава 14

Оли

Принято решение вернуться в ту самую Пустошь, в которой мы уже были, в ту самую, в которой Грифон чуть не погиб, когда мы вернулись, чтобы спасти Ансера и найти второго Триггера.

В ту самую, в которой ожил дракон Гейба.

Есть сведения, что после того, как мы покинули зону, стало только хуже. Все больше Одаренных привозили умирать, и даже некоторых Неодаренных заманивали туда, чтобы использовать в качестве пушечного мяса. Для меня это было достаточно ужасно — жестокость использования людей, у которых нет возможности сопротивляться или защитить себя, но потом Норт говорит, морщась: — Мы подозреваем, что они также проводят эксперименты над Неодаренными. У нас пока нет веских доказательств, но я предполагаю, что те, кто был в лагере и убил Нокса, ответственен за смерти там. Если мы отправимся в Пустоши сейчас, нам нужно быть готовыми встретиться с ними снова.

Холодок пробегает по моей спине.

«Мы готовы встретиться с ними лицом к лицу», — шепчут мне мои узы. Я закрываю глаза и на мгновение сосредотачиваюсь на этом, отгораживаясь от комнаты.

«Как мы можем быть готовы? Что изменилось за последние несколько недель? Помимо нашей с Ноксом душевной связи, осознания того, с чем мы столкнемся на этот раз, и того факта, что мы отправляемся все вместе».

Ладно, теперь, когда я это перечислила, думаю, многое изменилось. Но мне все равно кажется, что этого недостаточно. Я не уверена, что этого когда-нибудь будет достаточно.

«Остальные почти готовы».

Почему это звучит зловеще? Я, безусловно, не знаю, что, черт возьми, здесь происходит, но мои узы замолкают, и, полагаю, это все, что я получу от них сегодня.

Чья-то нежная рука ложится мне на локоть: я открываю глаза и вижу Сейдж, стоящую рядом со мной. Она уже одета в снаряжение Так, и мои брови взлетают к линии роста волос, когда я смотрю на нее.

— Ты идешь с нами?

Она улыбается и кивает, бросая взгляд туда, где Киран сверлит нас обеих взглядом. Мне приходится прилагать немало усилий, чтобы поддразнивающе не улыбнуться ему в ответ. — Количество сотрудников Так сокращается. Когда Грифон и Киран обсуждали, как лучше всего с этим справиться, мы с Греем решили, что хватит. Мы больше не можем просто сидеть здесь, в Убежище, в то время как вы все выходите, чтобы обеспечить нашу безопасность.

Я оборачиваюсь и вижу, что Грей смеется вместе с Гейбом, пока тот натягивает куртку. — Вот дерьмо. Как Сойер это воспринял?

Сейдж пожимает плечами и поднимает руку, появляется маленький шарик пламени, который затем просто прижимается к ее коже, не оставляя следа. — Я — Пламя, а он — Телекинетик. Сойер мало что мог бы сделать, чтобы помешать нам помогать, и даже Киран не смог бы возразить теперь, когда мы становимся сильнее.

Я бросаю последний взгляд в сторону Грея, прежде чем повернуться назад. — Ты уверена, что готова к этому?

Я нисколько не сомневаюсь в ней. Я знаю, что она может это сделать, но Сейдж всегда боролась со своим мнением о себе, и в последнее время ей было нелегко. После смерти Дары ей потребовались недели, чтобы почувствовать себя достаточно комфортно, чтобы снова ходить по Убежищу, даже со своим Привязанным рядом, так что я в основном оцениваю ее душевное состояние.

Она быстро кивает и опускает руку обратно, гася пламя. — Я готова. Определенно готова перестать смотреть, как Киран выходит за дверь, и гадать, вернется ли он. После того, что случилось с Ноксом, я бы предпочла держаться поближе к нему. Кроме того, дела с Райли идут на поправку, и, как только он получит разрешение от Феликса, он тоже захочет присоединиться.

Это новость для меня.

Последнее, что я слышала, они все еще не были уверены, что Райли сможет полностью восстановиться. Я беру Сейдж за руку и осторожно сжимаю ее пальцы. — Я так рада, что ему стало лучше.

Я также говорю это серьезно.

Всякий раз, когда я думаю о другом Связном Сейдж, во мне просыпается чувство вины, но теперь оно усилилось и стало еще более сложным. Я ненавидела его, ненавидела за то, как он обращался с ней, хотя на самом деле его контролировали.

Над ним издевались.

Если я буду думать об этом слишком много, меня стошнит.

Сейдж дарит мне небольшую улыбку и кивает, опуская взгляд на свои ноги. — Он отличается, очень отличается от того парня, которого я любила в детстве. Но он также готов направить свой гнев из-за того, что случилось со всеми нами, на то, чтобы присоединиться к борьбе. Феликс тоже предлагал пойти с нами, чтобы у нас был медик на месте, но Норт и Грифон не захотели рисковать им. Он по-прежнему лучший Целитель из всех, кто у нас есть, даже если медицинская комиссия хочет его выгнать.

Я хмыкаю и закатываю глаза, все еще в такой же ярости из-за этого, как и в первый раз, когда она поделилась со мной этим. Рано или поздно мы разберемся с Сопротивлением, и тогда я буду полностью согласна с тем, чтобы Норт уволил их всех. Я все еще думаю, что он должен вышвырнуть их из города и позволить им самим постоять за себя, если они все такие возвышенные и могущественные.

— Все они трусливые нагоняющие страх люди, которые отчаянно пытаются ухватиться за власть, — говорит Грей, подходя к нам сзади и теребя ремни на груди, удерживающие кобуры с оружием на боку. Я замечаю, что у него на два пистолета больше, чем у меня, и бросаю взгляд на Грифона.

Он с ухмылкой пожимает плечами. — Они тебе не нужны. Я еще ни разу не видел, чтобы ты доставала оружие. Они у тебя только для того, чтобы отвлекать людей от настоящего оружия, которым ты владеешь.

Я знаю, что он просто пытается мне польстить, чтобы отвлечь меня от моего гнева, но я отказываюсь позволить этому сработать.

— Мне нужно больше оружия, — говорю я своим самым настойчивым голосом, и Грифон качает головой.

— Начни использовать то, что у тебя есть, а потом я подумаю об этом. Мы не будем тратить огневую мощь только для того, чтобы хорошо выглядеть.

Я приподнимаю брови, глядя на него, и слегка подпрыгиваю на ногах. — Ты думаешь, я хорошо выгляжу с оружием?

Сейдж хихикает рядом со мной, а Грей издает хриплый звук, как будто мы не проводили месяцы, наблюдая, как они с Сойером выворачиваются наизнанку из-за друга, так что ему здесь особо не на что опереться.

— Хорошо, мы пройдемся по плану еще раз, просто чтобы убедиться, что все на одной волне, — говорит Норт, подходя к нам.

К этому моменту я видела его в его снаряжении для тактической подготовки миллион раз, но это все еще вызывает трепет в моем животе. Его волосы не зачесаны назад, как обычно. Вместо этого у него на виске выбивается несколько непослушных локонов, и мне приходится физически сопротивляться желанию заправить их обратно ему за ухо.

Когда он начинает говорить, Нокс подходит к нам, аналитически оглядывая каждого члена ТакТим, которому было поручено пойти с нами, как будто он принимает свои собственные решения относительно них. Его взгляд без особых раздумий скользит по Сейдж и Грею, и это меня немного согревает. Хотя ни один из них никогда не пытался скрыть, что он им не очень нравится, он знает, что они оба хороши в своем деле.

— Это чистка. Нам нужно вывести из строя всех Щитов и разобраться со всеми членами Сопротивления, прежде чем мы уйдем.

Рокелл кивает с другого конца комнаты и прочищает горло, чтобы привлечь внимание Норта, прерывая его, но самым уважительным образом, который я когда-либо видела. — Я просто хочу подтвердить, что это миссия «без пленных», прежде чем мы отправимся.

Норт кивает ему, а затем, оглядывая комнату, снова говорит: — У этих людей нет ничего, что нам нужно, поэтому, если не будет смягчающих обстоятельств, мы не планируем никого сегодня подвозить домой.

Подвозить домой.

Самый вежливый способ, которым Норт может сказать, что мы направляемся туда с намерением убить их всех.

Меня это не беспокоит. Я не брезгую этим, и, если уж на то пошло, было бы неплохо вернуть мои узы в нормальное русло после слияния душ. Они стали тише и менее кровожадными, что должно быть хорошо, учитывая, как сильно я обычно ненавижу их требовательность и порочность, но, честно говоря, я немного напугана тем, какими послушными и сонными они были.

Может быть, энергетическая подпитка от поглощенных там душ — это именно то, что им нужно.

Я сглатываю нервозность, которая комом стоит у меня в горле, и вкладываю свою руку в руку Гейба, слегка наклоняясь к нему, пока мы оба слушаем стратегический план, который излагает Норт. Я уже знаю его наизусть, проведя большую часть последних двух дней за его обсуждением с моими Привязанными, но наблюдение за тем, как он объясняет все это тактической команде, дает мне возможность понаблюдать, как они все это воспринимают.

Это самые надежные люди, которыми руководит Грифон, и даже Рокелл ловит каждое слово Норта, он вообще не валяет дурака и не ведет себя привычным образом, когда слушает, чего ожидают от его команды.

— Самое главное здесь то, что мы не уйдем, пока Пустошь не закроется. Оставить их открытыми — худшее, что мы можем сделать, и в последних миссиях у нас были связаны руки, но больше такого не будет. Мы войдем, выведем их из строя и не оставим ни одного выжившего. Есть вопросы?

Когда никто не поднимает руки, он снова решительно кивает. — Тогда давайте выдвигаться.

* * *

Когда мои ноги коснулись земли в Пустоши, мы словно перенеслись на другую планету.

Все выглядит совсем не так, как раньше.

Хотя прошло лишь несколько дней с тех пор, как мы были здесь в последний раз, с таким же успехом могли пройти месяцы. Тела, которые все еще разбросаны вокруг, оставленные там, где они умерли, находятся в различных стадиях разложения, процесс ускорен личинками и любой другой живностью, которой удалось выжить в этом месте. Я стараюсь не задохнуться при виде того, как они пируют здесь на павших Сопротивленцах. К счастью, члены ТакТим, погибшие здесь, когда Триггер атаковал нас, были возвращены домой, и я не увижу знакомые лица на полях мертвых.

Рука Грифона слегка поглаживает мою шею, чтобы немного облегчить тошноту, скапливающуюся у меня в животе. Закончив со мной, он делает то же самое с Сейдж, которая зажимает рот рукой, стараясь не вдыхать ужасающие запахи вокруг нас.

Киран держится рядом с ней, словно отчаянно желая телепортировать ее домой, но в тот момент, когда Грифон отходит от нее, она убирает руку и коротко кивает своему Привязанному.

Сейчас не время улыбаться ей или признавать, насколько удивительна моя лучшая подруга. Я всегда знала, что она сильнее, чем все ей приписывают. Она реагирует на все это ничуть не хуже, чем я, а я была рядом с чертовски большим количеством смертей.

Грифон начинает подавать сигналы руками, чтобы все рассредоточились. Как только его команда выстраивается в строй, он оглядывается и кивает мне. Я позволила глазам закрыться, когда потянулась вниз, чтобы поговорить со своими узами.

«Надеюсь, ты голодна, потому что сегодня нам предстоит много работы».

Они не спешат отвечать мне: «Все они жалко ничтожны. Не стоят моего времени».

«Еда есть еда, верно? Наши Привязанные заслуживают немного энергии».

Это чуть больше подогревает их интерес, ровно настолько, чтобы они потянулись к каждому из наших Привязанных, чтобы проверить их, задерживаясь на Ноксе дольше, чем на других.

«Им ничего не угрожает».

Честно говоря, я могла бы убить их за такое поведение. «Знаю, но ты сама сказала, что мы должны дать бой Сопротивлению».

«Это не бой. Это уборка, они не стоят моего времени».

Я вздыхаю и снова открываю глаза, встречаясь взглядом с Грифоном и пожимая плечами. — Здесь нет никого достаточно сильного, чтобы беспокоиться.

Сейдж выдыхает, словно я говорю что-то ободряющее, однако Грифон прекрасно понимает, что я имею в виду, и медленно кивает мне в ответ, еще раз подавая сигнал окружающим нас командам, после чего мы трогаемся в путь. Было бы гораздо проще, если бы мои узы просто вывели всех из строя, но я думаю, нет ничего плохого в том, чтобы получить хорошее представление обо всем, что произошло.

Мы можем многому научиться на примере разрушений.

От гигантских кратеров, которые мы встречаем, у меня сводит живот, каждый из них — памятник тому, как близко я подошла к потере Грифона. Пока мы движемся, я наблюдаю, как мерцает воздух вокруг нас. Мощь Пустоши медленно начинает ослабевать по мере того, как Щиты уничтожаются один за другим.

Очевидно, что Сопротивление отказалось использовать это пространство для чего-либо, кроме как для отправки своих врагов на смерть.

Изначально я думала, что это все, чем были Пустоши, но с воспоминаниями Нокса и его опытом в моей голове, я теперь знаю лучше. Эти места используются как тренировочная площадка, место для проверки способностей и место, куда они могут приводить своих пленников, чтобы сломать их и превратить в солдат. Именно поэтому они привезли сюда Аро, молодую девушку, которой нужно было увидеть смерть и разрушение, чтобы она потеряла себя настолько, чтобы присоединиться к ним. Удивительно, что они никогда не приводили меня в Пустошь, хотя, полагаю, Дэвис планировал сломать меня совсем другим способом.

Он подобрался ближе, чем мне хотелось бы признать.

Когда мы добираемся до зоны высадки, которая использовалась для доставки людей туда и обратно, пейзаж вокруг еще более мрачный, чем в любом другом месте, где мы сегодня побывали.

На участке, где, очевидно, когда-то была дорога, лежат одни обломки, и даже тела, которые были оставлены, представляют собой не более чем кости, неплотно завернутые в одежду. Мой желудок тревожно сокращается одновременно с тем, как мои узы наконец решают, что что-то здесь стоит их времени, но прежде чем они успевают что-то сказать, я слышу другой голос в своей голове.

«Они здесь». Я оглядываюсь и вижу, как глаза Нокса становятся черными: его узы берут штурвал, вокруг нас появляются теневые существа.

Я бросаю взгляд на Норта, и последнее, что я вижу, прежде чем мои узы занимают мое место, — это его глаза, сияющие в ответ на меня; черные, бездонные пустоты, когда его собственные тени выходят поиграть.

* * *

Узы Олеандр

Слияние душ отняло у меня больше энергии, чем я хотела бы признать, и только мой собственный гнев помешал мне просто поглотить души наших врагов здесь. Не помогает и то, что Одаренные, находящиеся сейчас в Пустоши, для меня не более чем крохи.

Что мне действительно нужно, так это пиршество.

Зона транспортировки все еще работает. Наше появление здесь, наряду со смертью Щитов, явно послужило своего рода сигналом тревоги для Сопротивления, прозвенев, как обеденный колокольчик, и заставив их броситься в атаку, чтобы нанести ответный удар. Это не более чем небрежно расставленная ловушка, потому что я готова разобраться со всеми ними лично.

Я готова к тому, чтобы все мои Привязанные извлекли выгоду из силы, которую я могу им дать.

Первая волна людей, проходящих через зону транспортировки, мгновенно поглощается теневыми существами, звуки их криков и разрывающейся плоти — музыка для моих ушей. Я не расстраиваюсь из-за того, что пропустила их смерть, особенно когда Август приводит ко мне сильнейшего из них, его большие челюсти сжимаются на шее Одаренного, когда он тащит его ко мне через обломки.

Мой Темный Привязанный критически смотрит на него, а затем поднимает взгляд на меня, приподнимая бровь и указывая на это сверху вниз. — Это что, признание в любви? Неужели я сейчас наблюдаю, как боги ухаживают друг за другом?

Я опускаюсь на колени и чешу теневое существо за ухом, даря ему ту же ласку, что всегда дарит девушка, и наблюдая, как оно тает под моими прикосновениями. Я никогда не взаимодействовала с тенями так, как она, но я ловлю себя на том, что хочу, чтобы они любили меня так же, как любят ее — безудержно и всем, что у них есть.

— Спасибо за еду, — бормочу я, а затем без раздумий вырываю душу Одаренного, поглощая ее целиком и позволяя энергии наполнить меня. Ну, это больше похоже на маленький ручеек, впадающий в плотину, которого недостаточно, чтобы по-настоящему насытить меня. Однако по мере того, как сюда прибывает все больше и больше членов Сопротивления в попытке помешать нам уничтожить Пустошь, я начинаю наедаться досыта, пока у моих ног не оказывается груда тел.

Наконец-то, наконец-то, я чувствую, что снова по-настоящему жива.

Со следующей волной, которая проходит, я расправляюсь сама, прежде чем теневые существа успевают добраться до них, гася их жизненные силы одной лишь мыслью. На этот раз я направляю всю энергию своему Поврежденному Привязанному, посылая ему все, что у меня есть. Я наблюдаю, как его спина выпрямляется, тяжесть, которая давила на его плечи, ослабевает по мере того, как устраняются последние повреждения, нанесенные ему.

Теперь мы готовы. Теперь мы можем отправиться на охоту.

Поврежденный Темный поворачивается и смотрит на меня. Его теневые существа бегают вокруг нас, все еще пируя на телах наших врагов в совершенно жестокой резне. Он игнорирует всех, делая шаг ко мне, чернильное пятно его силы расползается по его рукам, когда он тянется ко мне.

О, как я скучала по нему.

Я позволяю ему заключить себя в объятия, но когда он наклоняется ко мне, вместо того, чтобы поцеловать, он тихо шепчет: — Закончи это. Забери у них все, как они пытались забрать все у нас.

С новыми силами я использую свой Дар, чтобы почувствовать все в Пустоши, каждое живое существо, и сосредотачиваюсь на тех Щитах, которые поддерживают это место. Большинство из них — не более чем оболочки, их разум разрушен пытками, которым они подвергались. Одного за другим я уничтожаю их. Я забираю эссенцию их жизней и втягиваю ее в себя, каким бы мизерным ни было количество, пока, наконец, сияние их Даров не исчезает, и мы снова не можем увидеть, что лежит за пределами бесплодного поля битвы.

Девушка потрясена, услышав звуки машин и жизни вокруг нас. Мы оказываемся в центре оживленного города, в котором Сопротивление без труда проделало дыру.

Он обычен и выглядит совершенно нормально, за исключением тех краев, где начинаются смерть и разрушения. Это обыкновенный провинциальный городок, где никогда ничего не происходит.

Ничего, пока сюда не пришел наш враг.