Укроти меня, или Грани возрождения (СИ)

Глава 32. Закон равновесия

Калипсо не преувеличивал, когда предупреждал, что переход на изнанку мира будет весьма болезненным. Ощущения действительно были отвратные, и хуже всего дела обстояли с дыханием, потому что во время затянувшейся телепортации совершенно невозможно было чем-то дышать. Не потому что кислорода не было, а потому что горло будто сдавило стальным обручем, и вдыхать в себя воздух попросту не получалось, в какой-то момент я даже словила паническую атаку.

Голова сильно кружилась, перед глазами помутнело, я плохо запомнила сам процесс перехода, потому что изо всех сил старалась остаться в сознании. Только горячая ладонь Калипсо в моей руке помогала сохранять связь с реальностью. Через это прикосновение я чувствовала, будто Калипсо пытается успокоить меня своей энергией…

Однако успокоилась я немного только тогда, когда телепортация завершилась, и я, наконец, смогла вдохнуть полной грудью. Переход между материями реальности завершился так резко, что я не смогла устоять на ногах и упала на колени, упершись ладонями в каменный пол… а в каменный ли? Он был будто твердый и мягкий одновременно, а еще казался полупрозрачным.

Я огляделась с замирающим сердцем.

Мы оказались в очень странном месте, которое мне сложно описать словами… Это место отчасти напоминало коридор, по которому я шла к Калипсо в кабинет, только тут масштабы были совсем другие. И они… впечатляли.

Я бы сказала, что мы находились в очень странном коридоре с высоченными арочными сводами, вершины которых трудно было разглядеть из-за их колоссальной высоты. Пространство вокруг все было иссиня-фиолетового цвета, а потолок терялся где-то там, далеко наверху, в ярком голубом свечении. Это свечение пульсировало и казалось живым. А может и было таковым, дилмон его разберет… Еще под потолком висели огромные люстры, и висели они как будто просто в воздухе, ни к чему не прикрепленные. Люстры мерцали сотнями свечей, завораживая взор и придавая особую сюрреалистичность местной обстановке.

Стены этого странного коридора светились удивительно красивой синевой, напоминающей мне ночное небо с мерцающими золотыми огнями. Стены с рядом колонн постоянно находились в движении и двигались так, будто… дышали? Во всяком случае, у меня возникла четкая ассоциация с движением расширяющейся грудной клетки человека во время дыхания. А сами пульсирующие стены состояли, наверное, из некой энергетической субстанции, которую так и хотелось потрогать…

Очнулась я в каком-то шаге от стены, обнаружив себя с вытянутой рукой, которую перехватил Калипсо.

— Осторожнее. Здесь лучше ничего не трогать.

Он развернул меня к себе, поцеловал в раскрытую ладонь и произнес негромко:

— Изнанка мира состоит из нескольких подпространств, нескольких уровней… Мы физически не можем находиться на всех уровнях, некоторые из них доступны исключительно фамильярам и прочим духам, некоторым видам нечисти. Этот перстень привел нас на глубокий третий уровень, напрямую в энергетическую точку, где можно контактировать с богами. Это… что-то вроде местного храма. Точнее, это коридор к храму Пресвятой Мелии, сам храм находится немного дальше, сейчас мы с тобой к нему пойдем. Но без моего на то разрешения лучше ничего здесь не трогай, Лори. И стены — в первую очередь.

— А что будет, если их все же коснуться? — поинтересовалась я.

— Они могут утянуть тебя вглубь изнанки мира. Выкинуть за пределы безопасного храма, откуда тебя будет уже не вытащить.

Я нервно сглотнула и вновь вцепилась в руку Калипсо, торопливо шагая рядом с ним. Обниматься с местными стенами разом расхотелось.

Мы направились вперед, по коридору, который казался бесконечно длинным. Пол под нами переливался бело-желтыми широкими полосами, бегущими вперед, словно бы указывая дорогу. Во всяком случае, у меня сложилось именно такое впечатление.

Мы шагали, а наших шагов не было слышно. Ноги словно бы пружинили от странного пола, заглушая все звуки, так что шли мы в полнейшей тишине, нарушаемой только нашим дыханием и шебуршанием одежды.

Чем дальше шли, тем становилось светлее, а еще в стенах начали попадаться узкие окошки, которые вели… Куда? Я думала, что в какое-то одно место, но из разных окошек, которые на нашем пути попадались всё чаще, виднелось совершенно разное. В одном окошке можно было разглядеть вид на нечто, больше всего похожее на ночной город с высокими башнями, но уже из соседнего окна ярко светило подобие голубого солнца, ну или что это было?..

— Окна выглядывают в разные уровни изнанки мира, — негромко пояснил Калипсо, заметив интерес в моих глазах. — Какие-то выглядывают в Теневой город, где живут разные духи, какие-то заглядывают в подпространство, где обитает теневая нечисть… Не бойся, они не могут попасть сюда, — усмехнулся Калипсо, заметив, как я дернулась, разглядев в одном таком темном окошке пролетающего лергала.

В конце концов, я перестала жадно разглядывать пейзажи за окном, потому что моя психика пока и так с трудом справлялась с происходящим, пытаясь осознать, где я вообще нахожусь. Осознавалось с трудом, тяжко было поверить, что я сейчас действительно нахожусь на изнанке мира, той самой, что является домом для наших фамильяров и многих других существ с духовной природой.

Кстати, о фамильярах — я заметила в одном иссиня-фиолетовом окошке пролетевших мимо Алохара и Эльграна.

— Наблюдают за нами, — тихонько пояснил Калипсо. — Проникнуть в этот коридор не могут, но наблюдают как раз из точки их условного дома, если говорить о материи, которая их породила, и куда они возвращаются всякий раз, чтобы набраться сил.

Дышалось здесь тяжело, было заметно, что местный воздух не особо предназначен для людей вроде меня. Здесь было довольно прохладно, а дышалось так, будто я шла по сорокоградусной жаре в самое пекло.

Калипсо, однако, дышал как обычно, легко и свободно, он никаких физических затруднений не испытывал. Видимо, этому способствовал засевший в его браслете Эффу, который здесь как раз был как дома… Вернее, не «как», а действительно — дома. В голове всё это как-то с трудом укладывалось…

Коридор начал сужаться, впереди посветлело, и вскоре мы вышли в странный круглый зал. Очень просторный, способный вместить в себя с комфортом добрую сотню человек. Все с теми же синими мерцающими стенами, высоченными потолками с арочными сводами. Вот только вместо люстр над нашими головами висели в воздухе гигантские полупрозрачные колокола.

— Мы в местном храме, на самой его вершине, в колокольне, — негромко произнес Калипсо, отвечая на мой немой вопрос. — Этот храм стоит в самом центре Теневого города.

Я глянула в высокие узкие окна, но мы стояли в самом центре зала, далековато от окон, ничего разглядеть не получалось, кроме бело-голубоватого мерцающего света.

Я обернулась, чтобы посмотреть на коридор, из которого мы пришли, но обнаружила, что его больше нет. Не скрою, меня это немного напрягло… Не сильно, но всё же: а как мы будем отсюда выбираться? Каким-то новым порталом?

Я повернулась к Калипсо, чтобы спросить его об этом, но все вопросы застряли у меня где-то в горле вместе с гулко стучащим сердцем, когда я увидела, что в зале мы были уже не одни.

В окна, в которых, кажется, не было никаких стекол, влетело несколько белёсых сгустков… много сгустков, не менее десяти. От них исходила мощная энергия, сравнимая вот разве что со вспышкой магии Эффу. И когда один только Эффу источал энергию во все стороны, это давило на меня чрезвычайно, что уж говорить о нескольких таких источниках энергии, окруживших со всех сторон?

Поэтому меня порядком пришибло, конечно, прямо-таки вдавило в пол на том месте, где я стояла, чуть позади Калипсо. Чувствовала себя натянутой струной, готовой ко всему.

Два энергетических сгустка остановились в нескольких метрах перед нами и быстро стали принимать антропоморфную форму. Несколько секунд спустя перед нами стояли уже два человека: женщина с длинными русыми волосами и темноволосый мужчина с колючим взглядом и острой бородкой.

Женщина была невероятно красива. Высокая, стройная, с правильными чертами лица, выразительными глазами, румяными щеками и чувственными губами. Она была одета в длинное платье в пол из легкой струящейся ткани, которая красиво переливалась серебряными и голубыми искорками. Свободные широкие рукава платья тихонько шуршали при каждом движении, когда женщина подходила к нам ближе. От нее исходила очень приятная ровная энергетика. Мощная, но — приятная. В отличие от мужчины, который молча уселся в сторонке. Вот его энергетика была неприятно давящей.

Калипсо низко поклонился женщине и мужчине, я последовала его примеру.

— Приветствую вас, странники, — произнесла женщина мелодичным голосом, который звучал с небольшим эхом, будто был каким-то двойным. — Вижу, что вы пришли с миром.

Мужчина, одетый в простую черную мантию, ничего не сказал, только молча наколдовал удобные мягкие кресла для себя и женщины и уселся в одно из них.

Женщина слегка шевельнула пальцами, и около нас с Калипсо тоже возникли кресла.

Я не успела уточнить у Калипсо «Это те, о ком я думаю?..», потому что он сам отправил мне ментальное обращение:

«Это и есть первородные духи, Лори. Те, кого в наших мирах мы называем богами. Пресвятая Мели́я, рядом с ней — Маргс… остальные сейчас пожелали остаться бестелесными. Их первородные тела совсем другие, но при общении с людьми они принимают какой-то более привычный для нашего восприятия облик. Он может быть любым и может меняться во время нашего разговора, имей в виду».

Вот хорошо, что нам тут кресла наколдовали, потому что ноги меня сейчас держать отказывались напрочь.

Я осторожно устроилась на краешке кресла, с ровной, как штык, спиной, молча таращилась на первородных духов. Старалась дышать ровно, но сердце то и дело пускалось вскачь. Одна мысль о том, что я сижу в некоем храме на изнанке мира и вижу сейчас перед собой божественных сущностей, которым поклоняются в нашем реальном мире, вводила меня одновременно в восторг и заставляла ежиться от страха.

Не знаю я, как Калипсо умудрялся оставаться спокойным не только внешне, но и внутренне (а я чувствовала его спокойствие). Мне вот было здорово не по себе. А Калипсо — ничего, держался вполне себе уверенно…

Я посмотрела на другие энергетические сгустки, окружившие нас со всех сторон. Они зависли эдакими бестелесными световыми столбами на одинаковых расстояниях друг от друга. Они не имели лиц или хоть каких-то человекоподобных форм, но у меня не было сомнений в том, что за нами с Калипсо очень внимательно наблюдают несколько пар любопытных глаз.

— Ты пришел не один, — раздался резкий голос за моей спиной.

Я обернулась и чуть нос к носу не столкнулась с мужчиной, который низко склонился надо мной и буравил подозрительным взглядом. Аж вздрогнула от неожиданности, потому что алые глаза мужчины оказались слишком близко и выглядели весьма устрашающе.

Это был высокий темноволосый мужчина, с короткой стрижкой, квадратным лицом, выдающимся подбородком. Одет он был в одни лишь черные брюки, с оголенным торсом, так что прекрасно можно было рассмотреть большие мускулы. На мой взгляд, — слишком большие, мужчина выглядел эдаким качком, который из-за горы мышц даже руки нормально не мог опустить вдоль тела. Но дилмон с ними, с этими мышцами — гораздо больше меня поражала энергетика мужчины. Столько в ней было неприкрытой властности и агрессивной силы… Кто это?

«Это Хаа́ск, — тут же пояснил мне Калипсо ментальным посланием. — Тот самый, которого любят упоминать в ругательствах как „Хааск проклятый“, ассоциируя его с демоническим злом, к которому на самом деле он не имеет никакого отношения. Но это бог войны и коварства, поэтому репутацию он создал себе соответствующую и поддерживает ее. Хааск больше всего влил сил в создание нашего мира, так что он тут вроде как главный».

— Не «вроде как», а главный, — тем же резким тоном поправил Хааск, недобро зыркнув на Калипсо, явно читая его мысли.

— Прошу прощения за некорректную формулировку, — Калипсо склонил голову в полупоклоне. — Моей илунари требуются пояснения, я посчитал правильным дать ей их ментальным посланием, чтобы не отвлекать всех вас на это. А что касается вашего замечания, что я пришел не один, то обращаю ваше внимание на то, что в прошлую нашу встречу здесь Пресвятая Мелия дала понять прямым текстом, что при желании я могу явиться сюда со своей истинной парой. Более того, Пресвятая Мелия в тот день чуть ли не настаивала на этом, утверждая, что желает собственными глазами посмотреть на мою истинную и убедиться, что связь между нами настоящая. Мне было сказано, что только истинные светлые чувства между нами могут провести Лорелей на изнанку мира вместе со мной. И это будет самым ярким подтверждением моих внутренних изменений, потому что только «достойный благословения человек способен дойти до нас со своей истинной», это я цитирую слова из нашей прошлой встречи. Помятуя об этих словах Пресвятой Мелии, я не настаивал сам на присоединении Лори к моему проходу на изнанку мира и даже утверждал, что ей лучше отпустить меня, но и не стал категорично отказывать в ее твердом порыве присоединиться ко мне.

— Ты иногда слишком много болтаешь, дорогая моя, — проворчал Хааск, обращаясь к Мелии.

— А ты слишком много ворчишь, — ослепительно улыбнулась та.

Тот хмыкнул и тоже присоединился к своим первородным коллегам, усевшись справа от Мелии.

Хааск, в отличие от других первородных духов, уселся не просто в кресло, а наколдовал себе целый трон. Массивный такой, с высокой спинкой, из неизвестного мне материала, отделанный драгоценными камнями. Хааск положил руки на широкие подлокотники, закинул ногу на ногу и уставился на нас с Калипсо весьма недружелюбным взглядом. Весь вид Хааска так и кричал о том, как он не рад нас видеть.

— А с чего бы мне вам радоваться? — резко спросил он, стрельнув взглядом в мою сторону.

Хм, кажется, он беспардонно читал вообще все мои мысли.

— Мой дом, что хочу, то и читаю, — всё тем же грубоватым тоном произнес Хааск, продолжая буравить меня недобрым взглядом.

Я медленно вдохнула и выдохнула, нервно сцепив руки в замок перед собой на коленях.

Так, надо постараться очистить сознание, временно ни о чем не думать, не анализировать, а просто смотреть, слушать и быть рядом с Калипсо…

Я еще раз медленно вдохнула и выдохнула и перевела на него взгляд. Он как раз беседовал с Мелией, рассказывал о происходящих событиях в реальном мире и о том, что дарованный перстень таки загорелся всеми рубинами и позволил создать портал, ведущий прямиком на изнанку мира.

— Я выполнил все ваши условия, — произнес Калипсо ровным голосом, не сводя глаз с Мелии. — Считаете ли вы теперь достойным меня Небесного Благословения? Клянусь направить его исключительно на борьбу с Эйзересом. Вы сами знаете, что без этой внутренней клятвы я бы к вам сюда даже не прошел.

Говорил-то Калипсо ровным тоном, но я чувствовала его напряжение. То, как он затаил дыхание в ожидании ответа. То, как он замер и весь обратился в слух.

Калипсо шел к этому моменту очень долго, и мне даже сложно было представить, какое на самом деле колоссальное напряжение он испытывал в данный момент, хоть и пытался быть спокойным.

— Ты прошел большой путь, Калипсо, — тепло улыбнулась Мелия и повернулась к Хааску. — Ну что, перейдем к делу, милый? Полагаю, мы можем приступать. Твой ход.

— Отлично! Не будем долго болтать, я всё это очень не люблю, — Хааск самодовольно потер ладони и с кривой усмешкой глянул на Калипсо. — Просто оставляй ее и уходи.

Калипсо непонимающе поморгал и вопросительно глянул на Хааска.

— Кого оставлять? — уточнил он. — Если вы про перстень, то он исчез, когда преобразовался в портал…

— Возлюбленную свою оставлять, кого же еще, — хмыкнул Хааск, кивая на меня. — Нужен мне больно тот одноразовый перстень. Фурию оставляй и уходи.

Мое сердце ухнуло куда-то в пятки, а в горле пересохло.

— Не понял… — напряженно протянул Калипсо.

— А что тут непонятного? Чтобы получить что-то очень нужное, необходимо отдать что-то такое же нужное. Закон равновесия, — белозубо улыбнулся Хааск. — Так что сейчас ты оставляешь нам свою истинную и проваливаешь с изнанки мира, а взамен я наделяю тебя Небесным Благословением, которое позволит тебе победить Эйзереса и стать еще более могущественным, чем он. Здесь и сейчас мы заключаем сделку, которая сама по себе свершится, когда ты покинешь этот зал.

— Какого хрена?! — грубо произнес Калипсо, вскакивая на ноги.

От его спокойствия не осталось и следа. Взгляд взбешенный, дыхание участившееся. Аура заходила ходуном, а с кончиков пальцев сорвалось несколько алых искр, демонстрирующих высокий уровень ярости волшебника.

А я… я молча смотрела на богов. На Маргса, который так и не обронил ни слова. На эту чертову Пресвятую Мелию, которая даже не подумала вмешаться… Все они взирали на Калипсо с чрезвычайным любопытством и даже не думали одернуть Хааска и как-то помешать ему. Ни намека на удивление или возмущение. Один лишь праздный интерес. Знаете, с таким видом ученые наблюдают за подопытными, ставя на них разные эксперименты.

За эти несколько секунд взгляда на первородных духов в моей голове пронеслась тысяча мыслей и масса противоречивых эмоций, от гнева до полного опустошения.

Они знали. Они, черт побери, прекрасно знали и планировали именно такой исход событий. И он их нисколько не смущал. И, кажется, даже… забавлял?..

«Да чем вы лучше Эйзереса, вашу мать?!!» — хотелось заорать мне, но горло будто сдавило стальным обручем.

Страха не было. Было только какое-то ощущение дикой безысходности. Жуткое отчаяние, которое медленно, но верно накрывало с головой и отравляло всю мою сущность.

Я не истерила и не орала от отчаяния только лишь благодаря фортеминской закалке. Да и на нервной почве мозг отказывался анализировать всю ситуацию и просто наблюдал за всем происходящим с какой-то отрешенностью, словно бы со стороны.

Хааск тем временем продолжал разливаться соловьем, вальяжно усевшись на троне и свысока глядя на Калипсо.

— За все в мире приходится платить, малыш. А за дорогие вещи приходится платить очень дорого. Ты же хочешь получить благословение богов? Отлично, ты его получишь, ты поистине его заслужил, доказав, что достоин его. Но наше благословение — это самое дорогое, что мы можем дать человеку. И ты должен дать самое свое дорогое взамен. Поэтому ты отдашь ее, — Хааск с ослепительной улыбкой кивнул на меня. — Фурии мы отсюда уйти не дадим. Я не дам. Она опасна, и она мне просто нравится. Так что она останется со мной. Я так решил.

— Этому не бывать, — произнес Калипсо таким жутким холодным голосом, что я аж поежилась.

Он шагнул вперед, загораживая меня собой, и твердо произнес:

— Если без этого условия вы не дадите мне Небесное Благословение, то мне оно не нужно.

— Да ну? — насмешливо протянул Хааск, и его алые глаза вспыхнули еще более ярким светом, а черты его лица поменялись, стали более острыми, хищными. — А как же ты собираешься победить Эйзереса?

— Без вас как-нибудь разберусь, — напряженно произнес Калипсо, складывая обе ладони в щепоть, словно бы готовясь к удару.

Он что, сражаться собирается? С богами? Серьезно, что ли?

— Кэл… — я вытянула руку и коснулась ладони Калипсо, крепко сжимая ее. — Уходи.

Он недоуменно глянул на меня, но на его вопросительный взгляд я лишь покачала головой и отвела взгляд в сторону, шмыгнув носом (черт, все-таки гребаные эмоции прорвались наружу).

— Они меня не отпустят, — прошептала я. — Ты сам это знаешь. Не гневай богов — уходи, оставь меня тут. Если это даст тебе Небесное Благословение, которое поможет справиться с Эйзересом и защитить другие миры… Что ж, так тому и быть…

К горлу подкатил ком, и я замолчала, с трудом пытаясь справиться с накатившими эмоциями. Отчаянно сжимая ладонь Калипсо. Боясь даже думать о том, что, возможно, делаю это в последний раз. Не представляя даже, что со мной собираются делать первородные духи.

— Мы уходим прямо сейчас, — холодным тоном произнес Калипсо, крепко сжимая мою ладонь в ответ. — Вдвоем. Я тебя одну нигде и никому не оставлю.

— А кто сказал, что я позволю вам выйти из этого зала не на моих условиях? — ослепительно улыбнулся Хааск. — Смотри-ка, твоя истинная поумнее тебя будет. Понимает, что тебе следует ее отпустить. Ты уйдешь отсюда без своей фурии, малыш. Либо не уйдешь и погибнешь, но твоя милая фурия все равно останется со мной, третьего не дано.

— Этому не бывать, — вновь повторил Калипсо.

Хааск хмыкнул, поднялся со своего трона и шагнул к нам ближе. Он как будто стал сильно выше ростом, еще больше, еще массивнее. Вместе с ним шаг назад сделал Калипсо, закрывая меня спиной, уводя меня в сторону и быстро формируя вокруг нас плотный золотой защитный купол.

— Ты уверен, что готов вот так просто взять и погибнуть? — лениво протянул Хааск, голос его стал более зычным. — Нет, ну, от моей руки погибнуть, конечно, не стыдно, бесспорно… Вот только об этой твоей жертве никто даже не узнает. Все просто подумают, что ты всех предал… опять, — с гадкой улыбочкой произнес Хааск, наслаждаясь перекошенной физиономией Калипсо. — Не придешь вовремя из портала с изнанки мира, не защитишь никого из тех, кто сейчас отчаянно защищает предателя-тебя, который не явится на помощь с волшебной силой, как обещал. Все подумают, что вы просто ушли и не вернулись. Просто бросили их там погибать, твари бездушные.

— Тварь бездушная — это ты, — зло процедил сквозь зубы Калипсо, и я прям ощутила всем телом бурлящую в нем силу.

— О, я много хуже любой бездушной твари, — Хааск прям-таки сиял от восторга. — Недаром же я являюсь богом войны и коварства, хм-м-м? Соглашайся, малыш. Всего лишь какая-то девушка в обмен на силу, власть, признание… Всё то, к чему ты всегда стремился. Что ты, девушек других не найдешь, что ли? Подумай о том, что это лишь небольшая жертва, справедливый обмен во имя великой цели.

— Лори — не вещь, которой можно торговать, — пророкотал Калипсо, делая еще один шаг назад и выставляя перед собой руку, в которой начал формировать какое-то боевое заклинание. — Если вы не отпустите нас с миром, то я буду сражаться. Мы — будем сражаться. Вы забываете о том, что Лори — фурия, способна погасить магическую Искру любого из вас… Мы не собираемся ни на кого нападать, если вы просто нас отпустите прямо сейчас, но…

Хааск в голос расхохотался и прищелкнул пальцами. В мгновение ока золотой защитный купол Калипсо разбился, раскололся на мелкие части, не выстояв против направленной на нас силы Хааска. А я вдруг почувствовала себя безвольной куклой, опустила руки, отпустила Калипсо и сама шагнула вперед к Хааску, не понимая, что я делаю, ведомая невидимой силой, не в состоянии сопротивляться.

— Лори! — в голосе Калипсо послышался откровенный страх.

Он дернул меня на себя, попытался развернуть к себе лицом, но я продолжала упрямо шагать, пусть даже на одном месте и смотреть пустыми глазами только на Хааска. В голове было пусто-пусто… Ни боли, ни страха — ничего. Сплошная пустота и покорность.

Калипсо приходилось прилагать усилия, чтобы держать меня на месте, но это давалось ему с трудом, я все равно пыталась шагать вперед, ведомая невидимой мощной силой к Хааску, который с мрачным удовольствием наблюдал за бесполезными попытками Калипсо снять с меня сковывающие ментальные чары.

Н-да… Беда пришла откуда не ждали.

Меня безмолвно звал к себе бог войны и коварства, и я совершенно не могла ему сопротивляться…