Восхитительная ложь

Глава тридцать шестая

СИРША

Мое тело болит во всех нужных местах, когда я расправляю плечи, вытягиваясь ото сна. Тяжесть век не дает мне полностью открыть глаза, когда я протягиваю руку через матрас в поисках Роуэна. Моргая, прогоняя сон с глаз, мои ресницы, наконец, распахиваются, когда все, что я нахожу, — это пустое место рядом со мной, все еще теплое от тепла его тела.

Перекатываясь на спину, я прикрываю глаза от утреннего солнца, льющегося через окно от пола до потолка, поднося предплечье к лицу. Прошлая ночь была с лучшим сном, который у меня был за последние недели.

Как только мы, наконец, поднялись по лестнице в главную спальню, Роуэн провел ночь, исследуя каждый дюйм моего тела своим языком, прежде чем перевернуть меня и наполнить своим членом. Я даже не могу вспомнить, сколько раз он сталкивал меня со скалы желания прошлой ночью и снова рано утром, но если судить по боли, изматывающей мои мышцы, то это было много.

Любовь пьяная и совершенно пресыщенная, я поднимаюсь с кровати, прихватив с собой верхнюю простыню. Затем, подоткнув простыню под мышки, я прикрываю свое тело от прохладного воздуха и направляюсь к двери, позволяя белой простыне развеваться за мной при каждом шаге.

Наконец, я выхожу на длинную широкую лестничную площадку и не спеша рассматриваю произведения искусства, украшающие стены. Фанатик истории искусств внутри меня визжит от ликования, когда я узнаю несколько убедительных копий моих любимых произведений.

Наконец, мой тур по галерее заканчивается, когда я поднимаюсь по самой изысканной лестнице, которую я когда-либо видела. "Гранитный империал" — это что-то из фантастического романа, высоко поддерживаемое тремя каменными арками.

Держась за кованые перила, я чувствую себя благородной королевой, спускающейся по крутым ступеням.

Когда я спускаюсь вниз, я оглядываю просторный коридор, любуясь вневременной архитектурой, которая создает открытый коридор, сочетанием готического и средневекового дизайна, от которого просто захватывает дух.

Когда мы приехали вчера, я не позволила себе побродить или исследовать, слишком поглощенная мыслями, затуманивающими мою голову. Сделав мысленную заметку, я обещаю себе, что позже сегодня я исследую каждый уголок собственности, которая теперь является моим домом.

Эта мысль поражает меня до глубины души. Я все еще пытаюсь переварить все, что мы с Роуэном обсуждали прошлой ночью. Хотя я знаю, что мы едва коснулись айсберга секретов, ему все еще есть что раскрыть. Но он покоряет меня, выдавая информацию по крупицам за раз.

Наконец, после того, как я протискиваюсь через арки, ведущие на кухню, глубокий, хрипловатый утренний голос Роуэна эхом разносится в воздухе, ведя меня вперед. Я останавливаюсь, когда нахожу его прислонившимся к огромному столику для завтрака. Он стоит ко мне спиной, глядя через двойные двери в сад, обнесенный стеной, и прижимая телефон к уху.

Прислонившись к стойке, я подслушиваю односторонний разговор.

— Лучше, чем я думал… Да… Я не хочу оставлять ее одну… Верно, черт возьми. — Наконец, как будто почувствовав, что я жадно смотрю на его голую, покрытую татуировками спину, он поворачивается и одаривает меня своей дьявольской ухмылкой.

Все еще прижимая телефон к лицу, он крадется ко мне, его голодные глаза сияют от решимости.

— Хорошо, я буду там. — Он сокращает расстояние между нами, опускает рот к моей шее и покусывает мою кожу, посылая мурашки по моему позвоночнику. Я молчу, заглушая свой стон сжатыми губами. Наконец, он отстраняется, одними губами произнося доброе утро, прежде чем ответить тому, кто находится на другом конце провода. — Дай мне час… Ладно, этого хватит. Тогда увидимся, босс.

Отняв телефон от уха, он отключает звонок, прежде чем положить его на боковой шкафчик прямо в дверном проеме.

На следующем вдохе его руки обвивают мою талию, притягивая меня к своей груди, прежде чем он прижимается своими губами к моим, крадя мое приветствие трогающим душу поцелуем. Когда он отстраняется, улыбка на его лице выбивает из моей головы все остатки здравого смысла.

— Доброе утро, mo bhanríon álainn. — Моя прекрасная королева. — Ты хорошо спала?

— Потрясающе, спасибо. — Мой взгляд метнулся к телефону. — Это кто был? — Я колеблюсь, не зная, как закончить это предложение.

Плечи Роуэна поднимаются, когда он делает вдох, прежде чем, наконец, он отвечает:

— Это был твой отец. Со вчерашнего вечера произошли некоторые изменения. Ему нужно, чтобы я встретился с ним, чтобы мы могли обсудить наш план атаки. Ковать железо, пока горячо.

Я киваю, не зная, как продолжить. В глубине души я знаю, что не готова встретиться лицом к лицу с человеком, который создал меня, поэтому вместо этого я избегаю вопросов в глазах Роуэна и протискиваюсь мимо него, чтобы взять стакан воды, но его пальцы обвиваются вокруг моего локтя, притягивая меня обратно.

— Эй, не закрывайся от меня. Если ты пока не хочешь говорить о нем, мы не обязаны, хорошо?

— Хорошо.

Его взгляд опускается на простыню, обернутую вокруг моего тела, а затем снова возвращается. Я качаю головой, заметив озорную усмешку в его глазах. Он пытается отвлечь меня, и это работает.

Наконец, он обхватывает мою талию ладонями, затем сгибается в колене и поднимает меня с пола. Через несколько секунд он укладывает меня поперек барной стойки для завтрака, простыня скомканной кучей валяется на полу, оставляя меня во всей моей обнаженной красе. Затем, положив руки мне на колени, он раздвигает мои ноги, проводя языком по нижней губе.

— Завтрак, достойный короля.

— О, Боже. — Моя спина выгибается над стойкой, когда его рот соединяется с моей киской. Мои руки сжимают его затылок, удерживая на месте, пока он усердно сосет мой клитор. Лакает меня, как изголодавшийся мужчина, пока я извиваюсь на мраморной столешнице. Мои пальцы зарываются в его растрепанные утренние волосы, в то время как мои бедра изгибаются под его языком. Он неумолим в своих поглаживаниях, дразня меня, посасывая мой клитор, и когда он засовывает в меня два пальца, прижимая их к моей точке G, я почти слетаю со стойки, когда мои стоны отражаются от каменных стен.

— Да, — кричу я, когда он пронзает меня пальцами глубокими, мучительными толчками. — Черт, Роуэн. Прямо здесь.

Я так близко.

Мои бедра бьются о его язык, когда давление нарастает под моей кожей, сотрясая каждую клеточку моего тела.

— Вот и все, mo bhanríon — моя королева. Трахни меня в лицо своей киской.

— Господи, Роуэн. — Мое тело воспламеняется.

— Я хочу ощущать твой вкус на своем языке до конца дня. Дай это мне, любимая. Эта киска моя.

Фейерверки взрываются у меня перед глазами, когда моя сперма покрывает губы и язык Роуэна. Я лежу, тяжело дыша, мое тело истощено давлением моего освобождения. Наконец, он ставит меня на ноги, заставляя жаждать большего.

— Как бы сильно я ни хотел перегнуть тебя через эту столешницу и трахнуть сзади, мне нужно идти. — Он наклоняется вперед, заявляя права на мой рот с моей спермой, все еще блестящей на его губах.

В конце концов, он отстраняется, и я сразу же начинаю скучать по нему. Затем, как будто реальность того, что он должен сделать дальше, поражает его, его рука опускается на шею, когда он потирает нервы. Я знаю, ему тяжело оставлять меня здесь одну со всем происходящим, но, честно говоря, я с нетерпением жду возможности побыть одной, чтобы собраться с мыслями.

— Со мной все будет в порядке, Роуэн.

— Я буду максимум через несколько часов.

— И я буду прямо здесь, когда ты вернешься.

Я вижу его мысли, когда они танцуют на его лице, затем внезапно он берет меня за руку и тянет из кухни по длинному коридору. Наконец, он останавливается перед большой картиной, затем отпускает мою руку, дергает за правую сторону и открывает ее, как дверь. Вздох срывается с моих губ, когда я вижу большой черный сейф, плавно вмонтированный в стену. Стоя рядом, я наблюдаю, как Роуэн набирает код на клавиатуре, прежде чем повернуть диск. Щелчок замка наполняет воздух, а затем Роуэн открывает сейф, демонстрируя мираж огнестрельного оружия.

Мои глаза расширяются, когда от шока по моей коже пробегают крошечные мурашки. Он протягивает руку, вытаскивая не один, а два пистолета. Я наблюдаю за ним со смесью благоговения и ужаса, когда он проводит все те проверки, которые люди делают с оружием, а затем засовывает первое оружие за пояс сзади своих костюмных брюк.

Со вторым пистолетом в руке он прижимает меня к своему телу, пока моя спина не соприкасается с его передней частью. Затем он протягивает руку и вкладывает пистолет мне в руки.

— Обхвати руками рукоятку, — требует он, кладя подбородок мне на плечо. Его горячее дыхание касается моей шеи, когда я проглатываю страх и делаю, как он просит. — Когда ты держишь пистолет, твоя хватка должна быть высокой и крепкой, то есть между твоей плотью и пистолетом не должно быть промежутков. — Я следую его инструкциям, игнорируя учащенный ритм своего сердца, пытающегося вырваться из грудной клетки. — Теперь ты видишь ту вазу у двери? — он шепчет мне в шею, и я киваю в ответ. — Это твоя цель. Не смотри прямо на неё. Тебе нужно выровнять мушку и прицел. — Он указывает на два маленьких треугольника на обоих концах ствола. — Мушка должна быть четко сфокусирована, в то время как задний прицел будет немного размытым. Не нажимай на спусковой крючок, пока не увидишь, что оба прицела выровнены.

Заглядывая мне через плечо, он кладет мои руки туда, где он хочет, чтобы они были.

— Теперь используй центр подушечки указательного пальца и первый сустав, чтобы нажать на спусковой крючок.

Я поднимаю палец вверх и делаю вдох.

— Теперь стреляй.

Сила пули, вылетающей из ствола, отводит мои плечи назад, но устойчивая позиция Роуэна позади меня удерживает меня на месте.

Ваза взрывается, разбрасывая в воздухе несколько осколков цепочки.

— Хорошая девочка, — хвалит он, прежде чем запечатлеть поцелуй на моей шее. Наконец, он разворачивает меня лицом к себе. — Теперь, если кто-нибудь осмелится войти в этот дом, пока меня не будет, сначала стреляй, а вопросы задавай потом.

— Роуэн! Я не могу в кого-то стрелять.

— Конечно, сможешь. Просто помни, что я сказал. Высоко и плотно, наведи прицел и нажми на спусковой крючок.

— Ты сумасшедший.

— Только с тобой. — Он дарит мне последний долгий поцелуй, прежде чем оставить меня стоять посреди коридора, полностью обнаженную, с пистолетом в руке.

Что на самом деле за хуйня?

Прошло почти три часа с тех пор, как ушел Роуэн, и я, кажется, не могу унять нервную энергию, роящуюся, как колония сердитых пчел, в моем животе. Я делала все, что могла придумать, чтобы скоротать время, даже гуляла по прекрасным садам и срывала цветы с цветущих кустов розы и лаванды. Когда я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме того, где он и в безопасности ли он, я решаю снять напряжение в своих мышцах, воспользовавшись большой ванной на ножках, которую я видела в главной ванной комнате.

Когда ванна наполняется водой, я разбираю цветы, которые сорвала в саду, и бросаю лепестки в воду, наполняя воздух ароматом. Как только она готова, я вхожу в нее и погружаю свое тело под воду. Откидывая голову на латунную поверхность, я закрываю глаза и позволяю воде смыть все мои тревоги.

Расслабившись, я купаюсь в тишине, оставляя вчерашний стресс позади и отгораживаясь от мира, который вращается вокруг меня.

Внезапно крепкая хватка сжимает мою шею, и мои глаза распахиваются. Встреченный черной балаклавой, мой взгляд затем соединяется с проникающими озерами лесной зелени. Все в этом незваном госте напоминает о той самой первой ночи, когда наши с Роуэном пути пересеклись.

Мужчина передо мной, одетый в черное с головы до ног, заставляет мое сердце бешено колотиться в груди, поскольку страх, который я когда-то испытывала, пересиливает все мои чувства. Этого не может быть он… этого не может быть.

— Роуэн? — Я хриплю под давлением его удушающей хватки, умоляя его доказать, что мои дикие мысли ошибочны.

Желание, плясавшее в этих глазах этим утром, исчезло, выжженное тем демоном, который очернил его убийственный взгляд.

— Хорошенькая маленькая Сирша. — Слова слетают с его губ, каждый слог пропитан отвращением, проникающим в сердце, которое я по глупости отдала ему.

— Роуэн… пожалуйста, остановись! — Что-то темное мелькает в его глазах, когда я умоляю его по имени, но он не ослабляет хватку. Вода в ванне расплескивается, когда я вцепляюсь в его запястье, пытаясь освободиться, но это бесполезно.

Сквозь небольшой вырез его маски я со страхом наблюдаю, как медленная, ядовитая улыбка расползается по его лицу.

— Ты действительно верила, что я смогу полюбить тебя?

Слезы наворачиваются на мои глаза, когда страх сдавливает горло.

— Я думала… — Мои глаза закрываются, когда я прокручиваю все моменты, которые мы разделили за последние двадцать четыре часа. Образы того, как мы танцуем, как он несет меня вверх по ступенькам, как будто я была самой драгоценной вещью, которую он когда-либо держал, вспышки наших переплетенных конечностей, когда он шепчет мне на ухо красивые ирландские слова — все это ложь.

Собирая каждую унцию оставшихся у меня сил, мои глаза распахиваются, и я с вызовом вырываюсь из его хватки, в то время как мое сердце разбивается вдребезги под его рукой.

— Продолжай, — прохрипела я. Мои ноздри расширяются, когда я втягиваю столько воздуха, сколько могу. — Убей меня.

В его глазах нет ни раскаяния, ни колебаний, ни гребаной любви.

Я была идиоткой, когда верила в обратное.

Его рука сжимается вокруг моей шеи, давя на комок в горле, душа меня моим собственным языком.

Я должна была это предвидеть. Он никогда не был моим героем. По глупости, я пренебрегла всеми красными флажками и всеми предупреждающими знаками. Я добровольно отдала ему свое сердце. Я знала, что любовь к такому мужчине, как Роуэн Кинг, убьет меня, и я сама вырыла себе могилу.

На следующем вдохе моя голова оказывается под водой, и жидкость попадает мне в нос, пока я борюсь с тяжеловесом, удерживающим меня под водой. Его отражение расплывается в бесформенную фигуру, но я продолжаю бороться, шлепая по воде, когда мои руки подводят меня. А затем мое тело замирает. Все, что я вижу, — это сломанные лепестки роз и лаванды, парящие надо мной, как потерянные облака.

В моей кончине не было его вины. Это была я, за то, что поверила каждой восхитительной лжи, которую он мне сказал.

Его слова звучат отстраненно, но я чувствую, как они эхом отдаются во мне.

— Ложь, Сирша. Все это было ложью.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…