Вот и я, Люба!

Глава 5

"Степан, да что с тобой такое? Ты чего ведёшь себя как, курсант первого курса с тестостероновым шквалом, бегающий в увольнительной со своей розовой елдой на перевес в постоянном желании воткнуть ее хоть в какую-нибудь вагину!" — сам себя морально бью по сусалам.

Реально, первый раз испытываю настоящий стыд и раскаяние за несдержанность свою, потому что после бурного оргазма на кухонном столе моя королевна — Любушка-голубушка сбежала в ванную со слезами на глазах.

"Степан Григорьевич, но ты же уже не вьюнош совсем! Пора бы уметь держать в штанах своего младшего. Ну, чего ты, чертяка, на бедную женщину накинулся. Ладно бы ты, Степка, голоден был. Ну нет же, у тебя в принципе не бывает сексуального воздержания. Ну, разве что в командировках, может такое приключиться. Да и там находятся отзывчивые куколки. Возьми себя в руки, кобель похотливый," — вразумляю сам себя, пока Любушка находится в ванной комнате.

Да, видно гостью я окончательно затрахоебил своим сексуальным напором, что она так долго сидит в ванной. Нет, беспокоить собой теперь точно не стану, пусть уж сама выйдет.

Слышу замок ванной щёлкает. Поворачиваю голову в направлении двери. Люба стоит в проёме, потупив взгляд. Решаю не усложнять ситуацию, просто подхожу к красавице своей с телефоном.

— Диктуй номер, Любаша! Разговаривай сколько душе угодно, — слова произношу, как нашкодивший пацан, который вечно девчонке во дворе прохода не даёт.

Слава небесам, что Люба отмирает и все же начинает диктовать номер телефона того, кому ей нужно позвонить. После очередного гудка, раздается щелчок, я быстро передаю трубку женщине.

— Ало, сыночек! Митенька, ты меня слышишь?! — мягко и нежно произносит Любушка в микрофон. — Родной мой, я жива, жива. Ойц, ну чего ты? Митюша, ты что плачешь? Милый мой, успокойся, все хорошо. Нашлась ваша мамка. Да, да, жива и здорова! Да, попала в пургу. Да, ужасные переметы на дорогах. Мне очень повезло, что мужчина на большой машине меня из Рено вытащил, приютил и обогрел…

Часть разговора разбираю плохо, потому как, стараясь не смущать Любу, создаю видимость кипучебурнучей деятельности. Сейчас занимаюсь установкой ёлки, которую принёс, пока Любушка в ванной была. Делаю по примеру отца, ставлю зелёную красавицу в ведро с мокрым песком.

— Понимаю, что вы меня искали. Что отец сказал? А, что выгнал меня? Нет, выгнать реально не выгнал, но в квартиру не пустил. Прости, милый, что я вам такие волнения доставила. Домой к нам ездили? Да, знаю, что отец и ворота, ни дом заблокировал. Что? И в городской квартире замки поменял. Вот Дуроплясов…

Услышав часть разговора, прицокиваю языком и иду на цокольный этаж за елочными игрушками и гирляндами.

Возвращаясь обратно, слышу приглушенное: "Нет, ну что ты, Митя, не ерунди, он — не маньяк. Нормальный человек."

Ага, конечно, не маньяк, внутри себя смеюсь я, самый настоящий сексуальный маньячелло. Только за последние два часа бедную женщину два раза оприходовал. Хотя, без ложной скромности, мог бы и три, а то и четыре раза.

"Все, Степан, прекращай падеж в пучину разврата, вспоминаю слова Любаши. Мысли твои похотливые до добра не доведут. Оставь игрушки Любане, сам дуй за дровами для камина", — мысленно говорю себе я.

Подхожу ближе к своей гостье, ставлю коробку около её ног. Одними губами произношу "игрушки" и рукой показываю в направлении ёлки. Люба кивает головой.

Иду к холлу-прихожей, зная, что могу потом прослушать её разговор, все же задерживаюсь, не могу отказать себе в любопытстве.

— Мить, а в Тай когда отец улетел? Вчера вечером! Да, нет, что ты, перо ему в одно место. Не поняла, какой миллион? На его студию? Кукиш с маслом ему, а не студия. Ты запретил главбушке? Молодец, правильно! Подожди, какие пятьсот тысяч? Зачем она ему их на счёт кинула? Вот дурная баба. Так, Митюша, надо войти в программу и поставить напротив счета, на который она ему средства перевела, в строке запрет галочку. У него на зарплатном счету должны быть деньги. Пусть их и прогуливает в борделях Тайя. Сделал. Умница моя!

Слушаю Любу и сердце радуется, что она такая нежная мать. Сразу же свою родительницу вспоминаю, потому как очень уж они с Любаней похожи и фактурой дородной, и характером бойцовским, и любовью к детям своим.

— Митюня, не переживай, все хорошо. Да, как только можно будет, так сразу и приеду. Надеюсь, что может и завтра дома буду. Митя, а где Анюта? У вас. Это хорошо. А Миша с Машей тоже к вам приедут? Вместе с Аней уже приехали. Отлично. Рада, что вы все вместе будете. Не забудьте Кате позвонить в Прагу. Ну ничего Рождество семейно отпразднуем. Дети, я вас очень очень сильно люблю! Помните, вы смысл моей жизни!

На последних словах голос Любушки натянут и звенит, как струна. Чувствую, голубушка моя, держится, чтобы не расплакаться.

— Символ года, как? Да, Степка наш отлично. Очень хороший пятачок! Он сейчас в электрическом сапоге мирно прихрюкивает. Ой, что ты у него свой персональный нянь — Степан. Нет, так мужчину зовут. Да, забавно. Ага, тезки. Мить, правда, очень хороший человек. Если бы не он, то погибли бы мы со Степашкой. Ладно, о грустном не будем! Люблю, целую вас всех нежно, до встречи.

Люба заканчивает разговор, я тихо выхожу на улицу. Стою на крыльце в некотором ахуе. Получается, что у Данаи моей четверо или пятеро взрослых детей.

Судя по озвученным суммам, женщина не бедствует. Вероятно, бизнесом занимается. Потому как Люба сыну своему распоряжения давала, значит, хозяйка — она, а не муж её. Да, к сожалению, такая история нынче не редкость.

Времена меняются, а строчки Николая Некрасова про женщин в русских селеньях, которые коня на скаку остановят и в горящую избу войдут, никто не отменял.

В современных реалиях слабеньких мужиков стало значительно больше, потому в семейных упряжках именно женщина выступает в роли коренника, который ведёт за собой пристяжных — мужа и детей.

Чутье подсказывает мне, что муж Любы ещё тот ушлепок-Дуроплясов. Это ж каким нужно быть пиздюком, чтобы такую женщину проебоглазить.

Блядь, как подумаю, что моя Даная могла вчера вместе со своим поросенком околеть в этом ебучем Рено, так у меня разгорается желание, найти этого ее еблана и отрихтовать его ебучую морду.

В такую погоду нормальный хозяин собаку из дома не выпустит, а этот гондон человека, жену свою — мать своих детей, из дома выгнал.

Ну может все и к лучшему, что упало, то пропало. Раз Дуроплясову жена его расчудесная не нужна, кто в этом случае может мне запретить ее присвоить себе. Да, никто!

Мне то, в принципе, никто, вообще, ничего запретить не может, а в данной ситуации и подавно.

Осмыслив все и взвесив все "за" и "против", принимаю единоличное решение по стратегическому планированию операции по завоеванию цитадели под кодовым названием "Любовь".

Часть этого плана в пункте "пришёл, засадил" я уже выполнил по полной программе. Даже с некоторым перегибом.

"Так, Степан Григорьевич, теперь уж надо постараться без жести, нежно на мягких лапах, как в разведке, брать "языка" без "шума и пыли" — торможу свой воинственный настрой.

Лучше так все обставить, чтобы сама захотела, подставилась и отдалась. С Любочкой такое, к сожалению, может и не прокатить, но кто ж его знает. Женщины все же существа с другой планеты.

Если богиня брака Гера своему мужу Зевсу, как баба вредная, говорила "нет", то уверен на сто процентов, что громовержец, как настоящий мужик, понимал это как "да".

Так что не рвём с места в карьер, но и не теряем надежду на любовь. Тем более, что Любочка — женщина темпераментная, заводная и отзывчивая.

Кстати, может стоит предложить ей в баньке в лучших русских новогодних традициях попариться. Мысль не плохая. Не уверен, что девонька моя на неё клюёт, но чем черт не шутит. В конце-концов, озвучив свое предложение про баню, я ничего не потеряю, хоть сам с чистым телом в новый год войду.

С готовым предложением возвращаюсь в дом.

Любушка разговор уже завершила, начала наряжать ёлку игрушками.

Я, растапливая камин, напоминаю про еду.

— Любушка, пост перед новогодним чревоугодием — это хорошо, но все же нам надо поесть хоть немного. Оставь пока ёлку, идём за стол.

Люба на меня внимательно смотрит. Вижу, в головушке ее идёт серьёзная работа.

— Степан, извините меня, что я Вам праздник испортила, — начинает расшаркиваться сладенькая моя. — Вас, вероятнее всего, кто-то ждёт к новогоднему столу, а Вы тут со мной нянькаетесь.

— Любушка, я сегодня уже сказал, что ни с кем не связан узами Гименея.

— Про отсутствие уз брака, Степан, я поняла, но ведь у Вас может быть девушка, которая на что-то надеется, ждёт, желание под бой курантов приготовила.

Я смотрю на Любушку с блуждающей улыбкой чеширского кота. Не знаю, что видит она во мне, а я вот в ней — смущение. Взрослая, а такая забавная. Вопрос задает и сама его стыдится, что в жизнь мою личную вторгается. Ах ты ж, Любушка — голубушка, стыдливица ты моя.

— Нет, Любаня, ждать меня некому и не за чем, — говорю я, ставя в своей памяти галочку, позвонить Жаннете, чтобы сообщить, что ждать меня не надо ни сегодня, ни вообще. — Садись, голубка моя, за стол уже. Скоро старый год провожать и новый встречать, а мы ещё даже и не завтракали.

— Степан, и ещё Вы меня извините, но может у Вас найдётся что-нибудь из одежды, чтобы я могла переодеться. Мне в банном халате как-то не слишком удобно.

— Любушка, это ты извини меня глупого и негостеприимного хозяина. Идем быстро со мной наверх в спальню, — говорю и вижу, как покрывается пятнами и вытягивается лицо моей Данаи. — Люба, все хватит смотреть на меня, как на маньяка. Идем уже. В спальне в шкафу много совершенно новых вещей, даже не распакованных. Ты сама на месте сможешь выбрать то, что тебе подойдёт. Ясно? Если да, то кивни головой. Молодец!

Поднимаемся наверх. Я открываю шкаф, начинаю доставать упаковки с одеждой.

— Милая, давай так, я пошёл вниз. Ты сама находишь все, что нужно, переодеваешься и спускаешься. Только быстро, а то, Любаша, если честно, я уже не есть, а просто жрать хочу, — произношу практически на выходе из спальни, обернувшись, решаю сказать то, что меня самого беспокоит. — Люб, на самом деле я не озабоченный, а просто нормальный гетеросексуал. И что самое странное, такая похотливая реакция у меня за многие годы только на тебя. Вижу тебя, хочу и уже как пионер "Всегда готов!" Так что я пошёл, а ты давай "сама-сама, быстрей-быстрей, остановка короткая."

Пока я в третий раз подогреваю чайник и радуюсь, что из-за метели не рубанули электричество, вниз спускается Любаша.

Увидев её в своей голубой рубахе и синих спортивных брюках, которые ещё больше подчеркивают красоту её крутых круглых бёдер и курносость аппетитной попки, я инстинктивно облизываю губы и, стараясь как можно более незаметно, поправляю стояк в своих штанах.

— Любаша, ты "знойная женщина — мечта поэта". Ну, или ладно, такого маньячелло как я! — произношу хохоча. — Давай уже откушаем то, что нам Бог послал.

За трапезой мы обсуждаем погоду, прогноз, возможность откопать машины. Сообщаю, что звонил в службы, основную дорогу начали очищать от снега. Второстепенную, где стоит её машина, чистить будут не раньше второго числа, но у меня есть вариант решения вопроса.

— Буквально минут через сорок может через час, должен к моему дому пробиться деревенский трактор. Сашко, почистит двор и около моего Гелика, потом мы лопатами его откопаем. Договорюсь завтра разгрести снег около твоего Рено. Конечно, если получится. Ну сама понимаешь, Люба, Новый год все же. Если все сложится нормально, то сможем выехать двумя машинами, если нет, то поедем на моей. Я отвезу тебя вместе с пятачком, куда ты скажешь. Твое авто тоже потом доставлю. План понятен? Хорошо.

— Степан, у меня есть несколько вопросов, — произносит моя Даная, придерживая пальчиками пуговки рубашки в районе груди.

— Давай, Любушка, готов исполнить любой твой каприз, — отвечаю я, не отводят взгляда от ее руки.

— Вот, это первый вопрос. Есть ли булавка или иголка с ниткой, чтобы прихватить это место? Второй вопрос по поводу стола на новый год. Надо же все таки что-то приготовить?! Что Вы мне ответите?

— Люба, все, что может тебе потребоваться для рукоделия, вон в том комоде в самом верхнем ящике. Если не в нем, то в другом. Здесь не так давно мама моя была, а она имеет привычку все перекладывать. По поводу праздничного стола. Продукты есть в холодильнике и в морозилке. Ещё, я тебе покажу вход в подвал на цокольном этаже, там тоже всего полно. Раз это год Свиньи, то значит праздничный стол без свинюги. Я правильно понимаю? Вот, в подвале есть две упаковки, в одной — тушка маринованной индейки, в другой утки. Что сама решишь, то и сделай. Я, Любушка, всеяден. Просьба одна, можно оливье настругать. Очень утром 1 января люблю оливье из тазика трескать. Да, готов принять участие в приготовлении блюд.

Пока я длинную речугу произношу, лицо Любочки озаряется улыбкой, а ее глаза мягчают, из них уходит настороженность.

Пользуясь случаем, приношу ей из гардеробной новые икеевские меховые шлепанцы и приглашаю свою Богиню на свидание в подвал.

По дороге шучу, что именно сейчас она и увидит моё настоящее лицо. В ответ на мои слова Любаша заливисто хохочет. Я наслаждаюсь её обществом и смехом.

В мыслях своих прошу высшие силы усилить непогоду и задержать её хотя бы на неделю.

Мне так хорошо с моей божественной женщиной — Любочкой, что хочется кричать в полный голос рекламный слоган фирмы "Данон":" И пусть весь мир подождёт!"