Выбор

44

Саша

После обеда мама привезет Никиту и мне нужно привести квартиру в порядок. Перестелила уже постель, открыла окна, но все равно мне кажется весь воздух пропитан Максимом и запахом нашего секса. Или это мое изощрённое воображение так со мной играет. Присаживаюсь на диван и прикрываю глаза, вспоминая, что мы творили на нем ночью, а потом еще разок утром. Краска заливает мои щеки, и я смущенно свожу колени. Ох, а ночью я так не скромничала!

Иду на кухню и смотрю на остатки нашего совместного завтрака. Сегодня Максим не сбежал, а соизволил съесть мою кашу. Тарелка стоит вылизанная, а вот чашка с кофе даже не тронута. Прыскаю, когда вспоминаю искривленное брезгливой гримасой лицо Максима. Я специально решила его побесить, сделав снова так «полюбившийся» ему кофе. Тот же дешевый и растворимый. Не могла оказать себе в удовольствии немножко напакостить!

Мы так и не поговорили. А ведь это моя работа- разговорить человека. А я не смогла найти в себе сил, чтобы начать неприятный разговор. Вчера вечером было не до этого, ведь после двух таких обалденных пицц, меня ждал такой же обалденный десерт. Ну а утром… Утром не хотелось разрушать эту мнимую видимость женского счастья. Почему мнимую? Потому что я так и не знаю, кто мы друг другу, потому что я не могу дать адекватной оценки его поведения. Сейчас мне хорошо с ним и уютно, а ровно через минуту я готова его убить. То ненавижу его всеми фибрами души, то задыхаюсь, потом сгораю и вновь возрождаюсь в его умелых руках. Максим импульсивен, по-мальчишески порывен и бескомпромиссен. Я чувствую, это идет еще из детства: комплексы, обида, озлобленность, но не могу его понять. Если бы он хоть немножко приоткрыл для меня свою дверцу, я обязательно помогла бы ему. Я хочу помочь ему. Но мы практически не разговариваем, а если разговариваем — значит ругаемся. Зато наши тела отлично синхронизировались, кажется, им без разницы, что у нас в головах, когда от такого единения летят искры, взрываются фейерверки и коротит электричество.

Но ведь для отношений этого мало.

А кто, Александра, тебе говорил об отношениях?

Не говорил, да.

Ну тогда и не придумывай себе лишнего, получай удовольствие, пока есть возможность.

А если я хочу большего?

А оно тебе действительно нужно? С ним?

Нужно. Как и любой одинокой женщине. А вот с ним ли…Не знаю. Был бы, к примеру, это Данила, я бы и раздумывать не стала: добрый, отзывчивый, понимающий. С ним было бы спокойно, надежно и безопасно.

И скучно…

Нет! Не скучно, а стабильно! Я не восемнадцатилетняя девочка, мне не нужны эмоциональные качели. Я не имею права бросаться в омут с головой. У меня есть ребенок и ответственность перед ним. Я должна быть уверенна в своем мужчине и в завтрашнем дне. А не держать на пульсе руку и ждать, что выкинет в очередной раз мужчина с детскими комплексами. Чем плоха стабильность?

Она прекрасна! Но не для тебя. Тебе нравится гореть, сгорать, плавится, вспыхивать, падать и подниматься, спорить и вместе молчать…

Это лишнее сантименты….мне они ни к чему…только больнее от них…

Никитка с мамой приезжают в четыре дня. К этому времени у меня все прибрано, выстирано, приготовлено.

— Маам, ты что пиццу покупала? — удивленно смотрит на пустую сжатую картонную коробку в мусорном ведре, — а мне осталось? — с надеждой спрашивает сын.

О, черт! Как же я могла забыть! Собиралась ведь выбросить мусор до прихода сына.

Я очень редко балую нас такими покупками: картофель фри, газировка, пицца и прочий фастфуд-под запретом. От того и желаннее.

— Эмм…на работе заказывали и всем по кусочку раздали. А я свой принесла домой и на ужин съела, меня же не было весь день, я ничего не готовила… — пытаюсь объяснить доходчиво, а выходит будто оправдываюсь, да еще и так жалко и неумело.

Вру и краснею. Никогда ничего не прятала и не скрывала от своего ребенка. Никогда его не обманывала.

— Понятно, — Никитка обиженно опускает голову и захлопывает дверцу шкафчика.

Чувствую себя предателем. И опять всплывает перед глазами та сахарная вата и мороженое. К этому списку теперь добавляется и пицца. Отлично, Жукова! Ты-мать года!