Выбор

5

Максим

— Ээй, дамочка! — пытаюсь перекричать заведенную мамашку. Но она меня в упор не слышит.

— Сынок, родной, с тобой все в порядке? — осматривает парнишку.

— Да все с ним в порядке! Успокойтесь уже! И аккуратнее с этой штукой, — кивком головы указываю на баллончик в ее руке.

Эта ненормальная забыла, что ли про него, размахивая им во все стороны. Только я успеваю об этом подумать, как чувствую сильнейшее жжение в глазах.

— Твою мать, — ору я. — Какого хрена?

Глаза начинают непроизвольно слезиться, а горло першить. Закашливаюсь.

— Ребенка убери отсюда, — все также ору я.

Пацаненок начинает кашлять и судорожно хватать воздух. Сквозь пелену слез вижу в открытом рюкзаке этой идиотки бутылку с водой. Выхватываю довольно резко и даю пацану пить. Смачиваю руки, плескаю себе в лицо водой, умываю пацана. Девчонка ошарашенно стоит и смотрит с застывшим ужасом на лице. Пришибленная.

— Никитка, Никитка, сынок…Господи, прости, милый, — отмирает эта ненормальная и кидается к сыну.

Сегодня однозначно хреновой день! А он, на минуточку, только начался…

Мамаша уводит голубоглазого к скамье и начинает суетиться над ним.

Сажусь в машину.

Ну нахрен. Пусть сами разбираются.

Вот какого черта я повелся на пацана?

Опускаю двери, завожу мотор. Последний раз бросаю взгляд на мальчишку, но встречаюсь с ее полыхающими страхом, злостью и ужасом, глазами.

— Истеричка, — напоследок кричу в окно.

— Маньяк, — слышу в ответ и срываюсь с места.

Кем я только не был в этой жизни и, кажется, меня уже ничего не могло удивить. Но маньяк? Серьезно?