Выдумщица

44

На самом деле мне моя работа нравится.

Я не хочу сказать, что ни за что не сменила бы ее. Сменила бы. Но иногда я думаю, что если бы мне платили больше и если бы мама знала о ней (и что самое важное, ничего бы не имела против), то я бы с удовольствием работала здесь всю оставшуюся жизнь.

Конечно, Лорейн — это просто ночной кошмар, но я нахожу общий язык с покупателями, и мне нравится делать им пробный макияж. Есть что-то, что дает большое удовлетворение, когда подчеркиваешь лучшие качества лица, и женщина остаток дня чувствует себя намного лучше.

Например, эта милая старая дама Джози. Не знаю ее полного имени. Она всегда говорит: «Зовите меня просто Джози». Так я и делаю.

У Лорейн для нее никогда нет времени. Это потому, что ее всевидящее око в упор не видит тех, кто сидит на нашей Блэкпульской «мели», но мне нравится болтать со старушкой. Так или иначе, она приходит к нам каждую неделю по субботам, и эта суббота не исключение.

— Здравствуйте, дорогая, — говорит она.

— Здравствуйте, Джози, — отвечаю я.

Лорейн бросает на меня взгляд и закатывает глаза, по опыту зная, что в ближайшие полчаса я буду занята.

Джози, наверное, уже скоро восемьдесят, но кожа у нее великолепная.

— Это все розовая вода, — отвечает она, когда я говорю ей об этом. — Я пользуюсь ею дважды в день.

— Какой потрясающий эффект!

— В жизни всегда есть место комплиментам, — заверяет меня она. И мы смеемся, а боковым зрением я вижу, как Лорейн снова закатывает глаза.

Джози просит нанести ей только румяна, обещая потом купить их. Я принимаюсь мягко похлопывать ее кисточкой по щекам, и тут я вижу кого-то за ее спиной. Крупного лысого мужчину, курящего сигару.

Я мгновенно узнаю его. Это мистер Блейк, владелец всего магазина. Раньше я его никогда не встречала, но много раз видела издали.

Он идет к нам, но я притворяюсь, что не замечаю этого, и продолжаю осторожно наносить румяна на щеки Джози. С Лорейн же, наоборот, происходит разительная перемена. Она буквально за доли секунды делает десять маховых шагов, как в тройном прыжке, и улыбается так широко, как только позволяет ей результат ухищрений хирургов.

— Здравствуйте, мистер Блейк, — говорит она так подобострастно, что, кажется, вот-вот сделает реверанс. Затем разражается продолжительным монологом, но из-за всех этих магазинных шумов я не могу разобрать, о чем она говорит.

Джози улыбается мне. Тепло, как улыбаются бабушки внучкам. Я улыбаюсь ей в ответ, стараясь, чтобы было незаметно, что меня интересует разговор, ведущийся у меня под носом, хоть и на некотором расстоянии.

— Не волнуйтесь, дорогая, — говорит мне Джози, как будто прочитав мои мысли. — У вас все будет хорошо. Не волнуйтесь, — она прикрывает мою руку своей. — Вы увидите жизнь в розовом свете.