Я дышу, пока ты рядом

Глава 10. Два года спустя. Москва

Отодвинув конспект, Сашка устало потянулась, разминая на шее затекшие мышцы. За открытым окном шуршал дождь, но было тепло, и на тёмном небе в рваных разрывах туч виднелись алмазные звёзды. Циферблат светился зелёным, стрелки ползли к половине одиннадцатого, но спать, пока не тянуло.

Телефон тихо завибрировал, проехав к краю стола, и девушка подхватила его. На экране высветилось смс.

˝О, милая Джульетта, яви свой лик несчастному Ромео˝

Санька усмехнулась. Погодка не самая подходящая для прогулок! Значит, Богдан, как и обещал, приехал на пару дней в Москву! Честно признаться, она по нему соскучилась.

Отодвинув штору, она выключила настольную лампу и повернулась к окну. Ну, так и есть, за воротами светятся фары, как же она не слышала, что к дому подъехала машина? Из гостиной долетало бормотанье телевизора, значит, отец ещё там. Опять засиделся за футболом!

Спустившись вниз, Саша открыла дверь и отпрянула, спасаясь от хлынувших в холл холодных струй. Богдан взбежал на крыльцо, натянув на голову кожанку и, отряхнув с неё воду, шагнул в дом.

– Слушай, Ромео, тебе не в лом было ехать сюда в такую мерзкую погоду? – язвительно улыбнулась девушка, глядя на припозднившегося гостя.

– Одевайся, поедем в клуб. Хватит киснуть за своими рефератами.

– Куда-а? – удивилась она, откинув со лба чёлку. – Даня, какой клуб? У меня завтра пары, я ещё не закончила с домашкой!

– Сашуль, я ведь улетаю. Уже завтра, у меня увольнительная на сутки. Ты что, даже не проводишь меня? Один день прогуляешь универ, это не смертельно. – усмехнулся Богдан, и привлёк её к себе. – Ты совсем-совсем не будешь по мне скучать?

Она вздохнула, досадуя, что он не послушался её и два года назад всё же уехал служить по контракту. И чего ему не сиделось в столице?!

– Не заслужил ты! – увернулась она, и поцелуй пришёлся в щеку. – Зачем тебе эта армия? Хочешь заработать, иди к моему папе, я поговорю с ним. Контракт ведь можно расторгнуть?

– Нельзя. Да и я давно всё решил, не отговаривай меня. – шепнул мужчина, и, убрав волосы, с чувством прижался губами к её нежной щеке.

Сашка прерывисто вздохнула, закрыв глаза и позволив ему целовать её в изгиб шеи. Руки невольно поднялись по плечам Богдана и сомкнулись в кольцо, пальцы же зарылись в чуть отросшие кончики его волос.

– Перестань... Папа ещё не спит! – выдохнула Саня, слабо сопротивляясь будоражащей ласке и вздрагивая от чувственных прикосновений его губ. – Давай никуда не поедем, там холодно, грязно. Я завтра просплю в универ!

– Тогда угости меня чаем, а то ж хоть выжимай. – сбросив куртку и ботинки, Богдан прошёл за Сашей в кухню и уселся на подоконник, сдвинув цветочный горшок. – Кэт опять экспериментирует? Выводит пестики какие-то заморские?

– Нет, это моё. – улыбнулась она, доставая кружки. – Это декоративная роза, мне семена папа привёз от дедушки. Не знаю, приживётся или нет до весны. Ты видел, как мы с Катюхой оранжерею сделали? Никаких астр и лютиков, только экзотическая флора. – оживлённо рассказывала девушка, не замечая, как он смотрит на неё.

На ней был розовый спортивный костюм, с забавным капюшоном — кошачьими ушами. Под тонкой тканью угадывались очертания соблазнительного тела, и Даня стиснул зубы, подавляя накатывающее возбуждение.

– Вот, грейся, давай! Я так, за компанию с тобой посижу, в такое время не ем, не пью. – поставила на стол чашку с ароматным чаем Саша.

– Боишься, как мишка, целлюлитом обрасти? – и мужчина шутливо изобразил на ней округлые формы, за что получил по рукам.

– И не мечтай, что когда-нибудь увидишь меня толстой и будешь насмехаться! – отрезала Алекса, протянув ему эклер.

– Да нет, спасибо, малыш. Я не голоден, просто пить хотелось.

– Вот так, да? Сыт одной любовью? – поддразнила она, убирая вазочку в холодильник.

– Увы, зачахну совсем при такой кормёжке. Любовь меня ни чёрта не жалеет.

– Не ту выбрал? – искоса взглянула на него Саша, и сменила опасную тему: – пойдём в комнату, не то сейчас папа тебя увидит и замучит разговорами. Будешь слушать про его банковские дела до утра!

В спальне пахло ванилью, и Богдан, растянувшись в кресле, провёл рукой по трюмо, где громоздились косметические баночки, пузырьки и тюбики с кремами.

– Ты так и пользуешься этим шампунем. Помню, как в первый раз, вдохнув запах твоих волос, я чуть с ума не сошёл. – улыбнулся он воспоминаниям.

– Тебе ванильный аромат нравится? – покосилась на него девушка.

– Скорее, я теряю голову, когда он исходит от тебя. – признание далось нелегко, и в комнате повисла тишина.

Сашка закрыла окно и Богдан, поймав её за руку, усадил к себе на колени. Уткнулся лицом в тёплую грудь, невнятно шепнул:

– Ты будешь по мне скучать, малая?

– Так и быть, буду ночами рыдать в подушку и проклинать себя, что не вправила тебе мозги. – усмехнулась она, шлёпнув его по плечу. – Богдан, отпусти! Мне больно.

Он чуть ослабил объятия, сам не заметив, с какой силой стиснул девушку за спину. Мучительно сладко заныло в паху, и Сашка тоже ощутила, как он возбуждён. Неловко заёрзала, пытаясь встать, но, когда ей это удалось, он поднялся следом, удерживая её за руку.

Все эти чёртовы два года он только и делал, что старался усмирить свои порывы, ибо знал, что когда-нибудь всё его самообладание лопнет и тогда они с Сашей перешагнут запретную черту. Но этого Богдан и боялся, ведь Сандра его возненавидит, не простит ни за что, и он больше не сможет с ней видеться. Это-то то и толкнуло его покинуть Москву, он надеялся забыть о ней, но, увы…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Да, быть ей другом было для него оказалось задачей непосильной, он не сумел с ней справиться. И с каждым днём всё сильнее влюбляясь в эту девушку, наблюдая, как меняется её характер с годами, он понимал – Сашенька целиком завладела всеми его мыслями, и теперь ему было дико думать о том, что ещё не в столь далёком прошлом он мог переспать с любой понравившейся девицей.

Мягко высвободив ладонь, Сашка задёрнула шторы, и от этого шуршащего звука Даня вздрогнул, вынырнув из размышлений. Лампа ярко освещала просторную комнату, уютно плясали на стенах её отблески, а в камине потрескивали дотлевающие головёшки поленьев.

Шагнув к девушке, Соколовский отбросил капюшон, и зарывшись пальцами в густые волосы, притянул Сашку к себе. Не встретив сопротивления, он нетерпеливо, неистово впился в её губы. Богдан ожидал, что она отпихнёт его, это уже стало привычным, но, когда Сандра ответила на поцелуй, его будто прошибло током...

Наугад нащупав панель с кнопкой, девушка выключила лампу и, подцепив края влажной от дождя футболки, стащила с Богдана. В эту минуту она твёрдо решила оставить прошлое там, где ему самое место – в воспоминаниях.

Илья никогда не любил её, он уехал, даже не сказав ей правду. И она больше не будет думать о нём.

– Саш... – шепнул мужчина, но она приложила ко рту палец, и, загадочно улыбаясь, шагнула ближе.

Его колотило как в лихорадке, невыносимое желание, сжигавшее месяцами, наконец, нашло выход, и Даня поддался ему. Сашка возилась с застёжкой его ремня, ни на секунду не давая Богдану вдохнуть, жарко, дразня, целовала в губы, прикусывала шею, и, как кошка, тёрлась о его тело, сводя с ума.

Сорвав с неё одежду, он хотел подхватить её на руки, но Саша толкнула его, заставив плюхнуться на кровать. Её нежные пальцы были повсюду, терзали его плечи и грудь, будоражили, лаская живот, и он терял над собой контроль.

Впервые Богдан был не хищником, сейчас, стоная от наслаждения во власти любимой, он чувствовал себя проигравшим, и подчинялся нежной соблазнительной победительнице. Рвано хватая ртом воздух, Саня избавилась от трусиков и оседлала его бедра. Горячая пульсирующая плоть мужчины вздрагивала под её ладонью, и девушка робко провела по всей её длине, заставив Богдана застонать. Рывком, приподнявшись, он обхватил девушку за ягодицы, и, тяжело дыша, уткнулся лицом в ложбинку её груди.

Сашка закусила губу, чтобы не закричать от наслаждения, когда он завладел соском и, чуть покусывая, начал обводить языком вокруг набухшего бутона. Вцепившись в плечи любовника, она выгнула спину, позволив его умелым рукам ласкать все тело. Невыносимая сладостная мука желания захлестнула с такой силой, что Саша вскрикнула, и Даня заглушил её стоны страстным поцелуем.

Она больше не могла терпеть сладкие пытки, но Богдан не торопился. Уронив её на кровать, навис над ней, и она снова изогнулась, подавшись навстречу его губам, целующим живот. Почувствовав, как его язык лизнул пупок, девушка зарылась дрожащими пальцами в волосы мужчины и невнятно прошептала:

– Богдан, пожалуйста… Пожалуйста, перестань, я… Я не выдержу!

Он улыбнулся, накрыл её губы жадным поцелуем, и, придавив тяжестью своего тела, прильнул губами к её шее. Сашка впилась зубами в его плечо, ощутив, наконец, в себе нестерпимо горячую влажную твердость и, по щекам её хлынули слёзы.

Мир раскололся, отделив их двоих от всех прочих, бросив за грань реальности, и Богдан хрипло простонал, осыпая поцелуями её шею, плечи и грудь:

– Любимая… Любимая моя, сладкая девочка... Я тебя люблю!

Давид проснулся рано, сегодня ему нужно было встречать иностранных партнёров. Новоиспечённая супруга банкира, без посредства кухарки быстро приготовила яичницу с ветчиной, и, обхватив мужа за грудь, навалилась на него со спины.

– Катюш, я тороплюсь. Вечером меня не ждите, ужинайте, я могу задержаться. – улыбнулся ей мужчина, сделав глоток эспрессо.

– Надеюсь, приезд твоих немцев не подразумевает развлекательную программу с сауной и девицами определённых услуг? – осведомилась она, пытливо заглянув в лицо Джамалова.

Он фыркнул, и, повернувшись к ней, прижался головой к чуть выпирающему животу.

– Родная моя, выбрось эти мысли в мусорный бак! Неужто ты всерьёз думаешь, что я на кого-то ещё смотрю, когда у меня самая очаровательная в мире, обожаемая жена?

– Я предупредила, котик. Ты меня знаешь, ведь я могу превратить твою жизнь в настоящий ад, если хоть раз заподозрю тебя в чём-то! – шепнула Катя, коротко, страстно целуя его. – Всё, приятного аппетита, пойду будить нашу соню. Проспит в универ.

И тут, случайно бросив взгляд в окно, заметила за воротами чёрный бампер машины.

Но входная дверь была заперта, а значит, Богдан либо на улице (но охранник бы доложил о госте), либо он приехал ещё вчера, однако, второй вариант совсем ей не пришёлся по душе. Интересно, уж не к Сашке ли?

– О, это ко мне, Соколовский подкатил, пойду, поклюю ему немного мозг. Хорошего дня, милый! – с наигранным весельем обернулась женщина и, послав мужу воздушный поцелуй, поспешила наверх.

Дверь в Сашкину спальню была плотно закрыта, но по ту сторону не слышалось ни звука. Екатерина осторожно заглянула и секунд десять разглядывала открывшуюся картину. Такого она, само собой, никак не ожидала, и увиденное повергло в лёгкий шок.

На полу вперемешку валялись Сашкин розовый костюм и мужская одежда, а юная падчерица, устроившись в объятиях Соколовского, безмятежно спала. Кот сидел в ногах у хозяйки, укоризненно взирая на чужого человека, занявшего его законное место, и равнодушно глянул на Катю, не спеша спрыгивать.

– Мать вашу... – шёпотом воскликнула блондинка и быстро захлопнула дверь, дожидаясь, когда раздастся приглушенный шум двигателя. Наконец, Давид отбыл на работу, и Катя решительно вошла в их с мужем комнату. Встала у окна, набрала номер друга и сдвинула шторы, обведя взглядом двор...

Звонок разбудил обоих, и Сашка, сонно щурясь, перекатилась на спину. В полумраке ярко мерцал циферблат часов, было начало седьмого, и девушка снова упала на подушку, сладко потянувшись.

– Богдан, если ты сейчас же его не заглушишь, я тебя придушу! – зевнув, пригрозила девушка, пихнув любовника в плечо.

– Чёрт, кто такой настырный с утра? – шаря в поисках орущего в кармане джинсов, валяющихся на полу, мобильного, буркнул Богдан.

– Ты не опоздаешь на самолёт? – сонно спросила Саня, натянув одеяло до подбородка.

– Ещё есть время. – достав телефон, он склонился, с нежностью разглядывая Сашкино заспанное личико и, улыбнувшись, тихонько поцеловал её. – Это самое для меня доброе утро, малыш.

– Боже! Ответь ты уже, я хочу ещё поспать. – сердито сказала она, и отвернулась от него.

Однако, смутно расслышав в динамике, как Катин голос приказал Дане немедленно явиться к ней, девушка села, выпутывая ноги из одеяла.

– Блин, она видела, наверное, твою машину! Ну, чего ты так смотришь, одевайся! – всполошилась девушка.

Бросив в него его вещами, сама метнулась к шкафу, выудила короткий пеньюар и натянула, поторапливая мужчину взглядом. Хотя, невольно засмотрелась, пока он натягивал штаны.

Что и говорить, Соколовский был поистине красивым парнем, и Сашка с замирающим сердцем разглядела сильное тело, впалый живот с тёмной дорожкой волосков и широкие, с бугрившимися бицепсами, плечи.

– Я в душ. – уклонившись от него, когда он хотел ещё раз её поцеловать, заявила девушка, но Даня поймал её за руку, и она обернулась.

– Скажи правду, Саша. Ты ни о чём не жалеешь, нет? – уже без улыбки глядя ей в глаза, с тревогой спросил он.

– Нет. – без колебаний улыбнулась она, и, шагнув к нему, с чувством обняла за шею. – Почему ты вдруг об этом подумал? О чём мне жалеть? Эта ночь была восхитительной, я думала, ты понял, как мне понравилось заниматься с тобой любовью!

– С тобой ни в чём нельзя быть уверенным, чёрт побери! – с усмешкой сказал Богдан, и рассмеялся, когда Санька скорчила смешную рожицу.

– Иди, а не то Катюха сюда заявится, и нам с тобой кранты. – подтолкнула его к двери Сашка, и воровато выглянула в коридор.

Убедившись, что подруги там нет, быстро подбежала к мужчине и легонько прикоснулась губами к его губам. Но, не вытерпев, скользнула пальцами за пояс его джинсов, стиснула за ягодицы и одарила жарким, многообещающим поцелуем.

– Не дразни меня, малыш. Иначе снова окажешься в постели, и ни в какой универ не поедешь. – шепнул Богдан, прижав её к себе и страстно целуя.

– Убирайся! – вытолкала его из спальни она, и юркнула в ванную.

– Ну? – коротко изрекла Катя, когда Даня вошёл в гостиную, и с этим высказыванием до него долетел весь смысл вопроса.

Поняв, что Джамалова всё знает, он усмехнулся и уселся на диван, закинув руки за голову.

– Ты же не собираешься меня пытать, Катрин? Мы с тобой взрослые люди и оба понимаем, что это жизнь. Сашка не маленькая, позволь ей самой решать, что делать.

– Иди к чертям, нужен ты мне больно, чтоб я ещё себе нервную систему гробила! – фыркнула она, погладив живот. – Ты болван, Соколовский, или действительно так влюблён, что мозги отшибло? А если бы Давид застал тебя в постели дочери, ты хоть соображаешь, чем бы...

– Веришь, нет? Мне это и в голову не пришло на тот момент.

– Ты неисправимый ска, Дан! Ладно, проехали. Илья так и не звонил?

– Мы созванивались по скайпу дня три назад. Они с Маринкой собираются пожениться.

– Это та докторша? – нахмурилась Катя, и, понизив голос, чтобы ненароком не услышала Саша, добавила: – что происходит, а? Объясни мне, глупой и недалёкой! Илья умотал в свой Дагестан и женится на этой девице, тебя я застаю в Сашкиных объятиях. Чего я не понимаю, Соколовский?

– У нашего общего друга чересчур уж благородное сердце. Он уехал, чтобы Матвей не добрался до Сашеньки, а я не слишком вовремя додумался пойти к отцу и обо всё рассказать.

Богдан невесело усмехнулся, вспомнив, в каком бешенстве был отец, когда он просил за лучшего друга. Чёрт, на даче того хмыря Гарика так и не нашли снайперскую винтовку, на которой остались отпечатки пальцев Ильи, и Андрей Иванович безапелляционно заявил сыну, что его дружку лучше не появляться в Москве во избежание неприятностей. Когда арестовали владельцев клуба за незаконные финансовые обороты, Матвей наотрез отказался признаться, куда перепрятал палёное оружие.

Даня осознавал, что, узнав о возвращении своего должника, Матвей и с зоны сумеет до него добраться, связи у бандитов имелись везде.

– Ну, слава Богу, хоть объявился, спустя два года! – вздохнула Екатерина, поглощая имбирь. – Как он там, всё с ним хорошо?

– Нормалёк. На службе, на границе с Дагестаном, в воинском подразделении наших войск. Осточертела ему война.

– Навещу я его, хочу взглянуть на эту докторшу.

– Куда ты намылилась? Да твой муженёк тебя близко к аэропорту не пустит. – насмешливо возразил Богдан, кивнув на её живот.

Джамалова была на шестом месяце, и Даня считал, что её характер испортился ещё больше.

– Я не настолько сошла с ума, чтобы лететь к чёрту на кулички сейчас! – бросила в него шкуркой от мандарина Екатерина. – Вот рожу, и, когда малышу исполнится полгода, тогда и заявлюсь нежданным гостем.

– Как монголо-татары, набежишь со своим игом, всё на пути сметая? – хмыкнул Богдан, и со смехом обнял подругу, уворачиваясь от её шлепков...

Улететь из Москвы в этот день Богдану не удалось. Когда он поднимался по трапу военного самолёта, в кармане затренькал телефон. Увидев незнакомый номер, мужчина почувствовал дискомфорт в районе груди.

Разговор был коротким, и уже спустя пару минут он торопливо шёл в обратном направлении, набирая межгород. Макар с семьёй жил в Австралии, навещал родных, два раза в году, но всегда говорил, что не вернётся в Россию уже никогда. Иногда Богдан думал, что у них с ним нет ничего общего, хотя многие утверждали, будто братья-близнецы должны чувствовать друг друга даже на расстоянии.

– Данька! Привет московским шалопаям! – бодро воскликнул Мак, и Богдан горько усмехнулся, выходя с аэродрома.

– Приезжай, Макар. Отец умер...

Сашка не то что не любила присутствовать на похоронах, кто ж любит такие мероприятия, но откровенно боялась их. Эта фобия не была ярко выраженной, однако, видя в гробу мёртвого человека, она испытывала неприятный парализующий страх. Наверное, с ней это случилось впервые, когда не стало мамы...

Но, несмотря на свои предрассудки, не поддержать Богдана в такой день она не могла, и потому, пересилив себя, нашла в шкафу чёрное платье и облачилась в него, чтобы вместе с Катей ехать к Соколовскому.

– Ты бы осталась дома, тебе не надо всё это видеть. Волнение противопоказано, Катюш!

– А ты теперь мой персональный врач? – обняла её за плечи Екатерина, и они вышли из особняка в прохладный полдень октября.

Жёлтыми листьями осень устлала асфальт, небо провисло под серыми облаками, и солнце тщетно пыталось пробиться сквозь их свинцовую тяжесть.

– А как же, я ведь будущий доктор, ты будешь меня слушать! – заявила Сашка, садясь за руль своей машины.

– Скажите, пожалуйста, какие мы деловые! – засмеялась Катя, устроившись рядом с ней.

– Да. Я хочу, чтобы у меня родился здоровый братик!

– Люблю тебя, Сань. – проникновенно призналась Джамалова, сжав её руку.

– И я тебя люблю. – искренне улыбнулась девушка, на миг, осторожно обняв её...

Смотреть, как гроб закидывают землёй, Саня не могла, и прошлась вдоль могильных плит, вдыхая пропитанных прелой хвоей воздух. Когда присутствующие начали расходиться к своим автомобилям, она поспешила вслед за людьми. Осмотревшись в толпе собравшихся у ворот кладбища, Саша двинулась туда, где стояли Катя и двое мужчин.

Братья Соколовские были очень похожи внешне, и её это удивило, ибо Саша не подозревала, что они близнецы. Макара она видела лишь мельком, когда он с женой и двумя детьми подходили к Богдану, но тогда не обратила особого внимания. И теперь с любопытством разглядывала его, отмечая, что Мак, пожалуй, такой же привлекательный, как и Даня, хотя в нём уже угадывалось нечто чужеродное.

Одет он был во всё чёрное, и прятал глаза за тёмными очками – на манеру запада. Однако, так же, как и Богдан, был пострижен под канадку и тоже много курил.

– Богдан... Как ты? – тронула его за руку девушка, и он обернулся, взглянув на неё усталыми потухшими глазами.

– Я в порядке, малыш. Мы с отцом были не очень близки. Но, чёрт, мне всё равно что-то тяжело всё это видеть.

– Иди ко мне. – порывисто обняла его Санька, и он прижал её к себе, поглаживая по спине.

– Поехали, ты простудишься. Сейчас все двинут в ресторан, Мак заказал там поминальный стол. – подняв ворот её короткого пальто, Даня обнял Сашку за плечи и они направились к веренице машин.

– Как бы там ни было, я тебя понимаю. – сказала Саша, остановившись рядом с его иномаркой. – Отец, он всегда отцом и будет, несмотря на все недоразумения и отчуждение. Держись, Богдан, я с тобой. Хочешь, останусь сегодня у тебя? Одному переживать такое мучительно, поверь, я это знаю!

– Поедем сейчас? К чертям всё, я не хочу видеть фальшивое сочувствие на лицах и слышать соболезнования. Отдай ключи от машины Катрин, она сама доберётся.

– Нет, за руль она не сядет, я запретила ей! Давай так, сначала к нам, я отвезу её домой, а потом поедем к тебе.

Он кивнул, и, оглянувшись, окликнул Катю…

Прибрав на кухне и спихнув бутылки из-под мартини в мусорный мешок, Сашка погасила свет и прошла в гостиную. Она жутко вымоталась за день, хорошо, что завтра воскресенье и не нужно рано вставать. Учёба ей нравилась, но иногда просто жизненно необходима была передышка.

– Иди сюда. – позвал Соколовский, протянув ей руку.

Девушка шагнула к креслу, и села на колени к мужчине. Он выглядел выспавшимся, тёмные круги под глазами исчезли и это её радовало. Вчера, после похорон, Сашка заставила его лечь спать и Даня, к своему удивлению, проснулся лишь к двенадцати часам дня.

– Когда ты улетаешь?

– Через пять дней, мне предоставили неделю отсрочки. Сашка, поедем со мной? – вдруг предложил он, обняв её двумя руками и глядя снизу ей в глаза.

– С ума сошёл? – ахнула она, и, сомкнув руки на его шее, вздохнула. – Там же, этот твой Трёхгорный, он военный городок закрытого типа. Правильно я говорю? Кто меня туда пустит?

– Есть один способ попасть туда. – улыбнулся Богдан, и Сашка пытливо прищурилась.

– Ну, не тяни кота за одно место! – легонько шлёпнула его по плечу.

– Я сейчас.

Усевшись на диван по-турецки, Санька дотянулась до пульта и щёлкнула на кнопку питания. Комнату озарило сияние экрана плазмы, и девушка убавила звук. Присев рядом с ней, Соколовский раскрыл ладонь, и Саша увидела коробочку. Сердце тревожно сжалось, она тотчас догадалась, о чём минуту назад он говорил.

– Выходи за меня, малыш. – тихо произнёс Богдан, и открыл бархатную крышечку, повернув так, чтобы Сандра рассмотрела кольцо. – Я сделаю всё, чтобы ты была счастлива со мной. Клянусь, никогда не заставлю тебя плакать. Я тебя люблю, Сашенька.

– Богдан...Ты… Ты с ума сошёл? – растерялась она, не находя нужных слов и не спеша надевать кольцо на безымянный палец.

Сейчас её охватило таким беспокойством, что Сашка мечтала оказаться подальше отсюда. Боже, ей делают предложение, но всё это представляла совсем не так, и не с этим мужчиной. Машинально крутанула тот, другой золотой обруч, подаренный Ильёй, и с ужасом ощутила, как защипало под веками.

Вскочив на ноги, Саша отвернулась, чтобы Даня не увидел её слёз, и быстро смахнула их. Илья бросил её, он о ней уже и думать забыл, так почему она до сих пор упрямо цепляется за их странные отношения? Как бы, не хотела Сашка его ненавидеть, у неё ничего не получалось.

– Богдан, ты ведь не будешь меня торопить с ответом? – тихо промолвила девушка, глянув через плечо.

– Через пять дней я улетаю. – подойдя к ней, мужчина развернул её к себе и приподнял за подбородок, заставив смотреть ему в глаза. – Просто скажи, что я хоть чуть-чуть тебе не безразличен.

– Но ты же знаешь это. – негромко отозвалась она, и уткнулась лицом в его шею. – Богдан, обещай, что я никогда не буду несчастлива! Я устала, я хочу любить и быть любимой.

– Я тебя люблю. Саш, поедем со мной. Он уже не вернётся, у него своя жизнь. Илья скоро женится, на другой, ты не можешь всё время надеяться на что-то.

При этих словах Саня резко выпрямилась, быстро осмысливая то, что сказал Соколовский.

– Он тебе звонил, да? –с нотками презрения в голосе спросила девушка, незаметно пытаясь снять колечко с сапфировым сердцем.

– Да. И о тебе он даже не заикнулся. – солгал Даня, невозмутимо глядя на неё.

Кольцо соскользнуло, глухо ударившись о колесико, и закатилось под кресло.

– Я должна закончить хотя бы этот курс, Богдан. – решительно сказала она, повернувшись к нему. – Нас ведь распишут вне очереди, потому что ты уезжаешь служить? Да блин, папа обо всём договорится! Только я смогу приехать к тебе летом, и переведусь в Челябинский ВУЗ. Но ты же подождёшь, правда?

Он рассмеялся, когда до него дошло, что за всей этой беспорядочной суетой болтовни Сашенька ответила ему согласием. Схватив её в объятия, Богдан наклонился, нетерпеливо, с жаром накрыв губы любимой, своими губами.

– Сашка... – шептал он, осыпая её лицо поцелуями. – Сашенька, я никому тебя не отдам, слышишь? Ты моя, только моя... Я сделаю всё, чтобы ты меня полюбила, клянусь, малыш!

Она промолчала, вцепившись в его плечи, и думая о своём. А может, Анька была недалека от истины, и вот оно – счастье? Богдан её любит, с ним ей всегда весело, он поддерживает и готов помочь во всём. Почему же она продолжала упрямо хваталась за прошлое и на что-то ещё надеялась?

Давид был задумчив и хмур, но Сашка не собиралась сдавать позиции. Упрямо глядя на отца, она расхаживала по кухне, с непроницаемым лицом и злым блеском в глазах. Екатерина, устав от их спора, ушла к себе, однако, она не сомневалась, что та тоже не особо радуется новостям.

– Не пойму, хоть убей, к чему такая спешка? – развёл руками банкир, резко встав. – Дочь, что происходит, зачем тебе сейчас выходить замуж? Я даже не знал, что ты встречаешься с этим парнем, другом Катеньки!

– Пап, давай прекратим ссориться. Я хочу стать его женой, и прошу тебя помочь мне! Ну что, тебе трудно понять это? Твоя дочь выросла, прими сей факт!

– Объясни мне одно, Александра. Куда вы с ним так спешите? Ты беременна? – повысил голос Джамалов и, как бывало в моменты злости, в интонациях прорезался акцент.

– Нет! Он уезжает служить, чем не причина торопиться с венчанием? – сердилась Сашка, хлопнув по стене ладонью. – Так я могу рассчитывать на тебя? Ты переговоришь с работницей ЗАГСа?

Махнув рукой, Давид рывком открыл бар и достал бутылку коньяку. Плеснул в стакан и залпом выпил, при этом пронзительно взирая на непокорную дочь.

– Ты всё решила? Это обдуманный поступок, не с бухты-барахты? Ты любишь его?

– Люблю. – коротко ответила Саня, сложив руки на груди и упрямо сощурившись. – Пап, так что? Ты выполнишь мою просьбу?

Покачав головой, Джамалов сел на стул и потёр слегка посеребренные виски. Переубедить упрямицу было делом непростым, скорее, гиблым, и эти баталии ни к чему не приведут. Он не постигал всей истины, но что-то тут явно не так.

Давид прекрасно помнил, как Саша любила Илью, и как тяжело далось ей забыть его, и вдруг, она приходит и заявляет, что они с Богданом решили обвенчаться! Ни тебе праздничного ужина с помолвкой, ни оповещения всех многочисленных родственников в Махачкале!

Только старая Таисия Фёдоровна, оказывается, знала об этом со вчерашнего дня, ибо в первую очередь Сашка позвонила ей!

– Хорошо, будь, по-твоему, я обо всём позабочусь, дочка. – спрятав усталое раздражение, вздохнул мужчина…