Я дышу, пока ты рядом

Глава 19.

Отобрав у Саши коробку со шприцами, Ирина вздохнула и поставила её на стол.

– Иди-ка ты домой, моя дорогая. Сегодня я сама отдежурю, с тебя всё равно толку нет. И перестань накручивать себя, о малыше думай. Всё будет с Богданом хорошо.

– А что мне дома делать? Я там одна буду из угла в угол ходить! Тут хоть какая-то движуха, некогда предаваться страшным думам! – сердилась Александра, нехотя снимая белый халат.

– А нечего накручивать-то себя, беду накликаешь. Прогуляйся у моря, успокаивает. Или съезди в город, пройдись по магазинам. – посоветовала Ира, быстро наполняя прозрачные контейнеры с иглами лекарством. – Игнат хочет с тобой поговорить, дай ему шанс всё объяснить. Мучается ведь парень!

– Не буду я с ним разговаривать, ещё чего! Ты ему ещё и сочувствуешь?! – возмутилась Сашка, обернувшись у двери. – Да если бы он думал, а не болтал языком, не имея никаких доказательств, что Данька виноват...

– Я и говорю, не руби с плеча, пусть он покается перед тобой. Хороший ведь парень, жаль мне его. Ходит как в воду опущенный, Сань! Не будь ты такой жестокой.

– И поделом ему! Завтра с утра выйду, скажи Алине, что за мной две смены. – буркнула Джамалова, выходя в пропахший хлоркой и медикаментами коридор.

Татка появилась почти сразу после ухода Саши, и, убедившись, что Ирина ушла в стационар, юркнула в кабинет.

– Чтоб тебя! – тихо прошипела, зацепившись шарфиком о дверную ручку, и садко ударилась головой о дверь, когда выпутывала ткань.

Подлетела к шкафу, где хранились истории болезней персонала, быстро прошерстила и вытащила нужную карточку. Бегло пролистала, задержав внимание на последних записях, и, вырвав пару страниц, сунула в сумку. Перед уходом придирчиво огляделась. Нет, всё как было, никаких следов вторжения не заметила. И, удовлетворенно усмехнувшись, поспешила прочь. А на полу, закатившись под стул, осталась золотая подвеска – капелька, отвалившаяся от серьги...

Услышав о том, что к нему пришла девушка, Богдан решил, что это Сашенька. Пару дней назад ей не позволили с ним свиданку, но он был даже рад, ибо не желал, чтобы она видела его таким. Но сейчас, едва шагнув в комнату, где был лишь стол и два стула, испытал разочарование, смешанное со злостью. Таня робко улыбнулась, сама испугавшись того, что, по сути, натворила. Она смотрела на Богдана полными слёз глазами, и не смогла произнести ни слова, опустилась на стул и умоляюще кивнула на другой.

– Что тебе тут надо? – холодно осведомился мужчина, когда конвоир закрыл за собой дверь.

Сев, Даня положил перед собой сцепленные стальными обручами руки, глядя на Татьяну выжидающе. Девушка сглотнула ком, и, нервно крутя кольцо на указательном пальце, тихо сказала:

– Богдан, как ты? Я просто чуть не умерла, когда мне сказали, что ты…

Он зло усмехнулся, и, наклонившись к ней через стол, процедил:

– Тебя это не должно ни разу волновать. Или чувствуешь себя виноватой? Зачем ты явилась сюда, а? Полюбоваться на меня? Давай, смотри! Нравлюсь я тебе сейчас?

– Я… – она заикнулась, и, сжав его пальцы, наконец, подняла взгляд. – Я хочу, чтобы ты знал, что мне неважно, какой ты, я всё равно тебя люблю! Пожалуйста, поверь мне, Богдан. Я всё сделаю ради тебя. Всё! Только скажи, что ты останешься со мной. Ты же знаешь, они не отпустят тебя, а у меня есть возможность тебе помочь. Папа…

– Да брось ты. Ты всерьёз полагаешь, что я такой наивный и поверю в твои бредни?! – резко высвободившись из её рук, он откинулся на спинку, изучающе разглядывая побледневшую Татку. – Думаешь, я не знаю, кто меня подставил? Если ты пришла, чтобы хныкать и охать при виде моей разукрашенной физиономии, если тебе больше нечего сказать, кроме этого бреда, который я не хочу даже слышать, уходи.

Он обернулся, собираясь позвать конвоира, но Танюша, обежав стол, присела перед Богданом на корточки и уткнулась лицом в его колени.

– Подожди… Пожалуйста, выслушай меня! Я ни в чём не виновата перед тобой! Но мы обязательно выясним, кто причастен к пропаже оружия, отец уже занимается этим, потому что я просила его за тебя. Богдан… – она умоляюще взглянула на него снизу, вновь стиснув его скованные руки. – Не бросай меня. Я не смогу без тебя, слышишь? Я умру…

– Твою ж мать, да ты и правда, отличная актриса... – издевательски рассмеялся вдруг он, и она отшатнулась, медленно выпрямившись.

Глаза её сузились от злости, но вслух того, что вертелось на языке, девушка не произнесла. Одна знакомая, разбирающаяся в медицине, пояснила ей, что означают непонятные записи в последнем диагнозе у Сашеньки. Оказывается, у той аллергическая реакция на орехи – миндаль и мускат.

И теперь Тане оставалось лишь привести свою задумку в исполнение, чтобы раз и навсегда избавиться от соперницы! Когда у несчастной Сашки случится анафилактический шок, и рядом никого не будет, дабы помочь ей… Увы, всё это, конечно, печально, но такова жизнь.

Сашенька, к сожалению, умрёт, и все подумают, что это простая роковая случайность – ну, не знала вот девушка о том, как воздействуют на неё миндальные или мускатные орешки…И тогда Богдан никуда не денется. Как миленький станет, есть у неё, Татки, с руки…

Заверив маму, что приедет к ней на выходные, Ирина сунула телефон в сумку, и устало потянулась. Смена подходила к концу, надо бы забежать к Сашке, а то девчонка совсем расклеилась, поддержать её, заодно узнать, есть ли новости. Саша ей нравилась, они успели подружиться, и женщина искренне сочувствовала девушке.

Нечаянно задев локтем стопу медицинских заключений, женщина наклонилась, чтобы поднять их и заметила под стулом что-то блестящее. Подхватила вещицу и выпрямилась, вспоминая, где видела её. Подвеска — капелька была от какой-то ювелирки, то ли кулона, то ли от серьги. Ну, да, точно, у Таньки же есть серёжки с такими висюльками, отец привёз той из Москвы, когда летал по делам!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Хм, а как она тут очутилась? Татка вроде сегодня не забегала, да потерять подвеску ещё надо умудриться! Разве что головой шандарахнуться с такой силой, что искры из глаз? Дверца шкафа была чуть приоткрыта и криво свисала одним углом вниз. Ирина никогда не оставляла её в таком положении, боясь, что та отвалится, и Сашу научила всегда приводить в порядок. Починить бы не мешало, но забывала попросить сантехника Ваньку, чтобы глянул…

Доктора охватило дурное предчувствие. Складывалось впечатление, что в кабинете кто – то побывал в её отсутствие. Татьяна, что ли?

Подойдя к шкафу, Ирина наметанным глазом осмотрела лежащие там документы и, нахмурившись, сняла с полки истории болезней. Она помнила, что медицинская карта Джамаловой была третьей сверху – Саша брала её на днях, когда ходила к Полине, а сейчас та затерялась где-то в середине. Быстро пролистав толстую книжицу, Ира тотчас увидела в конце выдранные не слишком аккуратно листы. В груди неприятно ёкнуло…

Поморщившись при виде горсти миндаля, Антон нехотя подставил ладонь, и Татка ссыпала орехи ему в руку. Парень принюхался, вновь скривившись, но не стал спорить – уговор есть уговор, и это была завершающая часть сделки. Завтра он выполнит свои обязанности и Татьяна отвалит обещанные двадцать «кусков», а дел-то всего ничего.

Сымитировать нападение сексуально озабоченного идиота на ту красотку – медсестричку и потискать её в объятиях.

– Запомни, ты должен целовать её как можно дольше и желательно, глубоко, ясно? – напутствовала Танюша, расхаживая по дому и корчась от накатывающих болевых ощущениях – ломка снова мучила её, но она стойко не притрагивалась к наркотикам, да и при себе их у неё уже не имелось.

– А это – то на кой чёрт? – поинтересовался Антон, кивнув на миндаль.

– Так надо, просто сделай то, о чём я прошу и не задавай лишних вопросов! – рубанула она, злобно сверкнув глазами. – Я рассчитаюсь завтра, и всё, мы с тобой разбежимся, и ты понятия не имеешь, кто я такая, а я никогда не видела тебя. Такой расклад тебя устроит?

– Мне параллельно, детка, что у тебя за заскоки и чем тебе так не угодила та девчонка. – хмыкнул он, закинув в рот орех. – Гадость какая.

– Хватит употреблять их сейчас, съешь перед тем, как пойти на дело. – строго сказала Татка, толкнув дверь и, оглянувшись на парня, вышла в вечерний сумрак…

– …В общем, я сейчас позвоню Игорю, он с тобой свяжется. – убедительно говорила Катя в трубку, и Сашка поспешно натягивала джинсы, неловко удерживая телефон плечом. – Он самый лучший адвокат в Москве, малая, ты не переживай, всё будет в ажуре. Я дам ему твой номер, жди звонка.

– Думаешь, ему удастся добиться для меня свиданку с Богданом? – с надеждой спросила Алекса, роясь в шкафу в поисках подходящей футболки.

– Конечно. Ты, главное, себя береги, Соколовский не пропадёт, он и не из такого дерьма вылезал. Всё, целую, моя хорошая, люблю вас, ещё созвонимся. Побежала я штурмовать Игорька.

Последующие полтора часа Саша не находила себе места. День клонился к вечеру, солнце слепящим диском висело над крышами и ласково согревало стекла домов. Девушка немного поговорила с бабушкой, заверила, что всё в порядке – Таисия Фёдоровна не знала о произошедшем, а волновать её Сандра не хотела. Пообещав, что в скором времени приедет в гости, Сашка шмыгнула носом.

Она безумно соскучилась по бабуле, по отцу и по Аньке, очень тосковала по Кате и маленькому братику. Ему почти три года, он уже вовсю бегает, хорошо разговаривает и запоминает весёлые стишки и песенки. И Анютка ждёт ребёнка, а так хочется быть в Москве, когда та родит и взглянуть на малышку…

Стук в дверь раздался в половине девятого, и Александра опрометью бросилась открывать. Увидев уже знакомого седовласого мужчину в стильном белом блейзере и джинсах, она протянула ему руку.

– Здравствуйте, Сашенька. – тепло улыбнулся адвокат и жестом предложил ей следовать за ним к ожидавшему такси. – Идёмте, у Вас будет всего полчаса, но это всё, чего мне удалось для вас с Богданом сделать.

– Спасибо, Игорь Романович! Вы не представляете, как помогли мне! – горячо поблагодарила девушка, забираясь в салон «ниссана».

– Он сам Вам обо всём скажет. – произнёс он, и у Сашки тревожно забилось сердце при взгляде в глаза защитнику, ибо выглядел тот весьма беспокойным, словно знал о чём-то, о чём пока не догадывалась она.

Всю недолгую дорогу она расспрашивала его о Богдане и поняла лишь то, что Игорь собирается добиваться, чтобы дело передали московской военной прокуратуре.

– Здесь не всё так гладко, и я склонен думать, что руководство как гарнизона, так и следственных органов ведут двойную игру. – сухо сказал мужчина, когда такси подъезжало к серому длинному зданию, на главном здании которого развивался российский флаг – триколор.

– Это значит, что у Вас есть какие – то зацепки? – оживилась Саша, прежде чем покинуть машину. – Вы верите, что Богдан ни в чём не виноват, его подставили и…

– Сашенька, Вам сейчас лучше не забивать голову этими проблемами, предоставьте их решение мне. – мягко, но убедительно прервал Игорь, и вышел в душный влажный вечер. – Вы должны быть сильной, и внушить Вашему другу, что нет такой передряги, из которой бы я не вытащил своего подзащитного. Улыбайтесь, будьте для него опорой, надеждой. Поверьте, только вера в себя и поддержка любимого человека и близких является основным стимулом к победе

Она кивнула, не уточняя, откуда ему известно о её положении, скорее всего, Катя, проболталась, чтобы её, Сандру, лишний раз не волновали. У неё кольнуло в груди, когда они с Игорем шли по узкому унылому коридору, а потом конвоир, пытливо взглянув в её сторону, отворил металлическую дверь, и Саня несмело шагнула в стылое помещение. Только стол и два стула, даже нет окна. Пыльная лампочка под потолком рассеивала сумрак, и от тусклого света резало глаза.

Сашка поежилась, то и дело, оглядываясь на запертую дверь, пока та, наконец, с лязгом не открылась. Наверное, этот момент девушка представляла как-то иначе, и не ожидала увидеть Соколовского в наручниках, с ссадинами и синяками на лице, и потому не смогла двинуться с места. Охранник оставил их наедине, напомнив про пресловутые тридцать минут, и Сашка, опомнившись, бросилась к мужчине, так крепко обняв его, что он пошатнулся.

– Привет, моя девочка. Ну, ты чего, перестань, не надо плакать. Сашка… – ласково шептал Богдан, а она тискала его в объятиях, не в силах справиться с сдавившей грудь душевной болью.

– Боже, Даня, что они с тобой сделали?! – неистово целуя его лицо, всхлипнула она, и снова прижалась к нему, обхватив за шею и боясь отпустить.

– Всё нормально, малыш, это просто синяки, они пройдут. – успокаивал он, вдыхая сладкий ванильный аромат её волос. – Сашка, я так соскучился по тебе! Как ты себя чувствуешь? Как там наш сынуля?

– Ну, в отличие, от тебя, мы очень даже неплохо. – сквозь слёзы улыбнулась девушка, уткнувшись ему в шею. – И вообще, почему ты так уверен, что будет мальчик? Я хочу дочку и ты об этом прекрасно знаешь!

– Вот увидишь, я никогда не ошибаюсь. Это мальчик, и он будет таким же своенравным, как ты, моя любимая. – усмехнулся Богдан, чуть отстранившись и жадно разглядывая е, затем со злостью глянул на свои руки в стальных браслетах. – Чёрт, я даже не могу тебя обнять!

– Я сделаю это за нас двоих. Иди ко мне. – прошептала она, сомкнув руки у него за спиной и не обращая внимания на давившие в грудь наручники. – Богдан, кроме шуток, что происходит? Тебя били? Они не имеют права тебя трогать, это же военная прокуратура, а не концлагерь! Господи, я чуть с ума не сошла, когда тебя увидела!

– Я что, такой страшный? – улыбнулся Соколовский, и, наклонившись, тихо попросил: – поцелуй меня.

Повторять просьбу ему не пришлось, Сандра нежно накрыла его губы своими, упиваясь сладостными мгновениями и в эти секунды, позабыв обо всём. Она бы стояла так вечность, чувствуя тепло родного и бесконечно любимого мужчины, но время неумолимо утекало, и Даня с неохотой прервал поцелуй.

– Послушай меня, Сашуль. Тебе нужно уехать в Москву, сегодня же ночью первым рейсом. Подожди, дай мне сказать. – не дав ей вставить ни слова протеста, он шагнул к стулу, опустился и Сашка села к нему на колени, глядя в глаза. – Уезжай, любимая, здесь слишком опасно. Таня ни перед чем не остановится, она очень зла на меня, я за тебя боюсь. Ты не знаешь её, она способна на всё, что угодно, чтобы мне отомстить.

– Ты серьёзно? Я не буду уезжать, да ещё из-за какой-то девицы, которая не может смириться с тем, что её бросили!

– Да пойми ты! Пойми, Сашка… – повысил он голос. – Она не привыкла быть в стороне, и ты теперь её главный враг. Игорь в курсе ситуации, он поможет тебе с отъездом. Обещай, что сделаешь это! Пожалуйста, послушай меня хоть раз!

Она упрямо прищурилась, не желая давать обещание, которое разлучит её с ним и они снова окажутся за тысячи километров. Чего ей бояться этой Танечки, что та может сделать? Но что – то во взгляде Богдана заставило Сандру сдаться.

– Хорошо, я уеду. Уеду! – тихо, с горечью произнесла девушка, до боли закусив губу.

Она отвернулась, не в силах сдержать слёзы, вновь хлынувшие по щекам. Соколовский ласково коснулся губами её губ, и Сашка вздохнула, отвечая на поцелуй. Ей казалось, что своим отъездом она проложит между ними пропасть, и что-то непременно случится.

– Богдан, мне страшно. – шепнула девушка, спрятав лицо у него на плече и крепко обнимая его. – Я не хочу бросать тебя здесь одного. Как мне там жить, зная, что ты в этом ужасном месте?

– Ты и соскучиться не успеешь, как я вернусь. – возразил мужчина, чтобы прогнать её страхи, и, подняв голову, прижался лбом к её лбу. – Я люблю тебя, помни об этом. Я люблю тебя и нашего малыша, вы это то, ради чего я живу.

За дверью раздались шаги, гулко отдающиеся эхом в пустом коридоре. Александра пригладила волосы и в последний раз неистово прильнула к губам любимого.

– Собирай вещи и уезжай, моя девочка. Мы скоро будем вместе. – поднялся Богдан, улыбнувшись ей, и Саша, оглянувшись, шагнула за дверь.

Игорь сочувственно тронул её за плечо, когда она села в машину. Сандра с силой стиснула руки, глядя в окно на отдаляющееся здание. В душе было неспокойно, какое-то неясное предчувствие грызло изнутри. Она не хотела покидать город, ее не оставляло ощущение, что этим она разорвёт прочную связь с Богданом и они больше никогда не увидятся.

Но она дала ему слово, и должна сдержать его. Он прав, ей нужно заботиться не только о себе...

Татьяну в продуктовом Ирина не застала. Возвращаясь с вызова (одной из пациенток, бабе Гале, стало плохо с сердцем, и доктору пришлось навестить ту и сделать укол), женщина прихватила свой медицинский чемоданчик, чтобы дома провести отчёт израсходованных лекарственных препаратов.

По дороге она решила строго поговорить с Таткой, и заставить её признаться, зачем та выдрала из Сашкиной карты листы. И вот такая досада – в магазине сегодня работала сменщица Ритка, и на вопрос, где Ишенина, пожала плечами.

– А кто её знает, вроде собиралась с Егором куда-то махнуть. Наверное, укатили в море, он же недавно катер арендовал.

– Вот свиристелка, а… – покачала головой Ира, обернувшись у двери. – Скачет от одного мужика к другому, ты ж смотри, и всё-то у неё любовь! Ну, я ей мозги-то вправлю, как увижу. Ладно, Ритуль, пошла я, с ног валюсь. Ты запрись, стемнело уже, шелупонь городская опять будет ломиться.

Простившись с продавщицей, она перешла улицу и бросила взгляд на окна общежития. Надо зайти к Сашеньке, пожелать той счастливо добраться. И вдруг заметила, как из темноты появился коренастый парень, и, воровато оглядевшись, двинулся к двери. Что ещё за дела? Кому понадобилось в такой час навещать девчат? Антон, что ли, известный всему городку бандюга, торгующий наркотиками?

Соня была подавлена, она тоже никак не ожидала. Что Сашка так скоро уедет. Но старалась не подавать виду, что она расстроена, и помогла подруге с вещами, при этом, без умолку треща.

– Сань, ты мне звони, лады? А то в своей столице и думать забудешь, что в этой глухомани скучает твоя верная подружка!

Улыбнувшись ей, Александра подбежала к ней и обняла, заглянув в лицо.

– Я друзей не забываю, Сонь. А ты приезжай в гости, как время выкроешь. Познакомлю тебя с Анькой, она тебе понравится! Будет здорово всем собраться и махнуть в нашу любимую кафешку.

– Я приеду летом. – пообещала Софья и, спохватившись, ринулась к двери. – Чай хоть попьём перед дорогой, я сейчас в магазин слетаю за пирожными! А ты отдохни, весь вечер на ногах! Сядь, расслабься и послушай музыку!

– Есть, шеф! – отсалютовала Сандра, и Соня, подмигнув ей, исчезла в коридоре.

Взглянув на мобильный, Саша грустно вздохнула. Вот бы сейчас позвонить Дане, услышать, что у него всё хорошо, но это было невозможно. Уезжала она с тяжелым сердцем, и, как ни старалась прогнать тревогу, та прочно засела в душе.

Когда в дверь настойчиво постучали, девушка подумала, что вернулась Соня, не сразу сообразив, что не запирала. На пороге вырос незнакомый парень, и, как показалось Алексе, быстро, но цепко осмотрелся. Она нахмурилась, собираясь спросить, что ему надо, однако, слова застряли у неё на языке. Метнувшись к ней, негодяй зажал ей рот пропахшей горьким никотином ладонью и поволок куда-то. Сашка попыталась укусить его, и тогда он, рванув её на себя, выдохнул прямо в лицо:

– Не дёргайся, кукла. И не ори, не то зубы выщелкаю. Поняла меня?

Глядя на него расширенными от ужаса глазами Сандра кивнула, надеясь, что он уберёт руку с её рта, и она завопит, призывая кого-нибудь на помощь. В общежитие тонкие стены, кто-то всё равно услышит!

Что ему нужно? Грабитель? Но у неё и брать – то нечего, кроме банковской карты и золотых украшений. И всё же, что-то заставляло её усомниться в намерениях незваного гостя, ибо на вора он был совсем не похож. Почувствовав, как другая его ладонь нетерпеливо задрала её тунику, Сашка начала вырываться, тщетно пытаясь ударить его коленом в пах.

Он будто предвидел такой расклад и держался от неё слева, продолжая её лапать. Саньку обуял уже не то что страх, но неописуемый гнев. Что это за придурок, как он посмел сюда вломиться и наброситься на неё, словно голодный шакал на добычу?! Куда смотрела вахтёр внизу?!

Краем уха, сквозь яростное сопение мерзавца, и собственное хриплое дыхание, она уловила, как скрипнула дверь, и, изловчившись, саданула ногой по его колену. Но парень был крепким орешком, и, с силой сдавив её за горло, притиснул к стене, навалившись всем своим немалым весом.

Саня не могла дышать, перед глазами всё поплыло, и она обмякла, чувствуя, как горло стягивает колючим обручем. Терпкий запах миндаля выворачивал внутренности наизнанку, подступала тошнота, и девушка из последних сил сопротивлялась, когда незнакомец стаскивал с неё джинсы.

И тут знакомый женский голос угрожающе рявкнул где-то над ухом у Саши:

– Отпусти её, сволочь, сейчас же убери от неё лапы! Подонок! Живо! Или я всажу в тебя весь шприц, а подыхать будешь долго и мучительно! Я ведь доктор, и знаю в этом толк!

Антон замер, скосив взгляд за плечо. Увидев острый наконечник иглы, нацеленный в его шею, он крякнул, медленно разжав хватку, и попятился вправо, опасаясь разозлить врачиху ещё больше. Кто её разберёт, а вдруг в руке у неё, и правда, какая-то смертельная доза? Вон, и чемоданчик при ней…

– Всё, всё, тише вы, девки. Ухожу. Это была шутка, ок? – зачем-то подняв руки, отступал он к двери, не сводя с Ирины внимательных глаз. – Ты убери это, слышь? Это шутил я, не тронул я её, на хрен она мне? Подружку свою спроси, это от неё привет девчонке.

– Вон пошёл! – скомандовала Ира, идя за ним следом и по-прежнему держа шприц наготове. – И чтобы близко тебя здесь не видела, увижу, отправишься нары давить! Уж я найду, что сказать полиции, урод!

– Саша… – подхватив сползающую на пол девушку, воскликнула Ирина.

Усадила её на диван, суетливо принесла свой чемоданчик, и присела рядом, с беспокойством заглянув в слезящиеся глаза Саньки.

– Что с тобой, девонька? Да не молчи, скажи хоть что-нибудь!

– Миндаль… – прохрипела Сашка, пытаясь откашляться. – У меня аллергия на него. Дышать… Не могу…

– Подожди, я сейчас… – мгновенно поняв, что нужно предпринять, попросила женщина, и первым делом распахнула окно.

Затем принялась искать в недрах «спасительного сундучка» антигистаминное средство. Наконец, найдя шприц – ручку с лекарством, она оказала Сандре помощь и уложила ту, строго велев отдышаться.

– Откуда миндаль взялся, если ты знаешь, что его нельзя употреблять? – поинтересовалась Ира, махнув вернувшейся Соне, чтобы не задавала пока вопросов.

– От этого парня пахло миндалем. – сказала Александра, передернувшись при воспоминании о противном госте и его неприятных объятиях. – Он мне рот зажал ладонью, и я поймала запах орехов

Софья непонимающе воззрилась на них обеих, и подбежала к Саше, присев на корточки.

– Что случилось-то?! Чего вы всполошились?!

– У Сани аллерген проявился. – сухо сообщила Ирина, измеряя той давление. – В норме, слава Богу. Как ты себя чувствуешь? Полегчало?

– Я не понимаю… – нахмурилась Сашка, глядя то на Соню, то на доктора, которая старалась ничем не выдать своей догадки. – Зачем он приходил, что хотел сделать? Изнасиловать?

– Надо позвонить в полицию. – всплеснула руками Софья, узнав о том, что стряслось. – Кто это был, Ир? Этот наркоша, Антон? Да от него всего можно ожидать, у него мозги давно прокурены, он же всю молодежь в страхе держит!

Сделав Соне знак выйти, Ирина улыбнулась Сандре и подхватила свою ношу со словами:

– Я сбегаю домой, переоденусь и вернусь. Поедем вместе в аэропорт. Тебе лучше?

– Да, не волнуйся. Я немного полежу, слабость ещё не прошла. – сказала Сашка, и. сжав её пальцы, тихо добавила: – спасибо. Если бы ты не появилась…

– Этого гада заставят ответить за всё, обещаю. Ну, я убежала, отдыхай, до самолёта ещё уйма времени. И поменьше волнений, о ребёночке думай!

Софья округлила глаза, едва Ира вышла на крыльцо. Доктор облокотилась о перила, задумчиво покусывая губу.

– Будь с ней, ни на шаг не отходи. Конечно, этот урод вряд ли вернётся, но мало ли… А я прибегу минут через сорок.

– Ты чего такая хмурая? Говори, в чём дело! Что тут стряслось? — потребовала она.

– Да так… Есть одно соображение, но сейчас его не проверить. Иди к Сашке, отвлеки её. Ей нельзя волноваться, по-хорошему бы Полину позвать, но та уехала к родственникам до утра. Да и какой осмотр здесь, а в госпиталь нашу упрямицу не загнать. Дверь заприте!