Я дышу, пока ты рядом

Глава 6.

Пару дней назад Сашка дико волновалась, как примет Таисия Фёдоровна Давида, но тянуть с их знакомством было нельзя. Встреча прошла без видимых проволочек, хотя, девушка замечала, как враждебно бабуля поглядывала на гостя, а когда он уходил, потребовала сделать экспертизу, чтобы наверняка убедиться, что Саша его дочь. Джамалов вовсе не возражал, и, к облегчению Сани, отнёсся к неприязни Таисии с лёгким юмором.

Новообретённый отец настаивал, чтобы дочь вместе со старушкой перебралась жить к нему, однако, Санька не сомневалась, что та заупрямится.

Таисия не любила город, она не чувствовала себя уютно в большой квартире, и теперь, узнав о том, что внучка, несмотря на все её предостережения, собралась-таки жить с Давидом, заявила, что уедет в Чертаново.

Что могла сказать на это Саша? Ей нужно учиться, а перебираться в деревню не было смысла, да и не хотела она там жить, без друзей, без привычных развлечений. И без Ильи. Илья... Каждый раз, думая о нём, Сашка испытывала радостное предвкушение встречи, разговоров с ним, а когда он звонил (обычно вечерами), они болтали целыми часами напролет.

Анька всё смеялась над ней, и уверяла, что она влюбилась по уши, но та упрямилась и переводила всё в шутку. Любила ли Саша Илью? Пожалуй, скорее, как лучшего друга, возможно, чуть больше. Если уж говорить о влюбленности, девушка с уверенностью пока не могла определить, что же такое с нею творится.

Её неудержимо влекло к Богдану, и сопротивляться этой тяге становилось труднее. Но к Илье она испытывала нечто другое, непонятное, и, что ещё досаднее, к нему у неё не вспыхивало той пожирающей тело страсти, какую вызывал Соколовский. И это сбивало с толку.

Она просыпалась, первым делом хватая телефон и проверяя, нет ли от Ильи смс, а засыпала, вспоминая их разговоры. До его отъезда оставалось пять дней, и Саня боялась этого момента. Как она будет жить, зная, что он далеко, в другой стране, и там идёт война? Что ей делать без его звонков и поддержки, кому она станет рассказывать о своих переживаниях?

Как ей дожить до лета, чтобы снова обнять его и заглянуть в голубые смеющиеся глаза, поделиться своими проблемами, и просто знать, что есть вот у неё такой друг…

Сложив оставшиеся ёлочные шары в коробку, Саша придирчиво осмотрела плоды своих трудов. Ёлка была великолепна, Давид купил её в лесном хозяйстве, и хвойный запах пряно разносился по гостиной.

Большой кот равнодушно наблюдал за хозяйкой, но Сашка знала, стоит только ей выйти, этот пакостник Мафик начнёт бегать вокруг зелёной красавицы и играть с шариками.

– Ба, иди сюда! Зацени мои усилия! – крикнула девушка, выглянув из комнаты.

– Потом, Санька, у меня шарлотка печётся. Сходила бы ты в магазин, я список, значитца, написала. Очереди везде, не протолкнёшься! Все как с ума посходили, и откудова у людей денег столько? Ходють и ходють, суетятся, целый день народу на улицах, как собак нерезанных. – ворчала старушка, пока внучка одевалась в прихожей.

– Ну, бабуля, это тебе не деревня! Здесь нельзя без дела чай гонять днями, сама видишь, какая жизнь тут дорогая.

Взяв пакет и проверив, не забыла ли банковскую карту, Сашка вышла за дверь. Давид каждую неделю присылал дочери деньги, но от Таисии это держалось в тайне, ни за что бы, не стала она жить на его финансы, и Сашка об этом знала, поэтому особо не покупала роскошеств.

Ей очень хотелось, чтобы отец и бабушка, наконец, примирились, но упрямица не желала, и слышать об этом. Хотя, Саня её не осуждала – ведь Анатолий был её сыном, и вдруг выяснилось, что Сашка не его дочь...

Она уже выходила из супермаркета, когда позвонил Илья. Мужчина поинтересовался, где и с кем Саша собирается праздновать Новый Год, и девушка задумалась.

– Наверное, с друзьями, бабушка разрешила погулять до двух ночи. Представляешь. Мне восемнадцать, а она надо мной как курица над цыпленком! – пожаловалась девушка.

– Она за тебя беспокоится, так что не бузи. Будь тише. У меня предложение, тем более, твоя суровая Таисия Драконовна не против, чтобы ты развлекалась вне дома. Мы с друзьями будем отмечать в одном славном ресторане, приглашаю тебя пойти со мной.

– А твои друзья... Они не будут против? – застеснялась она, хотя, ей безумно хотелось встречать праздник с ним.

– Нет, с чего бы это? – заверил Терлецкий, и Сандра с облегчением выдохнула. – Я вас познакомлю, тебе не о чем волноваться, и домой доставлю вовремя.

– А как же Анька? – вспомнив о подруге, вздохнула она, представив, как та разозлится, если она покинет их компанию.

– Решать тебе, принцесса. Но мне будет тебя не хватать... – грусть в его голосе заставила её мгновенно принять решение.

– Хорошо, Илюш, я пойду с тобой! До встречи!

– Саш, постой! – неожиданно раздался знакомый мужской голос, и она оглянулась на дверь магазина.

– Я тебе перезвоню. – поспешно свернула она беседу по телефону, и вопросительно взглянула на Богдана.

Уголки его чувственных губ чуть дрогнули в презрительной усмешке. Кто же этот таинственный парень, с которым она мило ворковала, наверняка какой-то молокосос, бойфренд Сашеньки? Он не помнил, чтобы в школе она ходила с кем-то из парней, Садыков не в счёт, это её лучший друг.

– Давай сюда, тяжести таскать не женское дело. Тебя подбросить? – бесцеремонно отобрав у девушки набитый доверху пакет, Соколовский направился к своему автомобилю, и Сашке ничего не оставалось, как идти за ним.

Он даже не спросил, хочет ли она с ним ехать! Но она и не хотела, и не собиралась садиться в его чёртову тачку, прекрасно помня, чем это могло обернуться.

– Не надо, Богдан Андреевич, я на такси... – запротестовала она, глядя, как он запихивает сумку на заднее сиденье, где громоздились ещё несколько пакетов с его покупками.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Какое, мать твою, такси? Ты в курсе, что таксисты бывают маньяками? Садись. – будто не слыша её просьбы, произнёс он, и отошёл, придерживая рукой дверцу.

Санька сердито поджала губы. Но не устраивать же цирк на глазах у прохожих! Неохотно села в салон иномарки, испытывая знакомую непонятную тревогу. Мужчина уселся за руль, и машина покатила по дороге, вливаясь в поток транспорта.

– Вы со всеми девушками так нагло обращаетесь? – буркнула Сашка, и он усмехнулся.

– Не со всеми. Только с тобой, Сашенька. – откровенно признался Даня, взглянув на неё искоса.

– Я что, какая-то особенная?

– Точно. Ты же мне не оставляешь выбора. – коротко ответил он, и она отвернулась, закипая от гнева.

О чём говорить с Богданом, да ещё, когда он держался так нахально, девушка не имела представления. Он вызывал в ней странные чувства, то ли раздражение, то ли смешанный с настороженностью страх. А ещё это проклятое возбуждение, т которого ей хотелось просто выть! От Богдана буквально веяло хищной натурой охотника, однако, быть его жертвой Сашка не желала! Они почти не разговаривали до того момента, когда иномарка остановилась у переулка. Сашка ничуть не сомневалась, что дверца заблокирована и холодно сказала:

– Откройте, пожалуйста!

Даня повернулся к ней, держа одну руку на руле, другой же медленно пройдясь по длинным волосам Саши.

– Тебе не кажется, что мы бродим по кругу, малыш? – тихо, испустив вздох, спросил мужчина.

– О чём речь? По какому кругу? – холодно уточнила девушка.

Она намеренно тянула время, пытаясь незаметно нащупать тот проклятый рычажок под панелью ручки. Конечно же, Саша прекрасно поняла, о чём говорил Богдан. Всё это уже было – эта ˝феррари˝, дурацкая запертая дверь и её, Сашкина паника. В тот первый раз, когда Соколовский её подвозил из школы!

– Ты не даёшь мне приблизиться к тебе, убегаешь. Боишься меня. Чем я тебя обидел? Скажи правду, чёрт возьми… Что происходит?

Его тёплые пальцы легонько прошлись по её шее под волосами, и девушка вздрогнула. Отодвинулась как можно дальше, досадуя, что допустила эту двусмысленную ситуацию, и не сбежала от него ещё там, у супермаркета. Нет, страха как такового Богдан в ней не вызывал, это было что-то другое, но не менее пугающее. Да если он догадается, что от его прикосновений её бросает в жар, она умрёт от стыда!

– Блин, Богдан, открой дверь, мне нужно домой! Я замёрзла. – не нашла ничего лучшего сказать девушка.

– Да не суетись ты, малая. Замёрзла? – переспросил мужчина, и, к Сашиному ужасу, привлёк её к себе, властно обнял за плечи, и она вынуждена была прижаться к нему, ибо сидеть в таком положение не очень удобно. – И правда, холодные…

Сжав её заледеневшие пальцы, он поднёс их к губам, ласково согревая дыханием. Этот жест, да и всё, что сейчас происходило, было слишком уж интимным, и Санька попыталась высвободиться. Находиться рядом с этим человеком ей было невыносимо, ибо сгорать от вожделения, желать его объятий и поцелуев она попросту не хотела!

– Отпусти! – глядя ему в глаза, прошипела она.

– Чего ты злишься? – шепнул Богдан, насмешливо улыбнувшись, и ещё крепче притиснул её к себе. – Ты как дикая кошка, всё время выпускаешь коготки и норовишь меня зацепить ими. Расслабься, малыш, я тебя не съем. Может быть, чуток попробую, какая ты на вкус.

– Я сказала, отпусти меня сейчас же! Убери руки, Данька! – отчаянно вырываясь, повторила девушка, но добилась лишь того, что оказалась, прижата к сиденью, а Богдан наклонился, и их лица теперь почти касались щеками.

– Как ты назвала меня? Скажи ещё... – прошептал мужчина, медленно склонив голову и легонько дотронувшись кончиком языка до уголка её губ.

Это заставило её ощутить прилив жара к паху, тело полыхнуло в сладкой истоме, и Саша едва не застонала, тяжело и прерывисто дыша. Его дыхание тоже сбилось, опаляло её лицо, но поцеловать себя Саня не позволила.

– Не надо! Иди к чёрту, не смей!

Он был намного сильнее, а она уже выдохлась, борясь с его наглыми прикосновениями, и силы были неравны. Кого она пыталась обмануть, ей мучительно хотелось, чтобы он довёл начатое до конца, но Саша упрямо сопротивлялась.

– Сашенька, я тебя и пальцем не трону, если ты этого не хочешь. Клянусь. – вдруг тихо сказал Богдан, и она ошарашенно уставилась ему в лицо, не веря услышанному.

– Тогда убери руки! – немедленно воспользовалась моментом она.

– Дай мне закончить. Я никогда больше к тебе не притронусь, если пойму, что ты ничего, совсем ничего ко мне не чувствуешь.

В его словах был какой-то явный подвох, но Сашка не могла его распознать.

– Обещаешь? – неуверенно спросила она, перестав вырываться.

– Клянусь. – повторил Даня, и в его потемневших глазах уже не плясали весёлые искорки. – Но я должен поверить, что ты равнодушна ко мне, понимаешь? Поцелуй меня…

– Это ещё зачем? – возмутилась Алекса, сердито прищурившись. – Ты только что сказал, что...

– Поцелуй меня, мать твою, чтобы я поверил, что тебя совсем не тянет ко мне! Давай, сделай это, разбей мои иллюзии в прах. Я не бросаю клятв, которые не сдержу, малыш. Ну же, докажи мне, что я тебе не нужен и ты не испытываешь ко мне ни грамма влечения! – яростно притиснув её к себе, прошептал Богдан.

И, не дав ей опомниться, нежно, с невероятным трепетом, прижался к её губам своими губами. Он не принуждал Сашу к поцелую, и эта неожиданная ласка ошеломила её. Из легких выбило воздух, колени ослабли, а тело предательски обмякло, став податливым, словно воск в умелых руках мастера.

Её веки сомкнулись, и, когда Даня осторожно просунул ладонь под куртку и накрыл её грудь, внутри всё полыхнуло жаром. Девушка приоткрыла рот, робко пробуя тёплые губы мужчины на вкус, и тогда он мягко, будто смакуя, захватил её рот, облизывая, посасывая, сминая и доводя Сандру до исступления. Их дыхание смешалось, Сашкина дрожь передалась и Дане, но никто не прервал поцелуй, и их языки сплелись в сладком безумном танце страсти.

Сашка обхватила Соколовского за шею, и, хватанув воздух, с жадностью вновь припала к его горячим губам. Когда Богдан отстранился, её щеки горели в адском пламени смущения, и ей некуда было спрятать взгляд. Уткнувшись лицом в ладони, Саша глухо простонала:

– Ненавижу тебя!

Она сидела так до тех пор, пока не уловила запах дыма, и, повернув голову, увидела, что Богдан курит. Он смотрел в лобовое стекло, и понять, о чём думал, она не могла. Дверца, к её удивлению, сразу поддалась под напором, и Саня, сдернув с заднего сиденья пакеты, опрометью бросилась бежать к подъезду.

Держа Илью за руку, Сашка медленно шла между рядами могильных плит. Она озябла, но не жаловалась, да и вообще не любила хныкать попусту. Вот уже три дня они приходили сюда вместе, сначала навещали могилу матери Ильи, а затем Сашиной мамы, и это как бы превратилось в своеобразный ритуал, и на душе у неё заметно полегчало. Немного побыв у гранитного памятника, с которого улыбалась Альбина, она взглянула на мужчину, и положила гвоздики на расчищенную от снега землю.

– Пойдём? Кажется, будет ветер, а я опять простужусь. – вздохнула Сашка, и он кивнул, подав ей ладонь.

Сегодня Саня была молчаливой, и это его насторожило. Сев в машину, Терлецкий пытливо спросил:

– Что с тобой, маленькая? Ты о чём-то всё время думаешь...

Она положила голову на мягкий велюр кресла, размышляя, рассказать ли ему о Богдане. Как же ей осточертели эти его двусмысленные намёки, приставания и провокации!

– Я не знаю, с чего начать.

– Это просто, с самого начала. – глядя через плечо и разворачивая иномарку на выезде к магистрали, сказал Илья.

Девушка долго всматривалась в его профиль, и, наконец, заметив, что он удерживает руль одной рукой, крепко стиснула его пальцы.

– У меня идиотская ситуация, Илюш. В школе есть один парень, и он мне проходу не даёт. Постоянно преследует, распускает руки!

– Он тебе нравится? – невозмутимо спросил мужчина, хотя, внутри у него что-то перевернулось.

– Нет. – нахмурилась, соврав, Сашка, передёрнув плечами при воспоминании о тех волнующих ощущениях, которые охватывали её при прикосновениях Богдана. – Я не понимаю, что это, как правильно назвать. Он вечно заставляет меня чувствовать себя неловко, когда обнимает, а вчера...

– Что он сделал? – сквозь зубы произнёс Илья, до боли сжав руль, и высвободив, из её руки ладонь, вытряхнул из пачки сигарету.

– Он сказал, что не отстанет, пока не убедится, что я к нему равнодушна! Ты представляешь, он слышит только себя, и я не могу до него достучаться!

– Хочешь, я с ним побеседую по-мужски? Разъясню некоторые нюансы. – предложил Илья, и она замотала головой.

– Нет, не надо! Я не сказала о самом главном, он не ученик. Это наш... Один из преподов.

Повернув к ней голову, Терлецкий удивлённо посмотрел в её глаза. Саша изобразила на лице гримасу озадаченности.

– Ты хочешь сказать, что к тебе пристаёт учитель? Это меняет дело, маленькая. Я не буду с ним беседовать, а набью ему морду. – усмехнулся он, притормозив на сигнал светофора.

– Вот только мордобоя нам и не хватает! – сердито отрезала она, и заглянула ему в лицо. – Я сама с этим разберусь, ок? Рассказала тебе, чтобы пар выпустить. Ничего там криминального нет, просто он жутко самоуверенный тип и думает, что все девчонки сходят по нему с ума!

– А ты не сходишь? – с улыбкой поддразнил Илья.

– Я не все! – шлёпнула по его колену Сашка, и пристроилась рядом с ним, положив голову на плечо. – Даня мне нравился сначала, но это было мимолетное увлечение, и я ещё не знала тебя, вот!

– Да? – пряча усмешку, сказал мужчина, сворачивая в подземный проезд. – А сейчас что, он перестал тебе нравиться?

– Ага. – соврав, подтвердила девушка, и машина утонула во мраке.

Слепящие блики встречных фар от транспорта скользили по стёклам, и в этом сумраке Сашка тихо призналась:

– Илья, я не хочу, чтобы ты улетал на свою чёртову службу! Я... – у неё засвербило в носу, и она всхлипнула. – Я не смогу без тебя! Ты мой самый близкий друг, Илья!

– Эй... – растерялся он, и иномарка выползла из тоннеля. – Сашуль, ну, ты чего? Перестань плакать, маленькая моя. Что с тобой сегодня?

Санька угукнула, глядя на свои колени. Ей было стыдно за проявленную слабость, но ещё больнее задело, что Илья не ответил на её признание.

Ну да, ведь она в его понимании ещё мелкая, зачем ему связываться с ней? Да она ему, наверное, даже не нравится!

– Послушай. – нарушил молчание он, когда машина остановилась у переулка, и Сашка взглянула на него. – Давай поговорим откровенно, моя девочка. Она вышла в морозный день и, спрятав руки в карманах парки, скрестила ноги, поддев мыском сапога комок свалявшегося снега. Илья обошёл ˝форд˝ и встал напротив девчонки. Ему было не просто начать этот разговор, но в этом появилась необходимость, ибо неопределённость этих отношении зашкаливала здравый смысл.

– Ну, давай, скажи, какая я глупая, нафантазировала, что ты в меня влюбишься! – вызывающе усмехнулась Сашка. – Не молчи, скажи всё, как есть, я уже умею слушать и делать выводы.

– Какая ты всё-таки ещё глупышка, Саша. – улыбнулся мужчина, и она подошла к нему ближе, глядя в глаза. – По чесноку, я и сам в себе ни чёрта разобраться не могу. Там, в Дагестане, было проще думать об этом и говорить себе, что эти иллюзии надо развеять, не строить воздушные замки. Там, это там, за тысячи километров от тебя, я мог включить свой рассудок, направить мысли на нужную волну. Там я не видел, как ты улыбаешься, заглядывая мне в лицо, там я не чувствовал тепла твоей ладони, запаха твоих волос. – он задумался, устремив взгляд поверх Сашкиного плеча, а она, не смея промолвить ни звука, наблюдала за ним.

– Всё это казалось проще там, понимаешь? – продолжал Терлецкий, и его рука ласково коснулась щеки девушки, и Саша потёрлась об неё. – А здесь я чувствую, что теряю разум, когда ты вот так смотришь на меня!

– Так нельзя всё время контролировать себя. – чуть слышно сказала Саня, вплотную к нему подойдя.

Обхватив его за шею, она сомкнула руки в кольцо, зарылась пальцами в мех на вороте его куртки и потянулась к лицу мужчины.

– И не говори тогда ничего больше, ведь я уже всё услышала, Илья! Ты тоже чувствуешь ко мне что-то, и это не иллюзия, вот она я, и я живая, реальная! Тебе не надо от меня прятаться, я тебя никуда не отпущу. И я не маленькая, не смей так обо мне думать! Мне восемнадцать.

– Я не считаю тебя маленькой. – шепнул он, и Саша прижалась к нему, ожидая поцелуя.

Вот сейчас развеются все иллюзии относительно Богдана, и она о нём забудет! Саша закрыла глаза, часто и бесшумно дыша, но, совсем как в плохом фильме, когда горячее дыхание Ильи опалило щеку, а губы их коснулись друг друга, Сашку окликнули. Испытывая неловкость и досаду, она оглянулась на Давида, и, с сожалением взглянув на Терлецкого, испустив тяжкий вздох.

– Блин, мне надо идти. Это мой папа.

– Надеюсь, тебе не влетит за то, что разъезжаешь с взрослым дядькой?

– Я сама знаю, что мне делать! – заверила она и, приподнявшись на цыпочках, поцеловала его в чуть колючую щеку. – Увидимся завтра? Заедешь за мной в десять, ок? Твои друзья уже в курсе, с кем ты придёшь?

– Ты боишься? Они не едят хорошеньких девушек, так что, выше носик! – рассмеялся Илья, и на прощание обнял её. – Беги, маленькая, не хочу знакомиться с кулаком твоего отца.

Махнув ему рукой, Алекса подбежала к внедорожнику, у которого стоял Джамалов, и с удивлением увидела, как из машины выбралась красивая светловолосая девушка.

– Дочка, знакомьтесь, это Катя, моя невеста. Я очень хочу, чтобы вы нашли общий язык. – обняв блондинку за плечи, сказал мужчина, и Сашка улыбнулась Екатерине.

– Привет! – чмокнула её в щёчку журналистка и нахмурилась, провожая глазами исчезающую в потоке автомобилей иномарку. – С кем ты только что болтала?

Она не успела рассмотреть молодого человека, сидя в салоне джипа, и заметила лишь знакомый синий ˝форд˝, однако, её одолевало сомнение. Мало ли одинаковых машин в городе, да и могла ведь ошибиться. Знакома ли Саша с Ильёй? Но откуда?...

– А это мой друг. – отмахнулась Санька, и потянула отца и Катю за руки за собой. – Пойдёмте в дом, я замёрзла как сосулька. Бабушка сейчас, наверное, у соседки, у них в это время просмотр сериала. Будем пить чай с пирогом!

– Саш, так что за парень был с тобой? Мне кажется, он чересчур взрослый для тебя. – осторожно допытывался Давид, поймав красноречивый знак Катеньки.

– Я вас познакомлю, когда он... В общем, скоро! И не надо начинать приевшуюся песню о том, с кем мне встречаться, договорились? Пап, твоя дочь уже не ребёнок! – сообщила девушка, отпирая замок на двери и приветливо улыбнулась новой знакомой.

Вопреки опасениям Давида, Катя и Сашка быстро подружились, спелись, как сказала его невеста, когда накануне он провожал её до двери особняка. Это, конечно, не могло не радовать, но, с другой стороны, бизнесмен боялся, как бы дочь не попала под влияние Екатерины, ибо ему совсем не хотелось, чтобы Сашенька стала столь же циничной. Саша же была совершенно очарована новой знакомой и с радостью приняла приглашение Кати, навестить её первого января...

Таисия Фёдоровна долго ворчала, по пять раз, наказывая внучке быть дома не позже двух часов ночи, и та покорно соглашалась, не вникая в просьбы бабушки, а сама вертелась перед зеркалом.

Ей всё казалось, что платье из нежного сиреневого шифона с юбкой-рюшами сидит на ней нескладно, потом возилась с волосами, приводя в порядок крупные локоны. Девушке хотелось, чтобы, увидев её, Илья уже не смог отвести от неё взгляда, но и на его друзей надо произвести хорошее впечатление. Она бы не отходила от амальгамы до десяти часов, если бы Таисия строго не велела ей садиться за стол.

– Проводим старый год, Сашечка, да пойду я к Ирине. Много не пей, Анютке я наказывала, чтоб, значитца, за тобой присмотрела. Ну, давай, за то, чтобы все печали остались в прошлом, и за счастье в новом, девонька!

Пригубив шампанское, Саша виновато потупила взор. Пришлось соврать бабуле, что отмечать будет у Анютки, иначе никуда бы та её не отпустила. А врать Алекса старалась только в крайних случаях.

– Ба, ты себя хорошо чувствуешь? Таблетки от давления взяла? – суетилась девушка, провожая старушку на этаж выше, где жила новая приятельница Таи – Ирина Филлиповна.

– Взяла, Сань, и настойку свою взяла. Иришка-то гемоглобином мучится, а черника на пользу будет. – кряхтела Таисия Фёдоровна, отдышась у двери соседки.

– Ну, с наступающим, роднулька моя! Люблю тебя! – звонко расцеловала её Саня. – Подарок под ёлкой! А я побежала, маршрутку провороню, блин!

– Чтоб дома ко времени была, егоза! – крикнула ей вслед бабушка...

Из подъезда Сашка выскочила так стремительно, что Илья едва успел подхватить её, чтобы та не рухнула носом в снег. Город преобразился, в окнах весело мигали гирлянды, со всех сторон слышались возбуждённые голоса и взрывы смеха, и всеобщий предпраздничный ажиотаж захватил Москву заразным новогодним вирусом.

– Ой! – споткнувшись на корке льда, вскрикнула Саша, и со смехом вцепилась в куртку мужчины.

– Куда ты так мчалась? Думала, Дедушка Отмороз подогнал фургон с подарками? – усмехнулся Илья, обняв её двумя руками.

– Дед ОтМороз? Это ты? – залилась она смехом. – А я тогда кто, твоя СнеДурочка?

– Ты моя любимая сказочная фея. – шепнул ей на ушко он, и, пошарив в кармане, улыбнулся. – Угадай, что у меня в руке?

Саша сделала задумчивое лицо и капризно протянула:

– Ну-у, не знаю! Что там, дедуля? Покажи!

– А ты обещаешь быть хорошей девочкой?

– Только для других! – слукавила Алекса, прильнув к нему, и Илья укрыл её своей курткой. – А для тебя я буду плохой!

– Плохая девчонка... Я тебя накажу! – шёпотом сказал мужчина, и, наклонившись, нежно чмокнул её в прохладную щеку.

– Накажи. Но сначала подарок! – засмеялась девушка и ловко отобрала у него коробочку.

Свет уличных фонарей ярко озарял двор, и Сашка ахнула, увидев колечко с сердечком-сапфиром. Холодный золотой обруч скользнул на безымянный палец, и она подняла руку, демонстрируя Илье его презент.

– Какая прелесть, спасибо. Как ты угадал с размером?

– Интуиция. – насмешливо откликнулся Терлецкий, и, притянув её руку к лицу, поцеловал палец, на котором красовалось кольцо. – С наступающим, принцесса! Давай-ка в машину, окоченела как льдышка.

– Согрей меня. – заупрямилась она, не желая идти к иномарке.

Обняла Илью за шею, прижалась так тесно, что ему стало трудно дышать, и призывно прошлась взглядом по его губам.

– Мы опоздаем... – выдохнул он за секунду до поцелуя, но Сашка запечатала ему рот, вновь спеша развеять иллюзии о Богдане и изгнать всякие воспоминания о его ласках.

И тут её постигло разочарование, смешанное со злостью. Целоваться с Ильёй было приятно, но никакого возбуждения не накатило, и девушка вновь мысленно возненавидела Соколовского. Почему только он способен довести её до безумия?!

– Поехали, не то будем встречать праздник под грибом в песочнице. – хмыкнул Илья, подтолкнув Алексу к автомобилю. – А у меня ничего нет, кроме парочки конфет.

– Чем не повод выпить чаю? С «Юбилейным»! – театрально вздохнула Саша, и рассмеялась. – Правда, и чаю-то у нас нет. Делать нечего, едем в ресторан!

– Слушай, Соколовский, где его черти носят, а? Половина одиннадцатого, через сорок минут мне нужно ехать домой! – нервничала Катя, расхаживая возле стола и непрестанно оглядываясь на дверь.

В ресторане было шумно, но от громких выкриков и хохота, у Екатерины разболелась голова. Илья опаздывал, на телефонные звонки не отвечал, а ведь они договорились выпить по паре бокалов шампанского! Когда теперь снова соберутся вместе, летом? Богдан обвёл глазами зал, сверкающий мишурой, и закурил, не обращая внимания на сердитую подругу. Давыдова уселась рядом с ним, с неудовольствием взглянула на пустующие два стула и кивнула на ведёрко с немецкой шипучкой.

– Начисляй, ну его к чёрту! Мне ещё на Рублёвку пилить, а движение сейчас сумасшедшее.

– С любовником собралась праздновать? А как же мы? Бросаешь друзей ради своего золотого мешка? – насмешливо улыбнулся Даня, дотянувшись до бутылки.

– Рот закрой! Давид мне предложение сделал. Твои идиотские шуточки потеряли в цене, ты проиграл. – язвительная улыбка мелькнула на губах девушки и она нарочно медленно, протянула к другу руку, хвастаясь кольцом.

– Впечатляет. С твоими аппетитами несчастный Джамалов скоро обанкротится. Совесть у тебя есть, Кэт? – усмехнулся Богдан, разливая по фужерам искристый вишнёвый напиток с терпким запахом шампанского.

– Твою мать! Не поняла юмора... – не съязвив в ответ на его шутку, повернулась Катя вполоборота, и он поднял голову, проследив за её взглядом, и тоже изумлённо вздёрнув брови.

– Новый год ещё не наступил, а народ уже с ума сходит. Провожают старый не хило так. – съязвила журналистка.

За большим столом, сдвинутым из трёх, назревала нешуточная потасовка. Неожиданно появившийся мужчина в костюме Деда Мороза ринулся к весёлой компании, на ходу вытаскивая из мешка огромный тесак. Испуганные вопли женщин перекрыли музыку, и звон разбитых бокалов перемешался с рёвом псевдо-Деда:

– Ах, ты, дрянь, потаскуха! Так-то ты поехала поздравить маму?!

– Женечка, не надо, милый! Это мои коллеги, у нас корпоратив! Я не могла не прийти! – заорала, покраснев от натуги, крашеная рыжая деваха в тугом платье-мини, и Катя подумала, не лопнет ли эта тряпка на округлой груди.

– Мать твою, я сейчас! Походу, кое-кому нужна взбучка. – процедил сквозь зубы Соколовский, резко встав из-за стола.

В этот момент в зале появились Илья и Сашка, и мужчина, оценив ситуацию, оттеснил девушку, сбросив ей на руки куртку. Не заметив друзей, он ринулся к подвыпившей компании одновременно с Богданом.

Мужик в красном халате и с ватной бородой наскакивал на шарахающихся гостей, размахивая ножом, и, брызжа слюной, орал:

– Кто из вас с моей женой, сволочи?! А ну, выходи на ринг, трус, я из тебя отбивную сделаю!

Женщины, прижавшись к стене, дрожали от ужаса, супруга налётчика, что-вопя, хваталась за сердце, и Екатерина удивилась, что охранник до сей поры не возник на пороге. Наверное, тоже принял на грудь горючего и забил на свои обязанности.

– Эй, братан, слышь, харэ тут комедию ломать! Пойдём, выпьем! – развернув за плечо обманутого мужа, вмешался Даня, и острие чиркнуло в нескольких сантиметрах у его щеки.

Обезумевший Дед не собирался внимать уговорам и Богдан, размахнувшись, саданул его в лицо. Но тот оказался крепким и, крякнув, вдруг отпрыгнул назад, захватив противника в кольцо рук, и приставил в горлу нож.

И тут в затылок уперлось холодное дуло, а над ухом кто-то тихо произнёс:

– Не дури, мужик! Медленно отдай мне резачок и отпусти его.

Скосив осоловелым глазом влево, Евгений безнадёжно выдохнул перегаром, но счёл за лучшее подчиниться. Куда ж попрёшь против пули-то, ведь она, как известно, дура, а умирать в Новый Год, да ещё на глазах у неверной Маринки, ему не хотелось.

Отпихнув заложника, он подал нож незнакомцу, и поднял руки, жалобно взвыв:

– Не убивай, а?!

– На хрен ты мне сдался. – усмехнулся Илья, и, опустив пистолет, обошёл мужика. – Проспись, Отелло, зачем людям настроение портить? Ай-яй-яй, нехорошо как-то!

И, не дав поникшему Морозычу хоть что-то вякнуть, но уловив агрессивное движение в сторону его жены, Терлецкий ударил рогоносца в солнечное сплетение.

Предоставив рыдающей Маринке заняться приведением мужа в чувство, мужчина огляделся. Екатерина, прижимая к себе испуганную Сашу, поглаживала её по голове, а Богдан, отобрав у друга вороной ˝стечкин˝, ухмыльнулся, и щёлкнул курком, выстрелив рыжим пламенем зажигалки.

– Чёрт, я уж подумал, ты приволок настоящую пушку! Ну и глазищи были у этого Сталлоне, ни дать ни взять – Голлум в момент, когда Кольцо власти бухнулось в жерло огненной горы.

– Ты пересмотрел Властелина, что ль? – сдавленно хохотнул Илья, хлопнув друга по плечу.

– Да по ящику вчера весь день крутили. – снисходительно улыбнулся Богдан, и мужчины обнялись.

Ничего не понимающая Санька выразительно взглянула на Катю, и та, пригладив её кудри, улыбнулась.

– Я, честно, ошеломлена, милая. Так значит, вчера я не ошиблась, ты болтала с Терлецким? Вы встречаетесь?

Сашка машинально кивнула, не сводя взора с мужчин. Внутри у неё разливался холод, она и в страшном сне не могла бы увидеть, что Илья и Даня лучшие друзья! Ей захотелось немедленно исчезнуть, пока ещё была возможность, и девушка умоляюще шепнула Кате:

– Мне надо на воздух!

Но та, ни о чём не догадываясь, решила, что Саня просто потрясена произошедшим, и, обняв её одной рукой, сердито рявкнула:

– Мальчики, долго нам вас ждать?! Финита ля комедия, вашу мать, давайте уже выпьем!

Увидев рядом с Катей Александру, которая держала в руках куртку Ильи, Богдан едва не поперхнулся дымом, а пальцы его так сдавили сигарету, что она лопнула. На лице девчонки читалось такое же удивление, какое обуяло и его самого, и в эти секунды Даня даже не воспринимал, что творится вокруг.

Взгляд его прошёлся по тоненькой фигурке в платье, скользнул по побледневшему хорошенькому лицу Куликовой. Она отвернулась, беспомощно взирая на Илью.

– Всё хорошо, маленькая. Иди ко мне. – на миг, ласково прижавшись губами к её виску, он стиснул руку любимой и посмотрел на друзей. – Катюш, вы уже познакомились? Саша, а это Богдан, мой самый лучший дружище, который бывает невыносимым, но это не диагноз, уверяю, чаще всего он милый и общительный.

Она натянуто улыбнулась, не находя слов, и мысленно обрушила на Соколовского всяческие кары, ибо его наглая усмешка и раздевающий взгляд выводили её из терпения.

– Привет-привет, я так надеялся, что Илюха не преувеличивал, говоря о твоей красоте, и мои ожидания оправдались. – как ни в чём не бывало, шагнул к ней, подав ладонь, Даня. – Будем знакомы?

Екатерина нахмурилась, не понимая, что это за цирк. Ведь Дан как-то упоминал, что знает Сашу, и она якобы учится в школе, где он работает. Так к чему эта лажа теперь, и почему у девочки потерянный вид?

– Так, ребятки, быстренько по бокалу шипучки и я отчаливаю. – оживлённо воскликнула журналистка, усадив Сашку рядом с собой и с улыбкой повернулась к Терлецкому. – Кстати, Илюша, я тебе ещё не сказала главного! Давид сделал мне предложение, и что ты думаешь? Саша — его родная дочь! Вот так-то, сюрпризец, не правда ли?

– Просто волшебство. Чудеса в старой доброй сказке. – насмешливым тоном произнёс Богдан, протянув Алексе фужер. – А тебе, красавица, не скучно с нами? Что-то ты молчишь всё время.

– Не смущай её, не то я тебя заставлю петь новогодние песни! – обняв Саню за талию, весело осадил друга Илья.

– Ну, за уходящий? Чтобы в новом у нас сбылись все мечты? – вмешалась Катя, ободряюще подмигнув Сашке.

Сашка поджала губы, думая о том, что лучше бы пошла с друзьями, а не сидела тут, страдая от неизвестности и снова борясь с желанием прикончить Богдана... Прикончить или... Зацеловать его до полусмерти?!