Ядовитый Шиповник

ГЛАВА 10

Очередное утро для разнообразия началось с хорошего. Я не успела даже поздороваться с Арианой и Норгом, когда дверь открылась, и на пороге кабинета появился Ялмер. Бледный, с запавшими глазами, но вполне себе невредимый.

– Ялмер, – ахнула Ариана, прижимая ладони к щекам.

– Привет, - слабо улыбнулся тот.

Ариана дернулась вперед, словно собираясь его обнять, но удержалась на месте.

– С тебя сняли обвинения? - спокойно поинтересовался ничуть не удивленный Норг. – Ожидаемо.

– Мы рады тебя видеть, – за всех сообщила я. – Ты на работу?

– Не знаю. - Ялмер дернул плечом. - Если меня вообще тут примут после такого…

– Отчего бы не принять? - послышался в коридоре голос лесса ван Ноблина.

Ялмер посторонился. Директор зашел в кабинет и оглядел мужчину с ног до головы.

– Я ведь был под следствием, – развел руками Ялмер. - Если вы посчитаете, что это повредит репутации сада…

– Если что и повредит саду, так это потеря отличного сотрудника, - кивнул ван Ноблин. – Поэтому вы можете возвращаться к работе, Стаутен. А то, что случилось с вами… Пусть будет неприятным, но уроком. Глядя даже на самый красивый цветок, не стоит забывать о том, что он может быть смертельно ядовит.

Ялмер склонил голову, без труда различив в этих словах имя Кристобаль ди Мерген. Ариана улыбнулась и все же подошла, чтобы неловко похлопать его по плечу. Один Норг не проникся трогательностью момента. Сунул в карман ключ от шкафчика и отправился переодеваться.

– Ну все, - улыбнулся ван Ноблин. - А теперь – работать.

Ариана вышла. Директор – вслед за ней. Ялмер неуверенно осмотрелся, словно забыл, как тут все устроено, и вздохнул.

– Спасибо за адвоката, - произнес он. - Мне сказали, это ты его наняла.

– Как ты? - спросила я тихо.

– Нормально, – Ялмер усмехнулся. - Все обвинения с меня сняли и даже извинились. А остальное… Переживу.

– Ты любил ее?

– Не знаю, - ответил он честно. - Думал, что да. Но когда она высказала все мне в лицо, меня как будто ледяной водой окатили. Женщина, которую я нарисовал у себя в воображении, и женщина, которой носил цветы, надеясь на взаимность, оказались разными людьми.

Мужчина с досадой поморщился, взъерошил волосы на затылке и продолжил:

– Обычно подобный опыт приобретается лет в шестнадцать. А меня вот угораздило. Но все равно Кристобаль жалко.

– Жалко, - согласилась я. - А ты не знал, у нее были враги?

– Увы. Я считал ее идеальной.

– Понятно.

Ялмер посмотрел на меня серьезно.

– Меня выпустили, потому что появилась еще одна жертва. Кто?

– Сюзонн ван Лихтен, - ответила я. – Ты знал ее?

– Нет, - он качнул головой. – Надеюсь убийцу поймают быстро.

– Я тоже на это надеюсь.

– Ладно, пойду работать. Не хочется, чтобы ван Ноблин посчитал, что зря отнесся ко мне хорошо.

Оставшись в одиночестве, я уселась за стол и достала косточку, которую принес Рэйч. Вчера не получилось с наскока определить, что это за растение, и теперь я хотела рассмотреть ее получше. Большая, размером с персиковую, такая же твердая и ноздреватая. Но со странным серебристым отливом, совершенно не свойственным персикам. И симметричным рисунком, в который складывались бороздки и точки.

Осмотрев косточку со всем сторон, я потрясла ее. Внутри что-то глухо стукнуло.

– Занятно, - пробормотала я.

Листик сполз с моей руки и осторожно потрогал косточку корешками. Его лепестки затрепетали, выражая озадаченность.

– Да, – я согласилась. – Ладно, посмотрим, что у нас есть.

Библиотека сада могла похвастаться самой полной коллекцией справочников, учебников и гербариев. И я пролистала их все, особенно обращая внимание на иллюстрации. Но через почти три часа упорного поиска была вынуждена констатировать: в наших книгах такого растения нет!

Это удивило и даже обрадовало. Загадка оказалось гораздо более заковыристой, чем я считала. Но тем интереснее станет прорастить и увидеть, что это за растение. И где только Рэйч его взял?

Скорее дерево, чем что-то другое, но далеко не факт. Клубни жгучей аронницы, впадая в спячку, принимают вид костянок. Крупные твердые семена вызревают в мощных стручках заарского болотного гороха. И даже споры некоторых грибов из рода Sаrgосеriа, попадая в землю, обрастают ненормально толстой и плотной кожурой.

Правда, не зная вид растения, сложно понять, как именно поступить с косточкой. Ее можно проращивать в воде, над водой, во влажном мхе, в специальном субстрате, в теплице, на стимуляторах, в магическом коконе. Семя одно, и права на ошибку нет, ведь я не представляю, есть ли у Рэйча запас.

У коллег спрашивать не хотелось. Отчего-то внутри зрела уверенность, что это растение должно быть только моим. Поэтому я махнула рукой и решила выбрать самой простой вариант. Нашла горшок, засыпала рыхлой землей и сунула в него косточку, искренне пожелав ей прорасти.

Задерживаться на работе я не стала, как и обещала маме, поэтому отправилась домой вместе с остальными коллегами. Вот только дома ждал не самый приятный сюрприз.

– Пс, – шикнули на меня, когда я шла по подъездной аллее к крыльцу. - Флор!

Я заозиралась по сторонам и увидела Хендрика, который сидел в кустах рододендронов. Поймав мой взгляд, он призывно замахал рукой. Я подобрала подол платья и забралась к нему.

– Ты чего? - спросила тихо.

– К нам бабушка приехала, – душераздирающе вздохнул брат.

– Какая? – насторожилась я.

– Лесса ван Торп.

– Демоны!

Новость была неожиданной и неприятной. Потому что с этой бабушкой отношения складывались сложно. Ван Торпы были тем самым семейством со старыми патриархальными традициями, из которого происходила мама. Когда папа женился, ему стоило некоторых усилий убедить маму в том, что женщина может быть чем-то большим, чем простым приложением к мужчине. И нас, своих детей, он воспитывал в таком же ключе, что не слишком нравилось самим ван Торпам.

Когда мне было одиннадцать, а Дирку тринадцать, нас с ним отправили к маминым родителям на лето. И если брата приняли вполне благосклонно, то меня встретили целой кучей нотаций на тему того, что должна настоящая лесса. Быть послушной и милой, не перечить мужчинам, не влезать в разговоры, не демонстрировать свой ум и так далее, и тому подобное. А после нотаций усадили за вышивание. Не то чтобы я была против вышивки, но в тот момент мне хотелось вместе с Дирком исследовать сад, а не сидеть в жаркой комнате. Я попыталась перечить, из-за чего меня наказали и заперли в спальне без ужина.

Стоило об этом узнать Дирку, тот искренне возмутился. И решил мне помочь. Намалевал краской на стене гостиной лозунг «Свободу невинно угнетенным!» и разбил два окна из рогатки (да, дипломатические таланты в брате проснулись много позже). Такого ван Торпы терпеть не пожелали и вызвали папу. ругаться, к вящему неудовольствию ван Торпов, он не стал. Переговорил о чем-то с тестем и просто забрал нас домой. Больше ни меня, ни братьев в поместье маминых родителей не отправляли, а сами они появлялись у нас пару раз в год на самые большие праздники. Из-за учебы в университете я не видела ван Торпов лет пять и совершенно не страдала по этому поводу. Но бабушка приехала. И с этим придется смириться.

– Надолго? – поинтересовалась я у Хендрика.

– Судя по количеству чемоданов – да, - буркнул тот.

– Ладно, что ж теперь поделать. Не бежать же из дома.

– Ты хоть работаешь. А у меня сегодня как раз каникулы начались. Зуб даю, бабушка потребует, чтобы я ее везде сопровождал.

– Хочешь, пристрою тебя в сад помощником садовника? – улыбнулась я.

– Я уже написал папе, он обещал узнать в МИДе, не нужен ли им там курьер или ассистент.

– Молодец, - я потрепала его по волосам. - Тогда пойдем спасать маму.

В дом удалось проскользнуть незамеченной. Я быстро привела себя в порядок и спустилась как раз к ужину. Там ждали только меня.

– Добрый вечер, бабушка, - поздоровалась я спокойно. - Ваш визит стал сюрпризом.

– Добрый, – ответила та, чуть поджав губы.

Ее взгляд прошелся по мне с ног до головы. И я прекрасно знала, что не так на этот раз. Открытые плечи и длина юбки по колено вполне соответствовали современным приличиям, но категорически не устраивали бабушку, которая даже в жару носила глухие темные платья под горло. Впрочем, мама тоже не стала изменять своему стилю, и на нашем фоне именно лесса Эрлинда ван Торп выглядела белой вороной.

– Приятного аппетита, - пожелала я и села за стол.

К моему облегчению, бабушка промолчала, и ужин начался. Но зря я надеялась, что все пройдет гладко. Обсудив с мамой последние новости (не касаясь убийств, хвала богам), лесса обратила внимание на меня.

– Где ты была целый день, Флор?

Хендрик обреченно покачал головой, пользуясь тем, что на него никто не смотрит. Началось.

– На работе, – сообщила я, не собираясь делать из этого тайну. Все равно ведь узнает.

– На работе? - округлила глаза бабушка. – Что, прости?

– Я получила диплом, как маг-природник, и устроилась на работу в Королевский ботанический сад.

– Садовником? Ковыряться в земле?

– Магом-природником, – поправила спокойно.

– И ты разрешила ей сделать эту глупость?! – Возмущенная бабушка повернулась к маме.

– А почему я должна была запрещать? - Неожиданно встала на мою сторону мама. - Флор – взрослая девочка и имеет право на выбор.

– Это не выбор, это бестолковая блажь! Что скажут люди, когда узнают, чем она занимается?

Мне в голову вдруг пришла совершенно нелепая мысль, что сейчас бы очень к месту пришелся принц Хелесар с его «вы нанесли оскорбление королевскому дому Виароссы». Я передернула плечами, искренне надеясь, что принц никогда в жизни не решит нанести нам визит, и вернулась к рыбному рагу.

– Мы не делаем из этого тайны, - проговорила мама. – А ботаническим садом занимается королева Томирис лично, если тебе интересно.

– Пф-ф-ф… – бабушка взмахнула вилкой. – Королева точно не копается в земле и не выводит сорняки. Ты не должна была позволять ей.

– Что же, нужно было посадить Флор под арест? - мама позволила себе остроту.

Лессе ван Торп это не понравилось. Она сузила глаза и прошипела:

– Я всегда говорила, что ты не умеешь воспитывать детей. Как и твой муж. А ведь мы возлагали на Ламберта такие надежды…

– Вам ли говорить о воспитании? – не выдержала я. - разве стал бы воспитанный человек являться в чужой дом и критиковать там хозяев?

Мама подарила мне укоризненный взгляд. Хендрик еле слышно хихикнул и поспешно опустил голову. А бабушка сжала вилку так, что та, казалось, вот-вот переломится.

– Что ты себе позволяешь, девчонка?

– Ничего такого, что осудил бы мой отец.

– Совершенно отвратительные манеры, - процедила она.

Я не стала развивать конфликт и промолчала. Эх, был бы тут папа. Он умел ставить родственников на место буквально парой самых простых фраз, разбивая все претензии на тему воспитания и взглядов на жизнь. Его не мог переспорить даже дед, который считал себя во всем правым. Но папа далеко, поэтому придется разбираться самим. И каким ветром бабушку вообще принесло? Все годовщины и дни рождения начнутся осенью.

– Флор нужен муж, который сумеет справиться с ее сложным характером, - заявила бабушка, когда мы взялись за десерты. - Надеюсь, вы уже начали готовить ее к браку?

– Флор выйдет замуж тогда, когда сама пожелает. - Снова удивила мама.

Я подарила ей благодарный взгляд. Не ожидала, если честно, что она станет первой линией моей обороны. Маму ни в коем случае нельзя было назвать слабохарактерной, но с собственными родителями она все же предпочитала не ссориться, дипломатично обходя острые углы.

– Что за чушь, – недовольно поморщилась бабушка. – Дети слишком глупы, чтобы делать выбор. Поэтому решать должны родители. Хотя и это не гарантия. - Она добавила себе под нос. - Мы-то думали, что нашли тебе идеального мужа…

Правда, особой уверенности в ее словах слышно не было. Несмотря на расхождение во взглядах и принципах, упрекнуть папу им оказалось больше не в чем. Древний, богатый род, безупречная репутация, связи, карьера с перспективами, среди которых маячило и кресло министра. Идеальный муж по мнению ван Торпов.

– Флор уже двадцать три, - заметила бабушка. - Еще немного, и станет поздно.

– Не станет, - возразила мама. - Я тоже вышла замуж в двадцать три, а мой брат женился, когда ему исполнилось тридцать.

– Ты же понимаешь, что к женщинам предъявляются совершенно другие требования, чем к мужчинам?

– Ну еще бы, - пробормотала я себе под нос.

Вспомнился тот самый перечень, что настоящая лесса должна. Приезжая к нам, мамины родители время от времени пытались напомнить мне об этом, дополняя свой старый список пунктами вроде «почитать репутацию семьи превыше всего», «считать самой главной целью замужество и служение супругу и детям». Им очень не понравилось, когда я решила уехать в университет, да еще и так далеко. Благо, папа знал, что для меня будет лучше на самом деле.

– Моя хорошая подруга, Ермила ван Хорас подыскивает невесту своему внуку, - проговорила бабушка после очередной паузы.

Я закатила глаза, пусть мне и было, что сказать на этот счет. Просто уже не хотелось. Ужин почти закончился, мы закончим с десертами и разбежимся. А завтра можно напроситься в гости к ван Ольтенам, чтобы не давать бабушке повода прицепиться.

– Думаю, кандидатура Φлор их вполне устроит.

– Я не могу принимать такие решения без Ламберта, - выкрутилась мама.

– Да неужели?

Мама ответила ей спокойным и даже немного наивным взглядом. Я отодвинула тарелку и поднялась:

– Благодарю за ужин, все было очень вкусно. А сейчас пойду отдыхать.

Оказавшись в спальне, я упала на кровать, раскинула руки и уставилась в потолок. Вот не было печали… Очень надеюсь, что бабушка ненадолго, потому что иначе покоя в доме не будет. Папы нет, мама на открытый конфликт с бабушкой не пойдет, значит, ничто не помешает ей выгрызать мне мозг по поводу замужества и других подходящих женщине занятий. Конечно, я прекрасно понимаю, что моя ценность на рынке невест весьма высока. И будь папа дома, его бы уже забросали брачными предложениями. Но незамужняя дочь уже давно не считалась позором семьи, поэтому давить на меня было бы большой глупостью.

Нет, я выйду замуж только по любви, за мужчину, который будет принимать меня и уважать. И мне хватит мудрости, чтобы распознать настоящие чувства, не спутав их с фальшивкой. А еще терпения, чтобы отбиваться от внуков, сыновей и братьев, способных составить выгодную партию. Ведь бабушка так просто не отстанет.

Приняв ванну, я завернулась в любимый халат и тихонько вышла из комнаты. У дверей родительской спальни немного постояла, прислушиваясь, и только когда убедилась, что там тихо, проскользнула внутрь.

Мама уже была в постели с книгой. Завидев меня, она улыбнулась и похлопала рукой по одеялу. Я с удовольствием забралась к ней.

– Зачем приехала бабушка? - спросила без обиняков.

– Сказала, что заскучала в поместье, – вздохнула мама. - И хочет пообщаться здесь со старыми друзьями, которых давно не видела.

– Да уж.

– Знаю, что с ней непросто. Но мне не хотелось бы, чтобы вы ссорились. Дом должен быть домом, а не зоной военных действий.

– Что ж поделать, если она постоянно недовольна, – поморщилась я. – И не стесняется это недовольство наглядно демонстрировать.

– Мы совсем отбились от рук, – не слишком весело усмехнулась мама.

Я бросила на нее внимательный взгляд. Мама выглядела усталой.

– Бабушка устроила тебе выговор после ужина? – догадалась без труда.

– Вроде того. Наше поведение ее очень расстроило.

– Мам, - я положила голову ей на плечо. – Может, прозвучит грубо, но это совершенно не наши проблемы. Не чувствуй себя виноватой за то, что не соответствуешь чьим-то ожиданиям. И уж тем более за то, что ожиданиям не соответствует твоя дочь.

– Это ты в папу такая мудрая? – улыбнулась мама.

– Скажешь тоже, - фыркнула я. И сменила тему. – Скорее бы они вернулись. Четвертый год в Киристане.

– Киристан – сложная страна. Папу послали туда, как лучшего из лучших. А у Дирка появилась отличная возможность для практики. Впрочем… – Она вдруг хитро прищурилась. - Если ты дашь ему повод приехать пораньше. Например, соберешься замуж…

– Ну ма-а-а-ам, - возмутилась я.

– Не думай, что я давлю. Но тебе сейчас и правда никто не нравится?

– Никто, – честно призналась я.

– И даже Бастиан?

Я посмотрела на нее укоризненно.

– С Бастианом мы просто друзья. Тем, кто не верит в дружбу между мужчиной и женщиной, это может показаться странным, но так есть. Он правда хороший. И обязательно сделает счастливой девушку, которую выберет. Но не меня.

– Ну ладно, - отступилась мама. - А на работе? Там есть интересные молодые люди?

– Не знаю, – я неопределенно дернула плечом. - Как бы… Есть Ялмер, мой хороший друг, в которого влюблена наша общая коллега. И Норг ван Тар, с которым бывает непросто общаться.

– Я видела, как вы танцевали с ван Таром, – кивнула мама.

– Дань вежливости, ничего более.

– Хм…

Мама отчего-то замялась. Потом понизила голос, словно боялась, что нас могут послушать, и проговорила:

– А еще я видела, как ты танцевала с принцем Хелесаром.

– И это тоже была дань вежливости, - вздохнула я. – Не смогла ему отказать, пусть и хотела.

– Ты знаешь, что принц Хелесар, он… – мама закусила губу, подбирая слова.

– Бабник, - подсказала я.

– Флор, - протянула мама укоризненно и снова огляделась. Но кивнула, соглашаясь. - Бабник. Повеса и просто сложный человек. При всей его внешней привлекательности… Мужчины такого рода считают, что им дозволено больше, чем остальным. Они привыкли получать то, чего желают, но получив – быстро охладевать и идти дальше, не считаясь с чужими чувствами.

– Ты так говоришь, словно у тебя к принцу личные счеты, – нахмурилась я.

– Нет, никаких счетов. Просто меня когда-то едва не выдали замуж за похожего мужчину. За лесса ван Эльста.

– Оу, - удивилась я. – Не знала такого.

– Ван Торпы все же провинциальная знать и редко бывают в столице. Но однажды мы познакомились с ван Эльстами, Корд рассмотрел меня и решил сделать предложение. Сейчас я понимаю, что я просто показалась ему отличной кандидатурой на роль тихой покорной супруги, которая не посмеет сказать и слова против его загулов. Но мои родители были очень рады.

– Вот даже не сомневаюсь.

– Благодарю богов за то, что твой папа успел появиться в моей жизни до того, как помолвка была заключена. Зная, какой из ван Эльста получился муж, я прихожу в ужас при мысли о том, что могла стать его женой. И мне так жаль его супругу и сына. Ведь Коринна влюбилась до безумия и не стала слушать тех, кто говорил, что она не будет счастлива в этом браке. Но так и вышло. Самовлюбленный эгоист ван Эльст довел ее до страшного…

– Ты тоже думаешь, это не был несчастный случай?

– Думаю, да, - вздохнула мама. – Коринна была очень мягкой и чувствительной женщиной. Поведение мужа ее больно ранило. Она старалась держаться, но с каждым годом приходилось все сложнее. Наверное, однажды чаша терпения просто переполнилась, и Коринна решилась на крайние меры. Пусть я не понимаю, как женщина могла бросить своего ребенка, вина за это лежит исключительно на ее супруге.

– Мы знакомы с Гертом, - кивнула я понимающе. - Он часто бывает у нас в саду.

– Да, хороший мальчик. Только несчастный. Ни братьев, ни сестер. Один равнодушный отец.

– Жаль, что не всем так везет с родителями, как мне.

– Прости, если я давила на тебя, - улыбнулась мама. - Знай, что бы я ни говорила, для меня самое главное – это ваше счастье.

– Знаю, - я ответила улыбкой. - Знаю…

Что ж, наконец-то мы поговорили так, как это было нужно, и выяснили, что мама всегда на моей стороне. Она кажется хрупкой, но силы духа ей не занимать, и в обиду мама меня не даст. А значит, бабушке ловить тут нечего. И чем скорее она это поймет, тем лучше будет для всех.