Ядовитый Шиповник

ГЛАВА 23

Наверное, какие-то таланты мне от папы все же достались, потом что когда утром в саду я почти сразу наткнулась на Герта, то сумела удержать лицо и не шарахнуться. Мужчина же сидел за мольбертом и бездумно смотрел в пустой холст.

Я тихонько вздохнула и шагнула вперед. Листик сполз с моей руки, скрываясь в ближайших кустах. И мне бы уйти, оставляя метаморфа выполнять его задачу, но не вышло. Пусть Хелесар будет потом ругаться, я не могу не поговорить с Гертом.

– Доброе утро, - поздоровалась я.

Ван Эльст вздрогнул и перевел взгляд на меня.

– Доброе утро, - ответил он негромко.

– Не помешаю?

– Нет, что вы. – Мужчина махнул рукой на холст. - Кажется, сегодня с рисованием у меня не складывается.

Я присела на скамейке рядом, внимательно рассматривая ван Эльста. Он выглядел бледным и хмурым.

– Не знаю, стоит ли мне приносить вам соболезнования по поводу того, что случилось, - произнесла осторожно.

– Нет. - Он качнул головой, подтверждая то, что говорил однажды Норг. - Мы даже не были знакомы с Элисой ван Картер. Кому и стоило бы по ней горевать, так это моей отцу. Но он… – Герт поморщился. - Ему как будто бы все равно. Знаете, Флор, я часто задаюсь вопросом, а умеет ли этот человек вообще любить?

– Вам жаль ее? Ту женщину?

– Жаль, - кивнул Герт. - Как и прочих. Никто не должен умирать так рано.

– Не должен, - согласилась эхом.

Сейчас ван Эльст выглядел искренним. Жесты, интонации, даже взгляд… Ни грамма фальши, ни единой неуместной ноты. Неужели настолько гениально играет?

– Наверное, мне стоит отдохнуть, – вздохнул он и потер висок. – Снова подбирается мигрень.

– Наверное, – согласилась я и поднялась. – Герт, я… – Слова вдруг закончились. Было решительно непонятно, что еще сказать. – Хорошего вам дня, Герт, – решила в итоге, надеясь, что моя улыбка не выглядит приклеенной.

Налетевший порыв ветра растрепал мои волосы. Листик послал мне ободряющую волну откуда-то из-за кустов.

– И вам хорошего дня, Флор, - пожелал ван Эльст. - И вам…

Весь день я сидела, как на иголках, ожидая чего-то. Листик то и дело присылал мне немного смазанные, но вполне понятные образы. Герт немного прогулялся по саду, а потом отправился домой. Он жил в небольшой квартире в переулке прямо за королевским дворцом. Перед моими глазами мелькали окна в пол, легкие занавески, букеты в вазах и множество картин явно руки самого Герта. Совсем не похоже на логово жестокого убийцы или безумца.

Листик нашел себе укромное место за гардиной и устроился там, чтобы следить. А ван Эльст, умывшись, лег на кровать. Видимо, его и правда донимала мигрень.

Больше ничего интересного не происходило. Я спокойно доработала и вернулась домой, где мама огорошила тем, что после ужина мы отправляемся на чайные посиделки во дворец. Я не стала спорить. Уж лучше провести время в обществе светских дам, чем целый вечер мучиться в одиночестве, потому что Хелесар сегодня был занят и прийти не смог.

Благо, чаепитие оказалось скромным по дворцовым меркам. Королева с дочерью и невесткой, лесса Маддалена, несколько кузин принцессы, фрейлины и главная королевская модистка. Стоило мне увидеть собравшихся, я сразу поняла, что попала на что-то вроде девичника. Так и оказалось. Чай с пирожными, удобные кресла и никакого протокола – как раз то, что было мне сейчас нужно.

Естественно, обсуждали свадьбу. Пусть само торжество пройдет в Виароссе, ждать полгода никто не собирался. Эскизы свадебного платья, новый гардероб, уместный там, где Марлия собирается жить с мужем, да и просто секреты семейной жизни – женщины были готовы говорить обо всем.

А я не говорила, но слушала. Потому что, наверное, именно сейчас до конца осознала, что скоро меня тоже ждет все это. Да, я попросила у Хелесара время, и он его дал. И не будет торопить, позволяя привыкать, как мне и хотелось. Но я не стану тянуть долго, это очевидно. Слишком уж сильно хочется назвать этого мужчину своим.

Так что я слушала и запоминала, стараясь не смущаться под хитрыми взглядами королевы и лессы Маддалены, которые уже явно были в курсе планов Хелесара. А потом связь между мной и Листиком тревожно натянулась. Я едва не подавилась пирожным. Что-то происходило.

Тихо сказав маме, что нужно подышать свежим воздухом, я вышла на террасу. Там было темно и прохладно. К вечеру погода испортилась, и начал накрапывать мелкий дождь, больше похожий на туманную морось. Но я не обратила на нее никакого внимания. Сейчас важным было то, что собирался сообщить Листик.

– Что случилось? - спросила я.

В ответ Листик показал мне картину. Герт ван Эльст стоял у открытого окна. В его квартире не горел свет, но фонаря с улицы хватало, чтобы рассмотреть и бледное, задумчивое лицо мужчины, и цветок в его руках. Цветок наперстянки!

– Боги, - ахнула я, только сейчас замечая, что на столике рядом в вазе стоит целый букет из наперстянки. - Ему даже не нужно идти в сад!

Словно в подтверждение моих слов, Герт развернулся и вышел из квартиры. Листик бросился за ним через окно. Я схватилась за артефакт.

– Герт вышел из дома, - сообщила, ощутив ответ Хелесара. - С цветком наперстянки.

– Ядовитым?

– Очень. Он… – я запнулась, цепляясь пальцами за парапет и пытаясь смотреть «глазами» Листика. – Он идет в сторону Королевского парка.

– Демоны! – выругался Хелесар. – Почему молчат наблюдатели? Подожди…

Повисла тишина. Я закусила губу, невидяще таращась на сад.

– Они его потеряли, – с неприкрытой досадой произнес мужчина. - Где сейчас ван Эльст?

– Не знаю, - ответила тихо. Картинка перед глазами превратилась в мешанину теней, травы и древесных крон. – Листик видит, но не совсем так, как люди, и… Не понимаю, где это.

Я зажмурилась, пытаясь ощутить точнее. Между мной и метаморфом словно натянулась зыбкая нить.

– Где-то с западной стороны.

– Там же полно стражи! – прошипел Хелесар. – Ладно.

– Где ты? - спросила я отчаянно.

– Далеко.

– Боги…

– Эрши, послушай. Найди во дворце любого из гвардейцев. Они предупреждены. Ты чувствуешь Листика и можешь отвести к нему людей. Сделай это, но не геройствуй сама, прошу.

– Хорошо, – я сжала кулаки.

– Только осторожно, мое сердце. Я скоро буду.

Хелесар не соврал, и первый же встреченный гвардеец отнесся к просьбе на редкость серьезно. Вызвав на подмогу еще двоих, он выразил готовность идти за мной, куда скажу. И я повела.

Сейчас в парке было спокойно и безлюдно. Погода разогнала людей по домам, да и вообще после заката здесь уже давно никто не гулял. Я изо всех сил пыталась сосредоточиться на том, что показывал Листик, отчего то и дело спотыкалась и гвардейцам приходилось меня поддерживать. Но пока ничего толкового видно не было. Только дорожки, кусты – все на одно лицо, газон и фонари.

– Боги, – прошептала я в отчаянии. - Почему парк такой огромный?

– Мы можем разделиться и обыскать его, - предложил один из моих провожатых.

– Нет, - я покачала головой. - Не стоит. Это…

Неожиданно среди мешанины зелени мелькнул белый мрамор и витраж из цветного стекла. Я замерла, инстинктивно схватившись за руку гвардейца.

– Знаю! – выпалила тихо. - Это Цветочный павильон!

Мы развернулись налево и бросились туда. Цветочным назывался небольшой павильон в глубине парка, где летом часто проводились танцы и концерты. Мраморные стены, большие окна в пол, витражи с цветочным узором, из-за которых павильон получил свое название – место казалось спокойным и безобидным. Но сейчас там могло случиться страшное.

– Он внутри, - сообщила я, когда мы добрались.

– Хорошо, – кивнул гвардеец. На его пальцах запрыгали искорки заклинания. – Мы пойдем туда. Ждите здесь, лесса, и не подходите близко.

– Он может быть менталистом.

– Знаем, - хмыкнул второй и похлопал себя по груди, на которой висел какой-то артефакт. - Не волнуйтесь, все будет в порядке.

По знаку старшего они разделились и бесшумно шагнули к павильону. Открыв дверь, скользнули внутрь. Я прижалась к стволу дерева, не обращая внимания на то, что его мокрая кора холодит кожу. Что дальше? Трое на одного – это ведь не должно быть сложно, верно? Почему же они медлят?

– Листик, - позвала я.

Перед глазами снова замелькали картинки. Спина лежащего на полу мужчины в форменном мундире. Волосы женщины, безучастно стоявшей у окна. И Герт, который шагнул к ней, поднимая руку с наперстянкой.

– Хелесар, у них не вышло! – воскликнула я.

– Мне нужно еще немного времени.

– Быстрее.

Я зажмурилась и решительно бросилась к павильону. Страшно? Да. Но у меня есть кольцо Хелесара. И я не прощу себе, если не попытаюсь остановить человека, уже готового совершить очередное убийство.

– Стой! – прохрипела я, врываясь внутрь.

Порыв ветра захлопнул дверь за моей спиной. Герт, не дошедший до очередной жертвы пару шагов, медленно развернулся.

– Флор? - с легким удивлением произнес он.

– Не делай этого, - попросила я.

В павильоне было совершенно пусто. Лампы не горели, но света фонарей, который лился через огромные окна, хватало. Бессознательные гвардейцы лежали у входа. Женщина, в которой я узнала лессу ди Норвен, дальнюю родственницу короля, продолжила стоять, вообще никак не отреагировав на мое появление. Листик прятался в углу, в густой тени, но тут же метнулся ко мне и забрался на руку по подолу платья. Глупо, но меня это немного успокоило.

– Не делай этого, - повторила тихо. - Не надо.

– Я не могу иначе, - сказал Герт.

Сейчас он казался ненормально бледным. Его лицо пусть и выглядело спокойным, даже умиротворенным, но походило на восковую маску, а расширенные зрачки пугали. Боги, неужели Герт ван Эльст и правда безумен?

– Говори с ним, Эрши, – почти что взмолился в моей голове Хелесар. - Я скоро буду.

– Ты считаешь их всех ядовитыми цветами, верно?

Я попыталась втянуть его в разговор, видя, что на меня он пока не собирается нападать. Кольцо Хелесара молчало, давая понять, что и ментальной магией меня не атакуют.

– Верно, – негромко подтвердил Герт, не сводя с меня немигающего взгляда. - Им не место среди людей. Они уничтожают все вокруг себя.

– Почему ты так решил?

– Я знаю это.

– Знаешь? - переспросила мягко.

– Да. Потому что она была такой же.

– Кто?

– Моя мать, – признался Герт.

Снаружи все было тихо. Никто не бежал нам на помощь, не звал и не искал. И от этого становилось жутко. Да, Герт кажется настолько хрупким, что и я, наверное, смогла бы одолеть его врукопашную. Но мне было прекрасно известно, каким сильным может сделать человека безумие. И поэтому я боялась.

– Ты думаешь так, потому что она тебя бросила, да? - предположила, искренне надеясь, что он не заметит, как я тяну время. - Когда покончила с собой?

– О нет. – Губы парня вдруг растянулись в жутковатой улыбке. – Она не кончала с собой. Это я ее убил.

– Ты? – ахнула неверяще.

– Да-а-а, - протянул Герт таким тоном, словно вспоминал что-то приятное. – Убил. И не жалею об этом.

– Но как? – я совсем растерялась. Такого не могла предположить даже самая изощренная сплетня из ходивших об этом семействе. - И зачем?

– Моя мать была чудовищем. - Ван Эльст спокойно пожал плечами. - Она влюбилась в моего отца и пыталась добиться ответных чувств, не подозревая, что Корд ван Эльст не умеет любить. И когда это стало очевидно, мать озлобилась. Но злоба ее изливалась исключительно на меня.

По его лицу прошлась судорога. Пальцы сжались на стебле наперстянки, едва не ломая его.

– Все вокруг жалели несчастную Коринну ван Эльст. Бедная женщина, которую ни во что не ставит муж. И никто даже не догадывался, что дома она превращается в настоящего монстра. Меня наказывали за все. Не так улыбнулся, не так поклонился отцу, не так говорил.

Затаив дыхание, я слушала голос Герта, который эхом отражался от стен павильона. То, что он рассказывал, не укладывалось в голове.

– Она оскорбляла меня, избивала, запирала в спальне без еды, - продолжил тот. – Отцу было наплевать. Слуги боялись. И неизвестно, что бы со мной случилось, но…

Герт глубоко вздохнул.

– У меня открылся дар. Ментальный. Это было похоже на вспышку. В очередной раз Коринна подняла на меня руку, а я просто захватил ее сознание. - Он медленно вздохнул, прикрывая глаза. – Не представляешь, Флор, как это было упоительно – знать, что теперь она полностью в моей власти. Чувствовать себя всемогущим. Понимать, что можешь отомстить так, как пожелаешь.

– И ты отомстил… – без труда догадалась я.

– Заставил ее броситься с лестницы, - равнодушно признался Герт. – Никто ничего не понял. Мой дар, увы, оказавшийся неполноценным, сразу же уснул. Но я освободился. Отцу было по–прежнему плевать, зато женщина, которая мучила меня, исчезла.

– Мне жаль, – выдохнула я, понимая, что, несмотря ни на что, говорю это совершенно искренне.

– Через два года я стал совершеннолетним, получил свою долю семейного состояния и съехал. И все было хорошо…

– Что же изменилось? – спросила тихо.

– Женщина. - Герт посмотрел прямо на меня, но мне казалось, что сейчас он словно видит нечто совершенно иное. - Кристобаль ди Мерген. Я был там. Видел, как она набросилась на Ялмера. - Его лицо вдруг исказилось и он почти выкрикнул: – Она вела себя точно так же, как моя мать! Называла его ничтожеством!

Ван Эльст сжал зубы, стремительно успокаиваясь. Эти переходы здорово пугали, но все, что я могла сейчас сделать, это стоять и слушать.

– И тогда он проснулся, - сказал парень. – Он… Я… Не знаю. Но стало понятно, что ди Мерген – яд. Я убил ее. Выманил в парк и убил.

– А остальные?

– Сюзонн ван Лихтен была слишком жестока. Как и Лайла рокант, которая однажды чуть не убила девушку, показавшуюся ей конкуренткой. А Элиса ван Картер… Признаться честно, мне не было никакого дело до тех, с кем спит отец. Но тогда, на празднике, я случайно подслушал ее разговор с подругой у пруда. Ван Картер говорила, что нашла гарантированный способ забеременеть. И что после рождения ребенка отец обязательно на ней женится. А когда она станет лессой ван Эльст, то найдет способ избавиться от меня, чтобы расчистить своему ребенку путь к титулу и состоянию. Вот только я успел первым.

– А лесса ди Норвен? - я покосилась на все так же неподвижно стоящую женщину.

– Старая сводня, – презрительно скривился Герт. - Пристраивает доверчивых дурочек вроде моей матери замуж. Обещает золотые горы, но на самом деле ей наплевать, что будет с ними дальше.

- И все цветы – это символ?

- Да. - Он глянул на зажатый в кулаке стебель. - В конце концов, даже смерть может стать красивой. А в вашем саду много цветов. И как ни странно, самые привлекательные бывают смертельно ядовиты.

– А я? - спросила тихо. - Для меня у тебя есть цветок?

– Ты? - Его лицо смягчилось. - Нет, Флор. Ты хорошая. Действительно хорошая. Пион и шиповник… И я не собираюсь причинять тебе вред.

Он склонил голову. На меня вдруг накатило странное ощущение, словно меня гладят по голове чем-то мягким.

– Вот как? – Герт изумленно приподнял брови. – Он сумел защитить тебя. Что ж, я всегда подозревал, что принц Хелесар сложнее, чем хочет казаться.

– Что ты делаешь?

– Всего лишь хотел сделать так, чтобы ты забыла этот вечер, Флор, – вздохнул он. – Хотя раз так…

Не собираясь дожидаться, что Герт решит, я шарахнулась назад. Но меня со спины поймали в объятия, а любимый голос выдохнул на ухо:

– Все, Эрши, я рядом.

Герт вздрогнул. Вот только по какой-то причине ни бежать, ни сопротивляться не стал. Опустил руку, роняя наперстянку, и прикрыл глаза. Хелесар затейливо взмахнул кистью. К ван Эльсту устремились плети, сотканные из густого темного тумана. Они обвили его со всех сторон, и парень рухнул на пол, как подкошенный. Лесса ди Норвен упала тоже. Хелесар развернул меня и внимательно заглянул в глаза:

– Эрши, ты в порядке?

– Да, - прохрипела я. – Он ничего мне не сделал.

– Хвала богам.

Мужчина прижал меня к себе. Я закрыла глаза, обнимая его за спину. Но тут же вздрогнула, когда дверь снова распахнулась, и павильон заполнился людьми. Ван Рибергер, ван Соэнгард, гвардейцы, люди в неприметных мундирах Тайной полиции – здесь в один миг стало очень людно.

– Так, - протянул глава Тайной полиции. Его взгляд на секунду остановился на мне. - Лесса не пострадала?

– Все в порядке, - я качнула головой.

– Хорошо. Остальные?

Ван Рибергер коснулся шеи одного из своих гвардейцев. Тот дернулся и открыл глаза.

– Живы, – сообщил он, не скрывая облегчения.

Офицеры разбрелись по павильону. Кто-то помогал бессознательным гвардейцам, кто-то приводил в чувство несостоявшуюся жертву, остальные заковывали в блокираторы Герта. Я отвернулась, утыкаясь лицом в камзол Хелесара. Почему-то смотреть на это не хотелось.

– Занятно, - пробормотал ван Соэнгард так, чтобы слышали только мы. - Выходит, все наши защитные артефакты оказались бессильны перед Гертом ван Эльстом. Ему легко удалось проскользнуть незамеченным мимо слежки, не попасться местным патрулям и нейтрализовать тех, кто явился его арестовывать. И только сила Его Высочества стала ему не по зубам.

– У него неправильный дар, - прерывисто вздохнула я. - Искалеченный, странный. Может быть, поэтому…

– Может, - согласился ван Соэнгард. – Будем разбираться. Ну а пока вы свободны. Корона признательна вам за помощь, лесса ван Дарен.

Я кивнула, пусть и не думала сейчас о чьей-то благодарности. Хелесар набросил мне на плечи свой камзол и вывел на улицу. На волосах и лице быстро осела прохладная морось, остужая не только кожу, но и эмоции. Я прикрыла глаза, пытаясь понять, что чувствую. С одной стороны, это было облегчение. Убийца пойман. Город успокоится. Улицы и парки снова станут безопасными. Но с другой стороны, я ощущала сожаление. И не только потому, что Садовником оказался человек, который мне очень сильно нравился.

– Ты ведь все слышал, да? - спросила я тихо.

– Да, - ответил Хелесар.

– Герт, он… – я моргнула, подбирая слова. - Это ведь был не он. Да, я не разбираюсь в ментальной магии и могу ошибаться, но это не Герт хотел убивать. Просто его дар заставил. Дар, который искалечила мать.

Возможно, меня бы осудили за сочувствие жестокому убийце, но рядом с Хелесаром я могла признаться даже в этом. Он выслушает меня. Выслушает и поймет.

– Да. – В голосе Хелесара прозвучала неподдельная горечь. Он обнял меня за плечи и повел по дорожке в сторону дворца. – Мне тоже жаль, что так вышло. Если бы Герт понял, что с ним что-то неладно. Если бы попросил помощи. . . Все могло бы сложиться совсем по–другому.

– Пусть даже я не права, но считаю, что Корд ван Эльст виноват не меньше, - проговорила зло. - Это он превратил жену в чудовище. Его равнодушие, презрение к чужим переживаниям, эгоизм, в конце концов. Как ван Эльст мог не видеть, что происходит с женой и сыном? Нет, сломанная жизнь Герта и четыре… или даже пять смертей, если считать Коринну, – его вина.

– Ты права, мое сердце. Но не переживай, сухим старший ван Эльст из воды не выйдет. Уж я об этом позабочусь.

Я покосилась на хищную усмешку моего мужчины и кивнула. Чтобы он ни сделал, я его только поддержу. И совесть моя будет спокойна. Ну а пока… Нужно поскорее вернуться во дворец. Иначе мамин гнев окажется страшнее любого убийцы.

***

Вызову в главное здание Тайной полиции Хелесар не удивился. Как и тому, что его проводили прямиком в допросные, где встречали лесс ван Соэнгард и лесс ван Бастен, сильнейший менталист Альдонии.

– У нас случился странный казус, – безо всяких расшаркиваний сообщил ван Бастен. - Не можем провести допрос.

– Отказывается говорить? – Хелесар глянул за стекло допросной, за которым на стуле сидел Герт ван Эльст.

– Не совсем. Просто судя по всему здесь имеет место нечто вроде расщепления личности. Наши блокираторы вместе с магическим даром блокируют и самого Садовника. В них ван Эльст не может рассказать об убийствах ровным счетом ничего.

– И поэтому вам нужна моя помощь. - Хмыкнул принц.

– Да, – кивнул ван Соэнгард. – Браслеты нужно снять. Но сделать это сейчас можете только вы. Все остальные серьезно рискуют попасть под ментальный удар.

– Вообще, это удивительный феномен, - заметил ван Бастен, задумчиво рассматривая ван Эльста. - И сейчас я говорю не о расщеплении личности. Такие случаи менталистика прекрасно знает и без Герта ван Эльста. А вот то, как его дар работает…

– Он сумел одурачить всех наших наблюдателей, - с досадой поморщился ван Соэнгард. Кажется, ему до сих пор было неуютно от того, что если бы не Флор, то на счету Садовника стало бы пять жертв. - И ни один из стандартных артефактов не помог защититься. Единственное, что сработало, это ваша сила, Хелесар.

– И было бы очень интересно этот феномен изучить, - пробормотал себе под нос ван Бастен. Его взгляд переместился на принца. - В конце концов, это может стать полезно. Новые грани менталистики – новые грани защиты.

– Хорошо, – вздохнул Хелесар. - Я проведу допрос. И помогу разобраться… с феноменом.

Он не видел причин отказываться, понимая, что это действительно может быть важно. Поэтому, дождавшись, пока мужчины отойдут на безопасное расстояние, шагнул в допросную. Герт ван Эльст встретил его спокойным взглядом.

– Доброе утро, - поздоровался Хелесар, устраиваясь за столом напротив арестованного. - Вы знаете, по какой причине находитесь здесь?

– Мне объяснили, – как-то устало вздохнул Герт. – Потому что Садовник – это я.

– Вас это словно и не удивляет.

– Я… – он запнулся. – Я ничего не помню об этом. Но догадывался…

– Догадывались?

– Потому что меня мучили мигрени. И самые сильные приступы с провалами памяти случались именно в те вечера, когда случались убийства. – Герт поморщился, отводя глаза, и потер лоб. - Наверное, стоило сразу пойти к менталистам или… или сюда. Вот только мне не хватило духу. И… я готов ответить за это.

Хелесар склонил голову, внимательно рассматривая ван Эльста. В его поле зрения наследник древнего рода попадался редко. Тихий, спокойный парень, увлеченный рисованием, он не встревал в скандалы, не ввязывался в нехорошие истории и привлекал чужое внимание только своим творчеством. Даже в последние недели, когда Садовник нагонял ужас на улицы Уэрты, Хелесар не заметил в этом человеке ничего неожиданного. Что ж, он тоже не был совершенен, несмотря на подкованность в интригах.

– Мне нужно провести допрос, – произнес Хелесар. - Без блокировки магии. Будет лучше, если вы не станете сопротивляться. Не мне сопротивляться. Ему…

– Понимаю. - Герт без возражений протянул руки. – Делайте, что нужно.

Коротки щелчок – и блокираторы свалились с запястий. Лицо парня сразу как-то неуловимо изменилось, став бледнее, острее. Хелесар подобрался.

– Ну вот, вы меня поймали, - проговорил ван Эльст спокойно. - Хотя чему я удивляюсь? Рано или поздно все должно было закончиться.

– Садовник? – коротко спросил Хелесар.

– Глупое прозвище, - скривился парень. – Но плевать. Да, Садовник. И вы правильно догадались. Нет магии, нет меня.

– Что ты такое?

– Я – ненависть. – Он пожал плечами, откинувшись на спинку неудобного стула. Бледное лицо не выражало ровным счетом ничего. - Я – боль, обида, жажда мести. Все то, что любовно взращивала в своем сыне Коринна ван Эльст. Честное слово, после ее смерти я изо всех сил старался не мешать нам с Гертом жить, вот только одна самовлюбленная дрянь, попавшаяся на нашем пути, - и все пошло под откос. Зная о том, что где-то рядом существуют женщины вроде Коринны, оказалось невозможно себя контролировать.

– Кристобаль ди Мерген, верно?

– Да. А потом и остальные. Впрочем, наверняка Флор вам уже все рассказала.

– Верно.

– Ведь их так много, – сказал ван Эльст, немного помолчав. - И я не собирался останавливаться. Я был просто не способен остановиться, пока рядом оставался кто-то из этих красивых, но опасных цветов.

– Вы могли попросить помощи, - заметил Хелесар.

Сейчас, как и Φлор, он не мог не сочувствовать этому человеку. Безумие беспощадно. Оно не щадит ни своего хозяина, ни окружающих. И может быть сильнее всяких моральных принципов и установок. Виноват ли Герт ван Эльт в том, что сделал? Безусловно. Вот только проще от этого не становилось.

– Мог, - спокойно признался Герт. Или тот, кто сейчас говорил от его лица. - Но не стал. Испугался, наверное. Всем нам хочется жить. Вот только я даже рад, что вы все же сумели меня поймать.

– Почему?

– Устал. Кажется, я разрушаю сам себя. И ничем хорошим это бы не закончилось. Так что спрашивайте, Ваше Высочество. Отвечу без всяких уверток.

Хелесар кивнул и активировал записывающий кристалл. Ему тоже хотелось покончить со всем этим побыстрее.

***

В Королевском ботаническом саду было хорошо. Тихо, спокойно, особенно если уйти подальше от аллей или забиться в самый дальний угол оранжереи. Сад помогал отвлечься, занять себя делом и не думать об истории, которая потрясла всех.

Уэрта гудела. Поимка Садовника стала главной новостью на несколько недель вперед. Ее обсуждали на улицах, в ресторанах, светских салонах. А вот я постаралась отстраниться. Не хотелось говорить об этом ни с коллегами, которые тоже не могли понять, как Герт ван Эльст превратился в убийцу, ни с мамой или братом. Благо, никто не настаивал.

Настоящим спасением стал Хелесар. Вырываясь из водоворота дел, мой мужчина приходил ко мне в сад, стараясь не попадаться никому на глаза, забирался в окно спальни вечером, каждый день присылал букеты из полевых цветов. Мы не говорили о делах, не обсуждали новости. Просто болтали, узнавая друг друга, или целовались в свое удовольствие. И постепенно меня отпустило. С плеч словно свалилась огромная тяжесть, улыбка снова стала искренней, а на глаза не наворачивались слезы, когда я рассматривала нарисованные Гертом открытки.

Тем более, хорошего в моей жизни тоже хватало. Лесс ван Ноблин одобрил статью о симбиозе чернокорня и грибов. Амелия и Эрик официально объявили о помолвке. Мы получили от папы письмо о том, что они с Дирком возвращаются через две недели, а не через полгода, как собирались. И только один вопрос оставлялся открытым. Что же за косточку подарил мне Хелесар?

Неизвестное современной ботанике растение уже походило на деревце, вымахав на целый метр. Оно ветвилось, образуя красивую крону, его кора серебрилась, а продолговатые листья казались полупрозрачными. Интуиция подсказывала, что в горшке ему скоро станет тесно. И сейчас я стояла в оранжерее, рассматривая деревце с сосредоточенным видом, и раздумывала: куда же его посадить? В тень? На солнце? Поближе к воде или наоборот, подальше?

– Привет, - Хелесар появился, как всегда вовремя. – Трудишься?

– Думаю, - ответила я. - Можешь, наконец, рассказать, что это такое? Выбираю место, куда его пересадить, и никак не могу определиться.

– С этим не торопись, - проговорил принц, обнимая меня со спины. - На свадьбу отец подарит нам с тобой особняк недалеко от дворца. И мы посадим дерево в нашем саду.

– В нашем? Не здесь?

– Да. Потому что это растение моей родины. И ашты называют его «карэтиль». Семейное или свадебное дерево.

– Свадебное? - изумилась я и развернулась в мужских объятиях.

– Косточки карэтиля ашты дарят своим избранницам. Девушка сажает ее в землю. И если пару связывают чувства, косточка прорастает. Чем сильнее и крепче чувства – тем выше растет карэтиль.

– Очень неожиданно, если честно.

– Это совсем старый обряд. И сейчас его мало кто использует. Потому что далеко не все браки основаны на чувствах. И не всем хочется иметь перед глазами наглядное отражение собственной любви.

– Значит, ты подарил мне косточку… – неверяще протянула я.

– Нет. - На лице Хелесара появилась забавная смесь досады и смущения. - Если честно, я подарил тебе косточку только для того, чтобы отвлечь от мыслей об убийце. И не подозревал, что она может прорасти. Потому что даже не думал о том, что ты стала мне чем-то большим, чем просто знакомой, сообщницей.

– Вот как, – пробормотала я, не слишком понимая, как относиться к услышанному.

А Хелесар подцепил меня пальцами за подбородок и улыбнулся.

– Это была лучшая ошибка в моей жизни, – шепнул он. - Люблю тебя, Шиповник.

– И я тебя люблю, – шепнула счастливо.