Забить гол

Глава 34

Энди

Я оставалась на месте, ожидая Фредди. Несколько раз звонила ему по телефону и даже оставила сообщение Джорджи (она вбила свой номер после нашей экскурсии по деревне), но она тоже ничего о нем не слышала. Я была близка к тому, чтобы позвонить в полицию или предупредить чиновников, но он, наконец, ответил мне незадолго до полуночи.

Фредди: Я обещал тебе, что справлюсь с этой ситуацией, и я справлюсь. Поспи немного, поговорим завтра. Целую ХХ

Я прижала телефон к груди. Прочитав его сообщение, я прочувствовала его так глубоко, как только позволяли эти два маленьких крестика. Он все еще хотел меня, Кэролайн не убедила его в обратном.

Я легла спать, и мне приснилась искаженная улыбка Кэролайн, смотрящая на меня в зеркало. Я просыпалась три раза за ночь, вырываясь из кошмаров, которые, казалось, никогда не закончатся. К тому времени, когда я окончательно проснулась, оставалось тридцать минут, прежде чем должен был прозвучать мой будильник. Я выключила его и вытерла сон с глаз. Я не потрудилась почистить зубы или посмотреть в зеркало. Я направилась прямо в гостиную, чтобы сварить кофе, чтобы он был готов к тому времени, когда Кинсли и Бекка наконец заставят себя встать с постели. Я была на полпути к кухонной стойке, когда увидела несколько газетных страниц, лежащих прямо в дверном проеме. Они были разбросаны, как будто кто-то засунул их под дверь по одной за раз. Я нерешительно подошла к ним и остановилась, когда увидела заголовок, выделенный жирным шрифтом в верхней части ближайшей ко мне страницы. Все было именно так, как она и угрожала.

«Роман Олимпийского размера оставляет Арчибальда в кипятке».

«Будущая невеста опустошена, узнав, что он «развивает» международные отношения»

Мои колени подогнулись, и я рухнула на пол, положив газету себе на колени. Кэролайн положила сверху записку, чуть ниже заголовка.

Вставай и пой. Целую, К.

Я оторвала записку и скомкала ее. Записка блокировала часть фотографии, которую они напечатали вместе с заголовком. Это была та самая фотография, которую Кэролайн показала мне накануне вечером, где мы были внутри «Маскарада», увеличенная на целую страницу. Я моргнула и снова моргнула, не понимая, почему изображение было искажено. Только когда мои слезы начали размывать несколько слов истории на странице, я поняла, что плачу.

Я вытерла слезы и заставила себя прочитать каждую деталь, которую они напечатали, хотя мой желудок угрожал сдаться на полпути. Газетчики не сдерживались. Каждая кровавая, непристойная деталь была напечатана там для людей, чтобы они могли прочитать, начиная со слухов о наших встречах и заканчивая моей футбольной историей. Они начали с того, что противопоставили мою историю истории Кэролайн, изобразив меня вавилонской блудницей, а Кэролайн — матерью Терезой. Они сопоставили мое изображение в спортивном лифчике, потной и уставшей после тренировки, с фотографией Кэролайн в идеально сшитом брючном костюме, раздающей хлеб в долбаном детском доме в Хорватии. Честно говоря, к концу статьи даже я возненавидела себя.

Я сидела на полу в прихожей и дважды прочитала статью, прежде чем потянулась за телефоном и набрала в Гугле свое имя. За день до этого было несколько случайных интервью из небольших журналов. Мой профиль о футболе в колледже был на первой полосе вместе с историей, напечатанной в газете моего города, о том, что я еду на Олимпийские игры. Все это исчезло. Сайт сплетен за сайтом сплетен, журнал за журналом, пост в Facebook за постом в Facebook… Официально я была самым ненавистным человеком в Интернете.

Она никогда не будет Кэролайн.

Разве она не должна быть сосредоточена на играх?! Как она успела стать любовницей?

Она — просто мусор. Она не могла держать ноги закрытыми в течение нескольких недель? Какую часть этого она не понимала?

Я отказываюсь смотреть игру сегодня! Я не буду поддерживать ее или ее карьеру. #Неудачница

Она хорошенькая, но никто по сравнению с Кэролайн.

#КомандаКэролайн

Кто-нибудь еще бойкотирует сегодняшний футбольный матч?

Моя дочь смотрела на этих девочек снизу вверх.

Как у #ЭндиФостер все еще есть спонсоры?

Какая шлюха.

Я все еще читала #Энди Фостер в Твиттере, когда Кинсли и Бекка вырвали у меня телефон из рук.

— Стой! Я читала их.

Кинсли покачала головой.

— Нет. Это нездорОво, Энди. Эти люди тебя не знают. Им скучно, и они глупы. Не обращай на них внимания. Они перейдут к следующей сплетне через несколько дней.

Я снова уставилась на бумагу, сморщенную и испачканную слезами.

— Она прислала историю.

— Я видела.

Конечно, она видела. Все, бл*дь, видели это.

Каждый человек, с которым я ходила в старшую школу, каждая девушка в моей футбольной команде колледжа, мои родители, бабушки и дедушки, враги, друзья. Каждый человек просыпался по всему миру и читал заголовок № 1 в каждом крупном выпуске новостей: обо мне.

Кинсли упала на пол и заключила меня в объятия.

— Мне так жаль, Энди.

Мои слезы смешались с ее волосами, пока она держала меня, крепко обхватив руками.

— Что теперь будет, Кинсли?

— Я честно не знаю, но было дерьмовое шоу в СМИ после того, как все узнали, что я встречалась с Лиамом, когда он был моим тренером, и вот что я желала, чтобы кто-то сказал мне тогда: — Ты взрослая, и ты не сделала ничего плохого — даже если они хотят, чтобы ты так думала. В воде немного крови, и они думают, что они акулы, но на самом деле они стервятники, Энди, и, если ты им не дашь никакой реакции, они бессильны. Держи голову высоко.

Легче сказать, чем сделать.

Пока я готовилась к игре — ну, готовилась сидеть на скамейке и наблюдать за игрой, — мне звонили мама, папа, мой менеджер, тренер Декер и около дюжины неизвестных номеров, которые продолжали преследовать меня. Я игнорировала всех, кого могла, и коротко поговорила со всеми, кого не могла. Мои нервы и эмоции были на пределе. Наконец я перестала плакать достаточно долго, чтобы нанести тональный крем под глаза и немного туши на ресницы, но я знала, что это исчезнет задолго до конца дня. Кинсли и Бекка уже ждали меня у двери, когда я была готова идти. Мы молча подошли к лифтам, а затем вошли внутрь, когда тяжелые двери открылись. Внутри уже были люди, и когда я заняла место у дверей, все разговоры резко прекратились.

— Ты Энди Фостер? — спросил один парень.

Я не сводила глаз с дверей и молчала.

— Эй, детка, где та маска?

— Достаточно, — отрезала Кинсли, поворачиваясь и пронзая его острым взглядом. Я почувствовала, как снова навернулись слезы, но судорожно вздохнула и прогнала их. Глупый парень из лифта был только началом этого. Когда мы проходили через вестибюль, я услышала шепот и болтовню.

— А внешне она не похожа на шлюху, — сказала одна девушка своей подруге, прежде чем они обе расхохотались.

Я проигнорировала их и толкнула стеклянные двери, стремясь войти в автобус нашей команды. Кинсли и Бекка пошли впереди, и я сделала первый полный вдох за это утро, как только дверь за мной закрылась. Тренер Декер сидела впереди с Лиамом. Она коротко кивнула мне.

— Выше голову, Фостер. Пусть сегодня будет только футбол и ничего больше.

Я кивнула, пытаясь осмыслить ее слова, но это не помогло. Когда я шла по проходу нашего автобуса, я чувствовала на себе взгляды моих товарищей по команде. Большинство людей, которые должны были быть рядом со мной больше всего, были так же любопытны, с широко раскрытыми глазами и раздражены мной, как и все остальные. Возможно, они и стояли у меня за спиной до травмы, но теперь я была для них не более чем отвлекающим маневром. Я двинулась, чтобы занять место рядом с Мишель сзади, но она потянулась за своей спортивной сумкой и бросила ее на сиденье как раз перед тем, как я села.

— Извини, мне нужно место, — сказала она, вставляя наушники и поворачиваясь лицом к окну.

Я прошла дальше и заняла последнее место в задней части автобуса, и там слезы продолжили литься. За считанные часы жизнь перевернулась с ног на голову, и, хотя я изо всех сил старалась держаться, я знала, что в этом нет смысла. Это было только начало.