Заложница

Глава 27

— Остановись.

Валдус лишь что-то проворчал в ответ.

— Опусти меня. — Ева попыталась снова. — Ни Холлисворт, ни дроны не смогут проследить за нами.

После того как они нырнули в туннель поменьше, пришлось действовать по той же схеме, что и раньше: бежать группой, а затем разделяться на все меньшие и меньшие группы у каждого ответвления, сбивая с толку всех, кто пытался следовать за ними, пока не остались только она, Валдус и яростный вопль ее собственной безнадежности в голове.

— Нужно было оставить меня. — Слова вырывались наружу, горячие и тягучие. — Лучше бы забрал руду, когда у тебя был шанс.

Его хватка усилилась, но Валдус все равно продолжал молчать.

— Мы потеряли шанс его победить. Тебе следовало отпустить меня.

Ее ноги коснулись земли, и в результате внезапного головокружительного толчка она вцепилась в шею Валдуса, а телом прижалась к нему.

— И оставить тебя с Дрейком? — прорычал он наконец. — Ты видела, что он сделал с твоим другом?

— Я переживала и худшее, — крикнула она в ответ.

— Но не при мне. — Он прижал кулак к груди. — Не тогда, когда у меня была возможность остановить это.

— А как же твои люди? Наш план? Разве не ты сказал мне, что жалость только ускорит смерть.

Валдус крутанулся на месте. Врезал кулаком в стену.

Крошечные осколки камня разлетелись во все стороны, а костяшки пальцев покрылись рваными ранами.

Ужас от того, что он сделал с собой — от того, что она заставила его сделать, — мгновенно погасил ее гнев.

— Стой! — Она схватила его за руку. Но ее хватка тут же ослабла.

Его кулак снова понесся вперед.

— Хватит! — Сменив тактику, она обошла его, проскользнув между его кулаком и стеной.

Та женщина, которой она когда-то была, никогда бы не пошла на такой риск. Никогда бы не поставила себя на линию огня. Но та, которой она становилась, знала, что этот мужчина никогда не причинит ей вреда.

Его кулак застыл на месте, ярость уступила место боли.

— Может быть, ты права, — прошептал он. — Может, мне следовало оставить тебя и Гриффина, взять руду и сказать себе, что пока ты будешь достаточно работоспособна, чтобы дать нам сыворотку от маячка к тому времени, как верну тебя, это будет правильным выбором. — Он опустил кровоточащий кулак. — Но я не мог. Ни за что, черт возьми.

Удивление и что-то бесконечно сладостное зародилось в ней, ее горе и безнадежность улетучились, когда она поняла смысл его слов.

— Моя судьба тебе не безразлична.

Его грудь тяжело и быстро вздымалась.

— Вот… вот почему ты остался рядом со мной. Не только потому что я приманка или у меня есть то, что тебе нужно, — упорствовала она. — А просто ради меня.

Выражение его лица смягчилось.

— Никто из тех, кто имеет возможность узнать тебя, не почувствует ничего другого.

Ее сердце взлетело.

Холлисворт так долго заставлял ее чувствовать себя никчемной. В этот момент не имело значения, что они потеряли руду и их план рухнул, Ева чувствовала себя ценнее всех драгоценных элементов во вселенной.

— Я… ты мне тоже небезразличен. — Сначала робко, но с каждым словом признание давалось все легче. — Даже если я не должна. Даже если каждая здравомыслящая часть меня кричит, что это безумие — ценить здесь что-то, кроме собственного выживания. Я не могу остановиться. — Она подошла ближе, подняла руку и прижала ее к его сильной, красивой, покрытой синяками челюсти. — Даже если это худшая идея во вселенной, я не могу вытеснить то, что чувствую к тебе.

В его взгляде вспыхнули тепло и боль.

Она поняла. Их совместное признание изменило все и не изменило ничего.

Он прикоснулся губами к ее ладони, глубоко вдыхая.

— Что ты со мной делаешь?

— То же, что и ты со мной, — прошептала Ева.

Тепло его полных губ обжигало ее ладонь, разжигая ответное пламя в глубине живота.

— Я не хочу тебя потерять.

Она придвинулась ближе.

— Тогда не отталкивай меня.

— Я позволил эмоциям управлять собой в шахтах, и из-за этого Карвтер погиб. Руда пропала. Я подвел всех нас.

— Смерть твоего товарища по команде — дело рук Холлисворта, больше никого. — Она чувствовала себя стервой, вымещая свое горе из-за потери руды на Валдусе, единственном человеке, который заслуживал только ее похвалы. — А остальные все еще стоят. Готовы сражаться. — Он проявил силу, когда она дрогнула и нуждалась в нем. Теперь настала ее очередь. — Мы что-нибудь придумаем. Здесь выживают, казалось бы, хрупкие существа. Ты сам говорил мне об этом. Мы тоже сможем.

— Какая смелость. — Он притянул ее к себе. Погладил ее висок. — Если бы ты знала, что у меня на уме. Если бы знала, что я хочу с тобой сделать. Перекинуть тебя через плечо. Украсть тебя. Оставить только для себя. К черту миссию. К черту побег. К черту наш договор. К черту все, кроме того, что ты чувствуешь в моих объятиях.

Желание пронзило ее насквозь. Не из-за горячки, а из-за самого мужчины. Еще один новый, необычный опыт.

— Но ты не сделаешь этого, — наконец сказала она, и голос ее окреп от абсолютной уверенности. — Потому что ты тоже нужен своей команде. Потому что они — все для тебя.

— Не все. — Его глаза потемнели почти до черноты. — Уже нет.

Сердце заколотилось.

— Прикоснись ко мне, Валдус. Сотри с моей кожи все, кроме себя.

Он издал слабый стон, но его губы замерли, не дотянувшись до ее губ.

— Ты заставляешь меня забыть обо всем, кроме тебя. — Он покачал головой, в его взгляде вспыхнуло веселье. — Но не в этот раз. Я хочу тебе кое-что показать.

Обхватив ее запястье рукой, он пробрался в небольшое низкое треугольное пространство между двумя большими камнями.

Подняв голову, Ева задохнулась.

Жидкость лилась из большой трещины под потолком и стекала по скалистой стене. Водопад. Она читала о них, но на Новой Земле воды было так мало, что те источники, что когда-то существовали, исчезли. Белла клялась, что видела такой на Драгаш-25. Еве не повезло.

До сих пор.

— Это… это потрясающе. — Когда она оказалась на подступах к водопаду, успокаивающие брызги заплясали по ее лицу. Влажные. Слишком горячие. Но тем не менее восхитительные. Подняв подбородок, Ева позволила им покрыть волосы, ресницы и кожу. Брызги скатывались по щекам. По подбородку. Каждая капелька — чистое блаженство.

— Я хотел показать тебе кое-что особенное. — Он притянул ее к себе. — Чтобы доказать, что здесь не только ужас и смерть.

— Как такое возможно, — она не сводила с него взгляда, прижимаясь губами к его шее, — если ты рядом?

— Думаю… — он тяжело сглотнул, — кажется, ты собираешься меня сломить.

Кровь из его виска смешалась с водой, стекая по шее и груди.

Если бы только Ева могла так же легко стереть бурю в его глазах.

— Или собрать тебя заново. — Она провела кончиком пальца по его челюсти. — Мы что-нибудь придумаем, — настаивала она. — Вместе.

Валдус вздохнул полной грудью.

— Он никогда не получит тебя.

Их губы встретились в яростном порыве. Языки. Зубы. Дикие. Неистовые.

Они так и не разрешили возникшее между ними напряжение, не определили, было ли то, что росло между ними, вызывающей беспокойство слабостью или чудесной силой, но в тот момент Еве, похоже, было все равно.

Большие руки скользнули к ее заднице, приподняли ее, прижимая ее тело к толстой эрекции, и погрузили под мощные брызги. Вода, бьющаяся о ее плечи, только усиливала возбуждение, бурлившее в венах.

— Иногда не могу поверить, что ты настоящая. — Его глаза стали еще более синими на фоне потемневших от воды острых ресниц. — Настоящая и в моих объятиях.

— Настоящая и жаждущая тебя. — Промокшая униформа прилипла к ее коже, очерчивая твердые соски, но в то же время она оказалась досадным барьером, ограничивая ощущения и усиливая желание оказаться кожа к коже. Содрать все слои между ними. Соединиться без всяких ограничений. Очиститься изнутри и снаружи. Возродиться. Незапятнанной.

Ева и представить себе не могла, что ей захочется чего-то подобного, когда технология Холлисворта все еще находилась внутри нее, и все же в этот момент чувствовала себя почти свободной.

— Мне нужно, чтобы ты прикоснулся ко мне. — Она потянула себя за рукав. Погладила плечи.

Со стоном Валдус провел губами по впадинке ключицы, поглаживая ее кожу, пока его руки скользили по ее рукам и бедрам — эротический шок от прикосновения его голой влажной плоти к ее.

Руки Евы повторяли движения его рук, прикасаясь к нему везде, где только можно. Везде, где она так долго мечтала это сделать. Смелая, как никогда раньше.

Он ухватился за переднюю часть ее форменного комбинезона, раздвигая его.

От прикосновения воды к обнаженной груди Ева ахнула. Кровь прилила к коже, усиливая ее чувствительность во сто крат.

Одна капелька прилипла к ее сжавшемуся соску. Валдус провел по нему языком, а затем сомкнул губы, и теплое прикосновение его губ стало эротическим контрастом, который заставил ее взлететь.

— Да. Вот так. — Она вцепилась в волосы, выгнув спину. — Войди в меня, пожалуйста. Ты мне нужен.

Он многое взял, пока они были вместе, да. Но дал ей еще больше. Показал ей столько всего, о чем она и не подозревала.

— Я больше не могу ждать. — Ее ноги уперлись в землю. Вместе они тянули и тащили, пока мокрая униформа не оказалась у ее ног. Прикосновение воды к ее груди, животу, бедрам было восхитительным, как ласка тысячи грубых пальцев.

В отчаянии, в лихорадке, она обхватила его ногой, балансируя на цыпочках, прижалась бедрами к его паху. Рев бьющейся воды не шел ни в какое сравнение с громом в ее крови.

Валдус погрузился глубоко внутрь нее.

Ева застонала.

Валдус простонал в ответ.

Ее глаза затрепетали. Они двигались как единое целое, их бедра покачивались, когда она крепко сжимала его идеальную задницу, поднимая бедра навстречу каждому яростному толчку.

Сила воды, бьющей по ее коже, и сила его притязаний сливались воедино, усиливая ее удовольствие, приближая к грани наслаждения.

— Даже если это все, что у нас есть, — прошептала она. — Этого достаточно.

— Нет, — прорычал он, толкаясь сильнее, и в его взгляде вспыхнула знакомая решимость. — Этого никогда не будет достаточно. Пока ты и мои люди не окажутся в безопасности. Пока я не обращу Холлисворта в грязь Драгаша и не освобожу тебя от него навсегда. Не раньше, чем увижу эти изумрудные глаза, освещенные солнцем и сияющие так же ярко, как наши звезды.

Наши звезды. Она прижалась губами к его губам. Жестокость нахлынувших чувств вывела ее из равновесия. И почувствовала, как он присоединяется к ней, как теплая жидкость заполняет ее внутри, как он выкрикивает ее имя и содрогается, прижимая ее к себе еще крепче, как целует ее висок, подбородок и изгиб горла. Удовольствие пронизывало их, и они парили как одно целое.

Но даже когда кричала, дрожала и сотрясалась, она знала.

Что-то менялось. Что-то растет между ними. Связь, столь же удивительная, сколь и опасная.

Потому что забота о таком мужчине, как Валдус, таком яростном, диком и неотразимом, как бурлящий водопад, могла уничтожить ее в сотни раз быстрее, чем это мог сделать Холлисворт.

Особенно когда их план побега оказался как никогда недосягаем.