Злая империя

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ Стелла

София и Зои подвезут меня обратно к Тео, как только закончат в больнице.

Они обе выглядят совершенно измученными.

Я понимаю. Моя энергия почти на нуле, и я не прошла через то, что у них сегодня. Мое сердце разрывается за всех них, но это ничто по сравнению с тем, что они, должно быть, чувствуют.

— С ним все будет в порядке, — говорит София, глядя на меня в зеркало заднего вида, ее глаза красные и опухшие от слез.

— Я знаю, — соглашаюсь я, заставляя слова преодолеть комок в горле. И я знаю, что так и будет.

Взгляд, который он бросил на меня, когда выходил из больницы, отличался от того, когда я нашла его в том саду. Он молча сказал мне, что не убегал от меня. Просто от ситуации.

Я абсолютно уверена, что он вернется ко мне — при условии, что я не стану слишком нетерпеливой и сначала пойду, и найду его снова.

— Я дам тебе знать, когда он это сделает.

— Спасибо тебе, — выдыхает она.

Грустно улыбнувшись им обеим, я выхожу из машины и направляюсь к двери, махнув им обоим, когда они уезжают.

С тяжелым вздохом я поднимаюсь по лестнице и заворачиваю за угол в гостиную. Как и ожидалось, на меня падает несколько пар обеспокоенных глаз.

Я позвонила Тео, как и обещала, и он сразу сказал мне, что поедет прямо в больницу.

Я отклонила его предложение. Он не был доволен этим, но что он мог на самом деле сделать? Я оказалась права, когда Себ вскоре ушел.

— Боже мой, — выдыхаю я, обнаружив пару глаз, которых я не ожидала. — Тоби.

Он медленно встает с дивана, когда я подхожу к нему, и раскрывает мне объятия.

— Я не знала, что ты выписался, — выдыхаю я, подходя к нему и слегка обнимая его.

— Сюрприз, — говорит он, хотя в этом нет никакого волнения.

— Я так рада тебя видеть. Мне жаль, что я не посещала…

— Остановись, Стелла. Я знаю. Все было…

— Драматично.

— Да, — вздыхает он с болезненным смехом.

— Разве ты не должен быть дома в постели или что-то в этом роде?

— Да, он должен, — огрызается Нико.

— Отдохни, дедушка, — шутит Тоби, опускаясь на диван и увлекая меня за собой.

— Ты что-нибудь слышала от него? — Спрашивает Тео, и я качаю головой.

— Иисус. Это такой гребаный беспорядок.

В комнате повисает тишина, каждый из братьев Себа сожалеет о своей потере.

У них могут быть свои разногласия, но в такие моменты становится ясно, насколько сильна их связь на самом деле.

— Мы все знаем, где он, верно? — Я спрашиваю, предполагая, что все они пришли к тому же выводу, что и я.

— Да, — соглашается Тео, проводя рукой по лицу.

— Тогда нам нужно идти. Все мы, — объявляет Алекс. — Возьмем немного водки и идем тонуть с ним.

— Один за всех и все за одного, — добавляет Нико.

Тео смотрит мне в глаза, молча спрашивая, что я думаю.

Я ценю этот жест, но мы все уже знаем ответ.

Мы команда, единое целое, и если кто-то упадет, мы все будем рядом, чтобы поднять его обратно.

— Стелла, ты со мной, — говорит Тео.

— О, ты позволишь мне покататься на Ferrari? — Я спрашиваю, поддразнивая.

Его глаза предупреждающе сужаются. — Ничего не трогай. Мне бы не хотелось убивать и тебя тоже.

— Ха, забавно. Я разговаривала с Эмми меньше часа назад. Я знаю, что она цела и невредима.

Из его горла вырывается недовольный стон, и все смеются.

— Я все еще злюсь, что пропустил это, — бормочет Нико.

— Не стоило тратить столько времени на мытье твоего крошечного члена, чувак, — шутит Алекс.

Как бы неправильно ни было смеяться в такое время, когда Себ тонет, это приятно.

Я просто надеюсь, что мы все сможем оказать ему такое же облегчение.

— Пошел ты, братан. Все в этой комнате знают, что это больше, чем у вас.

— Иисус. Может быть, мы можем отложить измерение члена в сторону? — Спрашивает Тео, залезая в шкаф и вытаскивая пару бутылок водки. — Братан, у тебя есть травка? — Тео спрашивает Алекса, который постукивает по карману брюк. — Тогда пошли. Давай, принцесса.

Я выхожу из квартиры вслед за парнями, а Тоби идет прямо передо мной.

— Ты уверен, что достаточно здоров для этого?

— Я в порядке, честно, — говорит он, глядя на меня.

— Конечно.

— Я не стеклянный, сестренка, — говорит он, обнимая меня за плечи, когда мы спускаемся по лестнице.

— Как твоя мама? — Я спрашиваю.

— Ты имеешь в виду нашу маму? — Он спрашивает с ухмылкой.

— Д-да.

— У нее все хорошо. Она рада возможности познакомиться с тобой.

— Ты говорил обо мне? — Я спрашиваю, удивленная. Я знаю, что он скрывал это, потому что думал, что ее комната прослушивается.

— Мы пошли на медленную прогулку по саду. Твой папа и тетя Пенни что-то выясняют.

Нервы и волнение сталкиваются при его словах, и мой желудок переворачивается.

— Ты в порядке? — спрашивает он, его большая рука опускается на мое плечо.

— Д-да. Я просто…

— Боишься? — Я вздрагиваю от этого слова, но когда я смотрю в его глаза, я не нахожу никакой насмешки, только беспокойство и понимание.

Я киваю, не в силах сделать что-либо еще.

— Она полюбит тебя. Теперь я знаю, я вижу в тебе много от нее.

— Да? — Я спрашиваю с улыбкой.

Я прожила всю свою жизнь, думая, что никогда не встречу свою мать. Но она была здесь все это время, и, несмотря на то, что я не знаю ее, то, что мы в чем-то похожи, наполняет меня таким комфортом, которого я никогда раньше не испытывала.

— Мы идем или устраиваем гребаную встречу выпускников? — Тео лает с водительского места своего черного Ferrari.

— Не распускай волосы, Чирилло, — огрызаюсь я в ответ. — Скоро увидимся, — говорю я Тоби.

— Он собирается пройти через это. Себ сильнее, чем кажется.

— Я знаю. Мы не позволим ему ничего другого.

Тоби мягко улыбается мне, прежде чем отойти в сторону, чтобы я могла прыгнуть в машину Тео.

Он молчит, наблюдая, как остальные забираются в машину Нико, припаркованную у гаража, прежде чем зверь подо мной с грохотом оживает и посылает мне порцию адреналина.

— Что тебе потребуется, чтобы однажды позволить мне сесть за руль?

Он смотрит на меня, его ошарашенное выражение лица подсказывает мне мой ответ.

— Сначала мне нужно было бы убить тебя. Приятно это знать.

— Без обид, принцесса, но ни одна киска даже близко не настолько хороша, чтобы позволить девушке сесть за руль этой машины.

Я усмехаюсь. — Сексистская свинья.

— Что? Я бы тоже не позволил парню сесть за руль.

— Так ты не позволил бы Себу трахнуть меня в ней?

— Черт возьми, нет. Ты так крепко обвила его вокруг своего мизинца, что это даже не смешно. Он позволил бы тебе высосать его досуха, вышибить из него несколько оставшихся клеток мозга, а затем добровольно отдал бы ключи, как он отдал свои яйца.

— И подумать только, я волновалась, что я тебе не нравлюсь, — бормочу я, складывая руки на груди.

Тео хихикает.

— Я сожалею о прошлой ночи. Я…

— Простите, что это было?

— Я-я… Я сказал, что мне жаль.

— Черт, я должна была записать это.

Он разочарованно выдыхает, откидывая волосы со лба, и берет паузу, чтобы подобрать слова.

— Ты мне действительно нравишься, Стелла. И, несмотря на то, что я сказал прошлой ночью, я верю, что ты не причинишь Себу вреда. Я знаю, как ты к нему относишься. Я всегда это видел. Я просто… Ты не должна была видеть меня таким.

— Я могу справиться с этой жизнью, Тео. Я могу справиться с темнотой и уродством так же хорошо, как и ты.

— Я не сомневаюсь в этом, принцесса. Ты просто не должна была этого делать. Все мы… то, что мы делаем… Я бы никому такого не пожелал.

— Тогда, я думаю, это хорошо, что у меня нет выбора насчет того, чтобы быть здесь. Ты сказал это прошлой ночью. Я одна из вас. Ужасающая, я думаю, ты сказал. Я приму все, что ты в меня бросишь.

Он качает головой, как будто не может до конца поверить в то, что я говорю. Но я имею в виду каждое слово.

— Ты уже сказал эти маленькие слова Эмми?

— Какие маленькие… Нет, — огрызается он, когда понимает, что я имею в виду. — У меня нет для этого причин.

— Ты гребаный идиот, — смеюсь я.

— Ч-что?

— Ты слышал. Но ты ошибаешься насчет нее. Она не представляет для нас угрозы. Для тебя.

Тео скрипит зубами, его хватка на руле крепче.

— Что? Чего я не знаю?

Он вздыхает, явно не желая говорить мне, о чем он думает, когда речь заходит о моем друге.

— Тео, — рычу я.

— Я ничего не знаю, ясно? — Он сплевывает. — Я просто… Итальянцы сказали, что один из нас стоял за засадой прошлой ночью. Но там были не только мы, и я не помню, чтобы Жнецы выглядели настолько шокированными всем этим.

— Ты думаешь, они тоже были замешаны?

— Я не знаю. Итальянцы не изменили свою историю, что бы мы с Деймоном ни делали. Я просто не могу избавиться от чувства, что мы чего-то не понимаем.

Я откидываюсь на спинку стула и обдумываю его слова. Я хочу согласиться, но тогда я не видела многого из последствий прошлой ночи — я была слишком занята тем, что меня вытаскивали через окно.

Но я могу понять, откуда это берется.

Где были Жнецы, когда мы поймали итальянцев? Наверняка у них были ребята, получившие такие же травмы, как и у нас? Конечно, они хотели бы получить за это свой фунт мяса?

— Да, имеет смысл.

— Я не должен был говорить тебе это.

— Почему? Потому что я собираюсь побежать к Эмми и завизжать? Ты действительно так мало думаешь обо мне?

— Я не говорил об этом своим братьям, принцесса. Я еще даже не сказал своему отцу. Я просто… черт. — Его сжатый кулак ударяет по рулю, челюсть отвисает от разочарования.

Реальность внезапно осеняет меня.

— Ты не сказал им, потому что защищаешь ее.

Он оглядывается, но, несмотря на то, что он не произносит ни слова, я слышу его ответ громко и ясно.

— Даже если Жнецы были — вовлечены — во все это дерьмо, тогда… — Я проглатываю свое беспокойство при мысли о том, что они стоят за всеми нападениями на меня. — Тогда нет причин полагать, что она могла знать об этом.

— Я знаю. — Он делает паузу. — Мы кое-что упускаем. Что-то чертовски важное. И блядь… Я просто не могу этого понять.

— Мы так и сделаем, — заверяю я его. — Мы победим. Мы лучше их.

— Мы все могли умереть прошлой ночью, принцесса.

— Но мы этого не сделали. А теперь отложи всю эту чушь в сторону. У нас есть кое-что более неотложное, с чем нужно разобраться.

Он кивает, въезжая на парковку за кладбищем.

Мы останавливаемся рядом с остальными машинами и всей группой направляемся сквозь темноту к надгробиям, где, я уверена, он будет сидеть.

В ту секунду, когда мы оказываемся достаточно близко, чтобы увидеть его, Себ поднимает глаза.

Боль запечатлена на каждом дюйме его лица, но в ту секунду, когда он понимает, что это мы, она начинает отступать.

— Мы принесли подарки, — объявляет Тео, держа в руках две бутылки.

Опускаясь рядом с ним, где он сидит, прислонившись спиной к надгробию Деми, я кладу голову ему на плечо и переплетаю свои пальцы с его.

— Мне жаль, — шепчет он.

— Не за что извиняться, Себ. Мы тебя прикроем.

— С Софией и Зои все было в порядке?

— Да. Они собираются позвонить тебе завтра.

Вокруг нас раздается еще больше шагов, когда к нам присоединяются остальные.

— Тоби? — удивленно говорит Себ, осторожно опускаясь рядом с Тео. — Должен ли ты быть в…

— Стелла уже поджарила меня, — говорит он, закатывая глаза. — Я в порядке. Жаль слышать о твоей маме, чувак.

— Спасибо.

Себ берет бутылку водки, которую передает Тео, и откручивает крышку, поднося горлышко к губам и делая щедрый глоток, прежде чем передать ее мне, чтобы я разделила ее с ним.

— Так ты решил устроить вечеринку «Добро пожаловать домой» на кладбище, да? — спрашивает он Тоби.

— Везде, где мы тебе понадобимся, брат. Ты это знаешь.

— Черт, — выдыхает Себ, его голова откидывается на камень.

Поднося его руку к своим губам, я оставляю поцелуй на его разбитых костяшках.

— Все, что тебе нужно, — шепчу я, когда Алекс и Тео начинают о чем-то препираться.

— Спасибо, — выдыхает он, наклоняясь, чтобы завладеть моими губами.

— Черт возьми, — бормочет Нико. — Я не соглашался смотреть, как они снова делают это.

Я хихикаю в губы Себа и не останавливаю его, когда он поднимает меня с моего места на земле и сажает к себе на колени.

— Ему это действительно нравится, — бормочет Себ мне в шею, заставляя меня дрожать.

— Веди себя прилично, — отчитываю я, ударяя его в грудь и забирая бутылку с того места, где он оставил ее на земле.

В Англии ноябрь, и ледяной воздух обволакивает нас, пока мы все сидим там, снимая это дерьмо и отвлекая Себа от его реальности, но я едва замечаю это, пока я в его объятиях.

Не успеваю я оглянуться, как Тоби борется за то, чтобы не заснуть, а уже глубокая ночь.

— Кто-то должен отнести его в кровать, — говорю я, указывая на него.

Все смотрят друг на друга. Они все под кайфом и напились, кроме Тоби, который все еще принимает обезболивающие, и меня, потому что кому-то нужно было быть чертовски благоразумным.

— Uber?

— Я не оставлю здесь свою машину, — невнятно произносит Тео.

— Тогда тебе нужно позволить Тоби или Стелле вести ее, — радостно объявляет Алекс.

Глаза Тео встречаются с моими.

— Отвали, — рявкает он. — Ты, блядь, разыграла меня.

Подняв руки в знак защиты, я отстаиваю свою правоту. — Я не заставляла тебя сходить с ума. Это был полностью твой выбор.

— Я помогаю своему брату.

Я бросаю взгляд на Себа, который, блядь, совершенно обкурен и пялится на наши соединенные руки.

— И он ценит это. А теперь прими решение, потому что Тоби нужен отдых.

Тео выглядит совершенно измученным, когда мы поднимаемся на ноги.

— Что хуже, передать ее заботливому водителю или бросить на пустынной парковке на всю ночь в окружении упырей и призраков?

— Я выпотрошу тебя, как рыбу, если ты причинишь ей боль. — Его предупреждение может быть похоже на то, что было прошлой ночью, но за этим нет никакого веса. И это не только потому, что он пьян.

— Не волнуйся, босс. В ближайшее время я не буду проверять твои навыки владения ножом.

— И, если его стошнит в нее, ты разбираешься с уборкой.

— Отлично, — взволнованно соглашаюсь я, подпрыгивая на цыпочках и протягивая руку за ключами.

Он совсем не полон энтузиазма, когда вручает их.

Я визжу от возбуждения, радостно забирая их у него.

— Я буду хорошо заботиться о ней. Обещаю, — кричу я, прежде чем отпереть ее и плюхнуться на водительское сиденье. — Просто отвези его домой и уложи в постель. — Я киваю в сторону Тоби, когда Себ, спотыкаясь, обходит капот Ferrari, готовый забраться внутрь.

— Я не могу поверить, что тебе это удалось, — невнятно произносит Себ с пассажирского сиденья.

— Останься со мной, детка. Ты готов немного повеселиться?

— Черт возьми, да.

Я завожу машину и нажимаю на газ, позволяя вибрации мощного двигателя проходить через меня.

Я бросаю взгляд на Тео. Его лицо бледнеет, когда он смотрит на меня в ответ.

Подняв руку, я отшвыриваю его, смеясь как сумасшедший, когда выезжаю со стоянки.

Рядом со мной Себ воет от смеха, эти звуки успокаивают мою душу, пока я пробираюсь по тихим улицам Лондона.

— Ты знаешь, что он ожидает, что ты отправишься прямо домой, верно? — Себ спрашивает.

— Ага. И он будет разочарован.