Злая империя

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ Себастьян

Я снимаю кроссовки и кладу телефон на шезлонг рядом с собой, но не спускаю глаз со Стеллы, пока она барахтается в бассейне.

Я сбрасываю свои кроссовки как раз вовремя, когда ее голова снова появилась.

Она вытирает воду с глаз, но ее взгляд не отрывается от моего члена, полностью твердого и отчаянного для нее.

— Это было нехорошо, — шипит она.

Я делаю шаг вперед, мои пальцы ног обвиваются вокруг края бассейна.

— Я уверен, что смогу придумать несколько способов загладить свою вину.

Она прикусывает нижнюю губу, наблюдая за мной, ожидая, что я что-нибудь сделаю.

— Хочешь компанию?

— Я думаю, это зависит от того, дашь ли ты мне то, что мне нужно, или нет, — нахально говорит она, пятясь к отмели, медленно обнажая передо мной все больше своего обнаженного тела.

— Разве я не всегда даю тебе то, что тебе нужно? — Я рычу, наблюдая за ней голодными глазами, когда ее задница достигает края.

— Ну, ты здорово напился, — говорит она с ухмылкой, дразня меня. — Возможно, мне придется усомниться в твоих навыках.

— Это правда? — Спрашиваю я, чертовски удивленный тем, что у нее хватает наглости даже подвергать сомнению мои способности, находясь под влиянием. Она уже должна знать, что я всегда делаю свою работу. Всегда.

Она наклоняет голову в сторону и изучает меня, пока приподнимает задницу, позволяя мне увидеть ее тело.

Мой член дергается от моей потребности проникнуть в ее тугую пизду. Но я остаюсь на месте, желая поиграть в ее игру, по крайней мере, немного.

— Да, — говорит она, наконец, отвечая на мой вопрос, откидываясь на локти, кладет ноги на плитки и раздвигает ноги.

Здесь может быть темно, но это не значит, что я не могу видеть каждую чертову вещь.

— Я думаю, что, может быть… — Она задыхается, когда обхватывает грудь, зажимая пальцами твердый сосок. — Я должна… — Ее рука опускается вниз по ее животу, и моя имитирует, мои пальцы обхватывают мой член, пока я наблюдаю за ней. — Сделать это сама.

— И ты думаешь, что сможешь кончить так же сильно, как я заставляю тебя кончать? — Я рычу.

Ее резкий вздох наполняет тихую комнату, когда она засовывает два пальца в свою киску.

К черту мою жизнь.

Я поглаживаю свой член, но этого недостаточно. Это больше никогда не будет достаточно. Все, что меньше ее, никогда не бывает чертовски хорошим.

— Да, — кричит она, выгибая спину, устраивая для меня чертовски невероятное шоу. Меня даже не волнует, что она притворяется.

Я ныряю с края, и долю секунды спустя мое тело рассекает воду, пока я не выныриваю прямо перед ней.

— Хочешь крупный план? — спрашивает она, ее дыхание прерывается короткими, резкими вздохами.

Хорошо, так что, возможно, она не притворялась.

— Я хочу большего, чем это, Чертовка.

Обхватив рукой ее запястье, я убираю ее пальцы от ее влагалища.

— Моя, — рычу я, проталкивая два пальца, которыми она трахала себя, мимо моих губ.

Я сосу их, смакуя ее соки, позволяя ее вкусу покрыть мой язык.

Ее глаза темнеют, когда она смотрит.

Вытаскивая ее пальцы изо рта, я позволяю ее руке упасть в сторону.

— Теперь скажи мне, принцесса. Кому принадлежит эта пизда? — Спрашиваю я, подходя ближе и слегка проводя пальцем по всей ее длине.

— Тебе, — выдыхает она, не сводя с меня глаз. — Я твоя, Себастьян. Вся. Блядь. Твоя.

Прижимая руки к ее коленям, я раздвигаю ее ноги шире и припадаю губами к выцветшему клейму на ее бедре.

Я облизываю свои инициалы, жалея, что не догадалась захватить с собой нож, чтобы сделать ей ребрендинг.

Осознание того, что она каждый гребаный день ходит с моим именем на коже, делает со мной какое-то странное дерьмо, с которым, я уверен, хорошо обученный психолог провел бы день на поле.

Но, черт возьми, мы оба такие же извращенцы, как и друг для друга.

Это единственная терапия, которая мне нужна. Она.

Она моя гребаная спасительница.

Мое гребаное все.

— Себ, пожалуйста, — стонет она, когда я не тороплюсь целовать нежную кожу ее внутренней части бедра вместо того, чтобы нырять за тем, чего мы оба хотим.

— Возбуждена, детка?

— Ты, блядь, это знаешь, — рявкает она, запуская пальцы в мои мокрые волосы и притягивая меня ближе к своей киске. — Теперь оближи меня. Отсоси у меня. Трахни, что угодно. Просто заставь меня кончить. Пожалуйста.

— Только потому, что ты меня так вежливо попросила.

Раздвигая ее ноги еще шире, я полностью обнажаю ее перед собой и облизываю ее влагалище, пока она корчится на плитках.

— Да, — кричит она, когда я посасываю ее клитор и погружаю два пальца глубоко в нее.

Ее хватка на моих волосах становится болезненной, но я не сдаюсь — пока она не садится мне на лицо, выкрикивая мое имя, ее соки стекают по моей руке.

— Черт возьми, да, — стонет она, ее грудь вздымается, когда она ложится на плитки, пытаясь отдышаться.

— Хорошо?

— Все было хорошо, — говорит она со смехом, снова пытаясь сесть.

— Поменяйся со мной местами, — требует она.

Я выгибаю бровь, глядя на нее.

— Что? Ты думаешь, что ты единственный, кто может предъявлять требования? Отодвинь свою задницу в сторону, Себастьян, и дай мне отсосать твой член.

Она прыгает в воду, ее тело скользит по моему.

Я хватаю ее за подбородок.

— Ты действительно умеешь обращаться со словами, принцесса.

— Забавно, потому что я подумала, что ты предпочтешь, чтобы я использовала свой рот для чего-то другого, Себастьян.

— Я чертовски люблю твой рот, независимо от того, как ты им пользуешься. — Чтобы доказать это, я прижимаюсь губами к ее губам, просовывая свой язык ей в рот и позволяя ей попробовать себя на мне.

Разворачивая нас, я ударяюсь о стену бассейна и обхватываю пальцами край, отрывая свои губы от ее, когда я вскакиваю.

— Весь твой, детка, — говорю я, бросая взгляд на мой болезненно твердый член.

Ее взгляд следует за моим, и она облизывает губы.

— Сделай это хорошо, — поддразниваю я.

Она усмехается. — Когда я этого не делаю?

Скользя руками вверх по моим бедрам, она наклоняется вперед и облизывает меня по всей длине.

— Всегда чертовски умопомрачительно, — признаюсь я, когда она берет меня в рот.

Несмотря на то, что сегодня я кончал уже больше раз, чем могу сосчитать, проходит несколько смущающих минут, прежде чем я снова балансирую на грани.

Она, блядь, тоже это знает, потому что продолжает отстраняться прямо в тот момент, перед тем как я кончу ей в глотку.

— Ты убиваешь меня, чертовка.

Она хихикает рядом со мной, делая восхитительную пытку еще хуже.

Она берет меня глубоко, и мой член погружается в ее горло, когда раздается звук открывающейся двери и голоса вдалеке.

Ее глаза поднимаются на меня, расширяясь от шока.

— Не останавливайся, черт возьми, — говорю я ей, крепче сжимая ее волосы.

Она стоит спиной к двери, так что тот, кто собирается присоединиться к нам, ничего от нее не увидит, и это все, на что я действительно способен сейчас насрать.

— Черт, чертовка, — стону я, так чертовски близок к взрыву.

Голоса становятся ближе, шаги громче, а затем вокруг нас загорается свет, давая всем чертовски хорошее представление о том, что происходит.

— О, черт…

Мои глаза встречаются с глазами Тео, когда он, Алекс, Нико, Тоби, Калли и Эмми все стоят в дверном проеме с широко раскрытыми, хотя и не совсем шокированными глазами. Знание того, что они наблюдают, — это последний толчок, в котором я нуждалась, и мое освобождение захлестывает меня.

— ЧЕЕЕРТ, — рычу я, мой член яростно дергается, когда я заполняю горло Стеллы. — Черт возьми, принцесса. Я люблю тебя. Я, блядь, так сильно тебя люблю, — говорю я ей, наклоняясь и обхватывая ладонями ее подбородок, когда смотрю глубоко в ее глаза.

— Черт. Неужели он только что… — испуганный женский голос заполняет пространство вокруг нас.

— Тебе действительно нужно потерять эту карточку V, малышка Си, — говорит ей Алекс, в его голосе слышится веселье.

— Что, черт возьми, ты можешь знать о моей визитной карточке, Александр? — она рычит в ответ.

— Господи, мы можем, пожалуйста, перестать говорить о девственности моей младшей сестры? — огрызается Нико, проходя дальше в комнату.

Отталкиваясь от края бассейна, я позволяю воде поглотить меня и обнимаю Стеллу.

— Какого хрена вы, ребята, делаете? — спрашиваю я, когда они направляются к шезлонгам и начинают устраиваться поудобнее.

Тео достает свой телефон и синхронизирует его с динамиками, через несколько секунд вся комната наполняется музыкой.

— Вечеринка у бассейна, братан, — говорит Алекс, как будто это чертовски очевидно.

Я пробегаю глазами по ним всем теперь, когда я не нахожусь в своем блаженном состоянии после оргазма, и замечаю, что все они в шортах и футболках.

— Черт возьми, — бормочу я.

— Присоединяйся к нам, — говорит Тео, его глаза весело сверкают.

— Скажи мне, что они на самом деле, блядь, несерьезно, — бормочет Стелла.

— Прости, детка.

— Я не собираюсь выходить туда голой.

— Чертовски верно, ты это не сделаешь.

— Вы, ребята, злые, — огрызается Калли, подходя к нам обоим и протягивая что-то Стелле. — Это все, что у меня было. Это может быть немного маловато, — признается она с содроганием.

— Спасибо, — говорит Стелла, принимая лоскутки ткани, которые передает Калли.

— У парней есть твои. Тем не менее, удачи в том, чтобы заставить их принести это сюда.

— Гребаные пезды, — бормочу я себе под нос, отпуская Стеллу, чтобы она могла одеться и направиться к мелкому концу, не устраивая ни единого перепихона из-за того, что все на это смотрят. Парни видели меня голым больше раз, чем я уверен, они готовы признать.

— Что, черт возьми, с тобой не так? — лает Эмми, прикрывая глаза рукой. — Я, блядь, недостаточно под кайфом для этого дерьма. — Ее другая рука тянется в направлении Алекса, требуя косяк, который он поднес к губам. В отличие от остальных, она единственная, кто все еще одет в тот же наряд, что и раньше.

— Тебя никто не приглашал, байкерская сучка, — издевается он, хотя и протягивает ей косяк.

— Калли пригласила меня, мудак. Она хотела хоть какого-то облегчения от всей этой чуши про мачо-альфу.

— Ей тоже не обязательно быть здесь, — добавляет Нико, когда я хватаю пару шорт, которые Тео прятал за своим шезлонгом.

— Просто скажи мне, что ты принес еще алкоголя, — требую я.

— Конечно, братан. Что бы это была за вечеринка у бассейна без него?

Я опускаюсь на свободный шезлонг и жестом приглашаю Эмми разделить со мной, затягиваясь косяком, когда Стелла выходит из бассейна.

— Срань господня, — выдыхаю я, быстро наслаждаясь только что полученным ударом.

— Ты счастливый ублюдок, чувак, — объявляет Алекс, явно трахая мою девушку глазами.

— Да, я знаю. — Я откидываюсь на спинку шезлонга и похлопываю по промежности между бедрами. Стелла удерживает мой взгляд, когда подходит, ее бедра покачиваются, почти все изгибы обнажены, и это снова пробуждает мой член к жизни.

Калли была права — бикини немного маловато, но во всех чертовски правильных смыслах.

Она садится между моих ног и прислоняется ко мне спиной, наклоняя свое лицо вверх, чтобы запечатлеть поцелуй у меня под подбородком.

— Люблю тебя, — выдыхает она.

Я прижимаю ее крепче, утыкаясь носом в ее мокрые волосы. Я вдыхаю ее.

— Не могу поверить, что эти мудаки взломали ворота.

— О, я определенно могу. Они тоже точно знали, что делали.

— Придурки.

— Нет, Себ. Они просто лучшие гребаные друзья, о которых ты только мог мечтать.

Я смотрю на них всех, смеющихся, шутящих и передающих по кругу очередной косяк, банки пива и бутылки водки.

— Да, я думаю, с ними все в порядке.

— Пошел ты, чувак, — рявкает Нико, явно подслушав. — Мы лучшие, и ты, черт возьми, хорошо это знаешь.

— Что вы, ребята, сделали с Деймоном? Разве он не был готов к вечеринке у бассейна? — говорит Стелла, ее тело слегка сотрясается от смеха.

— Деймон одет во что-нибудь, кроме своего костюма? Тебе бы повезло, — рявкает Алекс. — Он, наверное, пошел домой поклоняться дьяволу или еще какому-нибудь дерьму. Как, черт возьми, у нас одна и та же ДНК, я никогда не пойму.

Разговор продолжается, выпивка течет рекой вместе с травкой, и я продолжаю держаться за Стеллу, теряясь в своих друзьях.

События этого дня могут быть одними из худших в моей жизни, но все будет хорошо.

Рядом со мной мои мальчики и, самое главное, моя девочка. Что еще мне могло быть нужно?