Аксель. Новая жизнь

12

— Ульяна! Да что с тобой? Я тебя не узнаю! — кричит Вероника. — Ты решила самоубиться! Спускайся! — снова повышает голос тренер. — Иди, растягивайся как следует, — кивает в сторону гимнастического станка. — Ноль координации! Никогда тебя такой не видела!

Спрыгиваю с нашего деревянного старичка, иду в противоположную сторону зала. Да, все в порядке у меня с растяжкой. А вот с координацией действительно беда. Совершенно не могу сконцентрироваться. Голову не покидает только одна мысль: Как мне отделаться от этого мудака? Ни хочу я с ним работать. Впервые в жизни мне хочется сбежать отсюда сразу после тренировки. Я бы так и сделала, если бы не была связана рабочими обязательствами с этим местом. Но ничего не поделаешь, я же сама хотела работать. Так что свои ноль двадцать пять ставки отработать обязана.

Закидываю правую ногу на планку станка. Тело не слушается. Через силу начинаю упражнение. Чувствую, как спину прожигает чей-то взгляд. Поворачиваюсь в сторону группы. Ребята отрабатывают сальто, совершенно не обращая на меня внимание. Поворачиваю голову в другую сторону и упираюсь взглядом в глаза этой сволочи. Как его там: Егор? Тридцать два годика! Мысленно передразниваю его. Как он может улыбаться, так легко приговаривая живое существо к смерти. Отворачиваюсь, пытаюсь продолжить заниматься, но тело скованно, а мысли путаются. Боюсь, что Костя недооценил этого человека. Ведь продаст на бойню и глазом не моргнет…

К станку подходит Вероника. Сходу прикладывает ладонь к моему лбу.

— Очень хорошо! — восклицает она. — У нее жар! А она носится тут с мокрой головой. Почему волосы влажные?

— Ника прекрати! — убираю ее руку, ощупывающую мою косу. — Нет у меня никакого жара! Все нормально... Дай мне пять минут. Я сейчас подойду.

— Уля! Давай без фокусов! Только попробуй мне заболеть. Уж от кого от кого, а от тебя я такого не ожидала! Ты же у нас все время впереди планеты всей. А тут элементарную поддержку провалила. Ты же понимаешь, что ты основная. Лера совсем маленькая! Ты должна ее направлять. Она же на тебя смотрит и доверяет тебе. Перестанет доверять, и пиши пропало... Все будет напрасно!

— Ника! Я ее не уроню, — проговариваю по слогам. — Мы тысячи раз отрабатывали поддержки на галопе. Я хотя бы раз подвела? Неужели ты думаешь, что я уроню ребенка в статике!

— Никто в тебе не сомневается. Просто твое поведение подрывает командный дух. Не забывай, что на тебя смотрят младшие, — высказывает мне тренер и возвращается к группе.

Я и сама понимаю, что выгляжу слишком рассеянной. Ника права. Если младшие начнут сомневаться во мне, пострадает вся команда. Верхним акробатам по двенадцать лет. Они абсолютно бесстрашные, беспрекословно выполняют такие элементы, от которых у непосвященных людей волосы становятся дыбом. Но загвоздка в том, что акробатическим вольтижем занимаются в основном те, кто мало весит. А это, как правило, дети, у которых слабо сформировано чувство самосохранения. Я тоже пробовала себя в качестве верхней. Но, к сожалению, я тяжеловата. Не каждому партнеру комфортно работать со мной. Одно дело отрабатывать акробатическую программу на жестком неподвижном покрытии, другое — на скачущем коне. Вольтижер должен порхать, быть легким, невесомым. А верхний вольтижер как раз и создает чувство легкости и парения.

Голова сама поворачивается в сторону входа. Выдыхаю… Ушел.

***

Три часа тренировки вымотали меня, как все шесть. Я больше не косячила, но никогда еще максимальная концентрация не стоила мне таких усилий.

Быстро ополаскиваюсь в душе. Завернувшись в полотенце, выхожу в раздевалку. Распахиваю шкафчик. У меня здесь целый гардероб. Ну что ж, раз ближайшие два часа мне придется работать. Нужно и одеться соответственно. Белье, бриджи, поло... Наклоняюсь и собираюсь натянуть краги.

И снова мне некомфортно. Ощущение чужого присутствия не покидает меня. Разворачиваюсь. Опять он… По всему телу табуном пробегают мурашки. И давно он пялится?

— Вообще-то это женская раздевалка, — возмущаюсь я.

— Ну ты же одета!

— Последние пару минут — да! А до этого… Могли бы хотя бы постучать!

— Я стучал!

— Я почему-то не слышала, — не могу скрыть раздражения в голосе.

— Я думал, ты убежала!

— С чего вдруг?

— Ну, команда твоих циркачей уже проскакала мимо моего кабинета. Думал, и ты среди них...

Его взгляд упирается мне в грудь. Машинально опускаю голову. Поло полностью расстегнуто. Свечу бельем. А этот совершенно бессовестно меня разглядывает. Застегиваю две пуговицы, отворачиваюсь и продолжаю собираться. Затягиваю волосы в высокий хвост. Из хвоста плету косу. Не выдерживаю и вполоборота поворачиваюсь к нему.

— А вы так собираетесь заниматься? — как можно пренебрежительнее рассматриваю его.

— А какая разница, в чем я буду одет? Неужели лошади ни все равно?

— Вам будет неудобно, — говорю, закрепляя косу на конце резинкой. — И лошади тоже. Кстати, на ком вы собираетесь учиться?

— А кого бы ты мне посоветовала?

— Ну, вы же, кажется, привезли своих лошадей. Может, попробовать кого-нибудь из них?

— Нет, девочка, так быстро ты от меня не избавишься. Мне уже дошло, что из себя представляет ахалтекинец! — поднимает руки вверх. — Пусть его сначала кто-нибудь объездит… Он же неадекватный!

— Странно! Я думала он ваш...

— Мой!

— Получается, что ваш он только номинально, — морщу нос. Мне так хочется его унизить, задеть, обидеть. Не знаю… Сделать что-нибудь такое, чтобы сбить с него эту спесь.

— Ах ты маленькая манипуляторша! — не без иронии в голосе говорит он. — На Акселе твоем буду учиться! Посмотрим, стоит ли он того что бы содержать его лишнюю неделю. Кстати я сдержал свое слово. Он все еще здесь. А вот всех остальных уже забрали.

— Так быстро — в недоумении спрашиваю я. — И Лаванду?

— А что она для тебя тоже что-то значит?

— Когда вы успели?

— А зачем тянуть? Отдал первым попавшимся покупателям. На твоего тоже, уже глаз положили. Хотят забрать его для туризма.

— Зачем вы это делаете?

— За тем, что пора обновить кровь. Они старые, больные. Их давно пора списать!

Гашу в себе всплески гнева. Обойдешься! Не покажу я тебе своих эмоций. Беру перчатки и шлем, направляюсь на выход.

— Я напишу список того, что вам нужно приобрести для обучения.

— Даже так, — перебивает меня он.

— Ну, если вы собираетесь кататься верхом регулярно, вам понадобится немало вещей. Или вы так… Просто хотите попробовать? — слегка запрокидываю голову, поравнявшись с ним, смотрю в глаза.

Рассчитываю, что он освободит выход и пропустит меня. Но он так и стоит, облокотившись плечом о косяк дверного проема, и не двигается с места. Я поворачиваюсь боком и протискиваюсь мимо него, слегка задевая его предплечье. Вот же истукан! Вдыхаю воздух открытого пространства. В раздевалке я чувствовала себя мышкой в клетке. Терпеть не могу тесные комнатушки, так же, как лифты и балконы. Стараюсь минимизировать свое нахождение в ограниченных пространствах.

Он следует за мной. Идет немного позади. Уверена, что снова пялится. Ну, я тебе покажу старого коня. Молодой крови ему захотелось!

Иду в направлении денника. Он по-прежнему на шаг позади меня.

— Вы сами будете седлать? Или не барское это дело?

— А ты, оказывается, язва?

— Нет! Что вы? Просто интересуюсь, насколько глубоко вы хотите проникнуться атмосферой.

— Глубоко! Ты себе даже не представляешь насколько, — отвечает с усмешкой, поравнявшись со мной и скосив взгляд в мою сторону.

Скотина... Как же он меня бесит! Чего он так пялится?

— Ждите меня здесь. Сейчас я его приведу, — говорю, чтобы избавиться от его общества хотя бы на пару минут. Но он все равно следует за мной. Ну что ж, значит, будем седлать прямо здесь. Надеваю недоуздок на морду Акселя и вывожу из денника.

— Егор… как вас по отчеству, — спрашиваю, потому что не знаю, как к нему обращаться. Сомневаюсь, что те эпитеты которыми я окрестила его в своей голове, можно произносить в слух. Вряд ли такое обращение придется ему по душе. Боюсь в таком случае Аксель начнет катать туристов гораздо раньше, чем через неделю. Но то что ему не грозит бойня, несказанно меня радует.

— Можно просто Егор, — отвечает он, разглядывая шлем для верховой езды, который я сунула ему в руки заходя в конюшню.

— А как же субординация? Вы же начальник! Старше меня в два раза, — произношу, как можно серьезнее. А он начинает смеяться запрокинув голову.

— Я так понимаю, с математикой у тебя совсем плохо?

— Трояк! — констатирую факт. — Я гуманитарий.

— Думаю, что это мне не понадобится, — протягивает мне шлем обратно.

— Ну, если вы считаете, что в вашей голове сотрясаться нечему, то, пожалуй, не понадобится, — забираю, вешаю его на крюк. И одновременно достаю со стеллажа жесткую щетку.

— Вы правша?

— Да! А еще я Козерог по гороскопу.

— Зачем мне эта информация — спрашиваю, а сама думаю: ничего удивительного, козел обыкновенный.

— Не знаю… Мне показалось, что тебе может быть интересно.

— Неинтересно. — принимаюсь за чистку Акселя. — Я поинтересовалась, не левша ли вы, потому что хочу понимать, с какой стороны вам будет удобно забираться на лошадь. Садиться на лошадь нужно с левой стороны. И подходить к ней тоже нужно именно слева.

— Почему?

— Потому что большинство людей правши. На самом деле эта традиция берет начало с древних времен. Когда воины носили мечи. Ножны, как правило, располагались слева. Так удобнее дотянуться до оружия правой рукой. Соответственно, и садиться на лошадь гораздо удобнее слева. Традиция дошла до наших дней, потому что лошади, в основном однобоки. Если подойдете, к лошади справа, а она привыкла принимать всадника слева, лошадь может испугаться и отказаться стоять на месте.

— Он тоже однобокий? — кивает на Акселя.

— Нет! Он универсален. К нему можно подходить даже сзади… Можете попробовать.

— Ты явно хочешь моей смерти, — с гадкой улыбочкой поизносить он. — То на Локки меня посадить собиралась, то предлагаешь испытать на собственной шкуре, как лягается конь.

— Я серьезно, — перебиваю его. — Он же вольтижировочный конь. Аксель не такой пугливый и своенравный, как другие.

— Я понял... Ты пытаешься накинуть ему баллов в моих глазах.

— Я говорю то, что есть! Вы собираетесь его чистить или нет! — протягиваю ему щетку. — Я уже почистила под уздечкой. Пройдитесь теперь по спине и бокам.

Он нехотя начинает смахивать пыль со спины лошади.

— Не так! — забираю щетку. — Давайте сегодня это сделаю я, а вы внимательно смотрите и запоминаете.

— Давай, — кивает он.

Продолжаю чистить Акселя. Сегодня ему повезло, я уже чистила его во время купания. Но лишний массаж не повредит. Пусть балдеет.

— Сначала чистим лошадь жесткой щеткой. Особое внимание уделяем местам, где будет прилегать экипировка. Потом мягкой смахиваем оставшуюся пыль. Далее принимаемся за гриву и хвост, — как следует брызгаю на хвост кондиционером. — Начинаем расчесывать с кончиков и таким образом прочесываем до самого верха, потом по всей длине. Будьте осторожнее, это Аксель спокойно себя ведет. Другой конь может запросто лягнуть. Но чистить нужно обязательно.

— А чем занимаются конюхи?

— Если вы хотите наладить с лошадью связь, то чистить придется самому. Лишь иногда доверяя это дело конюху, — говорю, расчесывая гриву. — Подайте мне вон ту зеленую банку, — указываю на крем, стоящий на стеллаже. Он вертит головой. Не дожидаюсь, подхожу и сама, встав на носочки, дотягиваюсь до банки с кистью.

— А это для чего?

— Для копыт. Их тоже нужно осматривать перед каждым выездом и смазывать. Некоторые пренебрегают этими действиями, но если вы относитесь к лошади не потребительски… То сделаете и это, — присаживаюсь на корточки и прохожусь кистью по задним копытам. Перемещаюсь вперед и то же самое проделываю с передними. Аксель молодчина. Ведет себя просто превосходно, впрочем, как и всегда. — Далее амуниция, — показываю ему вальтрап и гель. — Вместо геля можно использовать меховушку. Но Аксель привык к гелю... Я не слишком вас загрузила?

— Нет! Продолжай...

Неужели ему и правда интересно? На самом деле я могла бы сделать все это гораздо быстрее и без комментариев. Просто мне как можно дольше не хочется пускать его в седло. Не хочу, чтобы он сидел на Акселе. Наверное, это ревность.

— Устанавливаем седло и внимательно пристегиваем все ремешки. Далее идет подпруга, — комментирую и проделываю все манипуляции. — Потом ногавки, — опускаюсь к ногам Акселя и застегиваю защиту ног.

— А это зачем?

— Ногавки поддерживают и защищают сухожилия и связки. Это тоже важный элемент. Если вы бережете здоровье своего коня, то никогда про них не забудете.

— Ты, я смотрю, очень бережешь его здоровье.

— Конечно! Он ведь мой друг, — говорю, смаргивая слезу. В линзах сейчас мне очень некомфортно. Я не успела поменять их после озера. Хотела надеть очки после тренировки, но не успела. Придется потерпеть еще часа полтора.

— Теперь уздечка! — продолжаю я. — Для начала снимем недоуздок. Вот так! Следите за моими руками, — аккуратно стягиваю недоуздок придерживая Акселя за морду. — Перекидываем повод через шею и правой рукой берем основание уздечки, а левой аккуратно вставляем железо в рот лошади. Натягиваем на уши. И вуаля, наша уздечка надета.

— И все?

— Нет, еще не все... Нужно застегнуть все ремешки. Запомните, что между подгарочным ремнем и мордой лошади должен проходить кулак, — демонстрирую это. — Это важно! Если застегнуть туго, то можно пережать доступ кислорода. А над подбородным ремнем должно проходить два пальца, — демонстрирую и это тоже. — Теперь все, — убираю руки за спину. — Можем идти в манеж.