Аксель. Новая жизнь

27

— Ты в порядке? — обращается ко мне Тимур. — Во она шизанутая! По ней и так, конечно, видно было, но чтобы на столько, — качает он головой. — Нужно сказать Егору, чтобы ее вообще пускать сюда перестали. А то кто знает, что у нее там в голове за причуды!

Я забираю Акселя у Кости, который тоже прибывает в шоке. Бедная Светлана Олеговна...

— Так что, сказать ему? Как думаешь? — Тимур снова обращается ко мне.

— Не трогайте ее... Она всегда была такой.

— Да ладно?

— Ну... — кручу рукой в воздухе, не могу подобрать слова. — Не настолько, конечно, но это все в ее репертуаре… Тимур, ты не закинешь мой рюкзак в раздевалку? — достаю из рюкзака телефон и сую его в задний карман джинсовых шорт.

— А ты куда?

— Прогуляемся немного!

— А можно я с тобой?

— Тимур, не обижайся, — растягиваю губы в ленивой улыбке, тянусь к его бейсболке, разворачиваю ее козырьком вперед. Не знаю, зачем делаю это, просто пытаюсь чем-то занять руки. — Нам нужно побыть вдвоем, — киваю на Акселя. — В следующий раз… Хорошо?

— Понял, — улыбается он и подхватывает мой рюкзак. — Куда-то конкретно положить?

— Брось на скамейку в раздевалке, там все равно сегодня никого не будет, — как можно теплее пытаюсь сказать я. Забавный он, конечно. Вроде взрослый уже, даже повыше меня немного. А ребенок ребенком. Страшно, когда ребенок чувствует себя одиноким... Как же хорошо, что у него появился Егор. И как же всё-таки хорошо, что у меня есть папа. Даже представить не могу ситуацию, в которой мой отец оставил бы меня на посторонних людей и жил бы себе дальше преспокойненько. Да, временами я жила у бабушки или у соседки, но это было не часто. Я всегда знала, что он приедет со дня на день и заберёт меня.

Глажу шею Акселя. Вспоминаю, что вкусняшки, которые я приготовила ему, остались в рюкзаке. А Тимур уже скрылся из вида.

— Ну, прости меня... Я побалую тебя, когда вернемся, — говорю ему, не отнимая ладони от его шеи. — Поедем купаться — спрашиваю коня и подмечаю, как начинают шевелиться его уши. Заскакиваю в седло. Наклоняюсь к морде. — Поехали на озеро, — произношу я, и Аксель спокойным шагом выдвигается в сторону левады, за которой у нас есть проход в лес.

Аксель понимает меня с полу слова. Не у каждого всадника есть речевой контакт с лошадью. Как правило, на слова они реагируют хуже, чем на действия. Но Аксель очень умный и покладистый. Он делает все, что я ему говорю. Я даже укладываться на землю его научила без единого прикосновения. Парою, нам достаточно простого зрительного контакта. И пусть все окружающие твердят, что лошади подслеповаты и добиться от них чего-либо одним лишь взглядом невозможно. Я знаю, что он понимает не только мои слова и прикосновения, но и взгляды.

Спрыгиваю с коня. Открываю ворота. Мне немного жутковато от осознания того, что сейчас мы зайдём в лес. Но я убеждаю себя, что ничего страшного произойти не может. Ведь я с Акселем. К тому же сейчас день. И эту местность я знаю как свои пять пальцев.

Мы двигаемся по проторенной дорожке, ведущей к озеру. Аксель любит воду. Чувствую, как его шаги становятся все быстрее и быстрее. Невольно улыбаюсь, подмечая это. Срываю листочки с попадающихся по пути деревьев. Вдыхаю лесной воздух, не успевший еще достаточно прогреться. К полудню будет очень жарко, подмечаю я. Лето снова набирает обороты. Недели проливных дождей позади. Который день солнце палит нещадно. Вода в озере должна быть теплой. Мы выходим на песчаный бережок. Аксель аж пританцовывает.

— Подожди, — притормаживаю его. — Давай, расседлаю тебя для начала, — принимаюсь расстегивать ремешки. Снимаю седло, гель, вальтрап. Так-то лучше хлопаю его по боку. Раздеваюсь сама. По инерции поглядываю по сторонам. Под футболкой черный спортивный лиф. Шорты надеты на такие же черные трусики. Даже если здесь появятся посторонние люди, что вряд ли. Мое белье вполне можно принять за купальник. Вижу, как Акселю не терпится ступить в воду. Он как маленький ребенок, гипнотизирующий витрину со сладостями. — Ну что, пойдем? — Аксель не двигается с места. — Аксель, ты опять? Может, в этот раз обойдемся? — конь продолжает стоять на месте. — Ладно! Так уж и быть, — заскакиваю на его спину. Подвигаюсь ближе к шее. Аксель делает первый шаг. Он заходит в воду и в тот момент, когда вода полностью покрывает его ноги, наклоняет шею. А я, в свою очередь, обязана сделать то, что он просто обожает. Я должна перекувыркнуться через его голову и плюхнуться в воду, обдав его всего брызгами. Что поделать... Проделываю этот трюк. Выныриваю на поверхность и вижу, как он трясёт из стороны в сторону намоченной гривой. Никто мне не верит, но я все равно всегда буду стоять на своем. В такие моменты я вижу, как он улыбается. Фырчит, размахивая мокрой челкой. Я тянусь к его шее и снова оказываюсь верхом на нем. Вот теперь можно и поплавать...

Озеро огромное. Однажды мы переплывали его. Было немного страшновато, и обратно мы возвращались не вплавь, а обходили его по суше. Помню, какой нагоняй я получила от Светланы Олеговны. Ведь телефон вместе с вещами так и остался дожидаться нас не берегу. Но зато мы нагулялись вдоволь. На том берегу такие поляны, такие луга, что просто дух захватывало от того разнообразия луговых цветов, которыми они были усеяны. Я не единожды пожалела об отсутствии телефона. Одна из полян была полностью покрыта донником. Вот где можно было опьянеть только от запахов. Мы нырнули в настоящее луговое море. Стебли некоторых растений были не менее полутора метров в высоту. Над желтыми кисточками соцветий жужжали пчелы. Несколько раз на глаза попадались дикие перепела, гнездящиеся, как оказалось, прямо на земле, в тени кустистых растений.

— Аксель, а может, махнем на тот берег? — понимаю, что уговорить его вернуться на сушу сейчас будет непросто. Уж слишком любит он это дело. В детстве я часто фантазировала, представляла Акселя с рыбьим хвостом. Ну придумали же люди лошадей с крыльями. Почему бы не придумать лошадей в виде русалов. Я даже зарисовывала эти фантазии. Правда, никому не показывала свои художества, но они до сих пор хранятся где-то у меня в комнате.

— Ульяна! — оборачиваюсь к берегу. — Вы не далеко заплыли? — кричит Егор. Широкая улыбка растягивает мои губы. Я хотела побыть одна, а точнее наедине с Акселем, но компании Егора буду рада. Не малых трудов мне стоит развернуть коня обратно. Приходится уговаривать. На суше он слушается меня беспрекословно, а вот в воде он сам себе хозяин.

Егор сидит на берегу. Локки привязан к дереву. Это Акселя можно не привязывать, он не уйдет своевольно далеко от меня. Локки же показал себя с совершенно противоположной стороны. Его опасаются абсолютно все. Даже Костя не горит желанием налаживать с ним контакт. Конь слушает только Егора. Ахалтекинцы, как правило признают только одного всадника. Очень своенравные лошади. До него в комплексе текинцев не держали.

Егор сидит прямо на земле. Солнце слепит его глаза. Смотрит на нас с прищуром.

— Привет! И долго ты здесь сидишь?

— Минут пятнадцать... Ты что, на тот берег собиралась?

— Да! Подумывала над этим.

— Не далековато?

— Нормально. Мы уже плавали раз, — спрыгиваю с Акселя. Оказываюсь в воде по пояс начинаю отжимать волосы. И только в этот момент понимаю, что стою перед ним в нижнем белье. Застываю на месте, как истукан. Взгляд Егора блуждает по моему телу. Аксель выходит на сушу, а я так и стою по пояс в воде.

— Ты не замерзла?

— Нет, — пытаюсь улыбнуться я.

— То-то я и вижу... У тебя губы уже синие. Выходи!

— А ты не хочешь поплавать?

— А ты этого хочешь?

Теряюсь. Не знаю, что ответить. Егор улыбается. Жует травинку. Я бросаю взгляд на Акселя. Он щиплет траву неподалёку от тропинки, ведущей в лес.

— Не знаю... Ты как хочешь! А я, пожалуй, поплаваю еще, — падаю на спину, разворачиваюсь и уплываю на глубину. Поворачиваю голову, вижу, как Егор стягивает футболку. Дыхание перехватывает. Вот дурочка! Нужно было выйти и просто быстро одеться. Егор преодолевает расстояние от берега до меня за считанные секунды. Подплывает и сразу обхватывает меня за талию. Ноги сами обвивают его торс. Я еще несколько секунд пребываю в шоке от действий собственного тела. Это не я! Что вообще со мной происходит? Не сказав ни слова, Егор касается моих губ своими. Все… Я пропала. Больше я ни ощущаю ничего: ни состояния невесомости, ни того, что действительно замерзла. Егор слегка подаётся назад. Понимаю, что хочет встать на ноги. Не отрываясь от моих губ, отплывает еще пару метров назад. Его ноги касаются дна. Я тоже собираюсь встать на ноги, но он не позволяет мне сделать этого. Одной рукой придерживает мои бедра. Другой зарывается в мои волосы на затылке. Его губы жесткие и горячие. Мне не хватает кислорода. Я в буквальном смысле вишу на нем.

— Ты замерзла, — шепчет в мои губы.

— Немного…

— На берег?

Киваю. Пытаюсь восстановить дыхание. Он держит меня за руку. Идет немного впереди. Мои глаза блуждают по его широкой спине, россыпи родинок на лопатке. Мысленно бью себя по руке, потому что она так и тянется прикоснуться к нему. Егор поднимает свою футболку и протягивает ее мне.

— Зачем?

— Я так понимаю, полотенца у тебя нет...

— Не надо. Как ты потом будешь в мокрой?

— Ничего страшного. Я не планировал надевать ее, — хитро улыбается он. И подхватывает джинсы.

— Вытирайся! Кто недавно болел? — спрашивает он, натягивая джинсы. Глаза сами бегают по его телу. Он видит мое любопытство, улыбается. Я так и стою, прикрывшись спереди его черной футболкой. Стою и не могу оторвать от него глаз.

— Может тебе помочь? — он забирает свою майку и начинает обтирать мои плечи и спину. Наклоняется и шепчет: — Может, снимешь мокрое белье? Я отвернусь...

Мне становится жарко, дыхание учащается. Его руки снова обвивают меня. Егор притягивает меня к своей твердой груди.

— Уль! Тимур мне кое-что рассказал…

— Что интересно?

— Что у вас за война с ней? Почему-то мне кажется, что эта психопатка может быть опасной.

— Забудь... Не было ничего.

— Она угрожала тебе!

— Она всю жизнь пакостит мне. Этот случай лишь один из многих. — я отрываюсь от него. Егор нехотя расцепляет руки. Поднимаю свою футболку, натягиваю ее поверх мокрого белья. Следом идут шорты. — Не бери в голову. Уверена, что Тимур еще и приукрасил в своей манере то, что видел и слышал, — говорю, а в душе снова зарождается тревога. Я все стерплю. В глубине души мне даже жаль ее. Она с первой нашей встречи ревнует меня к матери. Только бы Диана не навредила Акселю.

Одевшись, направляюсь к Акселю. Который послушно ждет меня под деревом. Он сторонится Локки. Чувствую, что ему не нравится присутствие второго коня здесь. Егор подносит амуницию. Заново седлаю коня.

— Я хотела прогуляться на тот берег! Не хочешь с нами?

— Она еще спрашивает, — говорит Егор, запрыгивая на Локки.

Мы едем по-над берегом. Аксель упорно не хочет ровняться с ними. Обходит Локки по большому радиусу. То вырывается вперед, то намерено слегка отстает от них. Так и идем некоторое время, пока Егор не берет все в свои руки. Локки слушается его, хоть и фырчит недовольно время от времени. Наконец он подстраивается под Акселя, приблизившись очень близко, ровняется с нами. Обхватывает меня за талию и перетягивает на Локки. Я сама не поняла, как оказалась сидящей перед ним. Я перекидываю ногу и сажусь поудобнее. Он крепче прижимает меня к себе. Повод Акселя из рук не выпускаю. Хорошо, что он достаточно длинный.

— Он ревнует тебя, — говорит Егор мне на ухо.

— Я вижу! Ну и зачем ты это сделал? Теперь я не вымолю у него прощения…

— Вымолишь! Думаю, он отходчивый. Меня ведь тоже понять можно, — посмеивается Егор. — Мне не очень то удобно общаться с твоим затылком или все время вертеть головой. Так гораздо лучше. Правда?

Киваю. Мне действительно очень хорошо. Мы идем не спеша по берегу, вдалеке показывается первая лужайка.

— Там очень красиво. Донник цветет. Он так пахнет! Одуреть можно, — говорю я, откинувшись на его грудь.

— От тебя одуреть можно, — произносит он и целует меня в висок.

— Егор, — спохватываюсь я, — сфотографируешь меня на Акселе в этой красоте. В прошлом году было жаль покидать это место, не оставив о нем памяти.

***

Назад мы ехали каждый на своем коне. Аксель обиделся на меня. Это чувствовалось. Даже Егор подметил перемену в его настроении. Поэтому я больше не позволяла себе обижать своего друга. Всю дорогу просила у него прощения.

— Аксель, — в который раз обращаюсь к нему. — Ну не дуйся, пожалуйста! Теперь только ты! Обещаю! — наклоняюсь к его морде. — Если честно, мне вообще не понравилось…

— Что ты там ему шепчешь? — посмеиваясь, спрашивает Егор.

— Он не хочет меня прощать! Посмотри, как расстроен! — с досадой говорю я. Аксель слегка меняет траекторию своего пути, идет прямо на мелководье. — Аксель! Нет! Купаться мы больше не будем! — пытаюсь внушить ему я, но он упорно следует в выбранном направлении. — Аксель! Стой! Что ты задумал? — восклицаю я в тот момент, когда он аккуратно подгибает ноги и заваливается набок. Плюхает меня в илистую грязь, кромкой обрамляющую часть берега. Затем поднимается, как ни в чем не бывало и, даже не обернувшись, продолжает свой путь. Позади слышу хохот Егора.

— Он отойдет, Уль! — кричит Егор. — Ты только посмотри, как аккуратно он тебя уронил! — Егор подходит ко мне и протягивает руку. Я хватаюсь за предложенную ладонь и сильно дергаю ее на себя. Егор с хохотом падает рядом со мной, а точнее почти на меня...