Аксель. Новая жизнь

2

Десять лет назад

— Поглядите на нее! Бабка тут уже с ног сбилась. И наготовить нужно, и прибрать, и перестирать! Я вон занавески в ванной замочила! А эта сидит тут, в телефон уткнулась! Ульяна! — повышает голос бабушка. — Я к кому обращаюсь? Вечером отец приезжает. Иди хоть во дворе подмети.

Недовольно откладываю телефон в сторону. Перечить моей бабушке опасно. Она у меня казачка, не знаю, в каком поколении. Ее третий муж регулярно выхватывает от нее тумаков и затрещин. Так что мокрая тряпка, которую она сейчас отжимает в ведро, не сулит мне ничего хорошего, если я ее ослушаюсь. Сую босые ноги в тапочки и бреду во двор.

— И за домом вымети как следует! А то погоняет сейчас пыль из стороны в сторону под навесом и будет считать, что справилась. — бабушка идет за мной. — Петро! Ты что, слепой!? Или глухой!?

— Что опять, Тонь? — из сарая выглядывает дедушка Петя, смотрит на нас недовольно. В его губах зажата не прикуренная сигарета. Он очень много курит. Бабушка постоянно гоняет его за это.

Дед Петя мне не родной дедушка, но любит меня, как родную внучку. Сегодня поднял меня в пять утра, и мы отправились проверять закидки на пруд. Рыбы почти не было. А вот раков натрусили целое ведро.

— Глаза разуй! Что! Эта шпана опять на вишне висит. Все дерево уже обнесли, паразиты.

Чумазые вихрастые мальчишки уже разбежались в рассыпную, заслышав грозный голос бабушки Тони. Только один продолжает висеть на ветке и не обращает на нее никакого внимания.

— А ну брысь отсюда, гаденыш! Совсем обнаглели уже! Дерево во дворе растет. Не для вас посажено! Так они через забор уже лезут, поганцы!

— Тоня! Это бесполезно! Его только спилить осталось!

— Я тебе спилю! Такую шпанку днем с огнем не сыщешь! Вырасти ее еще... Деревья за пять минут не вырастают, — бабушка выходит за калитку. Последний мальчишка уже сверкает пятками по проселочной дороге. — Вот бессовестные! А ветки зачем ломать то? — бабушка расстроено поднимает обломленную ветку вишни. Ягод на ней, само собой, уже нет, но она все равно заносит ее во двор.

У моей бабушки и двор, и придворовая территория, и огород в идеальном порядке. Ни где нет ни соринки, ни пылинки, ни лишней травинки. Она привыкла работать с утра до ночи. И меня решила приучить к трудовой дисциплине. Только мне никак не дойдет. Что можно убирать там, где и так идеально чисто. Верчу в руках веник. Что тут мести?

— Ульянка!

— Что ба?

— Бросай веник. Вишню будем обрывать! Петя, принеси нам стремянку!

— Тоня! Она еще не вся вызрела!

— Оборвем ту, которая вызрела!

Дед Петя несет лестницу. Бурчит себе что-то под нос.

— Давай, Ульяшка! Ты у нас самая молоденькая. Шустрая. Полезай на верх, а я снизу оборву.

Ну то, что я молоденькая это конечно, бесспорно. Мне всего то десять лет! По сравнению с бабой Тоней и дедом Петей я просто младенчик. А вот по поводу шустрости... Баба Тоня, не смотря на свои ни малые габариты, попроворней меня будет. Нехотя взбираюсь на стремянку. Дедушка уже вынес огромный алюминиевый таз и подает мне ведерко из-под майонеза. Лестница немного покачивается, когда тянусь к самым высоким веткам. Дедушка придерживает стремянку, пыхтит сигаретой. Тонкая струйка дыма поднимается вверх, щекочет мне ноздри. Я пытаюсь стать так, чтобы дым не доставал до меня. Выбираю положение поудобней.

— Улька! Ну что ты, как сонная муха? Давай, шевелись! Тебе еще косточки из нее выколупывать.

Спасибо тебе, папа:

— "Доченька ты не пожалеешь! Целый месяц на свежем воздухе! Блины, бабушкины пирожки! Речка, пруд, солнце!".

Кто только меня на этот пруд и эту речку отпускает?

— "Тебе понравится! Чего ты будешь в квартире лето просиживать, когда можно провести время с пользой! И бабушке поможешь, чем сможешь!".

Походу, только этим я и занимаюсь. Лучше бы дома осталась, как раз Гари Потере бы дочитала. У меня еще четыре книги не читанные. Как на зло, папа забыл их вместе с планшетом дома. Почему-то я уверена, что забыл он их не просто так. Уж сильно наиграно он удивлялся, извинялся и обещал привезти мне их на следующие выходные. И в первые, и во вторые выходные он их бессовестно забыл.

Я прочла уже почти всю бабушкину скромную библиотеку. Осталась только "Поднятая целина" за которую я, пожалуй, даже браться не буду. Да несколько женских романов а-ля Садовник и Герцогиня. Сегодня дочитаю "Всадника без головы" и все. Делать мне здесь больше нечего. Интернет работает очень плохо. А небольшая сельская библиотека забита всякими газетами да старыми журналами. С книгами там все печально. Ничего новенького для себя я там не нашла…

***

— Пап! А книги? Ты опять? — копаюсь в пакете, который вручил мне папа, и понимаю, что то, что я ждала больше всего, он снова не привез.

— Ульяша! Ну какие книги? Зимой будешь читать! Дочь. Пойдем сегодня на речку?

— Сам иди на свою речку, — бормочу я и ухожу в дальнюю комнату.

— Сережа! Я не знаю, что с ней делать! — бабушка прикрывает дверь в комнату, в которой я уже завалилась на диван. Можно подумать так, я ничего не услышу. Голосом моей бабушки можно озвучивать сигналы тревоги. У нее отлично выйдет и пожарная, и химическая, и радиационная. А вообще, думаю, она легко могла бы стать какой-нибудь оперной певицей. Вечерами, бывает, как затянет песню, ей соседи с края улицы подпевают. Не удивительно, что дед Петя немого глуховат.

— Антонина Федоровна! Ну что вы от меня хотите? У нее все есть! Для кого я вкалываю на двух работах? А ей не нужно ничего!

— Мать ей нужна… Сережа, — немного потише обычного говорит бабушка.

— Не начинайте.

— Сергей! Думаешь, мне легко это говорить? Четыре года уже, как нет Ольги! Четыре года ты один!

— Я не один. У меня есть дочка.

— Да как же ты не понимаешь? Девочке необходимо общение с женщиной. Сейчас ей только десять, — бабушка снова пытается говорить тише. — Через год-другой ты ей будешь о женских делах рассказывать?

— Вы расскажите.

— Сережа. Посмотри на нее. Что это за одежда такая? В мешке из-под картошки и то была бы краше. Со спины не поймешь, то ли девчонка, то ли мальчишка. И не стриги ты ее, ради Бога, под пацана больше!

— Да кто ж ее стрижет? Она сама!

— В первый раз сама. А потом?

***

Четыре года назад

Две тугие косички с бантами на концах доходят даже в заплетенном состоянии мне почти до попы. Белая блузка с кружевным воротничком, юбка в складочку, ажурные гольфы с бантиками по бокам и блестящие лаковые туфельки. Я кручусь перед зеркалом, а мама с улыбкой наблюдает за мной.

— Ульяша! Какая же ты у меня красавица, — говорит она, поправляя мне юбочку.

— Мам! А ничего, что я буду самой маленькой в классе? Надо мной не будут смеяться?

— Ну и что, что маленькая! Маленькая да удаленькая!

В первый класс я пошла немного раньше времени. Шесть лет мне исполнилось только в июне, и по правилам в школу я должна была пойти на следующий год. Но поскольку я была хорошо подготовлена. А моя мама была учительницей. В школу меня взяли в сентябре того года. Правда, проучилась я в ней только чуть больше двух недель.

***

— Антонина Федоровна. Давайте не будем. Сколько можно поднимать эту тему? Я и сам все вижу. И все понимаю.

Бабушка тяжело вздыхает:

— Может, в спорт ее отдашь? Ну должно же у ребенка быть хоть какое-нибудь занятие.

— Да какой спорт? Вы не видите, что она совершенно неспортивная?

— Чего это она неспортивная? То, что кость у нее широкая. Так это ничего удивительного. Есть в кого! На меня посмотри! Ольгу вспомни! Она и не будет у нас Дюймовочкой. А вот физические нагрузки ей необходимы. Только и знает в телефон таращиться да в книжку. Мы с ней вчера кукурузу пололи, так она рухнула потом чуть не замертво. Даже ужинать не стала. В семь часов как свалилась, так и не просыпалась до раннего утра. Петро ее рано, конечно, разбудил. На пруд они ходили. Так она еле ноги теперь тягает. Нельзя так! Ребенок должен быть активным! Вон цыганчата обнесли мне вишню за пару минут. Налетели, как саранча, и испарились в неизвестном направлении, будто бы их и не было. А наша ходит еле-еле. Избаловал ты ее: компьютер, планшет, телефон. Лучше бы ты ей собаку купил. А еще лучше в приюте бы взяли!

— Так не хочет она собаку!

— Захотела бы! Не каждая мамка и дитя хочет. А как появляется! И любовь откуда-то берется, и ответственность за чадо. Не у всех, конечно, но в основном. Сережа, заведи ей щенка. Может, ухаживая за ним, она хоть немного отвлечется. Телефон или книжка! Мне кажется, она живет в какой-то другой реальности. Зрение ей, кстати, нужно проверить, когда читает, щурится. Я уже не раз замечала.

— Я и сам обращал внимание. К новому учебному году решим эту проблему.

Еще чего не хватало! Мало меня дразнят! Осталось очки только надеть. Ни за что я не буду их носить. Хватит с меня скобок на зубах!

— Она же нелюдимая совсем, — продолжает бабушка. — Ни друга, ни подружки. Здесь столько ребятни по улице бегает. Она за месяц ни с одним познакомиться не решилась. Говорит, что не хочет. Да только вижу же по глазам. Обманывает…