Аксель. Новая жизнь

17

Наши дни

— Тимур, отстань от меня. Ты не видишь? Я занят!

— Пойдем! Такого ты еще точно не видел… Там девчонка такие вещи исполняет! Походу я влюбился! — Тимур падает на диван, разваливается на нем.

— Не рановато?

— Что?

— В тринадцать лет, влюбляться не рановато?

— Самое время! Чтоб ты знал, у меня уже, — задумывается, — десять девушек было!

— Ага! Двадцать!

— Не веришь?

— Верю! Спасибо, что сообщил мне эту важную информацию.

— Егор! Потом посмотришь на свои графики! Пойдем!

До чего же назойливый пацан. Боюсь, что долго я его не выдержу. Дверь кабинета открывается. Удивленно пялюсь на друга. Как он это делает? Сегодня в одном месте, завтра в другом. Я, к сожалению, ни такой легкий на подъем. Ден заходит. Тимур подскакивает с места, протягивает ему руку.

— Ты что, язык проглотил? — с довольной лыбой пялится на меня.

— Когда мы созванивались, ты был в Сургуте!

— Это было, — смотрит на часы, — шестнадцать часов назад. — Обмениваемся рукопожатием. Он приземляется в кресло напротив меня. — А у тебя тут очень даже, — окидывает оценивающим взглядом пространство вокруг себя. — А какие тут девушки! Я, между прочим, тут уже минут двадцать нахожусь. Там одна, — кивает в сторону двери, — такие сальто крутит. У меня аж спину прихватило от одного зрелища! Впервые такое вижу! Бывают же люди без башки. На скачущем коне такое вытворять!

— Это вольтиж — прерывает его Тимур. — Я ему говорю: Пойди, посмотри! А он сидит тут, в ноут пялится!

— Так! Давай! Скройся отсюда! — отмахиваюсь от пацана. Он кривит недовольную физиономию, встает с дивана.

— Тим! А как зовут ту девушку?

— Ульяна! Только я ее уже застолбил, — уверенным тоном говорит этот сученыш.

— Сгинь, — выпроваживаю его. Он уже корни здесь пустил. Дома от него никакого спасения. И тут постоянно крутится рядом. Тимур хлопает дверью.

— Чего ты так с ним?

— Веришь или нет, но он меня уже достал… Не думал, что взрослый пацан будет доставлять столько проблем.

— Да какие с ним могут быть проблемы? Ему же подгузники менять не нужно!

— Слушай! Я его вчера чуть не убил… А он ходит, улыбается, как ни в чем не бывало.

— Что натворил?

— На Ямахе сюда прикатил.

— Ну и?

— Ты больной!? Еще ни хватало мне его с асфальта соскребать. Я ему: Как тебя гайцы не вздрючили? А он: "Они меня не догнали!". Наглая морда! Чего ржёшь? На хера мне такая ответственность?

— Когда ты стал таким душнилой? Не понимаю, чего ты с ним возишься! Отправь к мамке!

— Он ей не нужен.

— Че, так и сказала?

— Ага! Точнее, нужен, но с наследством. А без наследства говорит: "Воспитывай его сам!".

— Егор! А он случайно не твой? — Ден стучит пальцем по подбородку. — У вас ямочки одинаковые! У тебя же как раз терки с паханом начались после того, как он на ней женился. Ты случайно не наследил перед уходом?

— Так по какому делу ты такой путь проделал — спрашиваю, не отрывая взгляда от графика. Наблюдаю разворот тренда.

Денис поднимается с места, обходит стол и становится позади меня.

— Мой тебе совет. Переключайся на инвестиции. Не мне тебе объяснять, что прибыль в инвестициях более предсказуема. Да, меньше... Но, как говорится, лучше синица в руках... Зачем тебе торговать? Только нервы тратить. Диверсифицируй портфель и живи спокойно! У тебя наследство! Занимайся им. Кстати, ты же говорил, что откажешься. Почему передумал? Из-за пацана?

— Да.

— Он сто процентов твой!

— Не лезь не в свое дело…

— Он знает?

— Нет. И не должен знать! Поэтому закрыли тему. Рассказывай... Какие у тебя проблемы?

***

Жизнь совершенно нелогична. В восемнадцать лет оказаться на улице с тремя сотнями в кармане. Скитаться по друзьям, общагам, коммуналкам. Разгружать вагоны, что бы просто прокормиться. Карабкаться и вгрызаться в жизнь, сотни раз ошибаться, спотыкаться, связываться не с теми людьми. Много лет налаживать эту самую жизнь и в итоге наладить. Строить планы, пользоваться плодами того что удалось заработать. И тут ни с того ни с сего человек, который указал тебе на дверь херову тучу лет назад, вдруг включает тебя в завещание… Не десять лет назад, ни пять. А сейчас, когда его деньги больше не делают погоды в моей жизни.

Если бы ему удалось дожить до совершеннолетия Тимура, я бы никогда не узнал, что мог быть его наследником. Но он понимал, что не доживет, поэтому я здесь. Он осознано сделал меня — ублюдка, опекуном своего сына. Как насмешка! Мой отец всегда был слепцом. Он видел только красивых баб и породистых лошадей. Все остальное проходило мимо его взгляда. В отличие от него мне не понадобилось делать тест ДНК, чтобы понять, что Тимур мой.

Вот так, ни гадано, ни жданно, я стал отцом тринадцатилетнего подростка, которого увидел впервые. И все эти годы считал братом. Четырнадцать лет назад, ноль целая одна десятая доля процента погрешности только утвердили сомнения отца. Но, думаю, даже стопроцентный результат не смог бы его убедить в том, что мать меня не нагуляла. Он не хотел верить, а я не хотел ничего ему доказывать.

Брата я бы без зазрения совести передал матери-кукушке вместе с наследством. Это наследство стало костью поперек горла и не вызывало во мне ничего, кроме отторжения. А сына не смог... Понял, что он ей не нужен, и отказался от этой идеи. Ден догадался сразу. А меня ведь тоже молнией прошило, когда я его только увидел. Не думал, что такое бывает. Не мог отец не догадываться. Это просто невозможно! Я точная копия матери. Блеклые гены отца не смогли победить яркие цыганские гены матери.

Моя мать — метиска, унаследовавшая темные волосы и смуглую кожу от отца цыгана и тонкие изящные черты своей русской матери. Парадокс… Мой отец больше всего на свете любил женщин смешанных кровей и породистых лошадей. Вторая его жена, с которой у меня и случилась кратковременная связь, на зло ему, тоже была метиской. Тимур — точная копия меня и моей матери. От отца у него только отчество и фамилия.

Буквально за несколько дней нахождения здесь у меня сложились все пазлы. Судя по тому, как идут дела в комплексе. Его руководство никогда не гналось за прибылью. Комплекс едва держится на плаву. Теперь я уверен, что бывшая хозяйка была очередной любовницей моего любвеобильного папаши. Мимо такой бабы он точно пройти не мог. Единственное, в чем я еще не разобрался, так это то, для чего был этот трюк. Зачем ей понадобилось продавать свое дело именно отцу? Думаю, для того, чтобы в определенный момент он вернул ей его обратно. Но он не успел... Слишком красноречивым было отчаяние в глазах женщины, чтобы не понять того, что она не планировала уступать мне свое место.

Мое эффектное появление наделало шума. Все как с ума посходили с этими лошадьми. В один день на мою жизнь было совершено покушение сразу двумя девицами. Одна чуть взглядом не застрелила, а вторая чуть горло не перегрызла. Вот только первая успела заявить свои права на коня. А вторая оказалась менее проворной. Ее кобылу уже забрали. Да и не оставил бы я ее, как бы она не просила. Хотя она и не просила, а требовала. Настоящая истеричка, ничего общего со своей матерью. Если бы Светлана Олеговна не забрала ее, я бы вызвал санитаров. По этой дуре явно психушка плачет. Я не оставил бы ее лошадь не только потому, что та старая и больная, а потому, что не нужна она была своей несостоявшейся хозяйке. Как выяснилось позже, директорская дочь не слишком то ей дорожила.

Единственным светлым пятном в этой всей истории оказалась девушка, на которую не может наглядеться мой сын. А я даже в ее сторону смотреть не хочу. Точнее хочу, но не буду. За такой, как она, нужно ухаживать. А я предпочитаю не заводить длительных отношений.

— Егор! Ты домой собираешься или нет? — в приоткрытую дверь просовывается голова Тимура. Никуда от него не деться.

— Ты еще здесь?

— Ну так ты же отнял у меня мотоцикл!

— Такси никто не отменял!

Пацан недовольно морщится.

— Поехали! Я жрать хочу!

Твою мать! Его еще и кормить нужно! По пути домой заказываю пиццу этому оглоеду.

— Ты знаешь! Я никогда не думал, что она мне надоест, — выдает Тимур. — Тебе самому не надоело жрать где попало и что попало?

— Я привык.

— Слушай! Давай наймем кого-нибудь? В Москве у нас была повар…

— Мы не в Москве.

— Блин! Ну какая разница! Тебе что, денег жалко, что ли? Найди какую-нибудь тетку, которая пару раз в неделю будет приходить и готовить что-нибудь. Если тебе в лом. Я сам могу найти!

— Хорошо!

— Егор! Почему ты постоянно такой загруженный? Тебе бабло на голову свалилось, а ты ведешь себя так, будто великое одолжение делаешь, принимая эти деньги.

— Закройся, а!

— Все! Все! Молчу! — Тимур, насупившись, складывает руки на груди. С виду здоровый лоб. А внутри маленький ребенок. Вижу, что обижаю его. Наверное, я действительно с ним слишком резок. Ну никак не могу я принять сложившуюся ситуацию. Никак мне ее не переварить.

***

Звонок телефона будит меня далеко заполночь. Выматерившись, направляюсь на звук. Если этот засранец опять свалил куда-нибудь на гулянку. Я его просто придушу. И буду дальше жить спокойно. Наверное, снова во что-нибудь влип… Трубка валяется на кухне.

Абонент, пытающийся дозвониться мне, заставляет мой мозг пробудиться в один момент. Принимаю вызов.

— Егор Александрович, помогите мне, пожалуйста! Мне больше не к кому обратиться… — голос, покоривший меня с первого звука, звучит иначе. Дрожит, но от этого не перестает быть таким же бархатным и глубоким.