Аксель. Новая жизнь

20

Только сейчас я начала приходить в себя. Этот звонок словно пробудил меня от морока в котором я находилась. Когда я покидала территорию гостиницы время под паутиной трещин на дисплее телефона, говорило о том, что приближалась полночь. Сейчас без трех минут час. Выходит, я бежала по лесу немногим меньше часа. О чем я думала? Я бежала вглубь леса совершенно не осознавая того в каком направлении мне необходимо двигаться. Мне нужно было держаться трассы, не выходить на дорогу, но бежать в направлении города.

С осознанием этого я по-другому увидела пространство вокруг себя. Темная чаща теперь не казалась местом моего спасения. Встала на ноги, которые пронзила острая боль. Я не чувствовала этой боли. Я чувствовала только тошноту, холод и усталость. Боли не было... Пальцы сами забегали по дисплею в попытке включить фонарик. Яркая вспышка осветила мои разбитые колени. Кровь, стекавшая по голени левой ноги, уже засохла и являла собой отвратительную картину. Рассматривая это ужасное зрелище, я бросилась проверять свои ладони. От увиденного тело моментально бросило в жар. Я стесала кожу рук во время приземления на шершавую брусчатку. Внутренняя сторона ладони представляла собой сплошную гематому с ободранной кожей.

Дыхание участилось, пульс начал разгоняться с бешеной скоростью. Сердце замолотило отбойным молотком, пытаясь пробить ребра и выскочить наружу. Боже мой… Что же мне делать? Я заметалась из стороны в сторону. Попыталась сконцентрироваться и расслышать гул машин на дороге. Здесь должна быть дорога. Не менее получаса мы ехали по трассе, с двух сторон обрамленной лесом. Как мне понять, в какую сторону идти?

Лес тут же отозвался на думы в моей голове, но не ответам на этот вопрос, а уханьем филина. Тяжелая птица пролетела надо мной, размахивая своими широкими крыльями. Движение воздуха, разогнанного крыльями этой махины, тут же рассыпало мурашки по моим голым предплечьям и ногам. Я присела на присядки и обхватила голову руками. Все новые и новые звуки стали рождаться из тьмы вокруг меня. Треск ветки. Падающий желудь. Шуршание листвы. Стрекотание насекомых. Чьи то голоса. Все! Мое сердце оборвалось...

Прислонилась спиной к широкому стволу старого дерева. Вросла в него всем телом, затаила дыхание. — Папа, бабушка, я так сильно вас люблю, — губы зашептали беззвучно. А что, если я никогда их больше не увижу? А что, если я никогда больше не увижу Акселя!

Шуршание листьев. Лай собаки. Голоса, спорящие о чем-то...

— Зачем ты ее отпустила? Где теперь искать эту псину?

— Откуда мне было знать, что она побежит в лес?

— Как можно было не подумать об этом?

— Кенди! Кенди! — мелодичный женский голос приближался все ближе и ближе ко мне.

— Таня, поехали! Делать мне, что ли, больше нечего? Я устал! До гостиницы рукой подать, а тебе приспичило! Не могла потерпеть?

— Кенди! Кенди! Куда ты убежала, моя девочка? — лай и скулеж собачонки раздался метрах в пяти от меня. — Ах ты маленькая засранка! Зачем убежала?

— Таня! Татьяна! — раздраженный мужской голос не перестает вопить на весь лес.

— Да иду я! Иду! — голос удаляется от меня. — Я нашла ее!

— Лучше б не находила! Как меня достала эта шавка…

Я вся обратилась в слух. Еле слышные хлопки автомобильных дверец и звук шуршащих шин, покатившихся по мокрому асфальту. Эти звуки немного успокоили меня. Я не заблужусь. Снова села на сырую листву под деревом, разблокировала телефон. А мне ведь даже позвонить некому… Макар, сразу нет. Не хочу… Ему я точно звонить не буду. Пусть его девушка сама поведает ему, во что втянула меня. И ради чего... И папе тоже звонить не буду. Во-первых, у него сердце, во-вторых, он теперь без машины. Остается только Светлана Олеговна. Но и она не вариант. Не хочу объяснять все, что произошло. Не хочу посвящать ее в то болото, в которое я окунулась с головой и от грязи которого мне теперь не отмыться.

Прокручиваю ленту телефонной книги: сплошь девочки, с которыми тренируюсь, да одногруппники, с которыми мое общение возобновится с приходом сентября. Костя... Его жена меня терпеть не может. Она работает в комплексе. Недавно ушла в декрет. Но пока находилась в "Орионе", регулярно закатывала ему сцены ревности. А мы всего лишь общались по-дружески. Не нужны ему эти проблемы…

Кручу ленту контактов то назад, то вперед. Экран гаснет. Снова молния поражает меня в самое темечко. Что не так? Он не мог разрядиться. Столбик заряда показывал более пятидесяти процентов. Кручу телефон в руках. Жму на боковую кнопку, но трубка не просыпается. Вспоминаю, как включала его, когда он ни с того ни с сего погас однажды. Нажимаю и быстро отпускаю кнопку уменьшения громкости. Потом долго жму на боковую. Дисплей отзывается фирменным логотипом. Однако уровень заряда упал, и телефон предлагает перевести его в режим энергосбережения. Некогда раздумывать. Набираю Макара... Отключен. Светлана Олеговна, не берет. Мысль рождается в моей голове мгновенно. Он сможет мне помочь! Почему-то в этом я уверена.

Открываю мессенджер и ищу сообщение, которое удалила почти сразу. Какая же я дура! Истеричный смех накрывает меня новой волной негативных эмоций. Дура! Дура! Нет, я умная дура… Продолжаю смеяться в голос. Удаляя номер этого человека, я успела запомнить, что он почти идентичен номеру моего отца. Я лишь на несколько секунд задержала взгляд на нем. И эти цифры сразу отпечатались в моей памяти. Набор цифр одинаковый, лишь только порядок двух последних нарушен. У папы две последние цифры — пятьдесят восемь, а у него, наоборот, восемьдесят пять. Четыре длинных гудка…

— Егор Александрович, помогите мне, пожалуйста! Мне больше не к кому обратиться...

— Что случилось?

— Вы не могли бы забрать меня из одного места?

— Ты что, пьяная?

— Нет!

— Где ты?

— Я за городом. Но точного местоположения назвать не могу.

— Геолокацию скинуть можешь?

— Да, наверное... Только у меня телефон почти сел.

— Что видишь вокруг себя?

— Деревья. Я в лесу.

Слышу, как он роняет телефон. Матерится.

— Ульяна! — снова доносится из трубки спустя несколько секунд. — Быстро скидывай локацию. И оставайся на месте, пока я тебя не найду. Не вздумай никуда уходить. Поняла меня?

— Да.