Глава 40.

Глава 40.

Добро пожаловать в зону «Ритма» — осторожно, возможно, вы здесь уже были

Фиолетовая луна висела над ландшафтом, где даже время казалось растянутым, как карамель на весеннем солнце. Местность, в которую направлялись Зина, Кей и Тамара, официально называлась Зеркальный Предел, а неофициально — «Там, где начинают шептать даже камни».

— Что ты чувствуешь? — спросил Кей, когда они пересекли линию, за которой воздух стал… другим. Густым, словно насыщенным пульсом мира.

Зина прикрыла глаза.

Артефакт у груди бился в такт её сердцу, но внутри звучал ещё один ритм. Чужой. Неугрожающий — но личный. Словно кто-то отстукивал:

«Ты. Ты. Ты… здесь.»

— Я чувствую… как будто меня кто-то вспоминает.

— Не зовёт. Не командует. А просто… держит во внимании.

Воля ждал их у скального обрыва, где туман медленно стекал вниз, как живая ткань. Он указал на горизонт — там, где росли гладкие черные деревья, на которых вместо листвы — тонкие серебристые полоски, колеблющиеся от дыхания.

— Они там, — сказал он. —

Те, кого зовут Ритмичными.

Их мало. И они… очень не любят, когда к ним приходят с вопросами вроде «А вы люди или магия с побочкой?»

— Отлично, — усмехнулась Зина. — Значит, будем вести себя деликатно. Кей, спрячь бластер. Тамара — оставь свои заклинания превращения в огненного бабуина на потом.

— Это был один раз, — прошипела та. — И я не целилась в библиотеку!

Они шагнули за черту.

Мир сменился.

Звук исчез — не исчез.

Он перешёл внутрь.

Каждое их движение отзывалось эхом — не слуховым, а телесным.

Как будто пространство вслушивалось в их биение крови.

— Осторожно, — прошептал Воля. — Сейчас они заметят нас. И если примут — покажутся.

Если нет — мы просто растворимся.

— Так, теперь я точно начну вести личный дневник, — пробормотала Зина. — Если исчезну — хочу, чтобы кто-то хоть раз в жизни прочитал, как я выжила в мире, где деревья дышат в ритме моего пульса.

И они появились.

Из тумана вышли люди. Или почти люди.

Высокие. Плавные в движениях. Их кожа была пятнистой, словно звук оставлял на ней следы. Волосы — как мелодия: в них сверкали нити света, пульсирующие в определённой последовательности.

— Это… музыка? — прошептал Кей.

— Нет, — ответила Зина. — Это воспоминания, закодированные в ритм.

Они общаются через эмоциональную последовательность звука.

Один из Ритмичных подошёл ближе.

Он был юн. И его ритм — нетерпеливый, искристый — отдался в груди Зины.

Он приложил ладонь к сердцу… и проговорил — не губами, а всем телом:

«Ты та, кого помнит наша Луна.»

— Луна... меня помнит?

«Ты — как и мы. Не рождённая здесь, но оставленная следом.

Мы — потомки тех, кто не подчинился Первому. Мы были цепью, что сбежала.

А ты — якорь, который не стал якорем.»

— Так вы — сбой системы?

«Мы — ритм между циклами.

Мы помним, как Цепь звучала, когда ещё не была обручом, а была хороводом.

Мы хотим вернуть её таким, какой она была: не связью, а зовом.»

Тамара прошептала:

— Это поэтично. И немного страшно. И я больше никогда не смогу слушать музыку, не подозревая, что у неё могут быть братья с глазом в лбу.

Зина шагнула ближе.

Она чувствовала: их ритм вливается в неё, но не поглощает.

Он запоминает.

Он спрашивает.

И тогда она сказала:

— Я не знаю, кем стану.

Но если у меня есть выбор — я хочу быть не финалом, а переходом.

Как и вы.

И тогда Ритмичные раскрылись.

Мир дрогнул.

И в небе над фиолетовой луной зажглось ещё одно кольцо.

Серебряное. С тонкими огнями.

— Что это? — прошептал Кей.

— Это новый узор, — ответил Воля. —

Не цепь.

Не Исток.

Эхо.

Зина улыбнулась.

И впервые за долгое время… почувствовала, что не одна в выборе.

Потому что теперь их стало больше.

А значит, история — только начинается.

Загрузка...