Астарская Академия. Портал в Асшанию

Глава 12

Точнее, шпионка…

Люта крутила в руках всестихийник – но судя по цвету, какой-то необычный. Что она делает возле ворот? Почему не заходит на полигон, неужели чувствует нашу с магом ловушку?

Исходя из здравого смысла, следовало позвать верховного мага, и ни в коем случае не подходить к вероятной асшанке ближе.

Но здравый смысл оставил меня в ректорском кабинете, а сейчас – сейчас мною двигали чувства.

Досада. Ярость. Негодование.

Я хотела доказать – то ли родителям и брату, то ли Леррану, то ли самой себе – что я не беспомощный ребенок. Я – не провалившая экзамены на стихийника слабачка.

Поэтому, наплевав на то, как надо, я сделала так, как хотела.

При виде меня Люта попятилась, мигом загасила стихийный шар и, кажется, смутилась.

– Аринна? Что ты тут делаешь?

– Это ТЫ что тут делаешь? – грозно произнесла я. – Натворила же ты делов за эту неделю… Как ты докатилась до такого, скажи?

И поставила вокруг одногруппницы сдерживающий щит.

Крохотная надежда, что Люта начнет возмущаться, удивляться, отнекиваться – ну могла же я ошибиться? – разбилась с ее ответом.

– Я… не хотела. Правда не хотела! Знаешь, как страшно всех обманывать? Постоянно? Ежесекундно? – Артефакторша сделала ко мне шаг и зашипела от боли – сдерживающий щит у меня всегда выходил отлично. Стоя вплотную к силовой завесе, она уточнила: – Давно догадалась?

– Не очень, – прошептала я, вспоминая все известные мне защитные заклинания. И атакующие. Люта выглядела как обычно, но мне было до ужаса страшно. Оказывается, мечтать о рассекречивании асшанца – не то же самое, что рассекретить по-настоящему. Порыв разобраться самой, доказать что-то кому-то – прошел, и я резко пожалела, что отправилась к полигону одна.

– Если кто-то из артефакторов и мог докопаться до правды, так только ты, – улыбнулась она, и ее улыбка показалась мне зловещей. – Нет, когда Дориан пару дней назад отвел меня в сторону, я подумала, что все пропало, раз даже Горт меня рассекретил. Но он всего лишь хотел позвать меня на свиданку. Или когда Эрвин увидел меня с профессором Эштоном в очень неподходящее время, после отбоя… С ним тоже пронесло – он был так занят своими делами, что, кажется, совсем забыл об этой встрече.

У меня пошла кругом голова. Профессор Эштон? Так это с ним я слышала Люту в тот вечер, в кустах? Вот кто помогает асшанке! Вот как она гуляет после отбоя, заходит в преподавательское крыло. Вот кто снабжает ее данными! Теперь понятно, каким образом артефакторша смогла утащить камень Лун-Близнецов. Профессор Эштон наверняка был в курсе всех защитных заклинаний, поставленных как на ректорский кабинет, так и на сам артефакт.

– А Лерран? Зачем ты встречалась с Лерраном в Астаре в эту субботу? – воскликнула я, не найдя ответа в своей голове.

Улыбка сползла с лица Люты, сменившись ужасом.

– С верховным магом?

– Именно.

– Зачем мне встречаться с тем, кто может меня разоблачить? – дрожащим голосом спросила она.

Ее испуг и удивление выглядели настоящими. Зачем ей признавать вину и скрывать разговор с магом? Что за шшульство тут происходит?

– Я кожей чувствую его взгляд, его пробирающий до костей проницательный взгляд, – с содроганием добавила она. – От верховного мага я держусь так далеко, как могу, Ари. Вот как сегодня на лекции.

Это была правда, но бросилось мне в глаза – точнее, в уши – другое. Ни разу в жизни Люта не называла меня «Ари». Из близняшек меня звала так…

Что-то щелкнуло в мозгу. Вот почему Люта, наш шшуль в юбке, в этом году казалась мягче и человечнее, что ли. И боялась, как все остальные. Лекций, практик, профессоров.

– Лита?! – воскликнула я.

– Шшш! – артефакторша нервно посмотрела по сторонам.

– Лита, – тупо повторила я вполголоса.

Значило ли это, что Лита – не асшанская шпионка? Но тогда получалось, что шпионка – скрывающаяся где-то Люта? Тьфу, как все запутано!

– Я думала, ты это уже поняла!

– Я считала, что ты… – оборвав себя на полуслове, я закрыла рот. Нет. О своих подозрениях, пожалуй, промолчу. Я грозно нахмурилась: – Рассказывай все с начала.

На середине рассказа, поняв, что Лита, конечно, никакая не шпионка, я сняла свой сдерживающий щит, и мы переместились в ее комнату. Стихийниц, ее соседок, еще не было.

– Они целыми днями где-то ходят, – прокомментировала она. – Я вообще очень рада, что меня поселили не с кем-то из наших. Боюсь, артефакторы раскусили бы меня в первый же день. Оказывается, это очень тяжело – притворяться Лютой.

– Зачем ты вообще согласилась на эту подмену!

На самом деле выбора у Литы не было. Она спасала сестру. Оказывается, лето Люта провела «с пользой». Она в домашних условиях, без присутствия наблюдателя создала артефакт и незаконно его использовала. За подобное нарушение правил Люту должны были отчислить и навсегда запретить заниматься артефакторской магией, однако семейству Коста скандал с большим трудом удалось замять. Все было хорошо до тех пор, пока Люте не пришло распределение в Астарскую Академию.

– Курт… профессор Эштон, – смутилась Лита , – давний друг семьи. Точнее, его отец – папин друг еще со времен академии. Эштон – ну, Эштон-отец, сболтнул папе, что за разрушением Академией Артефакторов стоят имперцы, и что студентов, распределенных в Астар, верховный маг выбирал собственноручно. Что артефакторам предстоят серьезные проверки.

Родители близняшек справедливо решили, что если верховный маг заинтересуется Лютой, то ее тайна вылезет наружу. Люта и Лита, которая должна была отправиться в Академию Зельеваров, поменялись местами.

– Я приехала позже, специально пропустила посвящение, чтобы не мелькать перед глазами ни ректора, ни верховного мага, – вздохнула она. – А теперь каждый день мучаюсь и боюсь. Что он все прознает. И что не только Люту, а нас обеих лишат возможности заниматься магией.

Лита говорила и говорила, правда выплескивалась из нее, как горькая лекарственная настойка – рывками, вперемешку со всем остальным.

Профессор Эштон оказался втянут в историю случайно: года два назад на летних каникулах у него с Литой случился короткий, но очень бурный роман.

– Он меня в первый же вечер раскусил. Думал, мы с Лютой пошутить так решили. Убеждал, пока не поздно, рассказать все верховному магу. Пришлось признаться ему, что мое появление в Астарской Академии – не шутка, не ошибка. План.

– И он отважился тебе помочь? Лита, ты понимаешь, что если Лерран узнает, что физрук тебя покрывал…

– Курт сказал, что ради своей будущей жены пойдет на все, – покраснев, прошептала Лита.

Ну дела-а! То-то Люта – тьфу ты, Лита! – защищала физрука, когда он особенно зверствовал.

– Горт видел тебя с Лерраном в Астаре, – помолчав, сказала я. – Если это была не ты, значит, верховный маг встречался с настоящей Лютой?

Лита побледнела, напрягалась. Только что была спокойной – и вот руки снова задрожали.

– Я не знаю.

– Люта ничего тебе об этом не рассказывала?

– Мы с сестрой… поссорились. Я до последнего не хотела ехать сюда вместо нее. Я же совсем не умею врать. Я не такая бесстрашная, как она! А она… восприняла это как слабость, как предательство! В итоге я все-таки поехала, но с тех пор мы не общались. – Лита подняла на меня несчастные глаза. – Если Дориан не ошибся, значит, верховный маг уже в курсе…

– Напиши Люте. Вдруг у нее будет объяснение для тебя, – настойчиво проговорила я и пододвинула к ней чароскрин.

Мною двигали в том числе корыстные мотивы. В то, что Лита – не шпионка, я верила; но Люта – Люта, как и прежде, оставалась под подозрением. Я обязана разобраться в этом деле. Вывести на чистую воду шшулевых имперцев. Кто бы ими ни оказался.

Лита, закусив нижнюю губу и сдвинув брови, писала сестре; это давалось ей с трудом – девушка пыхтела и постоянно останавливалась.

Поняв, что ждать предстоит долго, я достала свой артефакт; он был полон непрочитанных сообщений. Брат, родители, даже Лерран – все что-то от меня хотели.

Предатели. И родители, столько лет мне лгавшие, и маменькин-папенькин сынок Лори, никогда не смевший им перечить. И верховный маг, наверняка тоже не сегодня раскопавший эту историю.

Без сожалений я отключила чароскрин и засунула его в самую глубь сумки.

Бездействие меня съедало; вскочив, я отправилась разглядывать комнату Литы. Комната была немного больше, чем наша, и все три кровати здесь были обычные, одноярусные. Три письменных стола; за одним сидела Лита, я присела за соседний. Очень аккуратный столик: стопочкой сложены тетради, остро заточены карандаши. Кнопкой к специальной панели приколото расписание. Только маленькая смятая бумажка, торчащая из закрытого ящика, портила картину.

Я вытащила ее, раздумывая, куда бы бросить; взгляд сам собой уткнулся в написанное.

«…не могу вырваться из этого…родителям нет дела, Криста занята своими политическими играми. Я одна…».

– Лита, кто твои соседки по комнате? – прошептала я, сжав бумажку в кулаке.

Словно ожидая моего вопроса, дверь распахнулась, и в комнату ввалились стихийницы.

– Какой подарочек! А я-то думала, на ком злость сорвать, – ядовито сказала Стина.

Застывшая рядом с ней Ванесса молчала, но ее выражение лица тоже не предвещало ничего хорошего.

– Никаких разборок в комнате, – спокойно произнесла Лита.

– Заткнись, артефакторша, – процедила Стина.

– Она права, – одернула подружку Ванесса, смерив меня тяжелым взглядом. – Просто выметайся, Рейгош. Мы сегодня мирные.

Стихийница выглядела еще изможденнее, чем утром, на лекции. Она скинула обувь, прошла к своей кровати и устало на нее присела.

Стина все еще стояла у входа, преграждая мне путь, на лице застыл оскал; девушка напомнила мне мелкого хроля – те тоже щерятся, показывая острые зубы, хрипят, то ли от злости, то ли от страха, а нападают всегда со спины.

Махнув Лите, которая виновато пожала плечами – мол, что я с ними сделаю – я вышла.

Успела дойти до лестницы, как сзади раздались быстрые шаги. Резко обернувшись, я удивленно вскинула брови.

– Рисан – не для тебя, Рейгош, – отрывисто бросила Ванесса. – Держись от него подальше!

– А давай, Лиссер, я сама буду выбирать, с кем дружить? – выплюнула я и продолжила путь.

– Идиотка, – тихо донеслось мне вслед.

К себе в корпус идти не хотелось. Я потому и согласилась изначально отправиться к Лите, только бы не тащиться в свою комнату. Лита, озабоченная личными проблемами, даже не вспомнила, что меня вызывали к ректору, и не поинтересовалась, зачем.

На забывчивость Оталии и Тьены я не надеялась. А говорить им реальную причину, снова переживать случившееся в ректорском кабинете у меня не было сил.

Настолько подавленно я себя не чувствовала даже после «шахты», в которой едва не погибла. Тогда я знала, что в западню меня завлекли хладнокровные мерзавцы, кому я, очевидно, своим нахождением в академии чем-то помешала. Или которые ненавидят меня так сильно, что готовы пойти на крайние меры. Сейчас же меня предала собственная семья.

Был еще вариант пойти в столовую (и желудок ясно давал понять, что это очень здравая мысль), но я малодушно боялась встречи с ректором Даусом и Лерраном. А вдруг Лерран, который, казалось, выступал против моего отъезда и даже пролил свет на тайну родителей, поменял свое решение? Нет, если мне предстояло уехать из Астара, я предпочла бы узнать об этом позже, сильно позже.

Так и оставив чароскрин в сумке выключенным, я двинулась к главной башне, но не доходя, свернула направо, и через несколько минут уперлась в лечебницу.

Доктор Ферми моему визиту обрадовалась. Убедившись, что руки, ноги и все остальные части моего тела целы, а магия на месте, она заварила чай и пододвинула ко мне кружку.

Делая глоток за глотком, я ощущала, как толстая ледяная корка внутри постепенно тает и распадается. Целительница сидела напротив и ни о чем не спрашивала, лишь молча подливала горячий, ароматно пахнущий настой.

У доктора Ферми был добрый, проницательный и всепонимающий взгляд. И я не выдержала. Давясь горечью и рвущимися наружу слезами, я выплескивала обиду на родителей.

– Нет на свете целителя, способного лечить душу, – после того, как я замолчала, произнесла она. – Если носишь внутри обиды, те лишь множатся. Чем дольше носишь – тем тяжелее идти. Ты не думала, почему твои родители так поступили? Какие причины сподвигли их на ложь любимой – именно так, не усмехайся – дочери?

Я хотела ответить, что какие бы причины у них ни были, это не повод лгать и манипулировать – но как только открыла рот, дверь в помещение отлетела в сторону. В проеме стоял сердитый верховный маг.

Подумав, что я уже, вероятно, собрала целую коллекцию выражений лиц Леррана разной сердитости, я невольно хихикнула. И тут же зажала себе рот.

Маг нахмурил свои и без того угрожающе выгнутые брови и принюхался.

– Доктор Ферми, это что, златочанка?

– Исключительно лечебная доза, Торнейт, – спокойно улыбнулась целительница.

– Ну-ну, – хмуро заявил маг и повернулся ко мне. – Идемте, Рейгош.

– Не пойду, – уперлась я. – Вы меня из академии выгоните, вы передумали, да?

Профессор Лерран очень тяжело вздохнул, а после совершенно бесцеремонным образом закинул меня на плечо. И даже по ноге слегка похлопал – мол, нормально там лежишь?

На улице я начала вырываться. Конечно, уже вечер и темно, и вряд ли кто-то, увидев мага, вышагивающего со студенткой на плече, узнает в этой студентке меня, но рисковать я не хотела.

– Смотрите, Рейгош, попробуете сбежать, догоню и верну на место, – пригрозил он, ставя меня на землю. Хмыкнул. – И шоу светляков вокруг нас устрою, чтобы все видели.

Я понимающе покивала и весь дальнеший путь не отходила от Леррана ни на шаг.

Мы прошли в преподавательское крыло, поднялись на пятый этаж и оказались в покоях верховного мага.

– Садитесь, Рейгош. Надо поговорить.

Лерран выглядел настолько серьезно, что у меня засосало под ложечкой. Выгоняет, точно выгоняет из академии! Неужели родители, Лори и ректор Даус, который тоже совсем не прочь избавиться от проблемной артефакторши, смогли убедить мага в своей правоте?

У-у-у, предатели.

Мысль о том, что я сама едва не поддалась на уговоры мамы, казалась теперь невообразимой. Помутнение, никак не иначе!

– Выгоняете? – насупленно уточнила я. – Надоело вечно спасать то меня, то академию – от меня? А как же ваши обещания помочь с асшанской магией? Все, отказываетесь от своих слов? – Я судорожно вдохнула воздуха, собравшись роптать и дальше, но маг успел вклиниться.

– Рейгош, иногда вы ужасно много говорите. Помолчите хоть секунду! Никто вас не гонит из академии, с чего вдруг эта истерика?

Я захлопнула рот и уставилась на Леррана. Он стоял напротив: высокий, угрюмый, со сложенными на груди руками. В очередной идеально-белой рубашке, так эффектно оттеняющей его загар.

В который раз посетовав на судьбу, решившую «наградить» меня постоянным общением с магом, к которому так тянуло, и с которым у нас не могло быть со-вер-шен-но никакого будущего, я нетерпеливо приподняла брови.

– Чароскрин свой активируйте.

Послушно выполнив указание, я снова взглянула на мага – мол, теперь что?

– Читайте.

Я пробежала глазами входящие. Соседки интересовались, как дела, Рисан спрашивал, не нужна ли мне помощь, Эрвин ехидно уточнял, где я взяла столько бесстрашия, чтобы отсутствовать на паре Лиссер-старшей.

Лори уговаривал не горячиться и все обсудить в спокойной обстановке. Родители сначала засыпали меня требованиями вернуться в ректорский кабинет; затем – предложениями остыть и хотя бы подумать о возвращении домой («Ариша, это очень важно для нас с папой»); в самом конце – просили хоть что-то ответить.

В своем последнем сообщении мама сухо информировала, что они покинули территорию академии и намерены отправиться в Тресту на вечернем поезде.

Среди остальных сообщений нашлось короткое от ректора Дауса (тот уведомлял, что мой приказ об отчислении отозван) и от Леррана, в котором маг велел подойти к нему на ужине.

– Извините, на ужине я сегодня не была, – буркнула я.

– Голодная? – внезапно спросил он.

– Нет, я же питаюсь асшанской магией, – съехидничала я. Что он, издевается, что ли? Не понимает, что я только завтракала, поэтому еще чуть-чуть, и на самого Леррана начну смотреть не как на страшного верховного мучителя, а как на гхм…

Верховный маг, не осознавая, какой опасности подвергается, хмыкнул. Правда, связан ли хмык со мной, было непонятно: мужчина смотрел в свой чароскрин и торопливо что-то набирал. Откуда-то взявшаяся мысль, что переписывается он с Кристинией, подпортила настроение.

– Вы меня позвали, чтобы показать, как с чароскрином управляетесь? – не выдержала я.

– Что сказали вам родители? – оставив мой выпад без внимания, спросил Лерран.

– Ничего. Домой поехали. Просят подумать и отчислиться. Добрые, да? Как они вообще в этом году отпустили меня в Астар?

– У них не было выбора. Если бы вы не приехали, я бы лично отправился за вами. В письме от академии это не прописано явно, но ваши родители – умные люди, Аринна. Они решили пойти другим путем: отпустили вас, а затем попробовали забрать.

Походив по комнате, маг присел рядом со мной на диван. Достаточно близко – наши плечи почти соприкоснулись. Если чуть пододвинуть руку… Тьфу, Аринна, ну о чем ты думаешь?

– Зачем? Профессор Лерран, почему они так сильно не хотят, чтобы я тут находилась?

– А вот это я и попрошу вас узнать.

– Меня? – опешила я. – Вы же слышали, что произошло у ректора… Они не расскажут!

– Вы должны подобрать ключик хотя бы к одному из них. Кандидатур у вас целых три. Это важно, очень важно для вашего будущего.

– Вы что-то знаете?

– Лишь догадываюсь, полной уверенности у меня нет. Что-то особенное есть в вашем прошлом. Ваши родители боятся. Мне необходимо понять, чего… или кого.

– Скажите мне о своих догадках! – вскинув на него глаза, я подалась вперед и порывисто схватила профессора за предплечье.

Лерран не убрал мою руку; перехватил своей ладонью, дразняще провел подушечкой большого пальца по запястью. По коже мгновенно побежали мурашки.

Зрачки мага расширились, затопили радужку своим золотом; глаза горели так ярко, что в них больно было смотреть. Но не смотреть было еще больнее.

Стушевавшись под его пристальным взглядом, я попробовала убрать руку – но он не выпустил. Пронеслось воспоминание о «спасительном» поцелуе мага – но далекое, смутное. Память сохранила лишь крупицы – я помнила, что у Леррана твердые, очень умелые губы, а их прикосновения обжигающе горячи.

В дверь негромко, но уверенно постучали, и я отдернулась. Лерран тихо пробормотал себе под нос «как не вовремя» – но я не была уверена, что это мне не послышалось.

Кто же ходит вечером к верховному магу в гости? Ректор? Профессора? Кристиния?

Он распахнул дверь.

– Ваш заказ, лорд Лерран, – раздался голос из коридора.

В нос ударил запах свежей выпечки и ароматного мяса. Живот громко, неверяще заурчал.

Маг вкатил в комнату тележку, полную еды. Чего только там не было! Овощи, мясо, сдоба, даже маленькие сладкие пирожки с бинайскими сливами и корицей. Я непроизвольно облизнулась.

– Налетайте.

– Это мне?

– Ну вы же сказали, что не ужинали, – проворчал Лерран, – я и заказал.

То есть он не с Лиссер-старшей переписывался, а мне еду добывал?! С благодарностью взглянув на верховного мага, я набросилась на все эти вкусности.

Лерран, посмеиваясь, уселся за свой стол и уткнулся в бумаги, и так и просидел все время, пока я ела. После еды меня потянуло в сон; зевок получился громким. Маг встрепенулся, поднял голову:

– Наелись? Отлично. Идемте, провожу вас до корпуса. А то людей, не желающих вашего присутствия в Астарской Академии, с каждым днем становится больше.

– Вы не приблизились к разоблачению шпиона? – спросила я, когда мы вышли на улицу.

– Нет, – помрачнел маг. – Либо асшанцы идеально подготовились – у всех ваших одногруппников-артефакторов «чистая» биография; либо я не вижу того, что происходит прямо под моим носом! Знаете, Рейгош, если смотреть, опираясь на факты – вы до сих пор самая вероятная кандидатура.

Я угрюмо кивнула. Еще немного – и я начну сама себя подозревать.

«Зачем вы встречались с Лютой?» – едва не выпалила я, но вовремя прикусила язык. Нет, подождем, что узнает у сестры Лита. А то как-то неправильно получается: я выбалтываю верховному магу все, а он делится только тем, чем ему в данный момент выгодно поделиться.

На подходе к корпусу я увидела метнувшуюся от входа в сторону высокую тень. Отбой уже прогремел, а значит, кто-то нарушал правила. Или поджидал меня? Я невольно схватилась за рукав Леррановой накидки.

– Сарк, ну кто так прячется? Думали, я не замечу светляк, от которого разит вашей магией? – громко рыкнул маг.

Сначала я услышала тихое ругательство, а затем к нам на дорожку вышел Рисан.

– Хотел убедиться, что с Аринной все в порядке.

– Убедились?

– Нет. – Парень не сдвинулся с места.

Лерран внезапно хмыкнул.

– Ваш куратор, студент Сарк, может, и закрывает глаза на брожение по территории академии после отбоя, а вот куратор студентки Рейгош за каждую такую минуту назначает штраф. – Глянув на часы, маг елейным голосом добавил: – Ой-ой-ой, вы посмотрите, уже двадцать минут одиннадцатого. Чем дольше вы перед нами стоите, Сарк, тем больше Рейгош придется отрабатывать.

– Что-о?! – возмутилась я. – Да как это, да за что?!

– Увидимся завтра, Аринна, – виновато улыбнулся стихийник и потрусил по дорожке к своему корпусу.

– Что это было? – сердито развернулась я к Леррану. – Вы действительно поставите мне отработку? Знала бы, не ужинала у вас!

– Спокойной ночи, Рейгош, – мужчина слегка подтолкнул меня в спину, намекая, что пора идти внутрь. – Завтрашнее индивидуальное занятие по расписанию.

Вполголоса ворча, я поднялась на свой этаж и тихонько пробралась в комнату.

– Наконец-то, – прогрохотал голос Тьены. – Ни ответа, ни привета!

– Где ты была? – вскочила Оталия. – Пары пропустила, на ужин не явилась, на сообщения не ответила!

– Завтра расскажу, – уверила я девчонок.

​​– Я тебе вчерашний тест принесла – Лиссер выдала, – ткнула пальцем на стол Оталия. – Как она распекала нас за результаты, ты бы слышала! Бездари, лентяи, как мы только до последнего курса с такой подготовкой доучились…

– Все так плохо?

– Одни неуды практически, – вздохнула Оталия. – Только Джори каким-то образом на «хорошо» наскреб. Сказал, это точно со страха.

Уныло посмотрев на тест, страницы которого так и пестрели жирными красными комментариями Кристинии, я некоторое время посвятила подготовке к завтрашним занятиям.

Затем приняла душ и с удовольствием вытянулась на кровати. Долгий, эмоциональный и ужасно выматывающий день подошел к концу.

Отправившись на следующее утро на тренировку, перед стадионом мы увидели нервно переступающую с ноги на ногу Литу.

– Аринна! – кинулась артефакторша ко мне. – Беда.