Астарская Академия. Портал в Асшанию

Глава 25

Ох ты ж шшуль!

Значит, моя надежда на то, что я успешно разблокировала заклинание-замок, не оправдалась.

Торопясь и нервничая, я все-таки ошиблась. И теперь этот хозяин сундука сдаст нас талям! А там и до ххара недалеко. Неужели все потеряно?

Все еще чувствуя опустошение и дикую усталость после «ментального сражения» в голове Науры, я понимала, что боец из меня сейчас никудышный. Да я рукой пошевелить не в силах, подняться на ноги не могу!

И надеяться мне было не на кого…

Наура все еще лежала без сознания, и я не представляла, как скоро она очнется. И очнется ли вообще. А Ванесса связана невозможностью создавать дормундские заклинания.

– Мы не воры, – произнесла я по-асшански.

Конечно, на то, что толстяк поверит, я не рассчитывала. Но я хотела попробовать отвлечь его, замедлить хотя бы ненадолго.

– Ну конечно, дорогуша! – с радостью включился в перепалку он. – Вы – не воры, а я – великий имперский ххар!

Асшанец затрясся и противно захихикал.

– Нам просто нужно было попасть на поезд, – продолжила я, – а билетов не осталось. Все ваши вещи на месте.

Да и что там воровать-то, у этого мага? Старые шмотки гигантского размера?

– А это мы обязательно проверим, – злобно ощерился толстяк. – Безбилетницы, значит? Все одно, обманщицы. Вставай, дорогуша, и подружку свою поднимай. К главе поезда пойдем. А ты чего застыла, молчаливая моя?

Последнюю реплику он адресовал Ванессе. Стихийница мило улыбнулась, а затем сделала стремительный выпад вперед, свалила с ног не ожидавшего такой прыти от нее толстяка и приложила его небольшой, но, судя по звуку, тяжелой коробкой.

Поднявшись, она внимательно посмотрела на результат своей работы и деловито поинтересовалась:

– Он же нам угрожал, верно? Шшуль поймет это ваш асшанский язык!

Кивнув девушке, я сдавленно хрюкнула. Меня внезапно обуял смех. Я тихонько захихикала, а затем расхохоталась в полный голос.

– Лиссер, ты не представляешь, как я рада, что ты с нами!

– Ага, – пробормотала Ванесса. Она пробралась ко мне через сумки, наклонилась и залепила пощечину. – Остановить истерику, Рейгош!

Схватившись рукой за щеку, я глубоко задышала. Да, уж чего у стихийницы не отнять, так это железного спокойствия в стрессовой ситуации. Астарская Академия может гордиться своей выпускницей.

– Чего он хотел и что с ним делать будем? – увидев, что я более или менее успокоилась, спросила она. – Скоро очнется, я не сильно его… приложила.

– Угрожал отдать нас талям на первой же остановке, – объяснила я. – Подумал, что мы воровки, решившие украсть его вещи. А что делать…

– Зяпихнем в шундук, – раздался тоненький голос служанки.

– Наура! – подскочили мы к ней. – Ты… в порядке?

– Пошти, – встав на ноги, слабо улыбнулась она. – Давайте нашинать.

Девушка подошла к толстяку, и с помощью воздушного плетения подняла его в воздух.

Я озабоченно заглянула в сундук. Меня-то он вмещал и так, а вот насчет толстопузого асшанца я сильно сомневалась.

Ванесса, поняв, что я хочу, подошла ко мне, и мы начали торопливо выгребать вещи.

– Э-э, – нахмурилась я.

Стихийница удивленно взирала на вывалившуюся одежду. Под легко узнаваемыми яркими асшанскими накидками и широкими штанами нашлись дормундские куртки и брюки.

– Наш, что ли? – прищурилась девушка.

– Да ты посмотри на него, какой из него дормундец? – возразила я.

– Асшанец, – подтвердила Наура. – Торг’хаш махаррский.

Переглянувшись, мы с Ванессой продолжили «раскопки». Нашли фальшивое дно, под которым лежало не меньше трех десятков различных асшанских артефактов.

– Он их что, в Дормунд тащит? На продажу? – озадаченно уточнила стихийница.

Я кивнула. Так вот почему асшанец так переживал, что мы забрались в его сундук! Боялся, что кто-то увидит, чем он промышляет, и сдаст его талям!

Пока Наура и Ванесса «грузили» торгаша, пытаясь утрамбовать его внушительное пузо, я тщательно перебирала вываленные из сундука вещи. Если асшанец ехал в Дормунд – он точно знал, где и как пересекать границу после схода с поезда. Я искала записи, инструкции – хоть что-нибуль! Любую зацепку касательно его дальнейших действий.

И Луны-Близнецы услышали мои молитвы.

В одном из потайных карманов куртки толстяка обнаружился совсем маленький чароскрин. Такая обычная и знакомая взгляду вещица откликнулась внутри теплотой.

Конечно, на артефакте стояла защита. Причем двойная, состоящая из асшанских и дормундских плетений.

– А вот это странно, – нахмурилась я, показав находку Ванессе, – вряд ли этот торгаш владеет и нашей магией, и имперской. А значит…

– Он путешествует не один, – подхватила стихийница, – а в паре с дормундцем!

И ровно в этот момент мы услышали звук отъезжающей двери, а затем громкий недовольный шепот на ломаном асшанском:

– Хоррус, шшуль тебя дери, чего так долго…

Вошедший замолк. При виде нас его глаза округлились.

Наура, которая в этот момент чуть ли не прыгала на крышке сундука, пытаясь его закрыть, икнула. Ванесса рванулась вперед, намереваясь вновь воспользоваться своими бойцовскими умениями. А я запустила в дормундца всестихийником.

Получилось мощно.

Следующие полчаса мы освобождали место в другом сундуке для второго, менее крупного мужчины, и устанавливали запирающие заклинания. Я еще раз перепроверила плетения: те должны были рассыпаться к утру, чтобы наши пленники смогли выбраться из своих маленьких тюрем.

Ванесса отыскала небольшую сумку и, неловко извинившись перед отсутствующим хозяином, вытряхнула содержимое на пол. А внутренности заполнила артефактами из сундука торгашей.

Разблокировав чароскрин, я пробежалась по перепискам.

– Нашла! Аширский вал, отправление в три ночи. – Достав асшанскую книгу, я открыла карту. – Хм. Это примерно посередине между Махаррой и Шеиром.

– И там нишего нет, – сказала Наура. – Это даше не город!

– Возможно, из приграничного Шеира не так-то просто выехать? И перевозчики пользуются другим путем, из этого Аширского вала? – предположила Ванесса.

– Скоро узнаем, – подытожила я.

Окинув прощальным взглядом багажный вагон, мы отправились в следующий.

Общие вагоны начинались сразу за грузовыми, и забиты были под завязку. Семьи с кучей спящих на руках детей, дебоширы, размахивающие бутыльками с настойками и горланящие песни, грустные тихие старушки и крикливые долговязые подростки – все сидели вперемешку, на длинных лавках.

Пришлось расположиться прямо на полу, так как найти три места, да еще и рядом (а расставаться мы не хотели) оказалось невозможно.

Через пару часов усталость взяла свое, и мне удалось немного подремать. Совсем чуть-чуть. Ведь при каждом громком звуке, – хлопке или крике, я вскидывала голову; мне чудилось, что вот, ххар все-таки добрался до нас, нашел!

Мы не знали, удалось ли К’хаерну, проникшему в сознание Науры и едва не погубившему девушку, понять, где мы находимся и в какую сторону направляемся. Но предполагали, что маг способен догадаться, куда могли сбежать две дормундки и одна отчаянная асшанка…

Однако мы также сходились во мнении, что ххар вряд ли будет искать нас в открытую. Отдать создательницу портала в чьи-то чужие руки? Да ни за что. Скорее отправит на мои поиски своих самых преданных талей.

Несмотря на то, что мы удалялись от Махарры, тревога росла. Что, если тали уже близко? Или кто-то из пассажиров поймет, что мы в бегах? А вдруг торгаши выберутся из сундуков? А если я неправильно разгадала код, и в Аширском вале никого и ничего не окажется? Мысль, что все, совершенно все может пойти не так, как надо, давила своей тяжестью.

Поэтому, когда Наура сбегала в соседний вагон, где находилась тележка-едальня, и принесла нам бутыли с водой и несколько сплюснутых помятых горбушек сырного хлеба, я не смогла проглотить ни одного кусочка.

Около двенадцати ночи вагон начал затихать. Замолкли младенцы, прижатые к теплой родительской груди. Успокоились дебоширы, у которых закончились и фруктовые настойки, и развязные песни. Грустные старушки с облегчением прикрыли глаза.

Без пятнадцати три Наура шепнула:

– Пора.

Я разбудила Ванессу, и мы вышли в крохотный тамбур, ожидая остановки поезда.

Аширский вал встретил нас темнотой. Ни единого источника света, одна сплошная пустыня.

Перед тем, как сойти со ступенек, мы нерешительно переглянулись между собой – мол, точно? Выходим? Здесь?

И только когда артефакт движения загудел громче, предупреждая об отбытие поезда, мы резво соскочили вниз.

А уже через несколько секунд поезд растворился в беспросветной пустынной мгле.

– Ну и куда теперь? – опешила Ванесса.

Я молчала. Мы стояли в абсолютнейшем нигде.

Наура оказалась права: Аширский вал не был городом. Он вообще ничем не был. Небольшой светляк, созданный мной, это подтвердил.

Нас окружала пустыня. Из звуков доносился лишь мягкий шелест скользящего от легкого ветра песка.

– Смотрите! – внезапно указала куда-то в сторону асшанка. – Еще один светляк.

И правда, метрах в тридцати от нас блестел крохотный шар. Мага, его сотворившего, разглядеть было сложно, но судя по тому, с какой скоростью светляк отдалялся, человек спешил.

Не сговариваясь, мы бросились вслед за этим кем-то, рассчитывая, что у сошедшего с поезда в этом Лунами-Близнецами забытом месте так же цель, что и у нас.

Мы быстро догнали сначала чужой светляк, а затем и самого путника. Сухонькая асшанская старушка бодро пробиралась вперед. В одной руке – палка-артефакт, облегчающая ходьбу по песку. В другой – небольшая дорожная сумка. Старушка с любопытством на нас покосилась, а затем понимающе спросила:

– В первый раз?

– Ага, – после некоторого молчания осторожно ответила я. И, решившись, добавила: – А вы?

– Нет, но предыдущий был так давно, что уже и не вспомнить, – покачала головой она. Достав карту, подозвала светляк к себе, и удовлетворенно кивнула. – Ну, вот и пришли.

– А где?.. – нервно поглядев по сторонам, спросила Наура.

– Транспорт? – догадалась старушка. И выдала странный совет: – Ты, лапонька, закрой глаза, да прислушайся.

Не знаю, как Наура, а я решила ему последовать, и окунулась в невидимую многоголосую симфонию пустынной жизни.

Вот звуки совсем рядом – это переступает с ноги на ногу Ванесса, громко дышит Наура, покашливает старая асшанка.

Вот – порыв ветра, налетел внезапно, и по всей округе звучит трель скатывающихся друг по другу песчинок.

Вот тихонько шуршит невдалеке какое-то животное, скорее всего, ночной пустынный хроль вышел на охоту.

А вот… Что это? Низкий гул, прерывистый, то учащающийся, то замедляющийся, но с каждым мгновением становящийся четче…

– Совсем близко, – прошептала я, открывая глаза.

– Оришхон – лучший перевозчик, говорят, никогда не опаздывает, – подтвердила старушка и вытянула руку вперед. – Вон уже и свет показался.

И правда, в пыльной дымке возникло тусклое свечение, а через минуту перед нами остановилась то ли усовершенствованная повозка, то ли модифицированный вагон…

Эта конструкция ехала, как и поезд, с помощью артефакта движения. Удивительным было то, что колеса у нее тоже присутствовали. Интересно, зачем?

Вышедший из вагона высокий мужчина в толстых очках хмуро обратился к старушке:

– Ночи лунной, талья Ма’хора. Проходите.

А затем повернулся к нам. На его лице мешались сомнение, подозрение, удивление…

– Не припомню вас в списках, – наконец изрек Оришхон.

– Хоррус передает привет, – нагло соврала я. – У дядьки разыгралась паранойя, что махаррские тали слежку за ним установили.

– Опять? – хмыкнул мужчина, и я поняла, что попала в точку. – А дружок его где дормундский?

– Там же, где и дядька. Залег на дно, – с трудом удержавшись от смешка, ответила я. И Хоррус и дормундцец сейчас и правда лежали на дне… своих сундуков!

– Ну предположим, – с сомнением сказал он. – Хоррус обычно после расплачивался, но с новых клиентов плату беру вперед.

К такому я была готова; забрав у Ванессы сумку, приоткрыла ее и достала пару артефактов, которые мы забрали у торгашей. Протянула Оришхону.

– Этого должно хватить.

– Вполне, – кивнул мужчина, окончательно расслабившись. – Забирайтесь скорее. Эй, эй! А ты куда?!

Он преградил путь Науре.

– Она с нами, – твердо произнесла я.

– Я закрою глаза на то, что Хоррус про замену не сообщил вовремя, – раздраженно сказал перевозчик, – но троих не повезу. Выбирайте: либо не едет одна, либо вы все, ясно?

Как мы ни пытались, убедить или подкупить принципиального Оришхона нам никак не удавалось. Перевозчик только еще больше сердился.

Застыв в растерянности, мы с выражением ужаса на лицах смотрели друг на друга.

– Ничего страшного, я останусь, – обняв меня за шею, шепнула на ухо Наура. – Свидимся еще, если на то воля Лун-Близнецов.

– Наура! Ххар тебя убьет, ты понимаешь? – тихонько всхлипнула я. – Мы найдем другой путь, уедем все вместе!

– Нет другого пути, талья Аринна, – как-то по-взрослому ответила девушка. – Берегите себя. Что касается меня… Не волнуйся! Таль Т’хорн поможет, обязательно убережет от К’хаерна.

Буквально втолкнув меня в вагон, асшанка спрыгнула с лестницы.

Оришхон моментально выкрутил артефакт движения на полную мощность, и наша повозка с негромким гулом отправилась покорять пустыню.

Как много мыслей! И еще больше – вопросов!

Мы ехали уже два часа, а я все никак не могла успокоиться.

Что имела в виду Наура, говоря, что таль Т’хорн – то есть, Лерран, – спрячет ее? Или все это время служанка помогала нам по просьбе верховного мага? И Лерран все-таки на нашей, дормундской стороне?

Строя гипотезы, я тихо спорила сама с собой. Лиссер, сидевшая на соседнем кресле, в какой-то момент не выдержала моего непрекращающегося бубнежа и больно ткнула меня в бок.

На секунду отвлекшись от размышлений, я почесала место, куда прилетел локоть стихийницы, и вновь ушла в свои мысли.

Откуда в сознании К’хаерна воспоминание предсказания, которое старуха мне шептала? Я даже залезла в свою асшанскую книгу, чтобы убедиться, что мне не причудилось: предсказание ментальной прорицательницы может слышать лишь тот, кому оно предназначено. Значило ли, что у нас с ххаром – одно будущее на двоих, или дело было в чем-то другом?

А еще его комментарий по поводу профессорши, Катины Ардейл… Или, как оказалось, К’хатины! Что асшанка делает в Астарской Академии и знает ли об этом ректор? А Лерран? И почему К’хаерн так привязался к тому, кто отдал мне книгу, и настолько опешил, услышав имя преподавательницы? Кем она ему приходится?

С тихим стоном выдохнув (мне ни шшуля не было понятно!) я, чтобы хоть немного отвлечься, решила поразглядывать повозку.

Половину всего внутреннего пространства вагона занимала кабина Оришхона – там маг настраивал артефакты движения и следил за дорогой. В остальной части поместилось лишь десять сидений, по два в ряд, и каждое из этих десяти было занято. Нам с Ванессой достались последние два.

Часть магов спали, часть – читали, используя миниатюрные светляки. «Наша» старушка, талья Ма’хора, тихонько разговаривала с соседкой, приличного вида седой асшанкой.

Вообще, для такого тайного, запрещенного и серьезно наказуемого пересечения границы в повозке ехало слишком много обычных, утомленных дорогой магов.

Как-то по-другому я представляла себе публику, которой надо из Асшании убежать в Дормунд. В голове рисовались отчаянные искатели приключений, бегущие от смертной казни преступники или отъявленные мошенники. Вот торгаш Хоррус, например, идеально вписывался в эту картину.

А пожилые асшанцы, которых тут была почти половина, печальная девушка с малолетним ребенком и два совсем молодых паренька вызывали недоумение. Что им нужно в Дормунде?

Еще через пару часов захотелось есть. Я достала сырный хлеб, который не смогла впихнуть в себя в поезде, и с наслаждением впилась в него зубами. Лиссер тут же демонстративно покашляла, поэтому пришлось с ней поделиться.

Стихийница нужна мне бодрой и сильной! Никто не знает, какие трудности нам могут встретиться на границе.

Когда занялся рассвет, все вокруг как-то вдруг встрепенулись и повскакивали с мест. Маги вытаскивали из-под сидений сумки, копошились в своих мешках, доставали одежду.

– Приехали, что ли? – с сомнением прошептала Ванесса.

– Разве только в другую пустыню, – так же тихо ответила я. За стеклом, как и прежде, виднелись лишь песчаные дюны.

– До ближайшего «окна» примерно час. Оно будет совсем коротким, четырехминутным, – объявил Оришхон. Вокруг раздались беспокойные вздохи. Мужчина рукой пресек комментарии и продолжил: – Следующее лишь через сутки, поэтому выбора у нас нет.

– «Окно»? – недоуменно спросила я вслух. А ведь асшанцы, когда тащили нас с Ванессой из Астара, тоже болтали про какое-то окно!

– Это когда приходит магическая песчаная буря, – охотно ответила «наша» старушка. – Границу патрулируют с обеих сторон, но на время бури все прячутся – слишком опасно.

– А нам не опасно?

– Опасно, – подключилась к разговору девушка, которая ехала с ребенком. – Только это единственная возможность незаметно пробраться между странами. Вот и рискуем.

– А дальше-то как? В Дормунде никого не удивит вагон, путешествующий не по рельсам? – задала я еще один давно волнующий меня вопрос.

– Колеса у тележки видела? – хмыкнула талья Ма’хора. – Как границу пересечем, на ближайшей станции нас прицепят к составу. И покатимся мы, как самые настоящие дормундцы! Лапоньки, а вы чего застыли, переодеваться пора!

Только тут я заметила, что наши попутчики все это время меняли одежду с асшанской на более традиционную.

– У нас не во что, – сиплым голосом произнесла я.

Старушка вскрикнула, запричитала, и в следующие несколько минут нам надавали столько штанов и кофт, что хватило бы на пару недель. Выбрав наиболее подходящие по размеру, мы поблагодарили соседей и отдали остальные, неподошедшие вещи обратно их хозяевам. А я в который раз подумала о том, что простые маги в королевстве и в империи, несмотря на все наши различия, похожи. И что от напряженных, враждебных отношений между Дормундом и Асшанией страдают именно они.

В очередной раз выглянув в окно, я заметила изменения: возле нас стояла еще одна, похожая на нашу, вагон-тележка.

Оришхон ушел поболтать со вторым перевозчиком, и вернулся с мрачными новостями.

– Говорят, что поезд, следовавший из Махарры в Шеир, остановили где-то за Аширским валом. Попал под усиленную проверку, – мужчина кинул взгляд на нас с Ванессой.

– Ай! – тихо буркнула стихийница, вырывая свою руку. Оказывается, слушая Оришхона, я невольно ее сдавила.

– Неужели прознали про перевозки? – угрюмо спросил кто-то.

– Сложно сказать. Может, прознали, а может – искали кого… – Оришхон выругался, а затем скомандовал: – Все готовы? Старт через пятнадцать минут. Пересечение предстоит трудное.

Над дверью, ведущей в кабину перевозчика, висели старенькие грязноватые часы.

Мой взгляд был прикован к секундной стрелке, которая неумолимо двигалась, обозначая, сколько осталось до «окна».

Оришхон заставил всех занавесить стекла, проверил, что ремни, прибитые к каждому креслу, плотно зафиксированы, и что даже в случае сильной тряски мы останемся на местах.

Мы с Ванессой обменялись понимающими взглядами: «Как мы в это ввязались?» и «Теперь уже ничего не сделаешь, идем до конца».

Артефакт движения натужно загудел, и в этот же момент нас подкинуло. Магическая песчаная буря прибыла ровно к предсказанной минуте.

Как нас бросало! Как швыряло…

Для бури тяжелый, выполненный из укрепленного, напитанного магией металла вагон был лишь еще одной песчинкой среди мириад других. И только опытность и мастерство Оришхона позволяли нам продолжать движение в этом пустынном урагане.

Зажмурив глаза и вцепившись пальцами в свои же колени, я ждала, когда закончатся четыре бесконечные минуты.

Это всего двести сорок секунд, почему они все никак не проходят?

Когда ремни перестали врезаться мне в кожу то с одной, то с другой стороны, я не сразу поняла, что трясти перестало.

– Все закончилось, лапонька, – раздался у моего уха спокойный голос тальи Ма’хоры, – мы прорвались.

Из своей кабины вышел Оришхон: со всклоченными волосами и съехавшими набок очками.

– Через полчаса встанем на рельсы, через час – высадка, – прохрипел он и ушел обратно к себе.

– Рейгош, мы дома! – выпалила Ванесса. – Шшуль, нам срочно нужно раздобыть чароскрин.

– Лиссер, он у нас есть, забыла? – вытащила я из кармана небольшой артефакт, забранный у Хорруса.

То, что мы успешно сбежали из Асшанской Империи, от ххара и толпы его талей, и вернулись в родное королевство, все никак до меня не доходило.

Я заторможенно думала о том, что впервые не представляю, что делать дальше. Когда меня выгнали из Астарской Академии, я искала прорицательницу и восстанавливала портал. Когда меня схватили асшанцы и привезли в Махарру – пыталась сбежать. Когда мы сбежали, задумывалась лишь о том, как бы не попасться обратно в руки асшанцев.

Что делать теперь, в родном королевстве, я не знала.

К кому обратиться?

И главное – что рассказать?

Асшанцы, с которыми мы путешествовали, взволнованно переглядывались и растерянно улыбались.

– Столько лет мать не видела, – склонившись ко мне, доверительно прошептала талья Ма’хора. – Она в Дормунд сбежала много-много лет назад. Я, перед тем как замуж вышла, отважилась отправиться на поиски, да безуспешно. Думала, померла. А тут весточку получила! Жива…

Утерев глаза, старушка продолжила сборы.

– А я от мужа вырвалась, – облегченно расплакалась женщина с ребенком. – Десять лет мучений! Все думала, исправится, отогреется от ласки… Но когда на ребенка руку поднял, – она порывисто прижала мальчика к себе, – глаза мои открылись, наконец. В Асшании он большой человек, – дворцовый таль, нигде от него там не спрятаться. А здесь есть шанс затеряться…

По повозке прокатилась цепная реакция – асшанцы делились своими историями, и каждый надеялся, что черная полоса прошла. Они свободны.

Я медленно убрала чароскрин обратно в карман.

Отправить сообщение сейчас, рассказав о нашем с Лиссер спасении, означало подставить всех этих мечтающих о лучшей жизни магов.

Не думаю, что королевские стихийники закроют глаза на незаконно пересекших границу асшанцев. Скорее, посадят в тюрьму, или, что еще хуже – передадут обратно в империю.

– Рейгош, ты чего? – удивилась Ванесса. – Отдай чароскрин, давай родственникам писать!

– Лиссер, надо обсудить, какой истории придерживаться.

– В смысле какой? Чем тебя не устраивает правда?

– Тем, что от нее могут пострадать невинные люди, – отрезала я.

Все оставшиеся полчаса до прибытия мы спорили. Лиссер горела желанием рассказать королевским стихийникам обо всем, сдать пароли и явки, прикрыть незаконное пересечение границы… Я же считала, что в некоторых вопросах необходимо соврать.

Наши мнения сходились лишь в одном – что до Астара нам лучше не попадаться на глаза стихийникам и вообще не привлекать к себе внимания.

Судя по тому, что мы знали, у ххара К’хаерна в Дормунде было немало шпионов.

Поэтому, когда вагон остановился, и Оришхон нервно поторопил всех на выход, мы спустились со ступенек и растерянно застыли возле.

– Лапоньки, – прозвучал рядом с нами голос тальи Ма’хоры. – Вам в Астар?

– Да, – ответила я.

– Меня встречают, – указала она на небольшую закрытую карету. – Уверена, еще два места там найдется.

Отказываться мы не стали – учитывая нашу ситуацию, предложение тальи оказалось очень вовремя.

– Здравствуй, мама, – первой забравшись внутрь, произнесла старушка. – Я с гостями.

– А они не испугаются? – раздался в ответ хрипловатый смех, показавшийся мне ужасно знакомым.

И только поднявшись в карету, я поняла, откуда я его знаю.