Беллона Карлеаль, или сестра изгнанника

Глава ХХ

- Ваше высочество, вас уже все ждут!

- Да-да, Яна, ещё минута, и я иду, – торопливо выпроводила горничную Беллона. – Всего минута. Мне нужно побыть одной!

Дверь закрылась немного громче, чем предполагалось, и девушка осталась одна в просторной комнате, которая была её спальней последние месяцы. Вот и всё. С сегодняшней ночи начиная, её спальней будет совсем другое помещение. С сегодняшней ночи рядом с ней ложе будет делить мужчина; не просто мужчина, но её муж. Вернее, пока ещё жених, но всего через несколько часов он станет её мужем. Принц Лукас, пример чистейшего благородства, храбрости и идеальной чести. Но и горделивости, надменности и эгоцентричной холодности. Сколько неприятных моментов пришлось выдержать за последнее время, чтобы хоть как-то с ним ужиться! Его равнодушие и презрение сначала пугали, а теперь стали угнетать и заставлять чувствовать себя неудобно в любой ситуации, каждую секунду. Если бы не королева и не маркиза Сент-Нес, возможно удалось бы что-то исправить, но первая мешала намеренно, а присутствие второй само собой убавляло пыл стремления к каким-либо действиям. Сколько раз Беллона пыталась прийти к нему и объясниться! Упрямый принц не хочет ничего слышать… Он твёрдо вбил в себе в голову, что ему сосватали грешницу и распутницу. И как можно доказать обратное, если не первой брачной ночью? Но не в характере принцессы было что-либо кому-то доказывать, и если он не поверит её слову – её слову чести! – то пусть катится куда подальше! Она не намерена терпеть унижения и подозрения в несовершённом всю оставшуюся жизнь. Даже накануне девушка попыталась поговорить со своим наречённым, но он отказался тратить своё драгоценное время на разговор с недостойной невестой. Это было последней каплей!

Беллона повернулась ко множеству расставленных зеркал, чтобы бросить на себя последний взгляд. Последний осмотр юной девы, невинной и свободной. В следующий раз она увидит себя уже замужней женщиной, супругой и наследницей огромного владения – Гейтс ин Лива, наделённой силой и властью, которой у неё никогда ещё не было. Если, конечно, ей позволят прикоснуться к этой власти. Ведь, в самом деле, проблем и хлопот может только прибавиться. Что если королева-мать не даст чужеземке командовать даже у себя в покоях? Господи, возможно, кошмар только начинается, а ворота к алтарю – прямой путь в ад. Придётся ждать, когда родится новый наследник, и Беллона сама станет матерью будущего короля. Девушка поёжилась при мысли о детях и таком далёком будущем.

Из зеркала, с вымученной улыбкой, смотрела прекрасная принцесса в белоснежном одеянии, с головы до пят украшенная драгоценностями и мехами, но более чем ими она сверкала своими золотыми локонами, которые распустили ей по плечам и спине, где они переливались, как настоящее плавленое золото. Её бы можно было назвать самой красивой невестой на свете, если бы не горечь, застывшая в глазах, хотя та придавала определённой элегантности и шарма. Что ж, прощай прошлое, до свидания всё, что было раньше. Останутся только воспоминания…

- Боже, ну что за тоска и печаль, – шепнула Беллона себе под нос, – это всё-таки моя свадьба, пожалуй, нужно веселиться.

Она слегка приоткрыла дверь и, желая быть совершенно незаметной, хотя это было невозможно, выскользнула из своих апартаментов. За дверями её уже ждали фрейлины, которые должны были её сопровождать и мать, которой полагалось сказать несколько напутственных слов и присоединиться к гостям. Стоял гул голосов и все девушки, волнуясь, сильно тормошились, поправляя причёски и юбки. Королева Веста стояла чуть в стороне, но, увидев дочь, сделала шаг ей навстречу.

- Дай обнять тебя, Белл. Наконец-то, ты встала на правильный путь и теперь уже не наделаешь глупостей; рядом с тобой будет опытный и умный человек - твой супруг.

Принцесса выставила вперёд руки, не дав приблизиться к ней её величеству королеве Феирской.

- Не стоит, мы можем помять друг другу наряды. Идите к гостям, мама, все должны быть на своих местах прежде, чем там появлюсь я, иначе церемониал венчания будет нарушен.

Уязвлённая Веста развернулась и удалилась. Беллона не забыла её нежелания простить дочь, когда та так нуждалась в помощи и поддержке. Что ж, теперь их будет разделять не только недопонимание, но и огромное расстояние между двумя планетами. Сразу после празднований женщина вернётся на Феир, а девушка останется здесь, на своей новой родине.

Из знакомых среди окружения Беллоны были только маркиза Сент-Нес и виконтесса Дора Незардроун. Принцесса кивнула последней и та собрала остальных фрейлин, чтобы они построились в ровный эскорт, приподняли шлейф невесты и отправились в путь. Отношение к тому, что подол платья и часть фаты несла фаворитка будущего мужа, было двояким; с одной стороны, это было унизительно для маркизы, а с другой это было оскорблением для принцессы. Беллона взяла все свои нервы в кулак, горделиво выпрямилась и, с ослепительной надменной улыбкой шагнула вперёд. Сколько раз ей приходилось проходить через подобные испытания? Премьера в высшем свете, выход в свет после скандала с Дереком Аморвилом, знакомство с семьёй Лукаса Дьюс-Лоиса. Что после этого всего может напугать её? Уж точно не собственная свадьба, на которой она госпожа и хозяйка. Если, конечно, жених не захочет выкинуть что-нибудь эдакое. Это не в его характере, но, возможно, он уже давно задумал месть своей наречённой. Нет, всё это глупости. Лукас хочет наказать её именно тем, что сам останется безупречен, а ей до конца жизни будет указывать на малейшие недостатки.

Проходя из зала в зал, невеста и её сопровождение вышли из городского дворца Гейтс ин Ливских монархов и теперь, пешим ходом, должны были пересечь площадь, после неё пройти немного по тесной улочке и попасть прямо в главный собор города, где проходили все королевские церемонии. Народ уже собрался. Его количество было просто неимоверным! Люди стекались, казалось, со всех концов Гейтс ин Лива, но помимо них было несколько тысяч приезжих вельмож и аристократов, а так же несколько сотен особ королевской крови. Там, на скамьях, в соборе, будет море знакомых лиц, но Беллона боялась, что у неё всё перемешается перед глазами и закружится голова, поэтому не стала вглядываться и осматриваться. Толпа горожан и масса прибывших загораживали всё вокруг; не было видно той золотой осени, которая стояла на улице. Принцессе пошили излишне тёплое подвенечное платье, боясь, что осенью погода может в любой момент измениться. Утром девушка думала, что задохнётся во всех этих наслоениях материала на своём теле, но потом немного попривыкла. На родном Феире сейчас был разгар зимы, февральские морозы, и она утешала себя мыслью о том, что она сейчас могла бы быть там, и как нельзя кстати пригодились бы эти меховые оторочки и высокие кружевные воротники. Но здесь и близко не пахло снегом или хотя бы прохладным ветром. Хотя воздух был холодным, было тихо и ярко светило солнце в безоблачном небе. Беллона слышала, как девушки идущие сзади, обсуждали то, что выходить замуж в такую погоду – к большому счастью. Где же его взять, хотелось спросить у них принцессе?

Утром, когда только начались приготовления невесты к торжеству, Беллона долго смотрела из окна на прекрасный вид; широкая река рябила и отражала в себе искажённые изображения жёлто-красной листвы, которая то и дело осыпалась и падала на воду, уплывая, словно эскадра разноцветных парусников. Картина в ярких красках вызывала бурю эмоций, восхищение и радость, но она так не совпадала с внутренним состоянием принцессы!

Сейчас время близилось к полудню и начинало по-настоящему припекать. Через площадь Беллону вёл её представитель в высшем свете, её неизменный поручитель, друг её отца и король Медео – Рейнальдо, но на середине пути в собор руку невесты перехватил сам император – Виталий Дьюс, главный инициатор помолвки и зачинщик свадьбы, а так же посажёный отец, который в кругу семьи заявил, что всю ответственность за брак берёт на себя. Беллоне и Лукасу в голову пришла одна и та же мысль, которую ни один из них не озвучил: "На этот раз он, действительно, слишком много на себя берёт". Но император выглядел довольным и даже помолодевшим. Как и всегда, он удивлял своим бодрым и здоровым внешним видом, хотя в начале месяца ему уже исполнилось восемьдесят семь лет.

- Девочка моя, не улыбайся так широко, это выглядит слишком уж ненатурально, – заметил Виталий, слегка наклонившись к уху своей спутницы.

- Что вы, я довольна и счастлива, как никогда! – не меняя выражения лица, ответила девушка. – Разве не об этом может мечтать каждая юная леди, разве мне сейчас не завидует полсвета?

- Разумеется, но я-то знаю, что тебе никогда не нужно было то же, что и всем.

Они медленно приближались к входу в храм, у которого уже ждали распорядители венчания, чтобы вовремя подать знак органисту и другим музыкантам, чтобы не упустить и не пропустить ничего, никакой мелочи.

- Я думаю, мне нужно постараться найти повод для твоего искреннего счастья. Я не хочу, чтобы ты стала бывалой притворщицей или лила слёзы в самый главный день твоей жизни, – снова начал разговор император.

- Не нужно, вы сделали для меня слишком многое и мне и так не расплатиться с вами до конца дней своих.

- Я делаю это бескорыстно. Считай, что я делаю это ради памяти Минервы. – Беллона покосилась на мужчину, но хотя ничего не увидела, всё-таки представила какую боль он испытывает все эти годы, раз до сих пор не может забыть последнюю любовь. – Так вот. У меня есть кое-какие известия о твоём брате и его друзьях.

- Что? О боже, неужели? Прошу вас, говорите быстрее! – пытаясь не говорить громко, попросила принцесса.

- Ну, наконец-то я тебя расшевелил. У них всё в порядке. Они на Земпере. Только тише – это секретная информация, и они там находятся инкогнито.

- Не могу поверить, неужели вы снова помогли Карлеалям и приняли их на свою планету?

- Нет-нет, я здесь ни при чём. Как ты уже верно заметила, я и так делаю слишком много. В конце концов, император я или дом милосердия? – Виталий усмехнулся. – Просто одна из фрейлин моей супруги – сестра лорда Эвела, то есть кузина покойного МакДжойна.

- То есть двоюродная тётка Сториана и Рикардо? Прошу прощения, покойного Рикардо…никак не могу привыкнуть, что его больше нет в живых. Каким бы он ни был до своей смерти, я помню его с самого раннего детства и не могу помнить о нём ничего плохого. Они всегда были у нас во дворце, Робин его обожал, как младшего брата…

- Давай не будем о грустном. Да, двоюродная тётка Сториана тайно приняла их под своё крылышко, но это не навсегда. Вряд ли она захочет опорочить своё имя и семью тем, что протежирует изгоев. Чтобы не быть разоблачёнными, им теперь постоянно придётся колесить по свету.

- Печальная участь. Но, хотя мой брат частично заслужил её, я буду молиться, чтобы это когда-нибудь кончилось, и моя надежда на то, что так и будет очень сильна. – Беллона прекратила разговор, так как они с императором дошли до собора и должны были пройти последние несколько десятков метров до алтаря. – Спасибо вам за всё, моей благодарности нет границ. Вы, действительно, приободрили меня и утешили. Я на самом деле очень хотела бы чем-нибудь отплатить вам за доброту и участие.

- Просто будь счастлива, Белл. Будь счастлива так, как Минерве не пришлось быть.

Беллона из последних сил сдержала подступившую слезу, и последние шаги они сделали молча, пока Виталий Дьюс не передал руку невесты жениху. Их пальцы встретились и на мгновение они посмотрели друг другу в глаза, после чего поспешно переключили своё внимание на алтарь и священника, совершающего над ними обряд. Девушка чувствовала рядом с собой уверенного и сильного мужчину, ей хотелось следовать совету, или правильнее сказать просьбе, императора – быть счастливой, быть таковой со своим законным супругом, так как иное она считала неприемлемым. Но как это можно было сделать, когда он больше не желал сделать её такой? От Лукаса веяло затаённой злобой, хотя внешнее спокойствие его было похоже на её – такая же натянутая улыбка, такие же внимательные ко всему происходящему глаза. Около часа они находились в нескольких сантиметрах друг от друга, слушая церемонию, отвечая на вопросы, которые им задавали, пока, наконец, на весь собор не прозвучало, ожидаемое всеми:

- Объявляю вас мужем и женой!

Снова зазвучала торжественная и возвышенная музыка органа, гости поднялись, а Беллона и Лукас соединились скромным поцелуем, после того, как обменялись золотыми кольцами.

Роскошные, огромные по размеру апартаменты были тщательно убраны и подготовлены для новобрачных. В вазах благоухали свежие цветы, в основном белые розы и лилии. Кровать была подогрета грелками, окна зашторены бело-синими занавесями, два камина с одной и другой стороны комнаты ярко пылали. Никаких излишков с намёком на интим, никаких эротических картин и гобеленов – всё в меру строго, но уютно по-королевски. Канделябры, дарящие приглушённый свет, ковры, в которых слегка утопали ноги и маленький столик с лёгкими закусками и чайничком с двумя чашками. Две служанки ещё взбивали подушки и наносили последние штрихи, когда две другие ввели в эти покои невесту. Время близилось к часу ночи. Официальное празднование закончилось в двенадцать, но по традиции новобрачным отводилось около часа на вечерний туалет. Беллона благоухала, как майский цветок. Множество умелых девушек, в том числе и её преданная Яна, трудились над тем, чтобы перед своим мужем она предстала совершенной, идеальной. У них это успешно получилось. Принцесса напоминала более картину или выточенную скульптуру, чем земное создание из плоти и крови. Её волосы свободно распустили и они каскадом спадали чуть ниже талии. На плечах держалась прозрачная, более воздушная, чем материальная ночная рубашка. Беллона, как зачарованная, разглядывала это чудо ткацкого искусства, пока её натирали всяческими маслами и духами в ванной комнате; тончайший узор из серебряной нити, словно это эльфы сплели паутинки и утреннюю росу, а не люди делали своими руками. Девушке поначалу было крайне неудобно расхаживать в таком виде даже при служанках, а уж представить себе, что её увидит в таком виде мужчина – хоть и законный супруг – было невозможно. Но всё-таки это испытание предстояло пройти. Беллона вспомнила, что однажды натолкнулась на Дерека Аморвила в одной сорочке, и это придало ей уверенности. Хотя та её сорочка была куда более закрытой и в сравнении с этой выглядела настоящим плотным плащом.

Одна из горничных – судя по всему старшая над другими – похлопала в ладоши и пошла прочь из покоев наследника и наследницы. Остальные последовали её примеру и оставили принцессу одну. Растерявшись, Беллона не знала куда себя деть; она то подходила к столику и думала что-нибудь съесть, но потом решала, что, пожалуй, не стоит, приближалась к кровати, но потом пугалась и отходила от неё подальше. Услышав когда-то, что в некоторых государствах есть обычай, когда родственники присутствуют при первой брачной ночи, девушка заранее осведомилась, нет ли на Гейтс ин Ливе тех же условий, но её успокоили, что здесь так уже давно не принято. Принцесса снова сделала круг по комнате и прислушалась, не идёт ли кто? Впрочем, кому сюда было идти, если не Лукасу? Но всё было тихо. Беллона подошла к одному из каминов и протянула руки к огню. В помещении было довольно тепло, но девушку иногда пробирал нервный озноб. Постояв некоторое время, принцесса не заметила, как ушла в себя, а, когда очнулась, то увидела на часах, что прошло десять минут. Попытавшись стряхнуть с себя набежавший на её рассудок туман, девушка набралась смелости и села-таки на кровать. Оглядевшись вокруг и не найдя ни книг, ни каких-либо других развлечений, Беллона забралась под тёплое одеяло, на котором был вышит герб Дьюс-Лоисов. Что ещё можно было делать? Только ждать. А ожидание всегда мучительно и томительно. Беллона вспомнила о том, что окна здесь расположены так же, как и в её спальне (которая теперь стала бывшей), то есть должны открывать вид на реку и часть набережной, которая находится чуть в стороне дворца. Поднявшись и выглянув за штору, девушка убедилась в своей догадке и замерла, очарованная огнями, отсвечивающимися в воде. Небо по-прежнему было чистым и расстилало перед взором звёздный ковёр, сияющий, сказочный. Крупная звезда мелькнула в черноте, бесконечно уходящей вдаль, и погасла. Упала. Беллона, скорее по привычке, чем из верования в подобное, загадала желание. Почему нет?

В этот момент за дверью раздались тихие шаги и девушка, со скоростью, которую только смогла из себя выжать, прыгнула под одеяло и замерла, словно каменное изваяние. Шаги приблизились, хотя громче не стали, потому что шедший шёл медленно и осторожно. Дверь приоткрылась, и из-за неё плавно появился принц Лукас. Беллона смело посмотрела ему в лицо, он ответил ей тем же, хотя остановился на пороге.

- Я думал, вдруг вы уже спите, поэтому старался не разбудить вас, – оправдал он свои нерешительные движения и тут же стал вести себя более расковано, хотя выглядело это не слишком естественным.

- Я не успела уснуть, потому что процедуры, которыми замучили меня служанки, затянулись дольше, чем ожидалось, и я сама буквально только что вошла сюда, – солгала Беллона и мельком посмотрела на часы. Она была здесь уже без малого сорок минут.

- Вот как? Ну что ж…- Лукас развёл руками, словно пытаясь предложить что-то, но тут же опустил их. – Даже не знаю, что и сказать.

- Зато я знаю, – девушка приосанилась и сцепила пальцы рук. Невольно в глаза бросилось золотое кольцо, украшающее безымянный палец и она на секунду потеряла нить своего монолога. – Я давно хочу с вами поговорить. Вы знаете о чём, поэтому избавьте меня от надобности долгой прелюдии.

- Я догадываюсь, какую тему вы хотите поднять, но я не желаю ничего слушать. Мне это не интересно, – отрезал принц – Я ничего от вас не требую и мне достаточно знать то, что я знаю. А ваши пустые оправдания и попытки выгородить себя меня утомляют.

- Что? Да как вы смеете? – Беллона в негодовании стукнула кулачками по одеялу. – Я не пытаюсь себя оправдать, потому что не нуждаюсь в этом! Я никогда не делала ничего, что противоречило бы законам чести и приличий, а вот вы оскорбляете меня, вашу супругу, и тем, невольно, оскорбляете себя!

- Я оскорбил себя уже тем, что женился на вас, а всё остальное я уж как-нибудь переживу! – Лукас подошёл к столику и, потрогав чайник, решил, что он уже остыл, поэтому передумал наливать себе.

- Если вы не выслушаете меня и не поверите мне, то я вас и близко к себе не подпущу! – Беллона натянула одеяло на себя ещё сильнее и гневно посмотрела на профиль мужа. Принц молча стоял в ногах кровати с опущенной головой, будто всё-таки хотел себе выбрать что-нибудь из закусок. Принцесса только сейчас отвела глаза от его лица и изучила его полностью, воспользовавшись повисшим молчанием. На Лукасе был бархатный великолепный халат, с отложенным в стороны воротником. Таким образом голая грудь молодого человека была немного видна, гладкая и мраморная. Руки его были скрещены на ней, и длинные красивые пальцы играли на рукаве, как на клавишах. Чёрные волнистые волосы до плеч, слегка падали на лицо, точёное и пышущее мужественной, жёсткой энергией. Он резко развернул всего себя в сторону новоиспеченной супруги. От этого его манёвра халат распахнулся ещё сильнее, явив под свет свой торс почти во всю ширину, от чего у Беллоны спёрло дыхание. Если и существовал когда-либо бог войны и любви в одном лице, то он сейчас был перед ней; принц был наполнен настоящей мужской сексуальной силой и от осознания этого Беллону охватил страх и паника, но даже они не смогли заставить её отвернуться. Похожий на древнего жреца, воина и короля, Лукас излучал такую первобытную притягательность, что укрыться от неё было невозможно. Словно тёмный демон инкуб явившийся из ниоткуда, наследник подошёл к алькову, в котором клубком сжалась наследница. Внезапно у неё в голове взорвалась мысль, что не подпустить его к себе у неё просто не хватит сил и…желания.

- Ты не пустишь меня к себе? – Лукас приподнял одну бровь, а когда она лениво опустилась, его губы растаяли в слащавой улыбке. – Во-первых, как ты сама сказала, ты теперь моя жена, и не имеешь права отказывать мне в исполнении супружеского долга, как, в прочем, и в чём-либо ещё.

- У вас на Гейтс ин Ливе женщина не подчиняется мужчине, можешь не угрожать мне! – еле выдавила из себя Беллона, собирая воедино остатки самообладания. – Я не обязана выполнять все твои прихоти!

- Ну тогда во-вторых…- Лукас довольно улыбнулся, открыв ряд белоснежных зубов и замер.

- Что во-вторых? – нервно бросила принцесса, не выдержав напряжённой паузы. Дальше последовал внезапный рывок молодого человека, от которого Беллона легко ахнула и повалилась спиной на подушку. Наследник лежал на ней сверху и пожирал её лицо своими сверкающими мириадами идей и желаний тёмными глазами. От чёрных локонов тень падала на его лоб, щёки и губы, и девушке безумно захотелось убрать пару прядей, но руки её были заломлены принцем ей же за голову, хотя она не сразу это заметила, засмотревшись его бездонными очами.

-…во-вторых, я могу взять тебя, когда захочу, и ты ничего не сможешь сделать!

Беллона не нашлась, что сказать и продолжала смотреть на него в упор. Это длилось несколько минут. Они неподвижно лежали и играли глазами, изучая территорию противника в глубине взглядов. Девушка неожиданно для себя и него, слегка улыбнулась, и Лукас не выдержал; накинувшись на губы принцессы, молодой человек отпустил одну её руку и тронул её щеку, бархатистую и нежную. Уста слились с устами, и между ними возникло такое тепло, такая жажда страсти и ласки, что оба почти потеряли голову, когда поцелуй всё-таки закончился. Тяжело дыша, принц отпустил и вторую руку Беллоны:

- Но, видишь ли, в чём дело, – Лукас прервался и сделал глубокий вдох, словно перед погружением на дно морское, – я вовсе не собираюсь выполнять свой супружеский долг, потому что мне этого не хочется.

Молодой человек откатился на вторую половину здоровенной кровати и растянулся на спине. Принцесса в немом шоке раскрыла рот, чтобы что-то высказать, но тут же его закрыла и просто непонимающе упёрлась взглядом в мужа.

- Да, представь себе, твоя красота немного поблекла в моих глазах и соблазняться чьими-то объедками я не намерен, – звонкая оплеуха угодила по левой щеке Лукаса.

- Замолчи! Ещё одно оскорбление и я…и моё терпение кончится!

- И что же ты сделаешь, а? Беллона, ты не в том положении, чтобы ставить условия, – принц с деланным пониманием похлопал супругу по руке. Та её отдёрнула.

- Зачем ты тогда вообще женился на мне? Разве тебе не нужны наследники?

- Они будут, когда-нибудь. Но сначала я накажу тебя за обман, за ту роль, которую ты играла передо мной несколько месяцев.

- Но я никогда не обманывала тебя! – принцесса вспомнила, как за его спиной составляла планы о становлении королевой Феира. – По крайней мере, не в отношении своей личной жизни и порядочности, я не претворялась перед тобой и была такой, какая есть!

- А я так не думаю, и переубедить тебе меня не удастся, потому что у тебя нет доказательств того, что ты вела добропорядочный образ жизни!

- Ошибаешься – есть!

Беллона откинула от себя одеяло и явила глазам супруга своё фантастическое тело, обвитое невесомым и полу-невидимым одеянием, которое в достаточной мере открывало совершенной формы груди, тонкую талию и все остальные прелести изумительной фигуры принцессы.

- Я сама доказательство моей невинности! – гордо вскинув голову, заявила девушка, и её золотые локоны пересыпались через плечо, распылив вокруг Беллоны искристое мерцание. – Ты убедишься в моих словах, если выполнишь то, ради чего пришёл сюда!

Настала очередь Лукаса оцепенеть. Представшая перед ним картина затмила собой всё, что он когда-либо видел. Вот она вся перед ним – та, которую он боготворил и желал, которую мечтал видеть в своих объятьях, в постели, ради которой успел совершить массу необдуманных поступков, из-за которой стал сам не свой и множество раз поругался с матерью. Сколько раз он сокрушался от того, что их свадьба откладывалась и ему придётся снова и снова ждать и терпеть, когда же настанет счастливый момент. И вот он настал; протянув руку, он мог коснуться её сияющей кожи, её манящего тела. Лукас почувствовал прилив жгучего желания и хотел попытаться сосредоточится на чём-нибудь другом, чтобы отвлечься, но понял тщетность попыток и снова настиг Беллону. Она мягко поддалась его тяжести, и он вновь покрыл поверхность её лица поцелуями, а потом спустился к шее, груди. Девушка запустила свои пальцы в его густые пряди и прижала к себе. Господи, как это было приятно и прекрасно! Чего она лишала себя столько времени, пыталась любыми способами избежать свадьбы с Лукасом Дьюс-Лоисом, когда он был таким неистовым и превосходным мужчиной! Да, она не любила его, но как же ей сейчас было хорошо, и не нужно было думать о том, что об этом скажут люди, правильно ли это – они были супругами, благословленными в соборе, при тысячах людей, и эта ночь принадлежала им, их страстям и удовольствиям. Почувствовав, как его зубы слегка сомкнулись на вершине её груди, Беллона застонала и инстинктивно попыталась обвить крепкий торс мужа своими стройными, длинными ногами. В этот момент Лукас резко отстранился, на этот раз не просто отодвинувшись, но встав с кровати.

- Что…что такое? – изумлённо приподнялась на локтях принцесса, прикрывшись покрывалом.

- Девственницы так себя не ведут! – сквозь зубы прорычал молодой человек. – Похотливая девица, да всё твоё поведение выдаёт тебя с головой!

- Но, что я такого сделала? – Беллона с искренним изумлением искала ответ, пытаясь воссоздать в памяти только что прошедший эпизод.

- Ты знаешь, о чём я. – Лукас взял со столика нож и двинулся в сторону королевского алькова.

- Что ты намереваешься сделать? – испугано подскочила девушка.

- Успокойся, я не собираюсь причинять тебе вреда. – Принц залез на ложе и сделал небольшой надрез себе на ноге. По ней потекла тонкая струйка крови. Беллона продолжала наблюдать за его действиями, ничего не понимая. – Я знаю свою мать, ей потребуются подтверждения твоей чистоты и доказательства свершившегося между нами любовного акта. Проснуться толком не успеешь, как одна из подосланных ею горничных будет уже тут, чтобы поменять постельное бельё.

- Зачем ты это делаешь? – дрогнувшим голосом спросила принцесса.

- Потому что если мама посчитает тебя порочной, то она вмиг оформит наш развод и выдворит тебя вон. – Лукас критически осмотрел на образовавшееся на простыне кровавое пятно и, удовлетворительно кивнув сам себе, пошёл к тазику с водой, оставленному для понятных нужд. Взяв белоснежное полотенце, он вытер ногу и бросил мягкую ткань в тазик. – По-моему, выглядит довольно реалистично, не находишь?

- Лукас, перестань издеваться, я спросила тебя, зачем ты снова выгораживаешь меня? Разве не хочется тебе поскорее распрощаться со мной и найти себе, как ты и мечтаешь, невесту без единого недостатка и с самой чистейшей репутацией?

Принц поплотнее затянул пояс на халате и, вернувшись к кровати, наклонился к самому уху Беллоны:

- Считай, что я ещё просто недостаточно тебя помучил. Спокойной ночи, дорогая супруга!

Молодой человек затушил со своей стороны ложа все свечи, но вместо того, чтобы лечь, скрылся за дверью и лишь тихий шорох удаляющихся шагов ещё какое-то время напоминал о нём. Оставшись одна при слабом освещении, девушка особо остро ощутила неприятный дискомфорт внизу живота; там как-то странно было горячо и ногам, как их не положи, было неудобно. Беллона схватила свою подушку и со всего размаха кинула её в дверь, хотя этого уже никто не мог видеть и слышать.

- Ненавижу тебя, Лукас Дьюс-Лоис, всеми фибрами души ненавижу! Ты мерзавец и настоящий подонок! – заявила принцесса полутёмной пустоте и пошла подбирать свою подушку, хотя в алькове их была ещё целая коллекция. – И император ещё пожелал мне счастья… разве я делаю что-то, что толкает Лукаса на такие поступки?

Доплетясь обратно, Беллона взбила постель так, как будто хотела её избить и уничтожить, столько злобы и ярости было вложено в каждый удар. Уткнувшись лицом вниз, наследница Гейтс ин Лива почувствовала себя маленькой обиженной девочкой, которую оставили совсем одну, и она не знает, куда ей деваться, она заблудилась и не помнит, в какую сторону идти. Хлюпая носом, Беллона пыталась хоть как-нибудь себя успокоить, но не одна радостная мысль не помогала, а вспоминая про Сержио она начинала лить слёзы ещё сильнее, поэтому и пытаться даже не следовало его светлым и добрым образом улучшить своё состояние. К тому же, перебивая и затыкая обратно все остальные картинки и размышления, настойчиво билась одна, затмевая собой всё мысленное пространство: "Я знаю, куда он ушёл – он ушёл к ней, этой Мэриан Сент-Нес, и это она сейчас наслаждается тем, что этой ночью должна была получить я!". Слёзы полились рекой, но Беллона заставила их остановиться, чтобы утром не выглядеть заплаканной и опухшей. Если уж Лукас не хочет выдавать всю правду об их неудавшемся браке, то и ей незачем вызывать подозрения.

Она слышала, как он вернулся, хотя притворилась, будто крепко уснула. Аккуратно опустившись на простыню, Лукас укрылся одеялом и хотел поправить его на ней, но побоялся, что Беллона это почувствует, и просто долго лежал и смотрел на её силуэт, мило очерченный ночным полумраком. Ей казалось, что она чувствует на себе его взгляд, но не поверила, что он стал бы любоваться ею, после развратных утех со своей любовницей. "Ты не представляешь, каким мукам я себя подвергаю, отказываясь от тебя, Белл, – думал принц, – я говорю, что наказываю тебя, хотя тебе не испытать и миллионной части тех мучений, которые охватывают меня целиком и полностью. Тебе даже не представить, в каком огне я горю, какой это ад – быть с тобой, и не обладать тобой. Я ведь безумно, до самозабвения люблю тебя, несмотря на всё, что знаю о тебе, или подозреваю, люблю порочную и грешную, и будь ты хоть самим дьяволом в женском обличье, я и тогда любил бы тебя. Но я не позволю себе опуститься и проиграть тебе, пока не удостоверюсь в том, что все сплетни о тебе – ложь, а если это окажется правдой, то я загоню тебя в то же пекло, в котором жарюсь сам, за то, что ты предала меня и обманывала, за то, что кто-то другой смел позволять себе то, что должно быть позволено только мне, что отныне будет только моим и ни чьим больше!".

Утром их разбудили слишком рано. Изображая друг перед другом спящих без задних ног, они оба смогли заснуть только к рассвету, поэтому у поспавших всего пару часов, вид у новобрачных был вымученный и растрёпанный. Вошедшие слуги довольно переглядывались, разводя шторы на окнах и впуская кроткие солнечные лучи. Беллона сразу услышала, что кто-то появился в их покоях, и хотя была ещё слишком сонной, всё-таки ловко натянула на себя покрывало, чтобы не лежать в полуобнажённом виде при посторонних. Когда она протёрла глаза, то увидела, что Лукас уже одет в халат и что-то говорит своему камердинеру. Седоволосый мужчина согласно покивал, а потом поторопил горничных, чтобы они вышли на некоторое время.

- Я сказал им, что ты стесняешься и тебе нужно пройти в ванную комнату, – объяснил принц, – но на самом деле мы забыли самый главный штрих и нам нужно срочно реабилитироваться, пока они, кажется, не заметили нашего промаха.

- О чём ты? – подозрительно спросила принцесса.

- О том, что ни одна новобрачная не будет спать одетой. Тебе повезло, что они не заметили на тебе сорочки. Снимай - кинем куда-нибудь подальше, будто они, и в правду, её там сразу не заметили.

- Лукас, брось – это и одеждой-то назвать нельзя, никто ничего не скажет и не заметит. Я пойду в ванную комнату и там её и сниму.

- Нет, ты снимешь её здесь. – Молодой человек подошёл к жене и, взяв её за руку, вытащил из постели. – Снимай!

Беллона испугано посмотрела на мужа, прикрыв себя руками, потому что одно дело предстать перед ним в этом всём среди ночи, но совсем другое стоять практически в чём мать родила при свете белого дня.

- И не проси, я этого делать не стану! – принцесса топнула ногой и отступила на шаг к дверям.

- Что ж, милая супруга, ты вынуждаешь меня идти на крайние меры. – Лукас быстро настиг её и сжал в кулак край ночной рубашки. – Да пожалуй, так будет даже правдоподобнее.

Наследник со всей силы рванул ткань и, с лёгким треском, она лоскутами ссыпалась на его ладони. Беллона сдавлено вскрикнула и осталась без единой нитки на теле. Принцесса было растерялась, но, решив не терять королевского достоинства, высоко задрал нос и повелительно сказала Лукасу:

- Немедленно дай мне что-нибудь, чем я могу прикрыться.

- Пойди, и возьми, – принц махнул рукой в сторону скомканных на ложе простыней, но, увидев растерянность девушки, язвительно усмехнулся, – ладно, отдам тебе свой халат, только у меня под ним тоже ничего нет…

- Стой! – Беллона покачала головой. – Думаю, не стоит.

Они ещё с минуту стояли молча, после чего молодой человек повернулся к ней спиной и устало произнёс:

- Иди в ванную комнату, я позову слуг, чтобы они закончили уборку.

Принцесса направилась освежиться, но на пороге немного замялась и обратилась к супругу:

- Я знаю, что ты благородный человек, поэтому мне заранее тебя жалко, ведь рано или поздно ты узнаешь, что я никогда не совершала того, в чём ты меня обвиняешь, и тебе станет ужасно стыдно за то, как ты вёл себя со мной. Только раскаяние твоё будет слишком запоздалым…

Завтрак в кругу новой семьи прошёл относительно хорошо. За столом присутствовал император, поэтому королева Фрида не смела разговаривать с Беллоной. Её едва сдерживаемая злость вымещалась на активном пиликанье ножом по еде. Как она надеялась на то, что этот брак всё-таки до конца так и не состоится! Но, видимо её поверенные уже рассказали ей известные детали, о которых так пёкся Лукас. Виталий Дьюс сначала было улыбнулся, заметив тени, пролегшие под глазами у молодожёнов, но потом почувствовал что-то не то и стал немного хмурым. Он всё больше убеждался, что эти двое подходят друг другу, как никто другой, но никто из них никак не хочет заткнуть свою гордость и щепетильность куда подальше! Внутренний конфликт императора состоял в том, что он не знал, вмешиваться в очередной раз в эти отношения, или не стоит. И на кого поставить в этом споре? В ком больше разума и рациональности – в юноше или девушке? Настоящие дети, играющие во взрослую жизнь, пора бы им уже взяться за ум.

В полдень, прогуливаясь по оранжево-солнечному осеннему парку, новоявленная наследница Гейтс ин Лива столкнулась с королевой-матерью. Беллона больше надеялась встретиться где-нибудь с Виталием Дьюсом, потому что беседы с ним благотворно влияли на её душевное состояние, но судьба не была благосклонна и перед ней предстала Фрида Андорийская.

- Добрый день, Беллона, – снова поздоровалась женщина, – я не люблю долгих бесполезных разговоров, поэтому перейду сразу к делу, ради которого тебя искала. Вернее, это даже не дело, а сообщение. Я изложу свои соображения, а ты прими их к сведению.

Девушка не перебивая, внимательно слушала свою свекровь.

- Несмотря ни на что, я не вижу в Лукасе того счастья, которое он надеялся обрести с тобой. И вряд ли он его когда-нибудь с тобой обретёт, как я его и предупреждала. Но я хочу сказать вот что. Если ты не дашь, как можно скорее, моему сыну наследника, то я сделаю всё, чтобы расторгнуть ваш брак. Ваша с Лукасом коронация только следующим летом, если она вообще будет, и я полновластная правительница Гейтс ин Лива ещё почти полтора года. А за это время я буду мешать вашей совместной жизни, как только смогу. Я сделаю всё, чтобы ты покинула нас.

- Не волнуйтесь, – спокойно произнесла Беллона, – в нашей семье не было бесплодных женщин, и ваши старания будут напрасной тратой времени.

Королева отвесила прощальный реверанс принцессе и хотела уйти, когда девушка остановила её вопросом:

- Почему вы так сильно желаете мне зла? Почему не хотите оставить нас с Лукасом в покое?

- Потому что ты его не достойна…- Фрида немного подумала и добавила: – Потому что ты не любишь моего сына. Ни одна девушка не сможет любить его так, как люблю я, но ты не любишь его даже самую каплю. А я не хочу, чтобы он распылял себя напрасно и мучился безответно. Лучше ему остаться одному, чем с такой, как ты.

Оставшись на тропе парка наедине с виконтессой Незардроун, Беллона в панике бросилась ей в объятья и зарыдала.

- Дать ему наследника! Господи, Дора, если бы это зависело от меня! Что я могу поделать? Ничего…

Снова наступила ночь, которая пугала Беллону своей непредсказуемостью, но в то же время заставляла весь день думать о ней, ждать её. Как и в первый раз, принцессе пришлось довольно долго ждать своего мужа, пока тот не соизволил явиться. За это время ей в голову успел закрасться вопрос – придёт ли он вообще? А если не придёт, то куда направится? Сразу к маркизе, или найдёт другие развлечения?

Лукас медленно расстёгивал камзол и смотрел куда-то в сторону, словно не замечая своей молодой жены. Потом аккуратно повесил его на спинку стула и педантично стряхнул с него пару пылинок.

- Сегодня вечером император говорил со мной, – неожиданно начал принц, - я знаю, что вы с ним хорошие друзья, поэтому не стал ничего от него скрывать. К тому же, у меня с Виталием тоже всегда были доверительные отношения.

- И…что сказал Его Императорское Величество? – подтолкнула мужа дальше Беллона.

- Что он сказал? Ничего нового – что я идиот и избалованный сопляк, который ничего не понимает ни в женщинах, ни в жизни в общем. Честное слово, он так тебя выгораживает и хвалит, что я начинаю думать, а не была ли ты и его любовницей в том числе…

- Замолчи! Не смей так отзываться об императоре! Несмотря на своё бурное прошлое, Виталий сейчас отзывчивый и честный человек. Он никогда не поступил бы так, как ты о нём думаешь. Он никогда ничего от меня не требовал и не делал даже малейшего грубого намёка.

- Ты тоже его так жарко защищаешь… мои подозрения начинают усиливаться. – Лукас поймал летевшую в него подушку и засмеялся. – Любезная жена, сколько в тебе пыла и неизрасходованной энергии! Какой же я подлый, что не пускаю это всё в нужное русло.

Наследник продолжал смеяться, а девушка пнула одеяло и надула губы.

- Тебе ни что не мешает этого сделать…- пробубнила Беллона себе под нос.

- Что? – не расслышав, поинтересовался молодой человек.

- Я говорю, – громче и внятнее произнесла принцесса, – что Виталий больше всех на свете любил мою тётю Минерву, поэтому и покровительствует мне. Это долг памяти, и смеяться над этим более чем неприлично и бесчеловечно.

- Извини. – Лукас успокоился и как раз закончил переодевание.

Потушив свет в покоях, супруг, сняв в темноте халат, лёг и повернулся спиной к Беллоне. Принцесса поворочалась с боку на бок, потом, прямо под покрывалом, стянула с себя новую ночную рубашку и, как можно незаметнее, швырнула её прочь. Правая рука так и тянулась к мужской спине, которая находилась в крошечном от неё расстоянии. Девушка то клала её вдоль туловища, то прятала под подушку, но она нагло возвращалась в зависшую в воздухе позицию. Не выдержав, наследница решила заговорить:

- Лукас…

- Что? – постарался изобразить засыпающий голос принц, хотя сразу понял, что для сонного человека ответил слишком быстро. Однако Беллона поверила его притворству.

- Ничего. Спокойной ночи!

- Ах да! Спокойной ночи, дорогая! – Лукас скоро развернулся, чмокнул жену в щёку и вернулся в прежнее положение.

Чувствуя лёгкие касания то там то здесь по всему телу, Беллона распахнула глаза. Кожа отзывалась на едва ощутимые прикосновения мелкими мурашками. Сквозь занавеси брезжил свет, значит, время близилось к рассвету или горизонт уже озарился солнечной полоской. Принцесса приподняла голову и увидела супруга, который ласкал её живот губами и руками. Неужели он наконец-то решил исполнить свой долг? Что-то здесь не так. Однако привлекать к себе внимание и останавливать его совсем не хотелось. Но Лукас сам почувствовал на себе пристальный взгляд и сел.

- Мне казалось, что ты ложилась спать одетой. Когда ты успела всё с себя снять?

- Ночью…- покраснев, ответила Беллона.

- С какой, интересно, целью? – принц, сдерживая улыбку, скривил рот.

- Я думала, что мы должны поддерживать впечатление бурно резвящихся по ночам супругов, – выкрутилась девушка, – а, позволь спросить, зачем ты разбудил меня подобным образом?

- Я…- "увидел твои великолепные формы и не смог удержаться", хотелось сказать Лукасу, но он произнёс другое, – решил ещё немного тебя помучить.

- Что ж, тебе это почти удалось! Ты прервал мой сладкий сон, и я не выспалась! – Беллона попыталась дотянуться до сорочки, но потом передумала и, в слабом утреннем свете, встала обнажённой перед мужем. – Но раз я встала так рано, воспользуюсь моментом и освежусь без горничных, которых здесь такое огромное количество, что мне они уже надоели!

Лукас затаил дыхание, наслаждаясь зрелищем, но, забыв об играемой им роли и потеряв голову от влечения, одним движением перемахнул кровать и оказался рядом с женой. Схватив Беллону в объятья и примкнув с неведомой силой губами к её губам, принц отбросил все мысли, внутри него образовалась пустота, которая затягивала, и он стремительно проваливался в неё, потому что больше не мог терпеть. Он не мог держать в руках совершенно голое любимое женское тело и отказывать себе в том, чтобы овладеть им, подчинить себе, проникнуть в него и стать самым счастливым мужчиной во Вселенной. Но в последний момент, когда ладони Беллоны прошлись по его стройному стану, когда её бедро коснулось его мускулистой ягодицы, Лукас отстранил девушку.

- Ты прекрасна, Белл, ты любого сведёшь с ума. Но я не любой. Я не буду этого делать…сейчас.

- Ты убиваешь меня, Лукас…- слабо простонала принцесса и посмотрела на его шею, такую крепкую, манящую – шею дикого самца. Перевести взгляд она боялась, так как он забыл надеть халат и стоял рядом с ней в костюме Адама.

- Я сам себя убиваю, Белл, но я не привык проигрывать и, к тому же, наше время ещё не пришло.

Молодой человек скорым шагом покинул Беллону, которая ещё некоторое время стояла, как вкопанная, пытаясь понять, чем таким провинилась и перед кем, что не может создать нормальную семейную атмосферу даже там, где этому уже никто и ничто не мешает. Почему бы всему просто не встать на свои места? Видно, в правду, не пришло время…