Бессердечный любовник

Пролог

Саммер

Неделю назад

Мое сердце падает в темную бездну, когда я смотрю на безжизненное тело моей сестры.

На самом деле она лежит мертвая на столе в морге передо мной.

Это правда. Скарлетт мертва.

Моя сестра … моя сестра-близнец.

Мертва.

Мертва, потому что носила мое лицо.

Джейк, этот гребаный ублюдок, убил ее, потому что подумал, что она — это я.

Это все моя вина. И я не могу это исправить.

Слезы льются из моих глаз, вырываясь из глубины моей плачущей души, когда правда доходит до меня.

Я приковываю свой взгляд к ее лицу, не в силах отвести взгляд. Каждая черта ее лица выглядит точь-в-точь как у меня.

За исключением пулевого ранения в центре лба.

Эта пуля предназначалась мне.

Боль от ее утраты проникает в мое сердце, и я прикрываю рот, чтобы не дать мукам вырваться наружу.

Я та, кто настояла на том, чтобы увидеть ее такой, потому что мне нужно было увидеть отвратительную правду. С теми проблемами, в которых я нахожусь, это может быть последний раз, когда я вижу ее, поэтому я не могу развалиться.

Я не могу поверить, что этот кошмар реален. Скарлетт никогда не должна была находиться где-либо поблизости Монако.

Я понятия не имела, что она здесь, пока сегодня утром Маркиз не сообщил мне ужасную новость.

Маркиз — коп. Тот, кто заботится о своих информаторах. Так мы начинали шесть лет назад.

Он единственный человек здесь, которому я доверяю темные тайны своего прошлого и знание того, что у меня есть близнец. Он единственный человек, которому я доверяла достаточно, чтобы прибежать к нему после того, как на прошлой неделе я стала свидетелем и услышала то, чего не должна была слышать.

У меня был худший случай оказаться не в том месте не в то время, когда я увидела, как Джейк Уэйнрайт, совладелец Club Montage, хладнокровно убил человека в своем офисе. Как назло, он тоже меня увидел.

Теперь я должна быть мертва, но мне посчастливилось спастись, и я направилась прямиком к Маркизу, который с тех пор меня и прятал.

Он сразу понял, что женщина, которую привезли в морг сегодня утром после того, как ее нашли мертвой в ее квартире на Монако-Клифф, была не я. Он знал, что это была Скарлетт и что с ней случилось.

Он также знал, что эта чертова предсмертная записка рядом с ее телом тоже не могла быть написана мной.

Это был Джейк. Он написал записку. Этот ублюдок сделал так, будто я покончила с собой.

Поскольку мама умерла от пули в голову, а в записке, которую она оставила, обвиняла меня, услышанное было словно острый клинок в моем сердце.

Только когда Маркизу удалось забрать мою сумку из клуба, я смогла посмотреть на свой телефон и прослушать сообщения, которые Скарлетт прислала мне два дня назад. Она не могла знать, что не надо приходить, потому что за мной охотились. И я никак не могла ее предупредить.

Мы должны были увидеться через несколько месяцев на нашем дне рождения, и была моя очередь увидеть ее. А не наоборот.

Она прилетела из Лос-Анджелеса с неожиданным визитом, чтобы отпраздновать получение главной роли в пьесе. Это было ее самое большое достижение в жизни, и она хотела отпраздновать это со своей сестрой — со мной.

Я — белая ворона в семье.

Скарлетт была пай-девочкой, которую все любили, а я была более смелой, дерзкой близняшкой, которая всегда попадала в неприятности. Мне было суждено быть облажавшейся.

Не ей.

Скарлетт была выбрана на роль новой ведущей актрисы в спектакле — Чистилище любовника, последней театральной постановке отмеченного наградами режиссера Ника Фэрчайлда.

Через шесть недель, когда спектакль выйдет на экраны, все театралы Лос-Анджелеса будут говорить о нем. Я знаю, что они бы обожали Скарлетт так же, как мир боготворил нашу бабушку и нашу мать. Голливуд раскупил обоих, и моя сестра собиралась присоединиться к их наследию.

В какой-то момент моей жизни эта мечта была тем, чего я хотела больше всего на свете.

Я все еще хочу этого. Скарлетт тоже это знала. Вот почему она всегда заставляла меня обещать, что я воспользуюсь возможностью, если она мне представится. Я хотела сказать ей, что работаю над тем, чтобы вернуть свою жизнь в нужное русло, и планирую поступить в колледж в следующем году.

Большая часть наших двадцати четырех лет на этой земле была ужасной, но я заплатила за это цену разными способами.

После колледжа Скарлетт участвовала в десяти театральных постановках, но эта должна была стать вершиной ее карьеры. Я заплатила своей душой, чтобы она могла жить. Теперь она никогда не узнает, как я горжусь ею.

Вот почему она пришла ко мне.

Теперь она мертва. Вся ее чистота, талант и красота исчезли.

Если бы меня здесь не было, с ней бы этого никогда не случилось.

Я протягиваю руку и прижимаю кончики пальцев к ее ледяной руке. Ее обычно яркая кожа — пепельная и призрачная.

Я провожу пальцем вниз к крошечной татуировке, нацарапанной на ее левом запястье. Там написано Carpe Diem.¹ У меня такая же татуировка на правом запястье. Расположение, возможно, одна из немногих вещей, которая может нас различать, и это не то, чего я хотела.

Я сделала ее для нее, когда нам было по восемнадцать. Она искала эти моменты, Carpe Diem, как она их называла. Татуировка была одним из них.

Можно было бы подумать, что я из тех девушек, которые верят в подобные высказывания.

Это не так.

Такие дерзкие высказывания не подходят таким людям, как я. Они для тех, кому нужно помнить, что нужно жить. Мне всегда приходилось бороться, чтобы выжить, поэтому я знаю больше, чем кто-либо, истинную ценность жизни. Вот почему я так огорчена, что не смогла ничего сделать, чтобы защитить ее.

Дверь позади меня открывается, и через секунду рядом со мной появляется Маркиз.

Когда от горя мои плечи опускаются, он успокаивающе сжимает меня.

— Извини, Саммер, но нам нужно уходить, — говорит он тихим голосом, из-за чего его глубокий французский акцент звучит еще сильнее. — Приезжать сюда было большим риском, и тебе неразумно оставаться на открытом пространстве, где тебя могут увидеть.

Он протащил меня через заднюю дверь под видом черной толстовке с капюшоном и спрятал мои длинные каштановые волосы. Он прав, но я не знаю, как мне оставить здесь Скарлетт.

— Я не могу ее оставить, Маркиз, — выдавливаю я.

— Ты должна. Я знаю, что тебе тяжело видеть ее в таком состоянии, но ты должна уехать из Монте-Карло.

Когда я впервые приехала сюда, я хотела сбежать от тьмы моего прошлого. Я никогда не знала, что тьма будет следовать за мной. Я просто хотела пойти куда-нибудь, где меня никто не знает. Это была плохая идея. Она привела меня сюда.

— Что теперь будет? — спрашиваю я.

— Капитан убежден, что это было самоубийство, поэтому дело будет рассматриваться как таковое. Ничего другого сказать нельзя. Наблюдение в твоей квартире либо не работает, либо не зафиксировало произошедшее. Это значит, что я не могу сделать ничего, что не поставит под угрозу твою безопасность. — Он обеспокоенно смотрит на меня. — Саммер, большинство полицейских здесь на зарплате у Мики Санта-Марии. Ты знаешь, что это значит. Ты также знаешь, что у меня связаны руки, и я мало что могу сделать.

Я знаю. Мика Санта Мария — тот придурок, на которого работает Джейк. Он часть итальянской мафии. Я видела, как люди приходили в клуб, чтобы встретиться с ним, а через несколько дней их объявляли пропавшими без вести или находили мертвыми. Если ты работаешь на него, он владеет тобой.

Было достаточно плохо, что Джейк увидел меня, когда убил того человека, но Мика тоже был там. Я почти подписала собственное свидетельство о смерти, когда его взгляд упал на меня.

— Саммер, если я хотя бы произнесу слово правды, ты мертва. — Он не сводит с меня глаз. — Все думают, что она — это ты. Мне неприятно это говорить, но ты в безопасности, пока Джейк думает, что убил тебя.

Я тоже это знаю, и это заставляет меня чувствовать себя еще более виноватой, чем сейчас.

Я прикладываю руку к сердцу, и мой пульс подскакивает. — А что с ней? Что с ней будет?

— Твоего отца уведомят о ее смерти, и они примут меры, чтобы передать ему ее тело. Конечно, они скажут ему, что ты умерла.

— О, Боже. — Все мое существо дрожит.

Папа…

Это сломает его, потому что он будет первым, кто поймет, что Скарлетт — та, кто умерла, а не я. В тот момент, когда он увидит ее татуировку, он поймет. Ему, возможно, даже не нужно будет ее видеть, чтобы понять. Он был единственным человеком, которого никогда не обманывало, когда мы менялись местами в наши молодые годы.

Когда он это поймет, я не знаю, что произойдет. Как только он поймет, он тоже не поверит в историю о самоубийстве. Не потому, что он не думает, что у меня есть причины это сделать, а потому, что это сделает все остальное подозрительным до чертиков.

С плохими отношениями с отцом, последнее, что я хочу сделать, это добавить еще больше причин в его список ненавидеть меня. Он обвинил меня в смерти мамы.

Тогда он ошибался. В этот раз все будет по-другому.

— Тебе нужно уйти сегодня вечером, Mon Cherie², — указывает он. — Тебе нужно уйти. Это мафиози, которые намного выше меня. Я не сомневаюсь, что в какой-то момент они поймут, что на самом деле произошло. Когда они это сделают, тебе не захочется быть рядом.

Я ему верю. — Я не знаю, что делать.

— Я могу все подготовить для твоего возвращения в Штаты. Тебе нужно уехать отсюда как можно дальше.

— Когда я приеду туда, мне придется спрятаться. — Там мне тоже будет рискованно. Это не тот случай, когда мы со Скарлетт поменяемся местами. К тому же, я бы никогда не подумала сделать что-то подобное. — Маркиз, я не могу просто вернуться и притвориться ею. Это может подвергнуть людей опасности, если Джейк и Мика придут за мной.

Он кивает. — Я знаю.

— Итак, если я спрячусь, что произойдет, когда люди узнают, что Скарлетт пропала?

Я знаю, что у нее пять недель отпуска, прежде чем она должна вернуться к работе. Обычно мы разговариваем несколько раз в неделю, но она так много работала, что максимум, на что мы могли рассчитывать в последние несколько месяцев, — это сообщение здесь и там. Так было последние пять месяцев, потому что она хотела главную роль.

Ник был непреклонен в своем нежелании давать определенное предпочтение ни одной из трех женщин, которых он отдал на суд, до окончания репетиций. Перед началом спектакля есть неделя напоминания. Когда Скарлетт не появится, тогда люди начнут гадать, где она.

— Мы не можем беспокоиться об этом, — отвечает Маркиз с раздраженным вздохом. — Худшее, что может сейчас случиться, — это если Джейк или Мика поймут, что ты все еще жива и все еще здесь.

— Мне страшно, — бормочу я.

Маркиз кладет руки мне на плечи, и я смотрю в его добрые серые глаза, изучая суровые черты его лица.

— Я знаю. Но нам нужно действовать быстро. Это тяжело для меня как для копа. Мне нужно подождать, пока я не смогу что-то сделать. Но ты можешь сделать что-то сейчас, добравшись до безопасного места. Не дай своей сестре умереть напрасно, Саммер.

Его слова глубоко запали мне в душу.

Я снова смотрю на нее, смотрю несколько мгновений, чтобы запечатлеть в памяти последний ее образ, затем снова перевожу взгляд на Маркиза.

Я киваю и принимаю это горе и гибель, которые будут преследовать меня всю оставшуюся жизнь.

Нигде не безопасно. Для меня это никогда не было безопасно и никогда не будет.