Бессердечный любовник

Глава 18

Эрик

Никогда я не должен был чувствовать себя так.

Черт возьми…

Я знал, что, переступая черту, которую мне ни в коем случае нельзя переступать, я облажаюсь.

Быть с ней — это как прикоснуться к открытому лесному пожару, и я обжегся, потому что теперь чувствую, что я чертовски зависим от нее и не знаю, как остановиться.

Она уснула несколько часов назад и оставила меня вот так. В этом странном созерцательном состоянии, где я не знаю, прихожу я или ухожу.

Я сидел у окна, смотрел, как она спит, и чувствовал, как ускользаю.

Женщин для меня пруд пруди, но я имел в виду то, что сказал вчера вечером, когда сказал ей, что она меня заинтриговала. Она заинтриговала, и теперь я все больше задаюсь вопросом о ней. Больше о ее истории и о том, что с ней случилось. Я знаю, что это нечто большее, чем недавнее дерьмо с Робертом. Каждый раз, когда я с ней, я это вижу.

Это было ясно с того момента, как мы встретились. Я был просто в деловом режиме, и все, чего я хотел, это убить Роберта. Теперь, когда я не просто попробовал ее, я хочу заглянуть глубже под слои этой толстой кожи, которую она всем показывает, и увидеть ее шрамы.

Эмоциональные шрамы прошлого, которые меняют тебя и никогда не заживают так, как физические. Они всегда там. Всегда там в разуме, лишая энергии тело.

Даже сейчас, глядя на нее, спящую в моей постели, я могу сказать, что ее жизнь давно изменилась, и она прожила совсем другую жизнь, чем ее сестра.

Люди, которые являются бойцами, становятся такими, потому что им приходится. Их подталкивают, и довольно часто это происходит потому, что их бросают прямо в самый глубокий конец океана, и им приходится плыть или умереть.

Вот что я вижу, когда смотрю на Саммер, и почему я все время спрашиваю, что ее погнало в Club Montage. Самое дерьмовое в этом то, что она бы все еще была там, если бы не случилось то, что было с Робертом. Очевидно, что ей там не место. Я мог назвать ее тусовщицей, которая непременно отправится в Монако и будет под руку с каким-нибудь богатым ублюдком, чтобы радовать глаз, но нет, черт возьми, она бы даже близко не подошла к секс-клубу. Если только она не шла с парнем, с которым у нее были отношения.

Очевидная потребность в деньгах, которую я понимаю. Но у нее была сестра, к которой она могла обратиться, и чертовски богатый отчим. Я исключаю ее отца, потому что не думаю, что она пошла бы к нему за чем-либо после того, как он обвинил ее в смерти матери.

Единственное, что я могу вспомнить, это то, о чем я думал раньше. Что ей, должно быть, нужна была куча денег. Так почему же она не могла обратиться к своему отчиму, который был женат на ее матери много лет?

Я не могу вспомнить ни одной женщины, похожей на нее, которая бы предпочла продать свое тело, чем обратиться за помощью к семье в час их величайшей нужды. Если только она не думала, что не может. Она также никогда не упоминает своего отчима. Не то чтобы мы долго говорили о чем-то личном.

Я просто подумал, что она могла бы попросить связаться с ним и рассказать, что случилось со Скарлетт и даже о похоронах. Мой ответ был бы “нет”, потому что чем меньше людей знают, тем лучше на данный момент, но странно, что она вообще не упомянула его. Ее отец тоже не упомянул его, когда я уточнял детали похорон.

Когда солнце проникает в комнату, это сигнал, что мне пора собраться и вернуться к работе.

Зацепка, которую мы с моими людьми сейчас проверяем, появилась после моей встречи с Люком прошлой ночью. Я поручил Боре разобраться в его делах. Вчера он обнаружил, что Люк работал не только на Роберта. Этот придурок также работал на Мику в качестве посредника.

Я попросил Борю продолжить расследование. Он снова написал мне сообщение в ранние часы утра, когда я был с Саммер, дав мне знать, что он что-то расследует. Сейчас я жду от него новостей.

По крайней мере, казалось, что все движется. Хотя, на мой взгляд, все еще черепашьим темпом, но движется.

Когда солнечные лучи проникают в окно, Саммер шевелится в постели. Ее глаза трепещут, и когда ее взгляд останавливается на мне, она выглядит испуганной на несколько мгновений, а затем успокаивается.

— Ожидала увидеть кого-то другого? — спрашиваю я.

— Нет, я всегда чувствую себя дезориентированной по утрам. — Она смотрит на часы и хмурится. Уже больше пяти. Скоро взойдет солнце в полном цвету. — Особенно так рано. Как ты вообще встал?

— Вот во сколько я просыпаюсь, Куколка. Иногда я встаю и начинаю день. Иногда, как сейчас, мне нравится сидеть и смотреть.

— Ты за мной наблюдал? — она прищурилась.

— Да. Ты хорошо выглядишь в моей постели. — Я ухмыляюсь. Дьявол, сидящий на моем плече, хочет этого трения между нами. Это как чертов брачный танец. — Ты хорошо выглядишь спящей. Мирной. Это единственный раз, когда я вижу тебя такой, поэтому мне интересно, что было с тобой до Роберта, до этого.

— Со мной ничего не случилось, — отвечает она, защищаясь.

— Ты ждешь, что я поверю, что такая девушка, как ты, просто оказалась в секс-клубе? Это не просто так произошло.

— Ну, это не твое дело, — бормочет она и пытается придать лицу суровое выражение.

Я улыбаюсь ее дерзости. — Не позволяй мне снова шлепать твою задницу. Не уверен, хочешь ли ты спровоцировать еще одну волну наказания, или, может быть, хочешь. Кажется, ты наслаждаешься этим.

Она с силой кусает задние зубы и прищуривается, глядя на меня.

— Я знаю, что ты пытаешься сделать. Ты хочешь, чтобы я сказала тебе какую-то херню, зная, что у меня будут проблемы, и тогда ты будешь владеть мной всю жизнь.

Я смеюсь. — Я не уверен, что смог бы танцевать с тобой этот безумный танец всю жизнь, куколка. — Я, блядь, лгу, потому что знаю, что смог бы, и это пугает меня до чертиков.

Это на самом деле ужасно, потому что это означает видеть больше, чем настоящее, и смотреть в будущее. Я встаю и иду к ней. Пока я иду, я не упускаю из виду, как ее глаза бродят по моему телу и останавливаются на растущей выпуклости, упирающейся в мои боксеры.

Я протягиваю руку, чтобы коснуться ее лица, но она отворачивается.

Проведя пальцами по ее изящной шее, я поворачиваю ее спиной к себе, и она застывает.

— Тебе придется постараться еще сильнее, чтобы заставить меня поверить, что я тебе не нравлюсь.

— Ты мне не нравишься.

— Лгунья. Ты зла на меня, как черт, но я тебе тоже слишком нравлюсь, чтобы помешать мне прикоснуться к тебе.

— Ты придурок, — заикается она.

— Мы установили это, и все же то, что я вижу в твоих глазах, — это похоть и желание, чтобы я дал тебе больше. Если бы я раздвинул тебя и трахнул, как несколько часов назад, ты бы меня не остановила, и это не из-за какого-то наказания.

Она знает, что я прав, и выглядит так, будто я только что выложил ей чистую правду, но она упряма. — Может, это то, что ты хочешь увидеть.

— Это именно то, что я вижу, но это не имеет значения. Наказание или нет, я никогда не оставлю тебя в покое, пока не закончу с тобой. — Я приподнимаю ее челюсть выше, чтобы она могла смотреть мне прямо в глаза.

— Я для тебя игрушка?

— Нет.

— Тогда, может, тебе стоит спросить меня, чего я хочу, вместо того, чтобы вести себя как бессердечный ублюдок.

Ауч. Но она права.

— Чего ты хочешь, Куколка?

— Я не хочу сидеть здесь взаперти целый день и ждать. По крайней мере, позволь мне сходить к сестре и разобраться с ее вещами.

Я отпускаю ее и вспоминаю свои предыдущие тревоги. Может быть, с ней все будет хорошо, и мне не стоит переходить эту черту еще дальше, беспокоясь о ней.

— Готова ли ты зайти в дом своей сестры и почувствовать ее присутствие?

— Нет, но она единственный человек в этом мире, который значил для меня все. Неважно, готова ли я. Я хочу чувствовать ее присутствие, потому что я скучаю по ней.

Когда я смотрю на нее, я снова вижу это. То, что предупреждает меня о том, кто она на самом деле и как я не прав по отношению к ней.

Обычно мне все равно, считают ли меня люди придурком, но в данном случае я не могу им быть, поэтому я киваю.

— Завтра. Завтра я тебя отвезу. У меня сегодня слишком много дел.

— Спасибо.

Я собираюсь рассказать подробнее, когда мой телефон вибрирует от сообщения. Когда я смотрю на него, я вижу, что оно от Бори.

Нашел кое-что, на что тебе нужно обратить внимание. Я уже еду.

Вот что в нем.

Я встаю и переключаюсь в деловой режим. Если он направляется сюда, значит, это важно. Надеюсь, это приблизит меня к поиску Роберта.

— Все в порядке? — обеспокоенно спрашивает Саммер.

— Не о чем беспокоиться. Увидимся позже.

Она пристально смотрит на меня, пока я иду в ванную. Что-то в моем нутре подсказывает мне, что мне не понравится то, что нашел Боря.

Он был неопределенным. Он делает это намеренно, когда сталкивается с чем-то, что может меня разозлить.

В тот момент, когда Боря заходит в мой кабинет и я вижу его лицо, я понимаю, что мои предположения верны.

— Я буду с тобой честен, — начинает он, наклоняя голову набок. — Тебе это не понравится.

— Что, черт возьми, произошло? — Я ненавижу любое напряжение.

— Мика и Роберт были в Лос-Анджелесе, а теперь их нет, — отвечает он, и кровь отливает от моего тела.

— Что за херню ты мне говоришь?

— Мы опоздали на целый чертов день, — отвечает он.

Господи Иисусе. Это все, что мне нужно, чтобы сойти с ума. Я беру стакан со стола и швыряю его в стену. Он разбивается от удара.

Ебать.

Так вот, мой трекер не сработал. Ни хрена не сработал.

— Есть еще дерьмо, босс, — говорит Боря. — Наводка, которую мы нашли у Люка, привела меня к кучке ребят, которые работают на Мику. Похоже, они затевают что-то покрупнее. Взгляни на это.

Он достает из кармана пиджака конверт из манильской бумаги, достает оттуда какие-то документы и кладет их мне на стол.

Есть набор изображений пяти мужчин, стоящих у грузового контейнера рядом с доками. Я сразу узнаю этот район как залив Сан-Педро.

Есть также документ о прибылях и убытках, который показывает доход в размере семи миллионов долларов, но нет подробностей о том, откуда он взялся. Последний документ — это квитанция об отправке из Бразилии.

На обоих документах имеются подписи.

— Я сделал фотографии. У человека, отвечавшего за команду, которую я отслеживал, были эти документы, — объясняет он. — Он смог подтвердить, что Мика Санта Мария и Роберт не только были здесь, в Лос-Анджелесе, несколько дней назад, но и в Бразилии две ночи назад в одном из портов, принадлежащих Алехандро. Вот откуда этот товаросопроводительный документ.

— Блядь. Дерьмо.

— Да. Они что-то замышляют. Я просто пока не знаю, что именно. Мужчины на фотографиях из Мексиканского картеля, и они известные торговцы людьми. Мы их проверили. Они лучшие из них, и они работают на картель Риккардо Сантьяго. Парни, которых мы отслеживали, встречались с ними в порту. У меня были только фотографии, но теперь я разыскиваю их. Я догнал остальных парней после их встречи и — допросил их.

Под допросом он подразумевает пытки, и я ожидаю, что они будут мертвы.

— Что сказал ответственный?

— Не так много, и в этом вся фишка. Он и его команда встретились с Микой и Робертом в Бразилии и отправились с ними в Лос-Анджелес. Конечно, как нам ни хреново, он не знал, куда они отправились дальше, но они улетели на частном самолете. Вся встреча была направлена на организацию транспортировки на корабле для парней из картеля из Лос-Анджелеса и Бразилии. Парень просто не знал, что они перевозят, но это не ракетостроение.

— Нет. Мы имеем дело с торговцами людьми, поэтому разумно предположить, что Мика торгует женщинами. И много женщин, если ему нужен корабль из Лос-Анджелеса и Бразилии, — отвечаю я. — И семь миллионов. Помимо наркотиков, торговля плотью — это то, что принесет тебе семь миллионов долларов, особенно если они девственницы.

Я уже видел подобное дерьмо раньше.

— Да, именно так.

— Они что-нибудь говорили об Алехандро?

— Я спросил. Алехандро не знает, что на самом деле происходит в Бразилии. У них есть несколько человек в списках, которые работают на него и управляют всем, так что он слеп к тому, что происходит. Я собрал имена, когда он сказал, что Джейк Уэйнрайт имеет с ними дело. Они знали Роберта тоже под этим именем.

— Значит, Роберт ездил в Бразилию?

— Да, и у меня сложилось впечатление, что в Бразилии происходит больше событий, чем мы предполагали. Парень сказал, что они всегда там встречаются.

— Всегда? — Я прищуриваюсь.

— Да. Он также сказал, что Джейк встречается с ними чаще, чем Мика. Он берет на себя ответственность, когда они встречаются в Бразилии. Эрик, я думаю, они что-то там затевают.

Бразилия была последним местом, где я видел Роберта, так что это не удивило меня, но это просто не имеет смысла, потому что люди, на которых он работал в последний раз, больше не там. Это не значит, что он не может снова открыть магазин.

— И не было никаких упоминаний о том, когда они встретятся снова?

— Нет, но у них есть дела в Лос-Анджелесе в течение следующих нескольких недель, на которых они сосредоточены. Команда была частью подготовительной вечеринки и не получила подробностей о том, что это за дела. Похоже, Мика держит вещи в тайне от определенных людей, и он засунул пальцы во многие пироги.

Это нехорошо, и что-то происходит в Бразилии. Нам нужно добраться до них, пока мы знаем, что они будут в Лос-Анджелесе.

— Есть что-нибудь еще? — спрашиваю я.

— Нет. Похоже, Роберт и Мика были здесь только для этого. Не было никаких упоминаний о девушке или о чем-то, что было бы с ней связано. — Когда он смотрит на меня, его лицо немного смягчается, и я знаю, что даже он может заметить, что мое внимание смещается в сторону Саммер. — Мне все еще кажется, что они думают, что убили ее.

Это единственное хорошее во всем этом, и я хочу, чтобы так и оставалось.

Это значит, что у нас все еще есть преимущество на каком-то уровне, чтобы добраться до них. Даже если нет, я не собираюсь использовать ее как приманку.

Не то, что я изначально хотел.

— Возвращайся на улицу вместе с мужчинами и продолжай искать членов картеля, — говорю я.

— Хорошо, босс.

— Сообщи сегодня вечером или раньше, нашел ли ты что-нибудь или нет.

Он кивает и уходит.

Я кладу руки на стол и опускаю голову. Это оказывается сложнее, чем я думал.

Мой чертов трекер не работает. Так что мне придется придумать другую стратегию. Я так устал от того, что вселенная трахается со мной.

Я ни за что не позволю Роберту иметь какое-либо преимущество надо мной, тем более в моей собственной области знаний.

Я не могу поверить, что он действительно был здесь. Прямо здесь, в гребаном Лос-Анджелесе, в пределах моего дыхания, и я не знал.

Роберт, какого хрена ты задумал?

Я смотрю на все, что передо мной, и думаю о том, что оно мне говорит, а что нет. Все, что у меня есть на данный момент, это цифры. Семь миллионов от того, что, черт возьми, происходит в Лос-Анджелесе, и пять миллионов от продажи устройства. Это чертовски много серьезных денег. Все это должно быть возвращено в короткий промежуток времени.

Мика сосредоточен на Лос-Анджелесе, но в Бразилии происходит что-то большее. Он не может иметь случайный интерес к Бразилии, особенно когда он знает, что Алехандро за ним охотится.

Значит, чего-то не хватает, или я что-то упускаю.

Возможно, Алехандро знает что-то еще.

Он был осторожен в выборе собеседников.

Теперь пришло время поговорить со мной.