Блог демона Шаакси, или адская работёнка

34

*

Ну слушайте, я так не играю!

Почему люди продают душу и топ самых дурацких причин в моей практике? Ох и запросики у вас, ребятки.

И ведь проблемка в том, что так вот запросто не ответишь. И топ не составишь, увы, потому что причина, если отбросить шелуху, всегда только одна.

И я мог бы сказать, конечно, что, мол, отдел тщеславия и всё такое, каких объяснений вам ещё надо? И был бы по-своему прав, кстати. Но я постараюсь всё же рассказать подробнее, чтобы дошло.

Ребята, я, как старая особь древнейшей из профессий, за свою жизнь обслужил такое огромное множество клиентов, что их извращения давно перестали хоть немного удивлять. Каких чудес я только не навидался!

Хотя нет, знаю. Кого среди клиентов я не видел никогда, так это так называемого “абсолютного зла”. Чего нет, того нет. В ассортименте — только люди с их слабостями, страхами, болями, противоречиями, издержками эпохи, давлением общества и косяками воспитания. Никого больше. А так…

Были разные фрукты: у одного великая мстя, у другого голодное детство, у третьего пережитое насилие, у четвёртого обидки на мамочку или папочку (нужное подчеркнуть), пятому ногу оттоптали, шестой хотел спасти свою вселенную в лице кого-то или чего-то… Ну, вы и сами прекрасно знаете, как это бывает: этот мир полон боли, так уж он устроен. Ловушка она и есть ловушка, биться в капкане или силках больно, факт. По меркам наших с вами реальнойстей, если тебе не больно, значит, ты уже сдох… Ну, либо перестал сопротивляться, что тоже почти смерть.

Dixi.

Но смею вас заверить, что примерно контракте эдак на тысячном все эти истории непризнанных гениев, недопонятых величий, несправедливо обиженных и нечестно обделённых, мстителей, проповедников, тиранов и освободителей сливаются в одну-единственную сказку, местами красивую, а местами и страшную — сказку о испуганном ребёнке, заблудившемся в Призрачном Лесу. Вы же знаете, что такое Призрачный Лес? Нет?

В общем и целом, это такое… ну, скажем, пространство, частично расположенное во втором, частично в третьем и частично в седьмом отражении. Любопытное местечко, вне юрисдикции офисов, было задолго до нас. И подозреваю, после нас ещё будет: Лес — не про политику, а про жизнь и смерть. И ту самую древнюю магию, с которой много чего начиналось.

Конкурсы там интересные, всем советую — у этого пространства реально куча забавных и любопытных свойств. Живыми вы вряд ли оттуда вернётесь (хотя кто вас, конечно, знает), но есть хороший шанс, что вернётесь не-совсем-живыми. А даже если нет, то перед кончиной впечатлений получите вагон и маленькую тележку; природных духов там повидаете, разумных зверей и рогатого Хозяина Леса… Но важно сейчас не это.

Вопрос в другом свойстве Призрачного Леса: когда в Чащу Потерянных Душ попадает человек, к магическим пространствам неподготовленный (то есть полный страха, непривычный к перемене формы и не знающий точно, кто он такой), он начинает понемногу растворяться.

Такой вот попадашка теряет своё обличье и даже форму, забывает дорогу домой, становится сгустком духа, неспособным обрести ни устойчивость, ни плоть. Как бы описать процесс растворения… Представьте себе нарисованного персонажа, который сам себя постоянно трёт ластиком. Он ужасается, со слезами смотрит, как исчезают его конечности, оставляя за собой только белую чистую бумагу — но всё равно не в силах ни бросить ластик, ни нарисовать себя заново. И чем больше стёрто, тем меньше шансов, что получится нарисовать обратно.

Такие дела.

И так уж получается, что у мультяшки, который не способен бросить ластик, шанс на существование один — дать кисть кому-то другому и позволить по мере стирания дорисовывать себя.

Так и у “везунчика”, угодившего в Чащу Потерянных Душ и неспособного обуздать её влияние, шанс один: позволить кому-то дать ему форму и определение, придумать его, обозначить его. “Скажите мне, кто я, скажите мне, что я в безопасности, скажите мне, что я сильный, скажите мне, что я чего-то стою — и тогда я поверю, и тогда я буду”.

Но всё это можно резюмировать так: “Докажите мне, что я есть.”

Все мои клиенты без исключения были такими вот потеряшками.

Им всем казалось, что они уникальны в силу своих человеческих страстей, потерь, нелепостей и обид. У каждого была история, которую они считали очень особенной. Но на самом деле они, как один, такие страшные, безумные и до икоты великие, были всего лишь испуганными детьми, заблудившимися в Лесу Потерянных Душ. Они отчаянно кричали: “Скажите мне, что я хоть чего-то стою, скажите мне, что я есть и чем имею право быть, скажите мне, что я не слаб и не беспомощен — чтобы больно больше не было.”

Грустный секрет в том, что, как бы высоко ты ни забрался, больно всё равно будет... Причём чем дальше, тем больнее.

Но знаете, что бы там ни говорили всякие адепиты бобра по этому поводу и как бы ни относились к моим клиентам, они, по крайней мере, пытаются что-то сделать. Они не согласны просто исчезать, они сражаются за то, чтобы быть. Проигрывают, конечно, но само по себе сражение дорогого стоит.

Проигрывают, потому что рано или поздно потеряются в чужих словах, смажутся в штрихах чужих рисунков… Но до того у них есть время гореть, как падающая звезда, и ярко, ослепительно быть.

Одна проблема: после заключения контракта у этих конкретных нарисованных фигурок больше не остаётся шансов бросить ластик. Потому в финале они всё равно сотрут сами себя...

Но иногда, возможно, оно того даже стоит.

Если желание загадано правильно.

-

Из блога демона Шаакси

***

Шаакси

Плюс-минус неделю назад, помнится, я записал в своём блоге что-то по поводу своей старости, опупенной мудрости и чисто демонической невозмутимости. Типа, ничто уже не может меня удивить, я стар, опытен, невозмутим и познал всё, начиная от дао и заканчивая полной мировой жопой… Ну и прочие бла-бла в том же духе.

Идиотом был, чё.

И как я мог забыть, насколько жизнь обожает обламывать таких вот блаженных? Сам же множества раз наблюдал эту картину, а для клиентов ещё и организовывал лично… Не важно. Сам факт, что это непреложное правило бытия: если тебе вдруг с какого-то перепугу показалось, что ты опытен, невозмутим и, так сказать, непокобелим — судьба тут же в лучших традициях показывает свой ехидный острозубый оскал. И заставит ошефеть вкрай, и возмутит отсюда и до горизонта, и покобелит по самые гланды.

“Ах, это ты тут, значит, старый, умный и ничему не удивляющийся? — пропоёт судьба самым ехидным из голосочков. — Ну-ну, голубчик. Эй, господин невозмутимый и непокобелимый, а если вот так, и так, а потом эдак?”

И я вам скажу, никто в этом мире так не хорош, как судьба, в вопросах мозгопрочищающих клизм.

Именно это я обдумывал, лёжа на древнем жертвенном камне посреди суперсовременного лофта.

Руки были скованы древними арамейскими артефактами, которые некогда поэтично называли “обуздать хаос” Гениальное изобретение и одновременно редкостная дрянь (типичное сочетание характеристик, но мне от этого не легче): дух, на которого надета эта дрянь, оказывается заперт в темнице собственной плоти.

Как обычный человек, да-да: ни сменить облик, ни рассыпаться на энергию, ни воспользоваться магией… Самый большой кошмар духа вроде меня — обрести клетку беспомощной, уязвимой, относительно смертной плоти.

Со мной раньше много чего бывало, но от “обуздать хаос” древние ветра хранили.

До этого дня.

И вот ведь скотство: я был уверен, что искусство создания этой дряни давным-давно утеряно, а все древние экземпляры развеяны духами, пострадавшими и близкими пострадавших, в пепел. Но, как говорится, хрен мне, а не леденец: пора было уже понять, что у того, кто режиссирует всё происходящее, отвратное чувство юмора, Шеф его…

Ладно, сам себя он не поберёт, не стоит и рассчитывать. Хотя может и может... Ходят же слухи, что он живёт одновременно в сотне тел — и этому я, пожалуй, вполне готов верить.

Проблема в том, что у меня на этот фестиваль паршивых шуточек Хелаала не было решительно никакого времени: где-то там ангел одна, и я могу надеяться только, что Пророк сможет защитить её от самого страшного демона на свете. И мне надо не загорать здесь, а искать Кольцо, чтобы с его помощью сбежать из этих жернов, прихватив ангела, до того, как нас обоих перемололо…

А вместо этого я всё ещё лежу на жертвенном камне, прикованный и беспомощный, под присмотром ходячего трупа и смотрю, как пленившая меня личность готовит свою любимую текилу санрайз.

Отличное времяпровождение. Всем рекомендую (нет).

— Ну, и как оно? — спросила Ю. чуть насмешливо, отхлебнув из стакана, — Нравится чувствовать себя обычным человеком, Шакс?

Неловко вышло, ага.

Бывали у меня разного рода недоразумения с клиентами, но, надо сказать. Но Ю., эта очередная зеркальная недокоролева, помешанная на красоте, сексе и демонстративности? Её игра была уже почти что сыграна, я уже расставил все фигуры для аутодафе и даже думать о ней забыл, поручив своим бесам закончить с деталями. И вот эта сыгранная карта, у которой и духовных сил-то осталось на жалкий глоточек, пленит меня! Ну что сказать? Настолько сильно недооценить кого-то мне случается впервые. Хотя я и догадываюсь, с чьей подачи это веселье…

Ну, Хелаал, ну… У меня теперь даже слов нет. И кем я теперь ругаться буду, спрашивается? И что делать?

Хотя ответ и очевиден, конечно: трепаться, трепаться и ещё раз трепаться.

— Дорогая, — сказал я Ю., — что нашло на тебя сегодня? Я в целом не против всяких игр в связывание и тому подобного, но сейчас не время, мягко говоря. Тебе так не кажется?

Она рассмеялась и присела рядом со мной, изящная и элегантная. Я мысленно выругался: не стоило, ох не стоило мне в своё время делать её такой похожей на моего Ангела… теперь в глубине души что-то ёкает, когда я вижу кровь на этих белоснежных одеждах и безумие, горящее в глазах.

— Ах, Шакс, лицемерная тварь! — её смех звонок, как колокола восточных храмов, и остёр, как тысяча бритв. — Ты даже сейчас в своём репертуаре? Брось притворяться и пытаться задурить мне мозг. Сам ещё не понял, что теперь я тут хозяйка?

Ну да, ну да. Обиженные жизнью девочки и их мания контроля — плавали, знаем… К сожалению, о том, как опасно бывает оказаться в полной власти такой вот обиженной девочки, мне тоже известно не понаслышке.

— Ты всегда была тут хозяйкой, драгоценная… И, я смотрю, проблема с соперницей решена? — учитывая кровавый натюрморт, украшающий навершия заточившей меня пентаграммы.

Ю. снова засмеялась.

— О, что ты, дорогой! Вон то сердечко, действительно, принадлежит этой шлюшке. Ты видешь, оно ещё бьётся? Разве это не мило?

Я только мысленно вздохнул, прикинув, что где-то поблизости опять, как тысячу лет назад, бродит хищная девица-зомби в поисках принца-некрофила. И это, конечно, не зомби-апокалипсис, но — Шеф и все его карманные Пророки, какой же Бездны?! Это же Земля-4, тут зримая магия вскоре после становления офисов стала почти полностью невозможна! Тут не может быть зомби!..

Ну да. А ещё не может быть самих собой бьющихся сердец.

Пора было понять уже: если уж в этом мире смеялся сам Легион, пора мне пойти на буй со всякими там “невозможно”. Благо для этого любителя нарушать правила, ненавидящего систему офисов, возможно вообще всё.

И кстати, говоря о сердцах и прочем ливере…

— Ну ладно, — сказал я, — а другие комплектующие ты откуда взяла, драгоценная? Ты ещё какую-то соперницу употребила по назначению?

— О Шакс, разве я могла быть настолько неуважительной по отношению к тебе? Я была очень точна в своём желании исполнить ритуал правильно. Каждая из, как ты выразился, комплектующих принадлежит одной из моих соперниц.

Ох.

Я задумчиво посмотрел на Ю., попивающую коктейль.

Ну ничего себе.

В смысле, её история и должна была закончиться очной ставкой с соперницей, убийством, падением и прочим, но вот это… Как бы ни была плоха моя ситуация, я не мог не восхититься: мало кто из демонологов, подписавших с нами такие контракты, способен перекроить свою судьбу. Но Ю. вот смогла.

Не может не впечатлять.

— Понимаю твоё молчание, — проворковала Ю., — и догадываюсь, о чём ты думаешь сейчас. Ты ведь уже сбросил меня со счетов, верно? Счёл отработанным материалом? Высокомерная демоническая тварь, считающая меня только игрушкой, а себя — венцом творения… Меня таким не удивишь, дорогой. Ты ничем не отличаешься от всех других мужчин в моей жизни. И я поступлю с тобой так, как всегда поступала с ними: выдою и уничтожу.