Брак без выхода. Мне не нужна умная жена

«Сельдяной король»

Лили; месяц спустя

Совсем недавно я узнала, что есть такая рыба, как сельдяной король. Она больше похожа то ли на монстра из какого-нибудь сай-фая, то ли на ужасно печальное создание из серьезного, японского мультфильма. Ну, я не про дурное что-то говорю, а про стоящее. Типа «Унесенные призраками».

Глупые ассоциации, в курсе, но и рыба необычная. В свое оправдание.

Во-первых, она просто гигантская! Серьезно. Может достигать четырнадцать метров в длину, и это только зафиксированные особи. Между прочим! Во-вторых, у нее очень необычная морда. Здоровые глазюки и губки-поцелуйчики. В-третьих…нет, стоп. Я еще раз должна сказать про ее размеры, потому что она просто огроменная! И знаете, что напугало меня больше всего? Мы и половины не знаем о мире, в котором живем, ведь это только ЗАФИКСИРОВАННЫЕ особи, а вдруг мы вообще живем под еще одним миром, полным других существ?

Ой, что-то меня не в ту степь занесло. Знаю. Простите. Хотя с другой стороны, почему не в ту? Как и с миром, душа может быть настолько же покрыта тайной и мраком. Тебе кажется, что ты все знаешь и человека уже наизусть изучил. Куда больше? А потом — бам! И он стреляет в голову избитому незнакомцу, а тебе с этим жить.

Ежусь, прикрываю глаза, чтобы прогнать страшные картинки из подвала, потом поднимаю фотокамеру и навожу фокус на огромное дерево на вершине горы.

Щелк! И я его поймала.

Ничего особенного, просто расслабление мозга, если честно. Я не придаю значения фотографиям, которые делаю здесь. Ну, кроме фотографий Надии и родителей Малика. В них, конечно, очень много души, а эти моменты стоят того, чтобы их поймать.

Я живу здесь уже месяц. У его родителей огромный, шикарный особняк в пригороде Сочи. Территория. Баня. Домик для гостей, в котором мы с Надией и поселились. Ну, как «мы»? В основном я. Внучку они от себя почти не отпускают, но я не против. Правда. Во-первых, они ее очень любят. Во-вторых, она их тоже. В-третьих, мне нужно было время прийти в себя.

Спойлер: я не пришла.

Первые две недели, когда я просыпалась, сначала не верила, что мне удалось вырваться, а потом усиленно благодарила Бога, что мне все-таки удалось. О том, чтобы сбежать, я больше не думаю. Страшно. Но хотя бы так.

Он звонит.

Но я с ним не разговариваю. В основном эту роль перехватывает его мама, реже отец, чаще Али. Последний все пытается сунуть мне трубку, видимо, получив «приказ», но я всегда нахожу способы избежать разговора, а дочь нередко мне в этом помогает. То опрокинет на себя миску с фруктовым пюре, то упадет, то уронит что-нибудь. И господи! Я так рада тому, что могу проделывать такие фокусы почти постоянно. К сожалению, «почти» здесь горит красным, потому что пару раз мне все-таки пришлось услышать его голос слишком близко.

Мурашки, руки тряслись, глаза начинали слезиться. Мне больно. Обидно. И мне очень страшно, поэтому да. Я рада. Не сбежала, но вырвалась, даже если это обыкновенный мираж, ведь он может приехать в любой момент. Но не приезжает.

И хорошо.

Я не хочу его видеть. Я все еще не готова. Ведь я все еще его люблю…

Такая тупость, согласитесь. Но чувства не делятся на черное и белое, они не бывают простыми, а мои чувства — это что-то безумное. Настолько запутанное, что иногда я сама не понимаю свою душу, но…да. Она бьется по нему, и я хочу увидеть Малика, но когда представляю, что действительно его вижу — меня начинает колотить.

Это похоже на гребаные американские горки.

Гребаные горки…

Говорят, самое ужасное в них не скорость, даже не виражи. Это состояние, когда ты себя не контролируешь, и мир вокруг себя тоже. Что-то извне решает, когда подкинуть вверх, когда рухнуть в пропасть. Не ты. Тебя никто не спрашивает.

И это то, что я ощущаю по отношению к нему. Меня бросает из одной крайности в другую. Я злюсь, хочу плакать, иногда мечтаю вернуться в прошлое и сбежать из того зала, а не строить из себя Мать Терезу. Да, бывает, что я дохожу даже до таких крайностей. Когда особенно сильно болит внутри, или когда я по-настоящему скучаю…

Ненавижу американские горки.

Господи, неужели это всегда так сложно? Любить? У моих подруг все иначе. Почему тогда так в моем случае? Вопрос интересный, и их становится все больше…

Например, вчера. Кое-что случилось, когда мы играли с Надией, и я не могу перестать об этом думать…

Моя свекровь уехала на рынок за продуктами, а свекор ушел вниз по холму в деревню, чтобы помочь что-то починить своему приятелю. Мы с Надией остались одни, засели в гостиной. Я сделала пару фотографий, пока она бродила под моим контролем вокруг и разводила беспорядок. Да, Надя это любит. Ей, как любому ребенку ее возраста, все нужно исследовать и потрогать. Дело дошло даже до книг! А с ними она расправляется с особой жестокостью всегда. Как-то раз даже порвала одно из самых первых изданий Гете. Коллекционное. Я думала, что Малик нас убьет, но он отнесся спокойно. Даже посмеялся.

Боже, он тогда так натурально смеялся…

Стоп, не думай и не вспоминай. Забыла? У тебя на все ваши моменты эмбарго тверже, чем любое существующее. Я запрещаю себе воскрешать искренность, которой никогда и не было. Она режет сильнее ножа.А теперь вернемся к странностям. Лучше думать об этом. Да, лучше об этом…

Надя встала у книжного стеллажа, глядя вверх, а потом начала требовать книгу. Большую, с красным, красивым переплетом. Я подумала: ну точно, дорогая безумно! Значит, без вариантов. Пыталась увлечь малышку картинками в своем ноутбуке, но тоже пустое. Она встала в позу, начала топать ногами и всхлипывать. Еще чуть-чуть и точно разрыдается! Подумала я и решила, что если покажу ей книгу под контролем, ничего страшного не произойдет.

Ничего страшного действительно не случилось, но случилось кое-что другое. Это оказалась не книга, а фотоальбом. Его я раньше никогда не видела, и да, не скрою, что во мне взыграло любопытство. А еще противный червячок, подброшенный шлюхой-Элен.

«Ты ничего не знаешь, ты просто тупая кукла» и бла-бла-бла.

Мы сели с Надей в кресло, и под предлогом ее интереса, я утоляла собственное любопытство. А может быть, пыталась найти причины или события, которые сделали его таким. Будто эти причины будут вклеены в семейный фотоальбом…

Отец рассказывал мне когда-то, что в детстве у него был кот Васька. Здоровый, рыжий и очень наглый. Его в семье все любили и почти никогда не наказывали (разве что лишали привилегии стащить что-то со стола «незаметно»), но однажды отец его «побил». Разумеется, несильно. Ну так. Наподдал. И все из-за того, что наглый Васька прыгнул прямо на стол, когда делали кадр на одно из семейных мероприятий. Может быть, это был Новый год. Вполне вероятно, что Васька сиганул прямо с верхушки елки, так как дело это очень любил.

Крику было…мама дорогая. Нет, вы не подумайте, что мой дедушка был жестоким человеком. На самом деле, один из самых добрых людей, которых я когда-либо видела в своей жизни. Просто время было совершенно другое. Это сейчас у нас кадров с котиками больше, чем с собственной персоной, а тогда…тогда фотоснимок — это была роскошь. Коты эту роскошь портили, так считалось.

У папы сохранилось много фотоснимков, кстати. Ну как? Теперь я понимаю, что много, потому что у этой семьи их совсем мало. Всего пара фотографий Сюзанны и Арслана в юности. Одна карточка со свадьбы. Очень плохого качества…и один снимок с выписки, судя по белому кульку в руках Сюзанны и довольной улыбки Арслана.

Это Малик, я точно знаю. Тогда он еще не был монстром. Ему всего пара дней отроду, а значит, нет ни цинизма, ни черного сердца, ни тупорылых убеждений законченного эгоиста. Это просто ребенок, и у меня мурашки по коже от осознания…сколько всего перед ним открывалось в тот момент. В смысле...дверей, путей и возможностей, так почему он выбрал именно эту?

Вопросы все множились.

Я перелистывала страницы дальше, Надя тыкала пальчиком и что-то бубнила на своем детском. Я не прислушивалась, как хорошая мама, а только рассеянно кивала. Узнавала лица…Багир, Гаяр, Лейла…Малик. Они росли, картинок больше не становилось. Значит…когда-то давно…они были бедными? Очень бедными, судя и по этому, и потому что я видела на карточках, когда могла разобрать «декорации». Бедное убранство столов, одежда, мало игрушек. Нашла снимок Багира, где он в руках держит простенький трактор из дерева. И да, я знаю, что раньше не только с котами иная ситуация была, но и с игрушками. Разнообразия почти не было, а что было, сложно достать. Но! Все совсем печально выглядело…а значит, они еле сводили концы с концами, и это внезапное озарение сродни удару по темечку.

Значит, состояние…откуда все эти блага и деньги? Я никогда раньше не задавалась такими вопросами. Стыдно признаваться, но если честно, мне всегда казалось, что деньги у него были всегда. В смысле…из-за национальности и все такое, но…нет, это не так.

Пролистнув три страницы, я затормозила резко. Нахмурилась и вернулась обратно, снова перелестнула.

Что-то было не так.

Такое ощущение, что какой-то период из семейной истории вырвали с корнем, ведь снимки слишком резко сменились другими. И качество лучше, и содержание…больше. В материальном смысле. Важно отметить этот факт, ведь на ранних снимках, несмотря на бедность финансовую, они источали буквально осязаемое счастье. На более свежих, души стало меньше. Улыбки превратились в натянутые, а в глазах, которые можно было разглядеть без проблем, меньше огня…

Малик вырос.

Это тоже важно отметить. Последняя фотография из «наполненного» периода была сделана на Новый год. Там ему на вид лет четырнадцать. Ну, максимум шестнадцать! А потом сразу бах! И лет девятнадцать…

Что произошло в тот период?

Вопрос засел слишком глубоко, и я не заметила, как Сюзанна вернулась домой.

- Ой, а что это вы тут делаете?

Я резко подняла глаза и нахмурилась. Появилось неприятное, липкое ощущение, что я — это вор, который влез в чужую душу и командует тут…

- Мы нашли ваш альбом, - сказала я тихо.

А сама пристально смотрела свекрови в глаза. Что она почувствует? Как отреагирует? И нет, я не злости искала, если честно, а страха. Ведь в моих руках будто была разгадка на все вопросы, которые так сильно меня волновали…

Она не отреагировала никак. Мягко улыбнулась и кивнула только.

- Замечательно. Я так давно их не смотрела…может быть, вместе, м? За чашкой чая с вкусными плюшками. Надия! Бабушка такие вкусности купила, пойдем, девочка моя?

Дочу просить дважды не нужно. Она любит сладкое, как любой ребенок, а черно-белые снимки нет. Это скучно.

Они направились на кухню, а я сказала, что мне нужно отправить письмо и что я сейчас приду. Медленно встала с кресла, но из рук альбом не выпустила.

Может быть, это шанс? Задать ей вопросы, которые меня волнуют? Или хотя бы послушать рассказ об их жизни? А что? Идея — класс.

Так и решила. Отправила письмо в свою галерею с указаниями, закрыла ноутбук и снова подняла альбом, но что-то явно пошло не так. Одна фотография выпала…

Я тихо вздохнула, присела и подняла ее, а когда перевернула — замерла. С нее на меня смотрел Малик. Ему было лет одиннадцать, рядом его отец, а с другой стороны, совершенно незнакомый мужчина. Чуть моложе Арслана, но настолько похожий на него, что я догадалась сразу: родственник. Притом близкий. Еще точнее? Скорее всего, брат. Младший.

Только разве это возможно? Я никогда не слышала, что у Арслана есть братья или сестра. Они никогда не приезжали в гости, и их не было на свадьбе. Со стороны Сюзанны были даже родители, а со стороны Арслана — никого.

По спине пробежал холодок…

Фотография была очень четкой, хотя период однозначно приходился на время, когда у них не было средств. Значит, это дело рук незнакомого мужчины, которого я в своей голове окрестила братом Арслана.

- Сюзанна? - как только я зашла на кухню, с разу позвала свою свекровь.

Вопросы не давали мне покоя, а значит, выяснить все я намеревалась здесь и сейчас.

Она обернулась.

Мягкая, хорошая и добрая женщина всегда встречала меня с улыбкой и была ко мне не просто лояльна. Она меня любила. Я на мгновение чувствую укор совести, ведь интуиция подсказывает мне, что раз фотографию спрятали, а ее именно спрятали, ничего хорошего в этой истории ждать не приходится.

А я лезу.

Да-да, я лезла и снова да. Сдавать назад не собиралась, потому что интуиция подсказывала что-то еще: я нащупала тайну, которая имеет непосредственное отношение ко мне. Точнее, к Малику. Он очень любил своего дядю, или кто этот мужчина на самом деле? Суть не в этом. Пока что. А в том, что ребенком он безумно к нему тянулся и улыбался широко-широко.

И тут полная тишина.

Почему?

- Кто это?

Сюзанна продолжала улыбаться ровно до того момента, пока не опустила глаза на снимок. А мне оставалось наблюдать…

Никогда раньше не видела, как улыбка гаснет моментально и на смену хорошему настроению приходит ужас.

А теперь я знаю, как это происходит. Всего щелчок пальцев, и с ног на голову кувырок…

- Где ты взяла эту фотографию?! - прошептала она, моментально подскочила и вырвала ее из моих рук, - Лили! Где ты ее взяла?!

- Из альбома выпала!

- Что?...Нет, не может...

Я растерялась. Сюзанна, кажется, тоже. Она пару мгновений смотрела в одну точку, потом выхватила альбом и запихнула туда фотографию, а на меня посмотрела так…будто я принесла ей на кухню труп. Похожий на тот, что хранился в подвале ее сына! Что происходит?!

- Сюзанна…

- Не говори никому, что ты видела это.

- Но…почему?

- Просто…Лили! Я прошу тебя! Ни слова! Особенно Малику.

Больше она не сказала ничего. Еще совершенно топорно и грубо сослалась на внезапную мигрень и ушла, оставив меня на кухне в полной прострации. Но ночью мы встретились снова…

Я не спала, а работала, когда в дверь тихонько постучались. На пороге стояла мать моего мужа в пушистом, банном халате.

- Сюзанна?

- Можем поговорить?

Внутри неприятно екнуло, но я кивнула. Так мы снова оказались в похожих обстоятельствах. Стол, чай, мы. Исключение было только в том, что Надия давно спала, а за окном царствовала ночь…

- Я хотела извиниться за свою резкость сегодня. Не надо было на тебя кричать.

- Ничего страшного, но я…ничего не понимаю. Если я сделала что-то не так…

- Нет, ты ничего не делала, Лили.

Сюзанна поднесла чашку с любимым чаем к губам, но не прикоснулась. Поставила ее обратно на блюдечко и вздохнула.

- Мы не говорим о нем больше.

- Почему?

- Потому что он — плохой человек, Лили.

- Не…понимаю.

- Его звали Артур, и это родной брат моего Арслана.

Так и знала!

- Он влез туда, куда не должен был влезать. Он все испортил! Теперь его имя в нашем доме не звучит, и мы не вспоминаем о том, что он когда-то был в нашей жизни.

Все чудесатей, да чудесатей…

- Но…

- Я прошу тебя не задавать вопросов, - Сюзанна перебивает меня резко, потом взволнованно поправляет волосы и добавляет тише, - Мне не хочется говорить на это тему.

- Вам не кажется, что я имею право знать? Он опасен?! У меня ребенок!

Сюзанна подняла на меня глаза и мягко улыбнулась.

- Конечно, ты имеешь право все знать, Лили. Ты часть нашей семьи, но пойми правильно. Эта тема закрыта не для тебя, она закрыта в принципе для всех. Мы не вспоминаем Артура, мы не говорим о нем и не копаемся в том, что было. Это было. Уже ничего не изменишь. Не береди старые раны, их очень сложно было залечить.

- Я...

- Не волнуйся, девочка моя, - Сюзанна мягко сжала мою руку, - Он не сможет угрожать тебе или тем более Надие.

- Вы считаете, что мне этого достаточно?

- Лили, он давно мертв.

Хдыщ!

- Поэтому да. Этого тебе должно быть этого достаточно.

Разумеется, мне этого не было достаточно и недостаточно сейчас. Я потираю замерзшие руки и снова смотрю наверх, где растет причудливое дерево. Его корни вылезли из каменистой почвы и теперь свисают с обрыва вниз. Выглядит зловеще, если честно. Почему-то. А у меня в голове одни вопросы…

Кем был Артур? Чем он занимался? И какое отношение имеет к Малику? Последнее, что мне сказала Сюзанна, точнее повторила и выделила: не спрашивай о нем. Особенно у моего сына.

И мне, конечно же, сразу захотелось спросить именно у него. Я даже готова была нарушить собственное эмбарго на звонки ради такой цели, просто пока не решилась…

Боже, как же все сложно.

Прикрываю глаза, а потом поднимаю их к небу, откуда начинает мелко капать. Осень в Сочи — это не то же самое, что осень в Москве. Здесь тепло даже в ноябре. Даже если декабрь наступает на пятки…не всегда, конечно, но в этом году да. А дожди никто не отменял…

Значит, пора возвращаться.

Я бегу по пляжу до тропинки. Ветер поднимается все сильнее. Тучи угрожающе наступают на пятки…

Не успею.

Мне до дома минут пятнадцать, и я точно не успею, но ускоряюсь. Ливень догоняет меня примерно на середине пути. Черт…

Куртка мокрая насквозь, джинсы пристают к коже, откровенно облепляя бедра ледяными объятиями. В ногах хлюпает. Лишь бы не заболеть, конечно, лишь бы…

Добегаю до двери особняка родителей мужа, дергаю ее на себя и почему-то снова вспоминаю про ту дурацкую рыбину. Сельдяной король. После того как я прочитала новость о том, что его поймали недалеко от Австралии, мне стало любопытно. Я погуглила, и оказалось, что с этими печальными монстрами с глубин океана связана куча поверий. Основная: они поднимаются со дна лишь перед страшными катастрофами.

Рыба судного дня. Так ее еще называют.

Стало как-то не по себе. Я вообще не суеверная, но факты — вещь упрямая. В статье говорилось, что за несколько месяцев перед печально известными землетрясениями в Японии, на берег выбросило несколько десятков таких рыб. Та же история с землетрясением в Чили. И может быть такое, что они действительно предвестники катастрофы?

- Лили? Это ты?

- Да, - отвечаю свекрови, снимаю куртку и вздыхаю, - Я попала под ливень. Куда мне сложить мокрую одежду?

- Оставь в прихожей, Соня ее заберет.

- Хорошо.

Соня — это их домработница и подруга Сюзанны по совместительству. Да, она одна из тех женщин, которые не обезумели от внезапно рухнувшего (а я уверена, что оно рухнуло внезапно. Теперь) на голову богатства. Относится к обслуживающему персоналу с уважением, а здесь…в этой глуши? Еще и дружит с ним. Хотя я не осуждаю. За пять лет брака с Маликом поняла, что общаться с представителями местной фауны гораздо противней, чем со своей экономкой или своими подчиненными. Правильно или нет? Плевать. Главное, душу греет.

Иду в сторону гостиной, откуда доносится счастливый смех Нади, а сама запихиваю фотоаппарат в чехол. Улыбаюсь…моя девочка оживляет этот дом, бесспорно. Хорошо, что мы сюда приехали…

- Лили…

Поднимаю глаза, когда слышу свое имя. И да. Сельдяной король — это нихрена не предвестник бури. Или наоборот? Даже воспоминания о нем и мысли должны насторожить?

Потому что буря точно грянула.

В кресле перед Надией сидит он. Смотрит на меня пристально. Медленно покручивает дно стакана о кожу подлокотника.

Дочь хохочет. Он привез ей целую гору подарков, которые она с радостью открывает, а я? Исчезаю…

Твою мать…

- Привет, Лили, - говорит низко и хрипло.

Меня на части от дрожи по всем фронтам. И снова вверх, вниз на гребаных американских горках.

Привет, Сельдяной король.

От автора: История про сельдяного короля — это правда)) буквально сегодня увидела о нем новость, никогда раньше про такую рыбу не слышала, решила погуглить)) действительно. ее называют рыбой "судного дня", и это интересно) ну, мне так кажется))) если кому-то тоже, то вот ловите, как она выглядит. Странная, да?) и ОГРОМНАЯ! Пугающе огромная...