Брак без выхода. Мне не нужна умная жена

«Ночью происходит самое интересное»

Малик

Медленно подхожу к постели, на которой отчетливо вижу тонкий стан своей супруги. Она перекрутилась. Удалось малышке из-за спины руки перед собой вытянуть, но не освободиться. Думаю, не хватило не просто навыков. Банального терпения.

У нее сейчас нет терпения.

Лили улетела.

Она часто дышит, вздрагивает, цепляется ногтями за подушку. Ей хорошо и до отвратительного херово в моменте, когда агония стягивается с наслаждением. Ей больно.

- Малыш, как ты? - хрипло спрашиваю, она резко оборачивается.

Я не вижу ее глаз, но думаю, что их окончательно поглотила тьма. Меня вставляет. Я против того, чтобы она пробовала запрещенные вещества, конечно же. Я все еще злюсь. Но я слишком малодушен, чтобы дойти до конца, при этом слишком бесстрашен, чтобы не признать собственной слабости: эгоизм вопит внутри моей разломанной башки. Он радуется. Он ликует.

- Малик, мне жарко…

Тихо усмехаюсь и присаживаюсь рядом, а сам кладу руку ей на бедро и киваю.

- Знаю, девочка.

- Что…что со мной? Больно…

И это я тоже знаю.

В голове моментально происходят замыкания нейронных связей. Они просто разрушаются. Дышать все сложнее, и я сжимаю легкую ткань ее платья, которую мечтаю порвать.

Наверно, нельзя. С другой стороны? Неужели ты сейчас собираешься начать играть в эту игру? Ты никогда не был джентльменом. И такова суть; такова жизнь. Твоя и ее тоже. Увы. Не повезло. Некоторым везет. Они не встречают на своем пути кого-то вроде меня; они знакомятся с хорошими людьми, выходят замуж и рожают детей. Все типично и просто. Это потом начинается грязь, и она в любом случае начинается. Это тоже, наверно, трагедия, но что поделать? Как там было? Каждая счастливая семья счастлива одинаково; каждая несчастная несчастлива по-своему. Ну, или типа того. В любом случае я для себя давно перефразировал эту мудрость: и хорошие, и плохие люди тонут в говне, потому что мир — это не сказка, где всегда побеждает добро. Мы только умираем по-разному. Единого конца нет. Даже если ты заканчиваешься от пули, от взрыва или от ножа — он попадает в разные места, бьет с разной силой, причиняет разную боль. Только смерть в этом мире одновременно вечная и разная. Вот так.

Лили издает тихий стон и выгибает спину. До сих пор «правильно» будет встать и уйти, как я и хотел. Но на самом деле я не хочу правильно, потому что я не джентльмен и не собираюсь им притворяться.

Подтягиваю ее юбку выше, наклоняюсь ниже и касаюсь носом ее шеи. Лили издает еще один стон, от которого даже зачатки того, как я должен поступить, тухнут. Их хоронит под собой огромный пласт моих собственных желаний и дикой тоски, которую я без нее испытываю.

- Сейчас станет легче, - шепчу, подтягивая ее юбку на себя, - Ты меня за это возненавидишь завтра.

- Я…я тебя уже…о господи…

Улыбаюсь. Знаю, что уже ненавидишь. Я это заслужил.

Отгибаю край ее мокрого белья и погружаю внутрь палец. Она сразу подается на меня бедрами и откидывается назад на подушки, чтобы было проще добираться до тех частей ее тела, в которых сейчас ей так меня не хватает.

Она хочет.

Знаю, что это наркотики, хотя они ли? Лили испытывает ко мне определенные эмоции. У родителей не было никакого допинга, но все было нормально. Нехорошо, потому что я чувствовал ментальную стену между нами, но нормально. Сейчас нет стены. Ее снова нет, как не было все эти пять лет, пока обстоятельства не вынудили меня пойти на определенные действия.

Она мне отдается.

А я ее беру.

Стыдно? Возможно. Точно будет стыдно потом, но сейчас это лишь малые отголоски, которые так просто игнорировать.

Нахожу губами ее губы, сразу глубоко целую, продолжая ласкать набухший клитор. Буквально через пару движений она мощно кончает, дико сжимая фаланги моих пальцев, и это та самая, последняя капитуляция разума. Он покидает чат.

Я рву с себя галстук, рубашку, брюки. Никогда не раздевался так быстро, хотя умею это делать очень хорошо. Но никакое наказание рядом не стоит с перспективой получить ее в свои руки.

Проникаю в нее резким, грубым движением. Меня ведет, Лили поддается. Она сильнее разводит ноги в стороны, вонзает свои маленькие ноготки мне в спину до адской рези перед глазами.

Плевать.

Пусть оставляет шрамы на моем теле. Они будут моими любимыми. Я продолжаю ее целовать, жадно вбиваюсь в ее тело во всю длину.

Платье в клочья.

Воздух пахнет нами.

Рычу, сгребая ее в охапку. Оставляю на ее теле синяки, ведь как бы ни сдерживался, ни пытался быть с ней нежным, у меня получается откровенно плохо.

Я так по тебе соскучился…

Захватываю ее сосок, прикусываю, Лили выгибается в спине и просит еще.

- Сильнее…

Перед глазами темнота, будто меня ударили в затылок, а потом яркий, сильный взрыв из тысячи салютов. Сколько у меня было женщин? Я не вспомню, даже если задамся такой целью. Даже если мне вдруг станет на всех них не насрать.

А она навсегда остается под моей кожей. Маленький ангел внешне, дикий черт внутри. Полностью мой мир, в который я проникаю снова и снова. Кончаю ей на живот. И снова проникаю.

Никакого предела. Адреналин на максимуме. Голод до сих пор гуляет по венам, а значит, я не один раз нарушу систему правильных поступков.

Переворачиваю ее на живот. Беру сзади, крепко натянув шелковистые волосы. Время, адекватность, мера — я не знаю, что это такое. Сердце колошматит о ребра, дыхание сбивается, а я все еще не знаю, что это такое.

Мне мало.

Мне ее мало.

Мне ее мало…

Воздух вокруг нас тяжелый. Он пахнет нам. Он искрится от стонов в унисон, от ярких, сладких на вкус эмоций. От поцелуев. И от имени, которое горит на моих губах, на обратной стороне черепа и…блядь, на сердце…

***

После дикого секса, который длился пару часов в несколько сотен заходов, Лили отрубилась и спит на моей груди, а я не могу. Смотрю в потолок, слышу запах ее кожи на моей коже. Губы отпечатками покрывают изнанку и наружу всего моего существа.

Как я так влип, сука?

Как?!

Поначалу я от всего ее берег, потому что она была моей женой. Как-никак, я взял за нее ответственность, но на самом деле…было ли все так просто? Ведь не стало сложно в одночасье.

Я вспоминаю, как впервые увидел Лили, и обреченно тру глаза. Я уже тогда пропал. Хотел ее просто трахнуть, сразу захотел, и в этом я был честен перед самим собой, но вот что я от себя скрывал, так это тот самый сильный удар в сердце, после которого все меняется резко и бесповоротно.

Может быть, действительно было бы проще, если бы я женился на Элен? Она все понимает; она из моего мира. Но я все переиграл, и такую, сука, складную историю преподнес! Как сейчас помню…

«Такая жена, как Лилия, отведет все возможные подозрения и сделает меня ближе к народу. Она — лучшая ширма из всех возможных.»

Я даже усмехнулся тогда, хотя мысленно был уже рядом с ней. Все было решено в тот момент, когда я впервые увидел тебя, мой ангел…

Провожу пальцами по ее волосам. Они мокрые у лба, но жар спал. Действие наркотика прекратилось задолго до того, как прекратился я. Завтра она притворится, что я тварь и мразь, которая воспользовалась ее шатким положением, и это будет чертовски больно. Но! Я сцеплю челюсти и вывезу, потому что заслужил.

Оставляю поцелуй на ее виске, потом вылезаю из постели и покидаю нашу спальню, натянув спортивные брюки.

Скоро рассвет.

Вглядываюсь в линию горизонта, хмурю брови. Сна ни в одном глазу. Снова. Я давно привык спать по паре часов в сутки, и наверно, это когда-нибудь сыграет со мной злую шутку. Хотя для Лили это точно будет праздник. Больно осознавать, что она действительно желает мне смерти. Она же желает? На все пойдет, чтобы избавиться от меня? Любопытно…

Чайник отщелкивается, я выныриваю из неприятных мыслей и достаю чашку, а потом ухмыляюсь.

- Я тебя чувствую, Элен.

Она открывается от своего места и издает ответный смешок.

- Я знаю.

Подходит ближе, но держит дистанцию. Я бросаю на нее взгляд и замечаю на лице небольшую ссадину. Неприятно? Снова нет. Она получила за дело.

- Будешь?

- Покрепче.

Киваю и достаю вторую чашку, ставлю ее рядом с моей и заливаю заварки до середины. Двигаю к ней ближе, беру свою и отхожу к столу, за который присаживаюсь и сразу раскуриваю сигарету. Элен заливает крутым кипятком чай и присоединяется ко мне.

Снег густой поволокой ложится на промерзлую землю.

Мы молчим.

Тишину нарушает только зажигалка, которая чиркает в ее руках.

Две струйки дыма уплывают в потолок.

- Тебе понравилось? - наконец спрашивает она, я вздыхаю и делаю крупную затяжку, а потом выдыхаю дым кольцами.

- Неподобающий вопрос. Ты не имеешь на него права.

- Брось. Сколько лет мы друг друга знаем?

- Достаточно долго, но это не дает тебе привилегий.

- Мы знакомы с шестнадцати, Малик. Не чужие друг другу люди.

Одариваю ее острым взглядом, но Элен из тех женщин, на которых сложно воздействовать в принципе. Хотя…черт, надо признать, что в нашей ситуации, скорее, ее правда, чем моя некомпетентность. Она чувствует, что во мне нет настоящей ярости сейчас. Сейчас я — сытый кот, который лениво развалился перед миской с молоком, и даже если мышка подойдет и попьет из нее, ему будет глубоко похуй.

- Это хорошо, что тебе понравилось, - она делает глоток чая и слегка улыбается, - Значит, я все-таки не зря это сделала.

- Сейчас ты скажешь, что это было ради меня?

- Ты не внутри, Малик. Ты мыслено рядом с этой девчонкой, - отвечает спокойно и даже меланхолично, смахнув волосы за спину, - Она же не пускала тебя в постель? Ты получил доступ. Надеюсь, теперь выдохнул и вернешь себе способность мыслить здраво?

- Я мыслил здраво, когда выносил тебе последнее, китайское предупреждение.

Смотрю в ее глаза жестко, и на этот раз она понимает, что шутки я шутить до сих пор не настроен. По крайней мере, не на это тему.

- Больше этого не будет, - тихо отвечает, я киваю.

- Я надеюсь.

Мы снова замолкаем, но всего на пару мгновений, пока я достаю вторую сигарету из платинового портсигара.

- Лили волнуется, что ты сделаешь что-то нашей дочери.

Элен переводит на меня резкий взгляд и шипит.

- Охренел?! Я детей никогда не трогаю! А твою?! Особенно!

- Я это знаю, но как мне прикажешь завтра объяснить это жене? После того, что ты сделала.

- А ты не сможешь?

Вопрос риторический. Она кривит губы и усмехается.

- Или не хочешь?

Я молчу. Второй вариант предпочтительней, ведь при втором варианте, вполне вероятно, Лили хотя бы немного успокоится. Если Элен здесь не будет, по крайней мере, это будет проще.

- Я хочу задать вопрос. На правах старого друга, позволишь?

Напрягаюсь внутренне, но внешне этого не показываю. Пару раз постукиваю сигаретой по краю черной, глянцевой пепельницы и киваю. Куда деваться? Если буду бежать от разговора и дальше, станет только хуже.

- Зачем ты позвал меня сюда, Малик? Для чего ты выдернул меня? Так как ты это сделал.

Фух. Ладно. На эти вопросы отвечать мне не хочется чуть меньше, чем на вопросы про мою жену. Это почти победа.

Слегка улыбаюсь, стряхиваю пепел и делаю очередную затяжку, а потом жму плечами.

- Ты делаешь вид, будто я такой плохой? Действительно? Насколько я помню, жару ты ненавидишь так же сильно, как гребаные пески.

- Это правда.

- Тогда откуда недовольства? У тебя появилась возможность покинуть страну, которую ты презираешь.

- Это не ответ на мой вопрос.

Хмыкаю.

- Я тебе не верю, Элен.

Она расширяет глаза и пару раз ими моргает, будто не ожидала услышать такого ответа. Хотя. Может быть, и не ожидала. Исходя из…

- После всего, что было между нами, ты мне не доверяешь? Серьезно? Мы выросли вместе, Малик!

- И что с того? На пути к власти старые связи часто теряют свою ценность. Мы это об прекрасно знаем. Мы видели это. Не один раз.

- То были они.

- По итогу есть ли разница?

- Тебе лучше остальных известно, что есть. Наши жизни и наши связи отличаются от остальных; от тех, кто снаружи. От обычных. Мы стянуты цепями гораздо прочнее…

- Хватит. Прекрати нести эту хуйню, я устал.

Она издает смешок, а потом откидывается на спинку стула, складывает руки на груди и кивает.

- То есть. Там в кабинете ты не хотел меня? И все эти улыбки…

- Прости.

- А ты все так же жесток и идеален одновременно.

- Ты верно подметила, что наши связи отличаются от других. Я дал тебе то, чего ты хотела, но не задел твоей души.

- Если она у меня есть?

- Она у тебя есть. А мне нужны люди, которым я могу доверять.

- Сексом решил привязать? Банально.

- Не верю, что ты не затаила обиду за то, что я переиграл все тогда.

- Господи…ты…ты же…

- Элен. Твоя женская, уязвимая гордость идет вперед тебя каждый раз, когда ты видишь мою жену. Или мне показалось?

Пару мгновений она молчит, но потом сдается. Бессмысленно врать тому, кто так хорошо разбирается в людских душах…

- Хорошо, - отгибает уголки губ и жмет плечами, - Да. Мне неприятно. Может быть, даже до сих пор. Но! Наши взаимоотношения гораздо глубже глупой обиды.

- А так ли оно? Или ты считаешь, что у меня не было оснований сомневаться в твоей преданности?

- Нет, наверно, основания все-таки были. Ты поступил некрасиво.

- Ты прекрасно знаешь, что это не так.

- Не совсем так, но кто считаешь? Впрочем, неважно. Мне неприятно видеть ее, конечно, только в нашем мире любые взаимоотношения — это сложные перипетии ненависти и бесконечной преданности. Или обмана.

- Или обмана.

Элен усмехается и пару раз кивает, а потом тоже достает еще одну сигарету и ловко ее поджигает.

- Хорошо. Карты на стол. Я отношусь негативно к твоей игре, но не из-за ревности. Тем более не из-за зависти.

- М. И в чем же дело?

- Она тебе не пара. Вот в чем.

- Не начинай, умоляю… - устало откидываюсь на спинку дивана и смотрю в потолок, - Ты это все уже говорила пять лет назад.

- Ответь мне на еще один вопрос. Уважь старого друга.

Взмахиваю рукой, хотя и не хочу. Теперь начнется самая настоящая пытка…

- Каким ты видишь свое будущее, Малик?

Блядь…

- …Милый, светлый домик на три спаленки? Белый забор? Выводок деток и твой сладкий ангел рядом?

Неприятно.

В каждом слове Элен сквозит неприкрытый, жесткий сарказм, потому что она знает, о чем говорит.

Это невозможно.

Просто невозможно…не со мной. Мы оба это прекрасно понимаем, хотя я не скрою. Иногда меня накрывает настолько, что я действительно представляю себе примерно такую, невозможную картину. Будь я другим; будь жизнь другой; оставайся я по-прежнему на светлой стороне луны…

- Я не думаю о будущем.

- Она предаст тебя.

Слова шпарят огнем.

- Ты это знаешь.

Элен продолжает нагнетать, глядя мне в глаза.

- Больше всего на свете девчонка хочет уйти от тебя, поэтому она предаст.

- Она злится, но...

- Нет никаких "но". Даже если ты ей все объяснишь, она не поймет тебя. Но опять же. Ты и сам прекрасно знаешь, о чем я говорю, ведь не просто так ты ничего ей не рассказал. А ты не рассказал.

- Некоторые вещи лучше не знать.

- Ты ей не доверяешь.

- Я никому не доверяю, Элен.

- Но ей особенно, потому что знаешь, что я права. Она не поймет. И не потому, что дура набитая, нет. Уверена, что в твоем ангеле есть гораздо больше, чем кажется на первый взгляд, иначе ты бы на ней так не завис. Но она другая. Она не такая, как мы. Она не понимает. И не поймет. Никогда, Малик. Для нее мир всегда будет делиться на черное и белое.

- Она у меня под контролем.

- Ты сам знаешь, что это не так. Скорее, все наоборот как раз. И вот почему она не нравится мне еще больше. Именно она станет твоим концом. Рядом с этой женщиной ты стал слабее. Это дает силы твоим врагам. Именно из-за нее против тебя разворачивается целая кампания! Я думаю, что имею все права, чтобы назвать тебя своим другом. И я не хочу смотреть, как из-за девчонки, ты погибнешь.

- Кампания началась задолго до появления Лили, не надо подтасовывать факты, Элен.

- Но у них появилось больше сторонников. Раньше все было не так.

- Крысы множатся. Ты разве не знала? А предательство похоже на заразу.

- Или ты просто теряешь хватку.

- Мои показатели стабильно высокие. Похоже, что я теряю хватку?

На кухне повисает тишина; тут крыть нечем. Элен отчаянно против моих отношений с Лили, потому что думает, что я, как глупый мальчишка, не замечу дула писталета, даже если он будет прямо перед моим лицом. В ее понимании чувства приносят только вред. Они заставляют тебя тупеть на глазах. Но я ее не виню за такие мысли; нас так воспитали.

Хмыкаю и отодвигаю пустую чашку в сторону.

- Как и всегда, этот разговор более не имеет смысла.

Поднимаюсь, тушу сигарету о дно пепельницы и поворачиваю в сторону выхода, но Элен вдруг шепчет.

- Я не предам.

Бросаю на нее взгляд. Она отвечает и уверенно кивает.

- Спасибо, что не стал унижать меня враньем и честно все рассказал. Это был определенный риск...

- Наверно.

- Я благодарна и, как уже говорила миллион раз, я не предам тебя. У сложных людей, сложные отношения, дорогой. У нас они очень запутанные, конечно, но я буду на твоей стороне, даже если ты игнорируешь мои советы. Нужны доказательства?

- А они у тебя есть?

- Кое-что есть, да. Сегодня мне удалось выяснить один любопытный момент. Я хотела сказать, но ты...был не в состоянии слушать.

- Говори сейчас.

- Помнишь Самсонова? Телемагната?

- Который умер полгода назад?

- Да.

- Допустим.

- Его дочь сегодня вступила в права на свое наследство.

- И?

- Она была в ресторане в тот день, когда тебя пытались убрать. Тогда умер ее муж, и так как весь город негласно в курсе из-за кого все это случилось, она знает тоже.

- И?

- Ты не понимаешь? Она жаждет мести, Малик. Девчонка лечилась три года, ее отец пытался заставить ее отступить, но она так и не смогла забыть.

- Какая новость. Меня хотят убить.

- Она жаждет не просто твоей крови, Малик. Она хочет, чтобы ты страдал.

Моментально обдает холодом, аж жилы стынут. Прекрасно понимаю, к чему Элен ведет…естественно.

- Не оставляй своего ангела одного, если тайно не жаждешь отпустить ее обратно на небо.

- Когда? - спрашиваю хрипло, Элен опускает глаза в чашку и говорит.

- Пока не знаю, но попытаюсь выяснить. Кажется, роль обиженной любовницы — дельная история. Хотя чему я удивляюсь? Говорю же. Они не понимают и никогда не поймут. Те, кто делят мир на черное и белое, и для кого мораль всегда только на светлой стороне луны.

Что мне ответить? Нечего. Я слегка киваю и говорю тихо.

- Хорошо, буду ждать доклада. Ночи.

- Ночи.

Разворачиваюсь и ухожу. Ног не чувствую от слова «совсем», а когда добираюсь до спальни, почти ловлю паническую атаку.

Лили спит на моей половине кровати, обняв мою подушку и уткнув в нее нос. Ее тонкая ножка выглядывает из-под одеяла, а я…просто стою и смотрю, потому что понимаю: может быть, действительно было бы проще жениться когда-то не на ней, а на Элен? Может быть, она права. Может быть, она права во многом, но…разве я смог бы?

Ложусь рядом, крепко обнимаю и закрываю глаза. Лили кладет ладонь поверх моего предплечья и нежно его сжимает. Тянется ко мне. Она всегда тянулась ко мне. С первого дня нашего знакомства. Смелая, маленькая девочка...

Нет, не смог бы я по-другому. Потому что сколько ни противься, а истину не спрячешь. От себя точно.

Снова хочется рвать на себе волосы и спрашивать: когда? как? почему? Но я не стану. Бессмысленная трата ресурсов на глупые вопросы — не моя история. С ночью всегда так, даже если остался на нее всего час. Ночью происходит самое интересное, включая самые неожиданные признания тихим шепотом на задворках собственного сознания...