Будешь моей (СИ)

Глава 10. Тина

В начале недели я подумать не могла, что отправлюсь с малознакомым парнем на базу отдыха — это казалось безумной идеей, глупостью какой-то, а в конце собирала сумку.

За неделю мы несколько раз встречались с Олегом. Гуляли, болтали, заходили в уютные кафешки и рестораны, планировали съездить в Москву после моего диплома, интересно отметить. Олег обещал провести настоящую экскурсию, говорил, что младшая сестра поступает в Суриковку*, так что он — почти искусствовед.

Съездили в парк, открывшийся после просушки. Кормили белок, почти ручных, забавных, юрких, славных, ели мороженое, сладкую вату, катались на аттракционах. Всё происходящее напоминало романтическое кино, и честно говоря, ужасно нравилось мне.

Никогда до этого за мной не ухаживал парень. Попытки были, особенно в начале, когда только поступила в колледж, и в группе оказалось треть парней, но вот так… по-взрослому, всерьёз, ни разу.

Мне одновременно нравилось всё происходящее, голова кружилась от нахлынувших эмоций, и пугало последствиями, тем, что будет дальше. Обычно в таких случаях в голове девушек звенят свадебные колокола, мысленно она выбирает белое платье, имена будущим детям, я же понимала, что вряд ли это возможно.

Хотелось? Да.

Возможно? Нет.

Да и не до мечтаний о несбыточном мне было. Другие проблемы на носу, от которых отмахиваться я не собиралась ни в коем случае. Жизнь научила меня чётко расставлять приоритеты.

В моей — личное, как говорят, «женское» счастье не главное. Может быть когда-нибудь потом, позже…

В конце концов мне всего-то двадцать лет.

— Вот, возьми, — протянула Зоя упаковку презервативов.

Мы вместе пришли ко мне после консультаций, поболтать по-девичьи, посплетничать. Честно говоря, после того, как подруга съехала, мне не хватало этого общения. В колледже мы в основном учились, на переменах перекидывались короткими диалогами, которые тоже касались учёбы, постоянно спешили, то в библиотеку, то в столовую. Поболтать, посплетничать, посмеяться толком не удавалось.

Подруга было новым явлением в моей жизни, и ужасно нравилось мне.

Невольно я уставилась на упаковку, словно это ядовитый паук, или что-то такое, гадкое, неожиданно выпрыгнувшее на покрывало.

— Тин, ты как маленькая, — прыснула Зоя. — Думаешь, этот твой Олег реально приглашает тебя шашлыков поесть на лоне природы? Переспать он с тобой хочет.

— Я как-то… — стушевалась я, несмотря на то, что была солидарна с Зоей и, кажется, была согласна переспать.

Моё тело точно было согласно, о чём однозначно сигнализировало, когда мы целовались накануне. И я, и тем более Олег, это понимали.

Но… всё-таки очень… рано. Для меня рано.

Всё слишком быстро закрутилось, будто меня усадили в на один из безумных аттракционов парка отдыха, тот стартанул с места с проворотом, на огромной скорости, и останавливаться не собирался.

Может, так всегда и случается, откуда мне знать?

По сути, у меня опыт самостоятельной, относительно вольной жизни — всего четыре года колледжа. Первые два, из которых я пребывала в таком шоке, что едва успевала равняться на одногруппников, чтобы не казаться окружающим совсем уж «дикой».

— Ты главное помни, что имеешь право отказаться. В любой момент! И про это помни обязательно, — постучала пальцами по большой упаковке, аж двенадцать штук.

Ультратонких.

Посмотрела на меня немного снисходительно, как пожившая эту сложную жизнь на несмышлёного ребёнка, а ведь это мне можно было бы так смотреть за подругу — единственную и любимую дочь своих родителей, готовых на что угодно ради счастья своего ребёнка.

— Обещаю помнить, — засмеялась я, и засунула упаковку на дно сумки, тщательно прикрыв махровым полотенцем.

Твёрдо решив, что никакого секса у нас с Олегом не будет, не в этот раз.

Я не готова. Тело, да, спорить бессмысленно.

Я сама, мои мысли, планы на будущее, в конце концов — нет.

Мы немного поболтали с Зоей. Она перетрясла вещи, собранные мной на базу, раскритиковала половину, заставила взять кружевной комплект белья, несмотря на мои яростные отнекивания, и заменила слитный купальник на раздельный, со словами:

— Бли-и-и-ин, ты не на физру в бассейн идёшь, а едешь на базу отдыха с парнем.

Позвонил Олег, сказал, что ждёт у дома. Я кинула последний взгляд на себя в зеркало. Волосы привычно распущены, косметики немного больше, чем обычно, подчёркнуты глаза, на губах влажный блеск. Белая юбка воланами до середины бёдер — тренд этого сезона, толстовка, кроссовки.

Вполне себе… наверное.

— Отлично выглядишь, — приободрила Зоя.

Олег стоял у своего Ренж Ровера. Подруга выразительно закатила глаза увидев того и другого, подтолкнула замешкавшуюся меня, показала взглядом Олегу, что она всё видит, номер запомнила, черты лица зафиксировала и вообще — блюдёт.

В ответ Олег широко улыбнулся, так, знаете, обезоруживающе. Подмигнул, заставив Зою зардеться, и громко назвал адрес базы отдыха, куда мы направляемся.

— Клянусь вернуть Тину в целости и сохранности, — приложил он руку к сердцу с клоунским поклоном.

— Запомнила! — с готовностью отозвалась Зоя, ещё раз подтолкнув меня в сторону машины. — Иди уже, — жарко шепнула она мне в спину.

Я забралась в салон, услышала хлопок двери — Олег закрыл за мной дверь.

Он был очень галантным, сказала бы, что наиграно, но нет, подавать руку, открывать дверь, отодвигать стул, манеры, с которыми я раньше не встречалась, были словно впитаны им с молоком матери, привиты раньше, чем умение ходить на горшок. Шло из детства, из семьи.

Все родом из детства, без исключения, я, увы, тоже…

Медленно мы тронулись, выехали из дворовой территории, постояли пару секунд и плавно влились в плотный поток машин, уносящий меня в неизвестное.

С упаковкой презервативов на дне моей сумки, да.

Периферическим взглядом я заметила движение на заднем сидении. Обернулась, замерла в ужасе. На меня смотрела собака бойцовской породы, какой именно я не знала, но опасной — это точно.

Стаффордширский терьер, какой-нибудь мастиф, кане-корсо… да какая разница!

На меня в упор глядела здоровенная, коричневая морда чудовища, с пастью, в которой запросто поместится моя голова.

Пусть не голова, пусть не вся, сути это не меняет!

Однажды я попала на вызов, где подобная образина загрызла женщину, пенсионерку. Это совершенно точно было самым страшным, что я видела за всю свою практику, а я многое видела, от суицидников до констатаций детских смертей после ДТП.

Почувствовала, что не могу дышать, думать толком не могу, страх накатывал волнами, преобразовался в ужас и вылился самой настоящей паникой.

— Останови машину! — заорала я, упираясь руками в переднюю торпеду. — Останови!

Сзади угрожающе лязгнули зубами.

На спине выступил холодный пот, я начала задыхаться.

Олег никак не реагируя, не комментируя мои вопли, вырулил почти мгновенно, остановился прямо под знаком «остановка запрещена», выскочил из салона, открыл дверь с моей стороны, одним движением помог мне выбраться, практически вынес. Осторожно поставил на ноги, тревожно вглядываясь мне в лицо.

— Там, там… — нервно тряхнула я рукой в сторону автомобиля. — Что это? Кто?

— Это? — он показал на окно заднего сиденья, в котором торчала коричневая с подпалами покатая башка, смотрела с интересом и каким-то укором.

С ума сойти, этот чугунок с пастью упрекать меня вздумал?

Обиделся, что не позволила сделать из себя тщательно пережёванный бифштекс?

— Прости! Забыл познакомить, — шлёпнул себя по лбу Олег. — На ножки твои залюбовался, если честно, — добавил он. — Сейчас.

Он подошёл к Рендж Роверу, открыл дверь, позвал… это… что-то, кого-то…

Из салона бодро выкатился пёс на шлейке в стиле милитари, послушно сел рядом с ногой Олега, демонстративно игнорируя меня.

Скажите, пожалуйста, какая важная персона.

Приземистый, ниже, чем я себе представляла, рост не доходил до мужского колена. Широкорамный, мускулистый, похожий на качка, плотно сидящего химозе. С кругло-квадратной головой и откровенно пугающей пастью.

— Тина, это Джеффри Таурус, для своих Финик. Финик, это Тина. Поздоровайся с девочкой, Финик.

Финик покосился на Олега, потом на меня, снова на Олега, говоря взглядом, что если этой нервной девочке надо, то пусть она и здоровается, а он что…

Он примус починял, никого не трогал.

— Финик, будь мужиком, — сказал Олег, словно с человеком разговаривал.

Финик встал, подошёл ко мне, смерил снисходительным взглядом, уткнулся горячим лбом мне в ноги. Рядом встал Олег, показывая, что держит ситуацию под контролем.

— Можешь погладить, — сказал Олег, присел на корточки рядом с Фиником, который уже убрал голову от моих ног и откровенно разглядывал меня, наклонив голову вбок, покачивая хвостом из стороны в сторону, демонстрируя дружелюбие. — Давай, я пасть подержу, если боишься.

Я неуверенно протянула подрагивающую руку. Финик покосился на хозяина, показалось, тяжело вздохнул, уселся и поднял ко мне морду, как бы говоря: «Давай уже, знакомься, и поехали!»

Погладила спокойно сидящего пса, убрала руку, спросила у Олега взглядом разрешение на ещё один заход, погладила, услышала довольное сопение Финика, осмелев, провела по всему лбу.

Кажется, мы сможем подружиться…

В машине Олег назвал породу Джеффри Тауруса — американский булли.

— Пока едем, погугли. Булки только с виду опасные, а так — добродушные ребята, ну, пока на хозяина не нападаешь. Но тебе лично можно нападать, — улыбнулся Олег, красноречиво подмигивая.

Приехали мы примерно через час, за который я вполне поладила с Фиником. Опасения, естественно, остались.

Инстинкт самосохранения во мне не умер, как и память о страшном случае на вызове, но в целом я видела перед собой воспитанного пса и ответственного хозяина, что вкупе внушало доверие.

Я в принципе почему-то доверяла Олегу, с собакой или без, неважно.

Олег перекинулся с охранником парой слов, тот показал направление, куда ехать, открыл шлагбаум. Спустя недолгую поездку по укатанной дорожке среди смешанного леса и возвышающихся над ними соснами припарковались у небольшого домика-шалаша из дерева, с окном во всю стену, глядящим на серо-синюю гладь озера.

Рядом стояли точно такие же домишки на деревянных подиумах, при этом все располагались таким образом, что из одного не видно другого. Создавалось обманчивое впечатление уединения. Единения с природой.

— Ну, наконец-то! — услышали мы громкий мужской, смутно знакомый мне мужской голос. — Мы уже думали вы вообще не приедете!

К нам подошёл высокий, коротко стриженный, светловолосый мужчина с прозрачными голубыми глазами.

— Знакомь, давай, — распорядился он, увидев меня, и не дожидаясь ответа Олега, продолжил: — Андрей, — протянул он мне руку.

— Тина, — ответила я на рукопожатие.

— А это Соня — дочка моя.

К нам со всех ног неслась девочка лет трёх, на ходу размахивая веткой, как волшебной палочкой, крича со всей мочи:

— Финик! Финик приехал! Иди ко мне, хороший мальчик! Самый хороший! Лучший! Ура, Финик приехал!

Судя по крепким объятиям Сони с Фиником — тот флегматично, со спартанским спокойствием принимал активные знаки внимания — псу проигрывал не только Олег, я или «волшебная палочка» из сосновой ветки, отброшенная в сторону, но и собственный папа, на которого малышка даже не посмотрела.

Постепенно на поляну рядом с домиком подтягивались парни, мужчины разных возрастов, роста и веса, но все без исключения спортивного телосложения.

Гогочущие, весёлые, дружелюбно настроенные, в отличном настроении, они громко шутили, переглядывались, поочерёдно представлялись. Шутливо грозились увести меня у Олега, дескать, за какие заслуги ему такое счастье привалило, на что тот, смеясь, отвечал, что не дождутся.

Появились девушки, женщины с детьми — жёны кого-то из смеющихся и грозящих увести, что немного смущало, но как-то постепенно я влилась в общую суматоху.

Носила контейнеры с едой к общему столу в беседке, устроенной на помосте над обрывом у озера, с видом на избушку-баню, из трубы которой вился дымок и подмоски, убегающие прямо в воду, фурако, скамейки, раскиданные вдоль берега.

Помогала накрывать на стол, расставляла посуду, резала овощи, зелень, устраивала тарелки с салатами, мясной и сырной нарезкой.

— Парни, что такое, почему мы ещё трезвые?! — потрясла бутылкой с белым вином Марина — жена одного из сослуживцев Олега, кажется, Макса.

Честно говоря, я немного запуталась. Голова шла кругом от новых и лиц и имён, словно откатилась на четыре года назад. Я успела подзабыть это чувство.

— Непорядок, Маришка. Виноват, исправляюсь, — как из-под земли вырос Олег, мимоходом поцеловал меня, опалив свежим запахом коньяка.

— Макс где? — буркнула Марина, ставя рядком пластиковые стаканчики для всех девушек, включая меня.

— Автандилу помогает, — в ответ Олег кивнул в сторону мангальной зоны, где крутилось трое мужчин. — Но не волнуйтесь, девочки, вы в надёжных руках, — отвесил поклон, взмахнув рукой, будто кланялся на сцене.

— Это-то и пугает, — буркнул кто-то из девушек. Разобрать, кто именно я не успела.

Все столпились у стола, начали разбивать стаканчики с вином, болтать, не замолкая. Иногда обращались ко мне, всегда очень дружелюбно, будто я всю жизнь была в их компании, каждые выходные мы отдыхаем все вместе, словно я своя в доску.

Я пила вино маленькими глотками, заедала мягким сыром, нарезкой фуэт. Бросала в рот нарезанные фрукты, оливки.

Наблюдала за творящейся радостной суматохой малознакомых людей, но уже симпатичных мне.

За солнцем, которое постепенно опускалось, обещая сумерки через несколько часов.

Видела отражение распустившихся деревьев в стеклянной озёрной глади, сочную траву, укрывающую берег.

Финика, крутящегося в толпе, как среди своих, выпрашивающего угощение.

Соню, поминутно обнимающую с виду грозного пса.

Других детей, играющих, скачущих, визжащих от переполняющего восторга.

Наблюдала за всем, что уверенно можно назвать обычной жизнью, той, которую ведут большая часть людей, которую считала нормальной, и не могла отвести глаз…

Как же это на самом деле здорово, по-настоящему красиво и ценно.

*Московский государственный академический художественный институт имени В. И. Сурикова.