Будешь моей (СИ)

Глава 12. Тина

Я заскочила в наш домик, выводя зубами цокот от холода и внутреннего жара одновременно. Если бы не ребята, громко звавшие продолжить веселье — на мангал поставили новую порцию мяса, — неизвестно, чем бы закончилось моё пребывание с Олегом в фурако.

Особенно, когда Ника и Сергей выбрались и отправились в сторону своего домика, не отрываясь друг от друга, будто приклеились.

Казалось, я всё ещё чувствовала обжигающие поцелуи Олега на своих плечах, шее, губах. Особенно на губах. Вкус языка в своём рту чувствовала, и от этого колотило сильнее и сильнее.

Нужно выдохнуть, вдохнуть, успокоится. Это не я, алкоголь говорит во мне. Алкоголь.

Впервые я попробовала выпить в девятнадцать лет, мне определённо не понравилось. Что именно — даже разбирать не стала: сам вкус — это был тёмный стаут с ванильно-карамельным ароматом, ядерная смесь горечи, сладости и спирта — или чувство потери координации и ориентации во времени и пространстве, потери контроля. Тогда же решила отказаться от выпивки, с тех пор удачно удавалось избегать алкоголя.

С Олегом не получалось. С ним многое шло не так, не по плану, если бы он у меня был.

С ним я теряла контроль и почему-то не переживала по этому поводу, а надо бы… надо.

Необходимо!

Окинула взглядом наше небольшое убежище на выходные. Домик-шалаш снаружи больше чем внутри. Всего две комнаты, одна из которых довольно просторная кухня с зоной отдыха — столовой и открытой верандой. Вторая — спальня, львиную долю которой занимала огромная кровать. Небольшая спаленка ещё была на втором ярусе, этажом эту пристройку с лестницей — жёрдочкой назвать невозможно.

Моя сумка стояла там же, где её оставил Олег, посредине большой кровати. Я быстро включила свет, зашторила окно, которое занимало всю стену, скинула с плеч полотенце, разделась, выхватила чистое с полки, хорошенько обтёрлась, взяла первое попавшееся бельё — тот самый комплект, который сунула Зоя в последний момент, — успела натянуть футболку и юбку, прежде чем услышала шум в кухонной зоне.

Выглянула, застыла от неожиданности. Не то, чтобы я никогда раньше не видела голого мужчину, учась в медицинском сложно краснеть при виде обнажённого тела, но наблюдать за конкретным мужчиной без трусов готова не была…

Олег стоял ко мне спиной, быстро обтирался полотенцем, пока я, не в силах оторвать взгляд, изучала то, что видела. Развитые мышцы, широкие плечи, переходящие в узкие бёдра, ямочки над упругими ягодицами, длинные, оформленные ноги. Идеальное атлетическое строение…

Он не выглядел как качок, не вылезающий из спортивного зала, не брезгующий химией. В каждом движении чувствовалась живая сила, выносливость, гибкость хищного зверя.

— Переоделась, Мась? — вдруг куда-то в стену сказал Олег.

Резко развернулся, заставив меня подпрыгнуть на одном месте, залиться румянцем от неожиданности и невольного стыда.

Коротко подстриженные, тёмные, курчавые волосы покрывали область паха, тяжёлая мошонка и слегка эрегированный член впечатляющего размера предстали перед моим ошарашенным взглядом, который я не знала куда деть и, тем не менее, не могла оторвать от того, что видела.

— Я сейчас, — продолжил он, как ни в чём не бывало, выхватил из своей сумки трусы и быстро надел.

Я же не отводила глаз от бугрящегося паха, прикрытого эластичной тканью, и от поросли волос на теле, фантомно ощущая, как эти волоски щекотали кожу, когда мы сидели в фурако…

П-ф-ф-ф… так, нужно просто отвести взгляд, развернуться и выйти, а после…

Уехать? Да, нужно уехать. выбраться сюда оказалось ошибкой.

Я не готова, не могу, не хочу. Вернее, хочу… но…

Почему же так сложно-то!?

— Эй, ты чего, Тин?

Олег подошёл вплотную, когда я предавалась истеричному самобичеванию, краснела, бледнела, боролась с головокружением и строила план побега.

На всё про всё жалкие несколько секунд, пока он одевался в тренировочные штаны и футболку.

— Пойдём? — подал он руку. — Ребята ждут. И вот, надень.

Буквально всунул меня в свою толстовку, накинул капюшон, легонько щёлкнул по носу, подмигнул, одаривая широкой, какой-то беззащитно открытой улыбкой.

Сказала бы уязвимой, если бы сама не чувствовала себя настолько незащищённой, что дыхание спёрло.

— Дыши, — услышала у своих губ, вдохнула смесь коньяка, мятной жвачки и отдушки вейпа.

Мы вышли на крыльцо, где сидел Финик, глядя на хозяина с выразительным упрёком. Машинально погладила пса по покатому лбу, услышала довольное фырчание, была вознаграждена ударом хвоста по ноге, который закрутился вертолётом от мимолётной ласки.

Тактильный ты парень, Джеффри Таурус по паспорту, для своих Финик.

Над озером неслась музыка из портативной колонки, кто-то не поленился, привёз с собой громадину. Разноцветные фонарики, подвешенные вокруг беседки, отражались от тёмной воды, пронизывали мерцающим светом ночное небо, пряча звёзды.

Людей осталось заметно меньше, кто-то ушёл спать с детьми, кто-то уже отдохнул, как говорится, «до соплей», стойкие продолжали веселиться.

На громоздкой деревянной лавке сидели парочки. Сергей обнимал Нику, кормил с рук оливками, поминутно целуя, шепча что-то на ухо.

Рядом устроились точно такие же влюблённые, не обращающие внимание ни на кого, не скрывающие своих чувств, не стесняющиеся их.

На столе появились две бутылки вина, коньяк, виски, початая водка. Оглушающе запахло шашлыками, тарелка со свежей порцией опустилась на центр стола, там же оказалось блюдо с рыбой-гриль и овощами.

Народ пришёл в движение. Начали подтягиваться ближе, разливать, громко переговариваться, шутить, порой скабрезно.

Появился Андрей, как я уже знала, командир, его жена осталась с детьми в дальнем домике. Не сразу, но я сообразила, что именно с ним разговаривала в день захвата детского сада. Вспомнила, как светло-голубые, прозрачные глаза смотрели на меня хмуро. Будто хозяин этих глаз неимоверно хотел послать всех подальше и запретить мне идти в ту злосчастную дверь.

Андрей — мне было неловко называть по имени целого командира настоящего СОБРА, был старше меня, старше Олега, но по отчеству не представился — справился о моём здоровье, увидев пластырь на руке.

На самом деле нужды в повязке не было, просто эстетически шрам выглядел некрасиво, а я всё-таки девушка… Я планировала привыкнуть к этому «украшению», может быть, накопить на косметическую коррекцию, пока же стеснялась.

Небольшой дискомфорт, когда напрягаю руку — вот и всё неудобство.

— Ты молодец. Герой! — похвалил меня Андрей, произнёс тост в честь меня, заставив по-настоящему смутиться.

Какой же я герой?..

Герои — парни, ежедневно рискующие своей жизнь ради того, чтобы мы все могли спокойно спать в своих уютных кроватях. Страшно представить, как много отбросов общества ежедневно, ежечасно совершают преступления. Нападают, грабят, насилуют, убивают, совершают террористические акты, в которых гибнут люди…

Именно эти парни — такие простые на вид, без флёра воинственности и прущего тестостерона, без синего трико и чёрного плаща, — ежедневно совершают подвиги и совсем не кичатся этим. Словно в магазин за картофелем вышли, а не спасли очередных людей от беды.

Я почти не пила, пригубила вино, заела доброй порцией лосося на гриле. На свежем воздухе, после бани аппетит разгулялся не на шутку.

— Баклажаны — огонь, — засунула я в рот рулетик с сыром, помидором и какой-то неизвестной мне приправой.

— Вера моя готовила, — сказал Андрей.

Прозвучало в этом «моя» что-то такое, что заставило немного позавидовать Вере. Про меня бы кто-нибудь сказал такое «моя», не кто-то даже, а конкретный человек, который, кажется, уже намертво поселился в моей голове, и я всерьёз опасалась, что в сердце, боялась. Не знала, что с этим делать, и отказываться в то же время не спешила.

Не могла. Не хотела. Вдруг? Случаются ведь чудеса на свете…

Я, например, заканчивала медицинский колледж. Не чудо ли в моём случае? Ещё какое!

Намного более волшебное, чем то, что ранение у меня оказалось лёгкое. Можно сказать, и не было совсем, всего лишь чирком задело.

Если бы после девятого класса мне сказали, что я уеду учиться в Московскую область, что меня отпустят, будут оплачивать обучение, я бы лишь горько ухмыльнулась.

Однако, я здесь, в этой точке, без пяти минут дипломированный специалист, в одном шаге от своей цели.

— Не замёрзла? — Олег положил горячую ладонь на мою ногу.

Обхватил колено, прошёлся немного шершавыми пальцами по задней стороне, заставляя неосознанно улыбнуться.

Я едва удержалась, чтобы не зажмурится от щемящего, мурчащего удовольствия.

— Нет, — качнула головой, почему-то вглядываясь в глаза Олега.

Какие они… словно кошачьи, с желтоватыми разводами. Цвета виски, и такие же пьянящие.

Кружил голову аромат парфюма, который исходил не только от самого Олега, но и от его толстовки, стоило опустить голову. Травянистый, древесный, с терпкими нотками табака, ему очень шло… А мне сильно нравилось.

— Потанцуем? — шепнул Олег, показывая на полянку около беседки, освещённую тусклым фонарём, в свете которого витали мотыльки, и двигались тела под:

Чтобы прожить всё заново.

Искать тебя заново. Встретить тебя заново.

Типа внепланово. Завтраки заново. Закаты заново.

Закроем глаза, чтобы проснуться пьяными.

— Давай, — Олег встал, потянул меня.

На секунду я замешкалась. Стыдно стало признаться, танцевать я не умела, совсем. Когда одногруппники бегали по ночным клубам, я работала или вгрызалась в учебники мёртвой хваткой, в школе тем более не до танцев было, да и кто бы позволил… Так что танцевала я последний раз в детстве, и точно не под рэп Macan*

— Да ладно тебе, я тоже так себе танцор, — поднял меня Олег, прижал к себе, прокружил на одном месте, донёс до фонаря.

Остановился у края света и темноты, опустил на землю, рук с талии не убрал, начал покачивать бёдрами из стороны в сторону, увлекая за собой.

Искать тебя заново. Встретить тебя заново.

Неслось из колонки, когда сильные мужские руки кружили меня, обнимали, вели за собой, не оставляя шанса выбраться из дурманящего плена. Горячее дыхание с запахом коньяка опалило губы, следом кончик языка провёл по моей нижней губе, словно прокладывал себе дорогу, следом по верхней. Настойчиво скользнул между, мгновенно завладел инициативой.

Завтраки заново. Закаты заново.

Голова кружилась, дыхания не хватало, губы обжигало поцелуем, от которого тряслись поджилки. Животом, сквозь слой толстовки и футболки, я чувствовала стоящий член, красноречиво упирающийся в меня, и это чувство пьянило сильнее любого алкоголя. Дух выбивало, заставляя вибрировать, звенеть, сжиматься в ожидании чего-то… Впрочем, понятно чего именно.

Закроем глаза, чтобы проснуться пьяными.

Приподнялась на носочки, неосознанно скользнула рукой по голове Олега. Почувствовала, насколько густые у него волосы, жёсткие на затылке, шелковистые на макушке. И, кажется, успели отрасти со дня нашей первой встречи, лежат в беспорядке, расчёска им не указ.

Он рвано выдохнул, оторвавшись от моих губ, посмотрел на меня совершенно пьяно. Рывком впечатал в себя, давая прочувствовать всю силу собственного желания. От дурманящего чувства, что именно я причина эрекции, которую чувствовала сквозь слои одежды, подгибались пальцы на ногах, горели губы, пылали щёки. Внутри ныло, жалобно просило, скулило, требовало.

Соски под кружевом предательски напряглись, превратившись в комки нервов, от каждого прикосновения к которым перехватывало дыхание.

Чтобы прожить всё заново. Искать тебя заново.

Мы оказались в домике раньше, чем я успела сообразить, что будет происходить дальше. Не могла думать, не получалось. Мозг превратился в горячий кисель, по телу пробегала обжигающая дрожь, глаза застилал покачивающийся фиолетовый туман. В носу стоял запах парфюма. На губах играл вкус коньяка, мяты, вейпа, чего-то откровенно мужского, пропитанного тестостероном и желанием секса.

Краем сознания отметила, что Олег захлопнул замок домика, подождав, пока Финик заскочит в кухню, прыгнет на небольшой диван, стоявший там же.

Распахнул раздвижную дверь спальни, включил тусклое освещение по периметру кровати, создавая интимный полумрак.

Впился мне в рот запредельно настойчивыми поцелуями, такими, что я не успевала отвечать. Осознавать происходящее не получалось, отдавать себе отчёт в своих действиях не выходило.

Вся я, от мизинцев на ногах до последней мысли, обратилась в трепещущей комок с одним-единственным желанием — снять напряжение, которое закручивалось во мне воронкой.

Сжималось спиралью, заставляя подчиняться умелым движениям рук, губ, всего тела.

— Маська, какая же ты, Ма-а-а-ася, — услышала я протяжный стон сквозь оглушающий шум в висках.

Толстовка слетела прочь, следом отправилась футболка. Я осталась в бюстгальтере — откровенной кружевной штучке с застёжкой спереди. Юбке с воланами, под которой надеты трусики, точно такие же ажурные, минималистичные, как верх, и по-предательски влажные.

Олег отошёл на шаг, выругался, чего раньше я от него не слышала. Судорожно стащил с себя футболку обезоруживающим мужским движением. Остался в трикотажных свободных штанах, сквозь ткань которых красноречиво проступал стоящий член.

Голая грудная клетка поднималась и опускалась от тяжёлого дыхания, напряжённые мышцы мелко подрагивали. По всему мужскому телу прошлась слабая дрожь, как от волнения или запредельного возбуждения.

Я скользнула взглядом по накачанным мышцам, ареолам сосков, поросли коротких, тёмных волосков, убегающих вниз по упругому животу с проступающими на нём кубиками, прячущихся под резинкой штанов, указывающих прямиком на то, что сейчас произойдёт.

Вернее — с помощью чего…

От неожиданности, яркого осознания, понимания, прострелившего стрелой, я вздрогнула. Распахнула в страхе глаза, отошла на пару шагов, выставила вперёд руки в защитном жесте, выдохнула, чтобы произнести: «нет», «не сейчас», «позже», «никогда»…

... что угодно сказать, отказаться, потому что… сформулировать толком не получалось. Лишь отчётливо понимала, что не готова прямо сейчас, здесь.

Что это неправильно, так не должно быть.

— Тина? — Олег нагнул голову, посмотрел на меня, прищурившись, от чего я забыла, что собиралась произнести. Имя собственное забыла. Как дышать запамятовала. — Не дури, — улыбнулся он, словно сквозь силу, и подвинулся ко мне.

Резко развернул меня к себе спиной, этим же движением, которое я и уловить не успела, расстегнул застёжку лифчика, оголяя груди. Сразу обхватил одну ладонью, пропустил ноющий сосок сквозь пальцы, сжал с силой, прокрутил, вырывая пошлый стон с моих губ.

Вторую руку положил на мой голый живот, мягко надавил, выводя причудливые узоры, раздвигая и сдвигая пальцы, постепенно опуская под резинку юбки, а после трусиков. Одновременно врезался в мои ягодицы пахом, так, что я всё-всё почувствовала, ощутила телом, позвоночным столбом впитала.

Каменную твёрдость, не терпящую возражений.

Жгучее нетерпение.

Тщетность собственных мыслей, запоздалых попыток отказа.

Сплошным потоком на меня обрушились оглушающие ласки, перемешанные с горячим дыханием, хаотичными, жадными поцелуями, сводящими с ума.

Я вся, целиком и полностью, превратилась в жаждущий, алчущий, похотливый комок нервов, желающий только одного — немедля подчиниться воле мужчины, конкретного мужчины.

Познать его, отдаться ему, стать его. Здесь. Сейчас. Без промедлений и отлагательств.

Пришла в себя, почувствовав, как по влажным половым губам проходятся умелые пальцы, заставляя меня выгибаться как кошка, стоя в коленно-локтевой позе. Беспардонно открытая в самых уязвимых, стыдных местах.

И от собственного глухого стона, прозвучавшего для меня набатом.

Внушительная головка члена сменила руку, которая сразу же опустилась мне на поясницу, настойчиво придавив, отчего я прогнулась ещё глубже, раскрылась сильнее и откровенней.

Обжигающе горячий член, стоявший колом, начал медленно и неминуемо продвигаться вперёд. Спина покрылась испариной от нахлынувшей паники, неконтролируемого страха и свалившегося на меня отчаянного стыда, что вкупе заставило застыть, заледенеть, громко выдохнуть, начать отодвигаться от неминуемого, неизбежного.

Уже случившегося, о чём живописно сказала боль, прошившая моё тело насквозь. Навылет, словно пуля.

Меня словно разрывали, нанизывали на раскалённый шампур, который расширялся внутри, заставляя сжиматься от острой боли и, вопреки всему, точно такому же острому удовольствию.

Олег продолжал удерживать меня за поясницу. Впечатал в покрывало сильной ладонью, второй попеременно обхватывал мои груди, сжимал, прокручивал соски, скользил между ног, осторожно задевая напряжённый клитор.

Боль внизу отступала семимильными шагами, вынуждая меня выгибаться уже от желания, скользящего на грани оргазма, хоть я и не верила, что такое возможно в первый раз.

Что в принципе возможно…

Член настойчиво, безостановочно входил и выходил. Лишь на какой-то миг остановился, под грубое рычание Олега. Тогда он сразу же снизил амплитуду, крепче перехватив меня за поясницу.

По мере того, как моё тело расслаблялось, а я сама превращалась в растёкшуюся медузу с ноющей от боли и непривычного трения промежностью, начал постепенно наращивать темп, тяжело и отрывисто дыша, превращая мой мозг в кашу.

Густое марево перед глазами застилало вид на подушку, в которую я вцепилась мёртвой хваткой. Боль понемногу возвращалась от сильных, нетерпеливых, непрекращающихся толчков, от чего я жалобно всхлипывала.

— Три секунды, три, — услышала я хриплый голос. — Раз, — пошёл отсчёт. — Два. Три.

На счёт «три» я оказалась на спине, дезориентированная, едва дышащая, не понимающая совершенно ничего. Одной рукой Олег развёл мои ноги в стороны, второй придавил так, что я не могла двигаться, подумать вывернуться не успела бы.

Опустился к растерзанной плоти, придавил губами ноющий клитор, нажал пальцами на вход, не входя глубже, и быстрым движением языка отправил мой истерзанный сомнениями, страхами, желаниями, стыдом, один бог знает чем ещё, организм в пучину такой нирваны, что в следующее мгновение я всерьёз поверила, что умерла.

Разлетелась на миллиард частей. И родилась заново.

* Macan — Российский рэпер и автор песен, трек Заново