Будешь моей (СИ)

Глава 6. Олег

Внезапными командировками Олега было не удивить, в этот раз тоже вырвали неожиданно. Сорвался мгновенно, в течение часа прибыл на базу, неделю проторчал в соседней области.

Работы много, времени на рефлексию мало, но того, что оставалось, хватило, чтобы привести мысли в относительный порядок. Решить, как жить дальше.

Возможность того, что Яна беременна от него, исключать не получалось. Большой внешне живот, маленький, похожа на женщину в положении, не похожа — пустая лирика, гонять которую в голове бессмысленно. Тест всё покажет.

Не от него ребёнок — отлично. Самый лучший вариант для Олега, в честь такого исхода он даже готов немного помочь Янке. Денег подкинуть, купить коляску, кроватку, ходунки, качели, что там детям нужно.

Вопросы начнутся, если ребёнок его. И непростые вопросы.

Вариант аборта не рассматривал, хотя, что греха таить, в сети посмотрел, что возможно сделать на сроке больше двенадцати недель. Глянул и сразу же вычеркнул из мыслей. Садизм какой-то…

Жениться на Кучеренковой Олег не собирался, независимо от того, от него беременна или нет. Он в принципе не горел желанием связывать себя узами брака, ближайшие лет пять-шесть-восемь точно. А уж с Яной… от одной краткой мысли провести с ней остаток жизни, а это, если повезёт, не один десяток лет, брезгливо передёргивало, будто в жидкие фекалии наступил.

Просыпаться каждое утро, видеть помятое со сна лицо, приходить со службы в дом, где пахнет её духами, дыханием… нет, никак не укладывалось в голове.

Олег и не пытался, знал, что этого не может быть, потому что быть не может. Начинайте считать подлецом, согласен.

С ребёнком всё намного сложнее. От своего малыша отказываться не собирался, неважно, хотел или нет, планировал или никогда не думал в этом направлении. За своего необходимо нести ответственность, минимум материальную, максимум — активно участвовать в воспитании.

Каким образом это делать, при условии, что о его матери Олег слышать не хотел, представить не получалось.

Нет ничего невозможного для человека с интеллектом, так говорят, потому Олег планировал справиться. Хотя по поводу интеллекта возникали серьёзные сомнения. Судя по ситуации, в которую вляпался, оным он похвастаться не мог, но был твёрдо намерен как-то выкрутиться..

Вернулся в город к обеду.

Первым делом выгулял счастливого от возвращения хозяина Финика. Когда Олег уезжал, за псом присматривал сосед, капитан кинологической службы в отставке, на гражданке решивший заняться дрессурой в частном порядке. Троицу участников более чем устраивало подобное сотрудничество.

Олег, с его графиком и командировками, иначе бы не справился с Фиником.

Финик получал возможность реализовывать свои потребности с профессиональным кинологом.

Капитан — подработку рядом с домом.

Позвонил Яне, вытащив контакты из чёрного списка, сказал, что заедет, нужно поговорить.

Кучеренкова распахнула дверь в золотистом шёлковом халатике, под которым если и было что-то надето, то лишь номинальное. Повисла на шее Олега, не позволив отпрянуть, не отталкивать же. Осторожно выбрался из захвата, легонько отодвинул льнущее тело, посмотрел вопросительно, буркнул, с трудом сдерживая рвущееся наружу раздражение:

— Будешь в дверях держать, или пригласишь?

— Да, да, проходи, Олежек. У меня, правда, не убрано, извини, плохо чувствую себя, так плохо, ужас какой-то, — тараторила Яна.

Шагала, вихляя бёдрами впереди Олега, который пытался вспомнить, бывал ли в этом месте.

Пару раз заезжал, прихожую видел, дальше не проходил, всегда спешил, находились другие дела. Не интересно было на чём спит проходная девица, за каким столом ест…

Оказалась обычная панельная однушка. Ремонт и мебель — ровесники хозяйки квартиры. В комнате давно не актуальная, но исправно выполняющая своё предназначение стенка лофт, разобранный диван со скомканным постельным бельём, разбросанные по стульям вещи.

Общая атмосфера какой-то гнетущей неустроенности, словно попал в нежилое помещение, даже в его холостяцкой берлоге больше уюта, чем здесь.

— Прости, — ещё раз пролепетала Яна, судорожно собирая вещи, закидывая комком в шкаф. — Надо было предупредить, я бы заказала чего-нибудь вкусного… и вообще, я волновалась, пропал на целую неделю.

— В командировке был, — буркнул Олег.

— Я так и подумала, — кивнула Яна. — Чай, кофе могу предложить. Есть вино, осталось с добеременных времён, вот ещё, — поставила на низкий журнальный стол тарелку с фруктами.

Не забыв изогнуться, отклячив аппетитную задницу, выставив на обозрения грудь в том, что формально называется бюстгальтером. Минимум ткани, золотистое, максимально прозрачное кружево, призывно торчащие соски.

В штанах предательски шевельнулось, налилось ощутимой тяжестью, мгновенно накатило отторжение. Секса не было давненько, в последние недели не удавалось вырваться, снять какую-нибудь красотулю для горячего перепихона, но это не причина вестись на Янкины прелести.

Повёлся уже… спасибо!

Яна цепко перехватила мужской взгляд. Замерла, давая лучший обзор, томно облизала губы, намекая на своё очевидное, пожалуй, единственное достоинство. Сиськами третьего размера не удивить, вот умение делать королевский минет — редкость. Кучеренкова это знала.

— Я поговорить пришёл, — Олег стряхнул наплывающий морок, с грохотом пододвинул стул, сел, небрежно прикрыв рукой пах.

Несколько минут и всё придёт в норму. Распаляться он не собирался, идиотом и мазохистом себя не считал.

— Сядь, — почти рявкнул, указывая Яне на диван, другого места не нашлось.

— Что? — уставилась на него Яна, не дожидаясь ответа, начала тараторить: — Я по поводу свадьбы думала. Нет смысла закатывать большой банкет с ведущими, фейерверком, всё равно плохо себя чувствую, и деньги не лишние… Окупится банкет или нет — вопрос открытый, зачем тратиться зря. Лучше съездим отдохнуть, на ГОА или Тай… ой, тебе же нельзя! — обхватила лицо руками, спохватившись. — Ничего, в стране полно интересных мест для медового месяца. Мы в в конце февраля в Дагестан с подружками ездили, красиво… Летом ещё красивее будет!

— Ян, Яна! — пришлось перебить влажные мечты о медовом месяце в Дагестане. — Не будет никакой свадьбы, — отрезал твёрдо.

— Да? Ну и хорошо, просто распишемся, съездим в отпуск и начнём готовиться к рождению малыша. Детскую сделаем в одной из комнат, думаю, той, что меньше, она дальше от кухни. Нужно же будет нам личное пространство, когда маленький подрастёт, — погладила себя по животу, кинув на Олега трогательный взгляд, полный надежд и обещаний.

— Никакой свадьбы не будет, — чётко проговорил он. — Мы не будем расписываться ни с банкетом, ни без банкета, никак. И в Дагестан этот твой не поедем.

— Но?.. — явно опешила Яна, на глаза навернулись слёзы.

Олег поймал себя на раздражении. Кучеренковой нужно раздражаться, а бесился он. На Янку ли, на себя — не понятно, скорей на ситуацию в целом.

— Ян, давай начистоту, — придав тону спокойствия начал Олег. — Я тебя не люблю, — стоически перенёс полный возмущения и обиды взгляд в упор, — Ты мне даже не нравишься как женщина. Не подумай, ты привлекательная и всё такое, но никто не может нравиться поголовно всем. Анжелина Джоли, и та не всем нравится, — усмехнулся он. — Какой смысл нам жениться? Чтобы развестись через год?

— А ребёнок? — возмущённо взмахнула руками Яна.

— Что ребёнок… если мой — не брошу. Буду закрывать все нужды, что там… одежда, еда, садики, секции спортивные… — Олег стушевался, не слишком-то он представлял, что нужно ребёнку, поверхностно понимал, что-то слышал от друзей-приятелей и старших братьев. — На твои личные расходы выделять, пока в декрете сидишь…

— Ты понимаешь, что это не то же самое, что расти в полной семье?! — вылупилась Яна, потеряв внешний благостный настрой.

Позу сменила, вальяжно-томною на натянутую, напряжённую.

— Понимаю, — отрезал Олег, — но ничего другого предложить не могу. Ребёнка запишу на себя, не волнуйся. Имущественные, финансовые права, все остальные будут соблюдены, но это единственное, что я могу предложить. Прости.

Олег встал, решив, что разговор окончен. Переливать из пустого в порожнее можно долго. Всё, что хотел, он сказал. Молча пошёл в сторону выхода, надел кроссовки в прихожей, потянулся к замку, услышал за спиной шаги.

— Что-то хотела сказать? — повернулся он в сторону Яны, которая смотрела на него, как на врага народа.

Заслуженно, в общем-то. В целом же — насрать.

— Хотела сказать, что свадьба в июне меня устроит, — отчеканила та, смотря в упор.

— Свадьбы не будет, — отрезал Олег, вернув взгляд.

— Это мы ещё посмотрим.

Надутый гиалуронкой рот Яны скривился в усмешке, вызвав холодок по спине от неприглядности зрелища, пугающей неестественности, словно кукла-уродец из дешёвого пластика ожила.

— Не угрожай, Кучеренкова, — сузив глаза, проговорил Олег, ощущая, как волны неприятия и злости растекаются от него по всей маленькой прихожей.

Вышел, на улице закурил, с трудом успокоился, еле сдержался, не вернулся, не поговорил другим тоном, чтобы навсегда отбить желание фантазировать о несбыточном, тем более угрожать.

Кучеренкова в положении, даже если не от него, наезжать стрёмно, а если от него, тем более.

Один чёрт придётся договариваться, сосуществовать… да, отстой.

После поехал туда, куда на самом деле рвался всё время. Губы растянулись в счастливую улыбку, сам себе напомнил Финика в предвкушении вкусняшки и прогулки, а лучше вкусняшки во время прогулки.

Любил он прокручивать их недолгую встречу в больничном коридоре, смаковать детали.

Вот Маська смотрит вбок, разглядывая его профиль, думая, что он не замечает.

Вот бросает восхищённый взгляд на мышцы рук, скользит глазами по животу, обтянутому футболкой, резко приходит в себя, отводит взгляд к окну, заливается румянцем.

А вот слушает его короткие рассказы о семье, скупые факты, которыми успел поделиться.

Восхищение в глазах понравившейся девушки откровенно льстило. Он готов был прыгать с победным кличем Кинг Конга, когда видел вспышки в полуопущенном взгляде, но больше подкупала какая-то неподдельная искренность Маськи.

Что-то… природное, настоящее, то, чему определения точного дать не мог, не получалось. Не встречал такого за почти двадцать восемь лет жизни, зато точно знал, что хотел видеть это «что-то» как можно чаще.

Палата встретила грузной тёткой, сидевшей на кровати Тины. Медсестра, — та же самая, что выставила его из отделения неделю назад, не дав договорить, хотя бы телефонами перекинуться, вышвырнула, как кота облезлого, только пинка напоследок не отвесила — сказала, что Силантьеву выписали сегодня с утра.

И нет, телефон и адрес не даст ни за какие коврижки. Шёл бы ты товарищ со своей корочкой в задницу на метр в глубину. Она обязанности свои знает назубок, распространять информацию о пациентах права не имеет.

— Андрюх, — набрал он командира, понимая, что звонок сейчас, когда тот не видел семью неделю, совсем не в тему. — Прости, горит.

— Не проблема, — ответил Андрей, на заднем плане слышались крики дочки, ворчание младенца, шум от мультиков — какофония семейной жизни.

— Можешь пробить по своим каналам Силантьеву Тину?

— Кто это?

— Врач скорой, которая беременную вытащила. Она же потерпевшей считается, значит, данные должны быть.

— А самому спросить не судьба? — усмехнулся Андрюха.

О своих визитах Олег не распространялся, да и не придал бы никто значения, привыкли к бесконечной веренице Калугинских девиц. Не успеют с одним именем сродниться, второе на языке, третье и четвёртое одновременно.

— Так вышло.

— Посмотрю, что можно сделать. Не обещаю, — отрезал командир, сразу же переключился на разговор с Соней, требующей что-то от папочки, быстро распрощался с Олегом, положил трубку.

Так… на командира надейся, а сам не плошай, гласит народная мудрость. Кое-какой информацией Олег владел сам. Тина сказала, что заканчивает медицинский колледж. В их городке их не сто, с пяток вряд ли насчитать можно. Все объедет и найдёт. Можно узнать с какой станции скорой помощи была бригада, с которой приехала Тина, поинтересоваться там. Зацепки есть, одним словом.

Мысли перебил звонок.

— Да, мам, — ответил, переводя на громкую связь, выворачивая в сторону первого медицинского колледжа, который вспомнился, недалеко от дома, напротив парка, где они с Фиником гуляли.

— Как дела? Как Яночка себя чувствует? — Кучеренкова уже Яночкой стала, зашибись! — Что-то ты пропал, сыночек.

— В командировке был, прости. Ты же знаешь, связь не всегда есть, не всегда дозволено.

— Знаю, знаю, но не сложно же кинуть сообщение матери…

— Прости, — повторил Олег, закатив глаза. — Исправлюсь, обещаю.

— Ладно. Что вы решили с Яночкой, когда свадьба?

— Не будет свадьбы, мам.

— Но?.. — в голосе матери слышалось очевидно осуждение, такое, что ножом резать можно и раздавать для усугубления чувства вины перед всем человечеством скопом.

— Что «но»? Я даже не уверен, что это мой ребёнок, а если и мой — это не причина жениться на посторонней женщине.

— Если беременна, значит, не посторонняя, — одёрнула мать, поставив на место. — Когда ты повзрослеешь и начнёшь нести ответственность за свои поступки, Олег? Что мне отцу прикажешь говорить? Свадьбы не будет, потому что… Почему? Почему его внук должен расти без отца, вне нашего согласия?

— Ничего не говори, не вмешивайся, — отрезал Олег, не очень-то надеясь, что родители не станут вмешиваться, если речь пойдёт о родном внуке или внучке.

Живьём не слезут, сожрут с потрохами, душу вытрясут.

Твою мать, надо же было так попасть, ещё и с Кучеренковой! Была до неё Настя, Марина была, Оксана… Почему шустрый сперматозоид не оплодотворил яйцеклетку одной из них?

Дождался, партизан хренов, «лучшую» партию.

— Ладно, — вполне миролюбиво продолжила мать, — я знаешь, что звоню… У вас в садовом центре продаются рододендроны из Калужского питомника, можешь купить? Если не получится самому привезти, я попрошу Николая забрать, или водителя, главное — купить.

— Родедодрон? — переспросил Олег. — Что это хоть такое? Цветок, дерево?

— Кустарник. Рододендрон, — повторила мать.

Олегу показалось, что на него разом высыпали все сорок тысяч иероглифов китайской грамоты. Уточнение, какой именно радедогудрон нужен и вовсе привело к катарсису головного мозга лёгкой степени.

Нельзя придумать названия проще? Например, «кустарник с большими листьями», «кустарник с маленькими листья», «тоже кустарник», как вариант.

— Хорошо, — понимающе засмеялась в трубку мать, — скину точное название и фотографию. Только сегодня съезди, мало осталось. Сможешь?

— Смогу, — ответил Олег. — Надеюсь, он не сдохнет у меня на балконе…

Садовый центр встретил забитой парковкой. Люди, как муравьи, тащили большие тележки, заваленные землёй в пакетах, какими-то удобрениями, керамзитом. Волокли рассаду в больших и маленьких ёмкостях, лопаты, грабли, горшки для цветов. Дородный мужик вдохновлённо пёр биотуалет, следуя за важно шествующей женой, которая гордо несла чахлые саженцы помидоров. Предусмотрительный чёрт.

Господи, если ты есть, сделай так, чтобы Олега эта земельная лихорадка не коснулась никогда в жизни.

Аминь!

Смотаться ради матери, купить мифический радораберабироид он не возражал, но таскать землю в квартиру, засаживать балкон цветами, и что ещё сажают — лимоны, помидоры-черри, тимьян какой-нибудь, — он не готов…

— Девушка, — окликнул Олег продавца-консультанта, машинально отметив, что той лет тридцать пять, и он точно был бы не против дальнейшего знакомства, если бы голову хотя бы на минуту покинули мысли о Тине, Маське. — Девушка, мне нужно вот это, — показал присланное сообщение.

— В третьем зале, прямо, — быстро ответила та, и понеслась по своим делам.

Третий зал нашёл быстро, стройные ряды нужных кустарников тоже, а потом замер…

Они же все одинаковые, чёрт возьми!

Кое-где стояли ценники, где-то нет, горшки были перепутаны покупателями, которые брали и возвращали растения, часто оставляя не на отведённом месте.

Бескрайнее море зелёных, совершенно одинаковых кустов, которые и на кустарники-то не похожи, скорее на «фикусы», кои растут в общественных местах, больницах, школах…

Он вообще то, что нужно нашёл?

Это радеродром этот… рудеродром…

Нужный это кустарник или нет, если короче!

А-а-а-а!

Не заметил, как врезался в женщину, не посмотрел в кого. Машинально извинился, уставившись в телефон в тщетной попытке сравнить то, что видит на картинке, с тем, что воочию.

Листья, определённо, зелёные… нда…

— Помочь? — услышал знакомый голос.

Не поверил себе от счастья и неожиданности. Поднял взгляд.

Рядом, на расстоянии какого-то метра стояла Тина, Маська его.

Однотонная футболка, широкие джинсы, кроссовки, волосы собраны в хвост, минимум косметики. В тележке рядом, на ручке которой собственнически покоилась рука Тины, красовалась рассада цветов.

С листьями. Зелёными… да…