Бывшие. Папина копия

Глава 11

«Всё будет хорошо». Слова повисли в салоне машины пустой, глупой фразой. От них пахло дешёвым оптимизмом и моей собственной паникой. Хорошо? Я только что вырвал ребёнка из рук бабушки на глазах у полусотни свидетелей. Я был теперь не пожарным-спасателем, а похитителем. По всем статьям.

Я глянул в зеркало заднего вида. Никто не преследовал. Пока. Но в голове уже стоял вой сирены. Не пожарной, а милицейской.

Алёнка сидела смирно, маленькие ручки сжали ремень безопасности. Она смотрела на меня не с испугом, а с вопросом. Большим, детским, непонимающим вопросом.

— Бабуля... она будет очень ругаться, — повторила она ещё тише.

— Ничего, — я сглотнул ком в горле, пытаясь сделать голос спокойным. — Я с ней потом поговорю. Всё объясню.

— А куда мы едем? К маме?

От этого вопроса у меня свело желудок. К маме. Которая лежит в реанимации и не знает, что её дочь похитили.

— Нет, солнышко. Мама ещё в больнице. Она болеет. Мы... мы поедем к моему другу. Он хороший. У него безопасно.

Мысль везти её к себе в квартиру, которая была первым местом для обыска, казалась самоубийственной. Оставался один вариант — Архип. Плохой вариант. Очень плохой. Втягивать друга в это дерьмо... Но выбора не было. Как на войне — когда прикрыть спину некому, кроме такого же солдата.

Я набрал его номер по громкой связи.

— Слушай, — начал я, не дав ему вставить и слова. — У меня ЧП. Серьёзное. Мне нужно к тебе. С одним... пассажиром. Только до утра.

В трубке повисла секундная пауза. Я представлял, как он замирает, оценивая масштаб катастрофы по моему тону.

— «Пассажиру» сколько лет? — спросил Архип без эмоций.

— Пять.

— Блядь, Волков, — тихо выругался он. — Ты чего удумал?

— Объясню всё. Впустишь?

— Жду, — он бросил это коротко и положил трубку. Без упрёков, без вопросов. За это я его и ценил.

Через двадцать минут я зарулил к его дому. Архип жил в частном секторе, в небольшом, но крепком доме за высоким забором. Идеальное укрытие на ночь.

Он уже ждал у ворот, руки в бока, лицо непроницаемое. Я вытащил Алёну из машины. Она прижалась ко мне, с опаской глядя на незнакомого большого дядю.

— Это Архип, — сказал я ей. — Он друг.

Архип кивнул ей, его суровое лицо смягчилось на долю секунды.

— Ну заходите, гости дорогие, — он отступил, пропуская нас внутрь.

В доме пахло кофе и мужским одиночеством. Чисто, но без женской руки. Ещё одна жертва отношений на расстоянии.

— Только до утра, — сразу же сказал я, пока Архип запирал дверь. — С первыми лучами солнца едем в частную клинику. Делать тест ДНК.

Архип повернулся, упёрся в меня взглядом.

— И что, этот твой тест оправдает то, что ты ребёнка у бабушки украл? — спросил он без обиняков.

— Я не украл! Я... забрал, — попытался я оправдаться, но звучало это жалко.

— Расскажешь это ментам, — хмыкнул Архип. — Ладно, дело сделано. Значит, так. Утром — в клинику. А сейчас ей надо поесть и спать. Иди на кухню, грей, что найдёшь. Я постелю ей на диване.

Пока я разогревал на скорую руку пельмени, Алёна сидела на кухонном стуле и испуганно озиралась по сторонам.

— Бабуля, наверно, сильно волнуется, — тонким голоском сказала Алёнка, а для меня её слова прозвучали упрёком.

У меня сжалось сердце. Она была права. Я был эгоистичным чудовищем.

— Всё будет хорошо, — снова автоматически сказал я, ставя перед ней тарелку. — Завтра я тебя к бабушке отвезу. Просто я подумал, что тебе здесь будет лучше, чем в церкви. Извини, если был не прав.

— Да, здесь хорошо, — согласилась она, рассуждая со взрослыми интонациями в голосе. — Там я с бабушкой спала, а она храпит ночью. А здесь, где я спать буду? С тобой?

Я покачал головой.

— Нет, на диване будешь спать. Одна. Чтобы выспалась, и никто тебе не мешал. Устроит?

Она кивнула, немного успокоившись.

Алёна почти не ела. Я уложил её на диван, который Архип застелил свежим бельём. Заснула малышка почти мгновенно, обессиленная стрессом. Я сидел рядом и смотрел на неё. На её детское лицо, на длинные тёмные реснички. Как бы мне ни хотелось привязываться к девочке, сколько я себе не говорил, что она может быть не моей, всё равно что-то внутри настойчиво твердило, что моя. Я видел в ней родные, любимые черты. Она мне напоминала и Веронику, и мою маму. Столько всего намешано было в чертах. В такие моменты я готов был поверить и в связь рода, и в память поколений, и в интуицию. И если завтра всё подтвердится, то честно поверю во всю эту мистическую хрень.

Архип подошёл, протянул мне банку пива.

— Ну, герой, рассказывай, что за бред ты удумал.

Я встал, отпил. Мы ушли в кухню, чтобы не мешать Алёне спать. И там я выложил ему всё. Про церковь, про ложь Марии Фёдоровны, про то, как Алёна сама бросилась ко мне.

Архип слушал, хмурясь.

— Дурь редкостная, — заключил он, когда я закончил. — Но... в какой-то степени понятная. Ладно, спи. Завтра рано разбужу. Надеюсь, ночью менты не нагрянут.

Я кивнул. Чувство вины глодало меня изнутри. Но отступать было поздно. Только вперёд. К правде, какой бы горькой она ни была.