Бывшие. Я (не) могу тебя забыть (СИ)

Глава 29

Возможно, вино сейчас не самый лучший, но зато самый преданный мне союзник. Поправочка. Много вина.

Плохо помню, как вызвала такси. Села в машину. Откуда у меня лопата? Ох, это лицо… Ловлю свое отражение в зеркале заднего вида. Размазанная тушь, стертая помада, глаза тусклые. Надеюсь, не напугаю водителя.

Когда меня высаживают по указанному адресу начинает тарабанить дождь.

Идеально. Просто… Ну как всегда.

Полусонный охранник без проблем меня пускает. Все еще считает меня «своей». Замечаю, что несмотря на поздний час в паре окон горит свет. Но не это моя цель.

Иду по мокрой дорожке, чувствуя, как каблуки вязнут в грунте. А вот и она. Та самая полянка флоксов.

Кислая ярость поднимается к горлу.

Я вырежу это воспоминание о себе сама.

Первый удар лопатой в мягкую землю отдается в запястьях приятной, грубой вибрацией. Второй уже глубже. Налегаю всем весом, чувствуя, как лезвие с хрустом перерубает мягкие корни.

Вырву. Выкорчую. Сожгу.

— Валерия! Что ты делаешь?!

Его голос звучит сзади.

Макаров стоит на крыльце в одной футболке, которая за считанные секунды становится мокрой.

Пьяно улыбаюсь. Оцениваю масштаб своей работы. Черт. Еще даже не половина. Как же их тут много.

— Выкапываю! — хихикаю и продолжаю свое дело.

Вонзаю лопату. Поддеваю ком земли вместе с сиреневыми цветами.

Макаров хватает меня за запястье. Его пальцы кажутся обжигающе горячими под ледяным дождем.

— Прекрати.

— Нет! — вырываюсь с силой. — Ты смотришь на них и видишь только плохое! Только мою ошибку! Ты не хочешь видеть ничего другого!

Мы стоим, тяжело дыша, лицом к лицу. Дождь льет все сильнее. Промочил мое платье насквозь, но я не чувствую холода. Или так думала, хотя мои зубы уже изрядно стучат.

— Я сказала — да! — зачем-то кричу с улыбкой на лице, хотя Макаров стоит рядом и все слышит. — Мне сделали предложение, и я сказала — да.

Он переводит взгляд на правую руку. Потом на левую. Наверное, на всякий случай. Вдруг я просто забыла, где нужно носить такое украшения.

— Кольца нет.

— Конечно нет!

Я падаю на колени прямо в сырую землю. Этому платью конец. Но мне его совсем не жаль. В отличии от Итана. Я хочу извиниться перед ним еще раз. Хотя за вечер сделала это уже минимум раз сто во всех стадиях своего алкогольного опьянения.

Он не принял мой ответ за правду. Слабо улыбнулся. Сказал: «Не нужно». И убрал коробочку обратно в карман.

Конечно, я не собиралась выходить за него. Но и он не дал мне совершить ошибку.

Макаров сел рядом со мной прямо на землю.

— Чем тебе флоксы не угодили?

— Хотела стереть лишние воспоминания о себе.

Мы оба смотрим на развороченную клумбу, которая сейчас больше походила на грязевое месиво.

— Прости, я наговорил тебе лишнего.

— Тем, ты сказал то, что думал. Я тебя прекрасно понимаю. Попробовали. Не получилось, — удивительно, как алкоголь может заглушить нужные эмоции, благодаря которым удается говорить ровным, почти безразличным тоном.

— Твои вещи я попросил перенести в мою спальню.

Мне требуется время, чтобы понять, что это не слуховые галлюцинации. Медленно поворачиваю голову в его сторону.

— Я погорячился. Собирался ехать к тебе утром, но ты меня опередила.

Артем протягивает руку. Касается моей щеки. Большой палец ведет по коже, смывая смесь грязи, дождя и слез.

— Как думаешь, их можно спасти? — киваю в сторону бывшей клумбы, только имею в виду вовсе не цветы.

Макаров пожимает плечи, слабо улыбнувшись.

— Что-нибудь придумаем.

Что-то мне подсказывает, что его ответ касался тоже вовсе не флоксов.

— Папа…

Мы вздрогнули оба.

На крыльце стоял Арсений в сопровождении Инги, которая держала над ними зонт.

— Простите, — говорит она, обращаясь к Артему, — я не смогла его остановить.

— Ты тоже решил заболеть? — он по-детски сжал губки.

Артем смотрит на меня. И в его взгляде вижу решение. Твердое, как камень. Он подхватывает меня за локоть, помогая подняться.

— Идем. Идем домой.

Торможу, упираясь каблуками в мокрую землю.

— Тем, я не уверена…

Я не уверена, что мне здесь место. Когда-то оно действительно было рядом с тобой. Но и тот парень вырос, превратился в мужчину. С другими целями, правилами, обязанностями.

— Арсений, зайди в дом. Мы сейчас подойдем, — кричит он сыну.

Инга тянет ребенка на себя, а тот смотрит на нас до последнего, пока дверь полностью не закрывается.

Я вроде бы уже не настолько пьяна. Холодный дождь быстро помог немного протрезветь. Только вот мысли все равно где-то гуляют. Ничего внятного сказать не получается. Думаю только о том, что я хочу этого мужчину. Хочу видеть рядом с собой. Просыпаться с ним по утрам, печь с Арсением на завтрак оладьи. Слишком радужная, светлая картинка идеальной семьи. Но я не могу занять чужое место. Место его жены, место мамы для этого мальчика. И не потому, что не хочу, а потому что это нечестно. Пусть так и однажды поступили со мной.

Кажется, что Макаров сейчас видит весь этот сумбур, который творится в моей голове. Он подходит и обнимает. Крепко-крепко. Настолько, что между нами стучит одно сердце на двоих.

— Я много думал над тем, как бы могло сложится наше будущее. Да, возможно, наша юношеская любовь прошла, и мы бы расстались…

— Тем, — всхлипываю в его грудь.

Он чуть отпускает меня. Берет лицо в свои ладони и произносит прямо около самых губ.

— Я не помню тебя. Я не помню многих моментов связанных с тобой. Плохих и хороший, но я точно знаю, что полюбил бы тебя снова.

Артем целует. Мягко. Нежно. Никуда не торопясь, словно мы не стоим под ледяным не дождем. Будто холод совсем не трогает нас и за нами не наблюдает пара любопытных глаз.

— Давай попробуем еще раз. И даже если у нас ничего не получится, то у нас будет еще сто таких попыток.

Улыбаюсь, оставляя быстрый поцелуй на его губах.

— Я согласна при одном условии.

Он вопросительно выгибает бровь.

— Если ты сейчас напоишь меня горячим чаем и спрячешь от меня лопату и алкоголь.

Макаров глухо смеется, обнимает меня за плечи, и мы бежим в дом, зная, что завтра на этом месте будут расти новые цветы, которые не будут напоминать о прошлом, а будут символизировать настоящее и будущее.