Чужими мы (не) стали (СИ)

14.

«Дорогой мой Ростенька, надеюсь есть веские причины, почему ты не отвечаешь на мои письма и не приезжаешь к Кирюше. Сынок ни в чем не виноват и за наши грехи отвечать не должен. Думаешь, подарки, что приносит от тебя угрюмый Буров, заменят ребенку отца? Я все понимаю, любовь моя. Ты боишься огласки, что скажут люди и осудят тебя за чувства. Помнишь, как у Талькова:

Скажи, откуда ты взялась,

Моя нечаянная радость,

Несвоевременная страсть,

Горькая, а сладость?

Вчера Кирилл спрашивал о тебе и просил передать, что новый велосипед ему понравился. Ребята завидуют и просят на нем прокатиться. А, он им гордо отвечает: «Отец не велел давать в чужие руки».

Маша почему-то представила полного парня на велике, у которого трясутся щеки на кочках. Он наматывает круги между жилых общаг где ютились семьи с личным составом. Колеса обязательно скрипят, как старые качели потому, что смазать их некому. Хмыкнув на свои видения, пыталась прочесть до конца сочинительство.

Дальше было не очень разборчиво. Размыто, будто накапали и чернильные синие буквы пустились в пляс. Что-то про ее любимые пионы.

«Слезами намочила?» — мелькнула у Маши догадка, после третьего письма.

Диссонанс какой-то! Если верить дяде Ниязу, то писанина не имела с реальностью ничего общего. Разгуляева жила в своем выдуманном мире и не хотела понимать, что Голубев к ней флюидами не тянется. Но, тогда откуда взяться пионам?

Мария представила, что разлучницы сейчас нет живых и цветочки ей носят только пластиковые по праздникам. Грустно стало. Она отложила бумагу в сторону, рядом с собой на диване. Встала. Потопталась неприкаянно из стороны в сторону.

У Маши назревал закономерный вопрос: «Мама знала о Валентине?».

«Не могла не знать» —приходил единственно верный ответ. Это Маша могла многого не понимать, в силу своего возраста и юношеского максимализма. Отец —это пример! Это Эверест, до которого не каждому мужчине дорасти. Правильный.

Суровый. Категоричный. Настоящий полковник.

Как он сказал Максу на свадьбе: «Обидишь мою дочь — прибью. Выходит, еще тогда чувствовал, что не цельный Максимка человек, с червоточинкой. Чуть дай ему «сладкого» и променяет родную жену на другую бабу. Судил по себе?

«Поэтому, были ультиматумы» — догадка ошпарила своей очевидностью. Квартиру эту, что досталась ей от бабушки по наследству, отец категорически запретил продавать. Говорил: «Не заработали на свое, нечего разбрасываться! Мы, вон с матерью сама знаешь, когда жилье получили». Словно в воду глядел.

Помянешь черта, и он объявится. Телефон вздрогнул от вибрации. Высветилось, что пришло сообщение от мужа.

«Маша, есть срок давности для таких ошибок? Я готов ждать, сколько угодно, чтобы ты меня простила. Все еще люблю. Твой Максим».

Слюна от возмущения пошла не в то горло и Мария закашлялась. Неужели, дядя Нияз ему хвост прищемил? Даже любопытно стало, что у них там на работе происходит. Ну, а что? У Маши есть полное право знать! Ее часть наследства, дает полное право участвовать в делах фирмы.

— Да, рыженький? — ответил Буров тут же, после первого гудка.

— Эм... Я хотела спросить, ваше предложение в силе о предлагаемой должности финансового директора?

— Конечно, в силе, Машуль. Ты надумала? — в голосе патока, будто он ее вопросом доволен.

— Согласна, — выдохнула Маша. И заулыбалась, представив какие будут рожи теперь у некоторых. Разве можно подобную месть пропустить? Да, ей хочется утереть нос! Особенно, той блондинке.

— Знал, рыжик, что примешь правильное решение. Сегодня же будет приказ. Завтра хочу тебя представить коллективу. Сможешь?

Мысли женские в хаосе заскакали, как мартышки выпучив глаза, с вопросами: «Уже завтра? У нее ни прически нормальной, ни новых туфель. А, в чем пойти — та еще проблемка».

— Иди в черном платье, Маша, — мама выслушала новость об отцовском наследстве спокойно, без лишних эмоций.

— ОЙ, мама, прости –у них же траур!

Совсем что-то того... — ей хотелось постучать себя по лбу. У — Маша, а как Максим отнесется к тому, что ты станешь его начальницей? Не каждый мужчина готов выпустить во главенстве впереди себя жену.

— Мам, мы точно разводимся. Не хотела тебе сразу говорить... Я не ошиблась в своих подозрениях. Макс привел эту блондинку в наш дом и соврал, что она риэлтор, — глубокий вдох и Мария продолжила. — Не знаю, что было бы хуже: измена или то, что он мутит с моей квартирой у меня за спиной.

С той стороны, на телефоне повисла тишина... Да, такая, будто Нина Ивановна дышать перестала.

— Мама? — обеспокоенно позвала Маша. Отняла от уха телефон, чтобы убедиться, что еще на связи.

— Я тебя услышала, дочь. Разубеждать в обратном не стану и советы давать тоже.

Сама решай. Твоя жизнь. Будь жив твой отец, он бы его в бараний рог скрутил, —высказала в полной уверенности.