Чужими мы (не) стали (СИ)

29.

На почту Маши с самого утра пришел файл из лаборатории. Она с первого раза не смогла его открыть, промазала стрелкой «мыши». Перед глазами плясали цифры, буквы. Внизу приписка:

«С цепью определения родства тестируемых лиц. Было исследование хромосомы. Результаты исследования, присущи людям не связанными линиями родства. вероятность равна — нулю».

Мария нервно пшикнула, ударила по столу кулаком. Она знала! Знала, мать его! Их ничего не связывает с Кириллом, кроме злого умысла третьих лиц. Отправив копию на почту Нияза, Маша схватив сумочку, поскакала в его кабинет, только рыжие волосы назад... Бежать недалеко, через две двери и налево.

— Можно? — крякнула, побрякавшись для формальности, и тут же сунула нос в кабинет.

— Ты уже наполовину зашла, входи полностью, — кивнул Буров, отвлекаясь от отчета на компьютерном мониторе.

Нияз откинулся на спинку кресла, сложив руки в замок на животе. Он был в прекрасном расположении духа. Третью неделю ухаживает за Ниночкой и лед тронулся... Да! Вчера вечером позволила ручку свою поцеловать. Если так дальше пойдет, через год он потрогает ее колено... Угу.

— Пришел результат из клиники. Я его отправила вам на почту, — ее улыбка была больше похожа на оскал. Голос дрожит от нетерпения всему миру рассказать сногсшибательную новость.

— Нуу-и Изки? Что там? — он уже знал ответ, но пусть сама скажет. Машку же разорвет, если она сейчас на него свои писки-визги не выплеснет.

— Кирилл мне — никто! Ни брат, ни сват, ни пятое колесо от телеги. Левый парень, которого подкинули моему отцу, чтобы дергать за ниточки, — она плюхнулась на свободный стул и смотрела на темноволосого мужчину во все глаза, пылая от ярости и радости одновременно.

Буров ее выслушал и кивнул.

— Те письма писала Катерина. Ее почерк, судя по экспертизе. Всю жизнь она завидовала Нине. Хотела Роську с ней развести... А, не получилось. Ну, что об этой гадюке вспоминать? Она свое получила. Я ведь тоже без дела не сидел. Вскрылись кое-какие махинации с обеспечением в части, где она заведовала на складе. Срока давности по подобным преступлениям — нет. Катьку-генеральшу уже арестовали и описали все движимое и недвижимое имущесто.

Маша налила себе водички из графина. От новостей кружилась голова. Так стало жаль отца, хоть плачь. Нияз ее не трогал, дал время успокоиться и осмыслить, — Что будем делать с Кириллом? — сделала еще глоток, запивая горечь во рту.

— Парень поступит в Пермское Суворовское Военное училище. Будет на полном государственном обеспечении. От нас подальше... Остальное зависит от него, —Буров, вздернув подбородок, поскоблил у горла.

— то есть, все закончилось? Как же теперь... — Мария хлопала глазами, словно сбилась с пути и всплыли другие указатели, со странными названиями, например: «Пойди туда, не зная, куда...»

— Сожги нахрен остальные письма и забудь. В них нет правды, — он крутанулся в кресле и пошел к панорамному окну, чтобы увидеть не только небо, а еще позвонить Нине, услышать ее голос. Нияз стал зависим от этой маленькой женщины. И чем дальше, тем сильнее вязнет.

— Нина? — сердце зашлось в динамичной дроби, стоило ей ответить: «Да?».

Маша осторожно прикрыла за собой дверь. Потопталась немного. Поскольку, у нее все дела на сегодня уже завершены, основное начальство не будет против, если она смотается домой... Пораньше.

Скинув туфли у порога, Мария прошла сразу в большую комнату. Вытащила из шкафа остатки писанины. Покрутила, повертела. Потусовала, дойдя до последнего.

Какое-то шестое чувство сработало. Молодая женщина открыла последний конверт и нашла там целых два сложенных листа. Один отличался тем, что был на чистой белой бумаге.

«Родная моя Маша, знаю, что письма попали именно к тебе. Мой любознательный исследователь всего, точно найдет разгадку из постыдного прошлого своего отца.

Верю, что ты сможешь докопаться до истины, сделать то, что не смог урегулировать я. Маш, ты поступишь по совести. Даже не сомневаюсь. Найдешь лучшее решение, чем я прятался за своей виной ошибок. Знай, что всегда любил только твою маму.

Жаль, что не смог сделать ее счастливой, лоханулся, как прыщавый срочник, не распознал угрозы.

Если ты читаешь эти строки, значит меня больше нет. Я остался только в тебе и старых выцветших фотографиях. Прости своего старика. Будь сильной и смелой, дочка. Не падай ни перед кем на колени.

Извини, но я не вижу тебя с Максом, где все долго и навсегда. Не твой человек, ненадежный партнер. Однажды ты поймешь. Но, решать, конечно, тебе.

В вашей с Ниной жизни обязательно появится Буров. Сукин сын давно и плотно влюблен в мою жену. Ему можно доверять, ни разу не подвел. Не пытался вбить клинья между мной и женой. После. После меня, он не станет вздыхать в сторонке, ринется завоевывать Нину. Уверен, он сможет сделать ее счастливой.

Прощай, рыжик. Не держи на меня зла. Люблю вечно. Папа»

Слезы капали на бумагу, размывая последние строчки.